Королевская страсть

Глава 27

Как только королева полностью восстановила свои силы, Барбара начала следить за ее здоровьем с заботливостью повивальной бабки. Она сговорилась с одной из королевских прачек, и та сообщала ей каждый месяц о начале менструации у королевы. Барбара поняла, что сможет жить спокойно только тогда, когда королева разродится здоровым ребенком. Конечно, Карл не желал смерти Катерины, но, когда опасность для ее здоровья миновала, его любовь к Френсис Стюарт вспыхнула с новой силой и завладела всем его существом. Барбара жила в постоянном страхе. Ведь Бекингем вполне мог убедить Карла в том, что религиозной и воспитанной в духе строгой морали Катерине гораздо лучше будет жить в монастыре, вдали от развратного легкомысленного двора.

Но по иронии судьбы ребенка опять ждала Барбара, а не Катерина. Сначала Барбара радовалась этому обстоятельству, но прошли месяцы, и ей стало неловко ощущать свою неуклюжую полноту рядом с девичьей хрупкостью Френсис.

Однажды вечером Барбара беспокойно сидела в кресле в апартаментах королевы. Она была уже на седьмом месяце, и спина у нее нещадно болела. Юный музыкант из Нормандии расхаживал по залу, наигрывая веселую мелодию, его лютня была украшена яркими разноцветными лентами. Звуки, извлекаемые им из этого инструмента, причиняли Барбаре дополнительные страдания, точно музыкант играл на ее оголенных нервах. Это был маленький интимный вечер. Король и королева сидели у камина, Катерина пребывала в прекрасном настроении и казалась почти хорошенькой, и Карл с доброй улыбкой осыпал ее комплиментами. Френсис и Бекингем, расположившись за столом, сооружали карточные домики. Анна, герцогиня Йоркская, в одиночестве скучала на софе, чувствуя себя немного неловко. Ее муж Яков увлеченно беседовал со своей последней любовницей леди Карнеги, подругой юности Барбары.

Барбара заметила, что герцогиня поднялась, извинилась перед королем и покинула комнату. Она была погружена в свои мысли и, казалось, злилась сама на себя. Ее любовь к красавцу мужу все еще не остыла, но как же глупо все время появляться там, где бывают его любовницы!

Леди Карнеги проводила герцогиню взглядом и подмигнула Барбаре, которая чувствовала себя крайне неловко, разрываясь между своими чувствами к этим двум Аннам. Порой у нее возникало желание затащить леди Карнеги в ванную комнату и смыть большую часть румян с ее почти по-клоунски размалеванного лица.

Разговоры текли вяло и в основном касались последних сплетен. Несколько пар танцевали в конце небольшого зала, хотя единственной музыкой была баллада, исполняемая нормандским лютнистом, и движения танцующих не совпадали с музыкальным ритмом. Но это было не главное! Танцы давали возможность касаться друг друга, делать пикантные предложения и назначать свидания.

Барбара сидела за карточным столом вместе с Чарлзом Беркли. Она поклялась неделю не садиться за карты, чтобы испытать свою силу воли, и поэтому они играли в кости на булавки вместо денег.

Подняв глаза, Барбара вдруг увидела канцлера Кларендона, направляющегося к королю. Канцлер редко участвовал в придворных празднествах, и его появление вызвало здесь крайнее удивление.

Барбара насмешливо подняла бровь и спросила Беркли:

— Как вы думаете, что могло подвигнуть его на такой подвиг?

Беркли бросил кости, посмотрел, как они легли, и сказал:

— Вероятно, какие-то новости о войне с Голландией!

Барбара устало повела плечами. Все знали, что рано или поздно эта война начнется опять. Англия и Голландия — две морские державы, и их торговое соперничество неизбежно приводило к войнам. Барбара смотрела на это спокойно, как на обычное дело. Давно известно, что Англия непобедима на море; она доказала это во время царствования королевы Елизаветы, разгромив Испанскую Армаду.

Кларендон закончил разговор с Карлом и, тяжело опираясь на трость, пошел к выходу. Его правая нога была перебинтована — явный признак разыгравшейся подагры. Он не отвечал на приветствия придворных, но, проходя мимо Френсис Стюарт, остановился и любезно улыбнулся ей. Он по-отечески похлопал ее по щеке, и на лице девушки заиграла улыбка. Она была польщена высоким вниманием.

Барбара ревниво прищурила глаза.

— Подумать только, даже канцлер расточает любезности Френсис Стюарт!

Беркли вяло усмехнулся.

— Он восхищен ее целомудрием, отсюда и вся его любовь. По его мнению, истинное геройство оставаться девственницей в наш развращенный век.

Барбара сморщила носик. Ее внимание было приковано к Кларендону, который приглашал Френсис на прием, устраиваемый в его доме. Барбара даже приоткрыла рот от изумления. Канцлер презрительно относился к балам и легкомысленным развлечениям и очень редко принимал гостей. Френсис тоже слегка удивилась, но заверила Кларендона, что с огромным удовольствием посетит его дом. Он намеренно повысил голос и сказал Френсис, глядя при этом в сторону Барбары:

— У меня соберутся только достойные люди.

Он склонился к руке девушки и направился к выходу. Проходя мимо Барбары, Кларендон окинул ее надменным взглядом и не сказал ни слова.

Барбара густо покраснела, проглотив унижение. Казалось, она вот-вот расплачется. Беркли покачал светловолосой головой и произнес:

— Не стоит расстраиваться из-за такой чепухи.

Недавно благодаря влиянию Барбары, он получил титул графа Фалмута и находился в приподнятом настроении.

— Дни Кларендона сочтены, — сказал он. — Это однозначно! Вся Англия с презрением произносит его имя. — Беркли рассмеялся. — Разве не забавно! Придворные ненавидят Кларендона за то, что он неподкупен, до безумия честен. Никому не удается использовать его в личных целях. — Ухмылка Беркли стала еще шире. — И самое смешное, что народ знать не знает о его честности! Они убеждены, что он гребет лопатой золото и что его основная цель — набить им как можно скорее свои сундуки. Он недавно переехал в новый дом, так говорят, что толпа забросала его камнями. Их ярость вызвана уверенностью в том, что он выстроил особняк на деньги, полученные от продажи Дюнкерка.

Беркли немного помрачнел, лицо его стало задумчивым.

— Король с притворной легкостью относится к государственным делам, но на самом деле он самый проницательный политик в Европе. И он понимает, что монархия сейчас держится на расположении народа. Именно поэтому Кларендону приходится нести ответственность за все непопулярные политические шаги.

Барбара уже не слушала, ей отлично были известны политические мотивы короля. Она посматривала в сторону Френсис, которая откинулась на спинку кресла и смеялась звонким серебристым смехом. Бекингем говорил ей что-то, подражая Кларендону, и это получалось у него необыкновенно похоже и очень смешно.

Бекингем с обожанием смотрел на тонкую белую шейку Френсис, слегка подрагивающую от смеха. Он склонился к ней через стол и тихо проговорил:

— Вы так невозможно очаровательны!

Бекингем был опытным повесой и обольстителем, и его расстраивало, что Френсис обделяет своей благосклонностью не только короля, но игнорирует и его собственные ухаживания. Его низкий голос стал нежным и вкрадчивым, поглаживая ее тонкие пальчики, он явно старался завоевать ее симпатии.

Внимание короля тоже привлек веселый смех Френсис. Он подошел к их столику и услышал последние страстные мольбы Бекингема. Френсис подняла глаза и заметила, как угрожающе заходили желваки на скулах короля. Она нервно выдернула ладонь из руки Бекингема, и улыбка погасла на ее губах. Между королем и Бекингемом произошел молчаливый поединок взглядов. Глаза Карла опасно сверкнули, и Бекингем быстро подавил чувство презрения, боясь, что глаза выдадут его. Черт побери! Король просто сходит с ума из-за этой девчонки! Можно подумать, что он готов запереть в Тауэр своего старого друга за легкий флирт с целомудренной девственницей, которой домогается сам.

Бекингем прямо и решительно смотрел на короля, и спустя мгновение опасный блеск в глазах Карла угас, он овладел собой и успокоился. Шутливо хлопнув Бекингема по плечу, он весело сказал:

— Надеюсь, ты не делал неприличных предложений госпоже Стюарт. Честь много значит для нее, однако, боюсь, редкая добродетель может устоять под давлением знаменитого своим красноречием герцога. — Он послал Бекингему предостерегающий взгляд и, кликнув собак, быстрой походкой вышел из комнаты.

Френсис поглядела ему вслед, и уголки ее губ обидчиво опустились.

— Ну вот! Теперь мне нельзя даже и слушать неприличные предложения.

Бекингем в изумлении смотрел на девушку, которая дотянулась до графина, наполнила вином хрустальный бокал и залпом выпила его. Рука ее слегка дрожала от пережитого волнения, и она пролила на платье немного вина. Бекингем достал из рукава тонкий батистовый платок и предложил его Френсис.

— В чем дело, Френсис? Вы должны быть счастливы!

— Счастлива? — Френсис горько рассмеялась. — Какое уж тут счастье! Я точно в тюрьме. — Она налила еще вина и выпила его более медленно. Лицо ее стало злым.

Бекингем внимательно и озадаченно наблюдал за ней.

— Но, Френсис, король любит вас. Благодаря этому вы сможете стать первой леди Англии. Сможете иметь все… — Его рука сделала широкий неопределенный жест, который означал, что ей достанется и эта изящная гостиная, и дворец, и вся Англия.

Слезы затуманили глаза Френсис, она наклонилась вперед и положила голову на тонкие белые руки.

— Я наслаждаюсь преувеличенным вниманием и комплиментами. И, конечно, я люблю короля. Он так добр и остроумен. Но, — легкая дрожь пробежала по ее телу, — иногда, когда мы остаемся с ним наедине, он пугает меня.

Она подняла бокал и медленно выпила вино.

— Я люблю королеву, а она часто глядит на меня с такой грустью, что у меня просто сердце разрывается. Каждый раз, позволяя королю флиртовать со мной, я усиливаю ее страдания. Это ужасно!

Бекингем сосредоточенно слушал ее.

— Возможно, королева скоро оставит двор и тогда вы…

Френсис прервала его, раздраженно взмахнув рукой, и сказала:

— Вы с Беннетом заблуждаетесь, рассчитывая, что королева уйдет в монастырь, а король женится на мне. Вы плохо знаете ее величество. Я служу ей и понимаю ее лучше вас. Вы не видели, как она смотрит на короля. Возможно, она излишне религиозна… и отчасти ханжа… но у нее горячая южная кровь и она страстно любит короля.

Бекингем поразился проницательности Френсис. Обычно она вела себя как легкомысленный беззаботный ребенок, и он думал, что в этой белокурой головке вряд ли может возникнуть мудрая мысль.

Френсис сердито смахнула карточный домик, который строила с таким старанием и упорством.

— Я отлично представляю, что меня ждет в будущем. Незамужняя и одинокая, я буду кружиться в этом дворцовом водовороте, постепенно взрослея и теряя свое юное обаяние.

Бекингем опрометчиво усмехнулся. Даже уродины выходят замуж, участь старой девы, безусловно, не грозила очаровательной Френсис.

Она стрельнула в него злым взглядом и быстро допила вино. Затем ее настроение вдруг резко переменилось, и она сказала мечтательно:

— А знаете, чего бы я действительно хотела?

Бекингем мгновенно насторожился, точно стоял на пороге великого открытия. Если он выведает сокровенные желания Френсис, то она будет полностью в его власти, а через нее он будет управлять королем и всей Англией.

— Я бы хотела жить в уютном небольшом доме где-нибудь в дальней провинции.

— Что?!. — Бекингем был так поражен, что его восклицание было услышано всеми присутствующими в гостиной.

Френсис продолжала с упреком, точно он был в чем-то виноват:

— Вы же знаете, я всю жизнь провела во дворцах. О, как я ненавижу их! Их холодная роскошь давит и убивает все чувства. И ужасная холодища! Во дворцах просто невозможно согреться. — Из глаз ее потекли слезы, и она сказала по-детски жалобно: — С сентября и до июня я могу только мечтать о тепле, настоящем живом тепле уютного дома.

Бекингем усмехнулся. Френсис была пьяна. Он не помнил случая, чтобы она выпила больше половины бокала вина за вечер. Она всегда, смеясь, заявляла, что у нее слабая головка, и действительно, после трех бокалов она уже глотала слова и мир начинал расплываться в ее глазах.

Он сказал небрежно:

— Держу пари, вы будете скучать по балам и маскарадам. Но, если вам так хочется иметь домик в провинции, это желание вполне выполнимо. Надо просто выбрать супруга, который избегает столичной жизни. — Он решил просто поддразнить ее. Назавтра она протрезвеет и поймет, что никто еще добровольно не отказывался блистать в центре внимания королевского двора.

Губы девушки задрожали, глаза наполнились слезами.

— Никто даже не пытается сделать мне законное предложение. Все считают, что я нахожусь на особом положении при дворе, и боятся гнева короля. — Она повысила голос и, дрожа от негодования, воскликнула: — Я готова выйти замуж за первого же мужчину, который сделает мне предложение и сможет обеспечить доход в полторы тысячи фунтов в год.

Последняя фраза Френсис прервала все остальные разговоры в гостиной, и немая тишина была ответом на ее заявление.

Бекингем помог ей встать, и Френсис слегка повисла на его руке.

— Вы немного опьянели, — мягко сказал он. — Позвольте, я провожу вас в ваши комнаты.

В дверях Френсис вдруг оттолкнула его и обернулась; ее дрожащий голос звучал вызывающе дерзко:

— Я клянусь, что выйду замуж за первого человека, сделавшего мне предложение.

Наутро эта история обсуждалась во всех уголках Уайтхолла.

Карл, услышав ее, стал мрачнее тучи. Опять начинаются проблемы. Он не мог, не должен был причинять страдания Катерине. Однако его сжигала страсть к Френсис. И он начал подумывать, что не добьется ее любви, пока не женится на ней. Любой холостяк Англии был сейчас в более выгодном положении, чем король.

Он стал более внимательно следить за Френсис, ревнуя ее к любому мужчине, который брал ее за руку или спрашивал о погоде. Но одного из них он все же упустил из виду. Герцог Ричмонд, двадцатисемилетний молодой человек, недавно появился в Лондоне; он приходился каким-то дальним родственником Френсис. И, несмотря на то что он постоянно крутился возле девушки, король не обращал на него внимания, не считая его серьезным соперником. Герцог слыл изрядным тугодумом и любителем выпить. К тому же его финансовые дела были в ужасном состоянии. Френсис не мог заинтересовать такой прожигатель жизни.

Однако Френсис находила своего нового родственника очень милым, и ей льстило откровенное обожание, с которым герцог смотрел на нее. Стиль его речей был не столь изыскан, как у умных кавалеров, но его обожание было красноречивее тысячи утонченных комплиментов. Он пытался развлечь Френсис своими путаными рассказами, сбиваясь и перескакивая с темы на тему. Однажды он случайно завел разговор, который бесконечно взволновал девушку. Ричмонд поведал ей о своем доме в Кенте. Глаза Френсис так и сияли, мягкие розовые губки приоткрылись; забыв обо всем на свете, она умоляла его продолжать рассказывать о планах по восстановлению и устройству Кобэм-Холла. Ведь его финансовые дела вскоре могут поправиться.

Барбара с радостью отметила эту нежную дружбу. Герцог Ричмонд был, конечно, одним из скучнейших молодых людей, когда-либо появлявшихся при дворе. К тому же Барбара терпеть не могла постоянный запах перегара, сопровождающий его с утра до вечера. Она диву давалась, видя, что привередливая Френсис находит его общество таким интересным.

Однажды она стояла с Анной, леди Карнеги, и наблюдала, как Френсис и герцог Ричмонд проходят мимо них по Каменной галерее.

— Подумать только! Карл сходит с ума по этой маленькой дурочке, а она предпочитает общество пьяницы Ричмонда.

Анна проницательно заметила:

— Король слишком умен для нее. Может быть, Френсис не всегда даже понимает смысл его умных речей! А с Ричмондом она чувствует себя в своей тарелке.

Барбара с надеждой взглянула на нее.

— Как ты полагаешь, Френсис может выйти за него замуж? — как можно небрежнее спросила она.

Анна ответила ей понимающим взглядом и пожала плечами:

— Как знать! Мне кажется, надо сойти с ума, чтобы бросить двор и отказаться от благосклонности короля. Но, возможно, Френсис и не шутя говорила в тот вечер о браке с первым встречным. Вино порой развязывает язык, и человек выкладывает свои тайные мысли.

Барбара взволнованно вздохнула: как мучительна и сладка надежда!

— Ах, дорогая! Если бы Френсис вышла замуж и оставила двор, все мои проблемы были бы решены. Карл вновь стал бы принадлежать только мне.

Про себя Анна подумала, что, если Френсис оставит двор, то ее место в сердце короля займет новая пассия. Неразумно со стороны Барбары предполагать, что король останется верным любовником. Мужчины так непостоянны, а у короля к тому же большой выбор. Любая женщина мечтает стать его любовницей. Но мудрая Анна придержала эти мысли при себе и спросила:

— Но сейчас у вас с королем все в порядке?

Барбара оживилась.

— Когда мы одни, все просто чудесно! — Она задумалась, и уголки ее рта обидчиво опустились. — Но он настаивает, чтобы я поддерживала дружеские отношения с Френсис. И мне приходится спокойно наблюдать, как он расточает ей комплименты. Долго я этого не выдержу.

Барбара заинтересованно следила за развитием отношений Френсис и Ричмонда. Она выяснила, что девушка часто приглашает Ричмонда по вечерам в свои комнаты, и он развлекает ее разговорами на сон грядущий. Приглашение дамами джентльменов в свои спальни было обычным явлением в Уайтхолле. Надо сказать, что обстановка гостиных и спален тогда почти не различалась, единственным дополнением последних была кровать. Король и сам частенько навещал Френсис и беседовал с ней, пока она расчесывала волосы и готовилась ко сну. Но до сего времени король был единственным мужчиной, удостоенным такой чести.

Барбара сочла, что ночные визиты Ричмонда к Френсис служат доказательством того, что между ними завязался роман. Она без труда убедила себя в том, что Френсис, отчаявшись получить законное предложение руки и сердца, преодолела свою щепетильность и отдалась Ричмонду, продолжая водить за нос короля.

Если Карл узнает об этих ночных свиданиях, то страшно разозлится, думала Барбара. В глазах ее появилось злорадное выражение. А он узнает, уж она позаботится об этом!

Она подкупила одну из служанок Френсис и, когда та сообщила ей, что Френсис уединилась с Ричмондом, Барбара немедленно отправилась на поиски Карла. Карл удивленно поднял брови, увидев запыхавшуюся Барбару, вбежавшую в его кабинет.

— Ты знаешь, где находится Френсис Стюарт в данный момент? — глухо спросила она.

Карл был немного озадачен ее вопросом.

— Думаю, готовится ко сну. У нее разболелась голова, и она простилась со мной, сказав, что ее служанка знает верное средство. Френсис верит, что только смоченное в уксусе полотенце может помочь ей, но я… — Он не договорил фразу и спросил Барбару: — Но почему тебя это заинтересовало?

Глаза Барбары торжествующе сверкнули.

— Потому что эта сладкоголосая маленькая дрянь принимает тебя за дурака. Она отклоняет твои притязания, предпочитая ласки Ричмонда. В данный момент он как раз у нее, дорогой!

Карл посмотрел на нее долгим задумчивым взглядом, затем резко повернулся и направился в комнаты Френсис. Барбара, слегка путаясь в юбках, спешила за ним; очередная беременность подходила к концу, и она неловко пыталась приноровиться к его широким шагам.

Завидев короля, служанки Френсис в ужасе бросились к дверям спальни, пытаясь загородить ему дорогу. Они твердили, что госпожа только что уснула и если ее разбудить, то головная боль вернется снова. Король молча отстранил их и распахнул дверь спальни. Барбара поднялась на цыпочки за его спиной, чтобы видеть все происходящее внутри.

Френсис лежала на кровати, ее длинные золотистые волосы рассыпались по плечам. На ней был белый батистовый пеньюар с голубыми оборками; ее юное розовое тело слегка просвечивало сквозь тонкую материю. Она смеялась над какой-то шуткой Ричмонда, который сидел с ней рядом на постели и держал ее руки в своих.

Френсис взглянула на неожиданно распахнувшуюся дверь, и глаза ее испуганно расширились при виде короля. Он стоял в дверях с искаженным яростью лицом.

Мгновение показалось Барбаре вечностью. В комнате повисла тишина. Наконец смущенная и испуганная Френсис решила, что лучшая защита — это нападение. Она приподнялась на локте и гневно спросила:

— Как вы смеете входить сюда столь бесцеремонно? Разве я не имею права на личную жизнь?

Барбара замерла. Она почувствовала, как напрягся Карл, и тут же пожалела, что устроила эту сцену. Как бы дело не дошло до убийства! Ричмонд хватал ртом воздух, точно рыба, выкинутая на песок, но не произносил ни звука. Лицо его стало белым как простыня, а глаза готовы были вылезти из орбит.

Карл сжал кулаки и поднял руку, точно собирался ударить кого-то, но передумал и сказал сквозь зубы:

— Я ошибся в вас, госпожа Стюарт. Полагаю, вы лгали мне, говоря о своей невинности.

Глаза Френсис вспыхнули гневом.

— Нет, не лгала. Я невинна.

— Но тогда зачем же вы пригласили Ричмонда в столь неурочное время? А меня отказались принять, сославшись на головную боль. — Карл рассмеялся сухим неприятным смехом.

— Да, у меня болела голова. А Ричмонд зашел случайно, я не ждала его.

Френсис села на постели; одеяло упало, открыв ее взволнованно вздымавшуюся грудь. Она с негодованием смотрела на короля.

— Сир, последний из ваших подданных имеет право на личную жизнь. Так почему же я должна быть лишена ее?

Барбара с невольным восхищением взглянула на Френсис. Удивительно, эта крошка гораздо смелее, чем она думала. Конечно, Френсис привыкла водить Карла за нос, и до сего момента у нее не было причин бояться.

— Значит, вы готовы принимать по ночам любого щенка, ухлестывающего за вами! И это вы называете личной жизнью? — Слова сыпались с его губ, точно удары плети. Карл зашел в комнату.

Из груди Ричмонда вырвался странный мяукающий звук, он явно порывался встать и уйти, но Френсис положила руку ему на плечо. Она с вызовом посмотрела на Карла, щеки ее пылали.

— Герцог Ричмонд сделал мне предложение, и я согласилась выйти за него замуж.

В наступившей тишине было хорошо слышно, как Барбара втянула носом воздух.

Ричмонд медленно поднялся, Френсис все еще не отпускала его руку. Он настороженно взглянул на Карла, точно ждал, что монарх сейчас обнажит свою шпагу и убьет его. Ричмонд мужественно начал говорить, хотя голос его немного дрожал, выдавая волнение:

— Я полагаю, у вас не будет возражений, ваше величество. Я предложил Френсис то, о чем мечтает каждая женщина. У нее будет честная семейная жизнь в собственном доме. — Опустив глаза, он встретил влюбленный взгляд Френсис и, вдохновленный им, твердо повторил: — Мне кажется, у вас не должно быть возражений против нашей свадьбы.

Сердце Барбары трепетно забилось, точно приветствуя слова Ричмонда. На лице короля отразились мучительные страдания, но Барбара испытала смутную радость.

Карл весь напрягся, точно натянутый лук. Казалось, только неимоверным усилием воли он подавил желание убить Ричмонда на месте.

— Я запрещаю этот брак. — Он перевел взгляд с Ричмонда на Френсис. — Вы поняли меня? Пока я жив, вы, мадам, не выйдете замуж!

Френсис соскочила с кровати, ночная рубашка обвилась вокруг ее тонких стройных ног.

— По какому праву вы запрещаете мне выходить замуж? — Она бросила на Карла ожесточенный взгляд, так не вязавшийся с ее детским личиком. — Вы сами добиваетесь меня… И рассчитываете в конце концов овладеть мною! — Слезы катились по ее щекам, но она вызывающе подняла голову, не замечая их. — Я клянусь, что, даже если вы запрете меня на замок, я никогда не буду принадлежать вам. Пусть я стану старой и некрасивой, но ни один мужчина не овладеет мной до свадьбы.

Карл смотрел на Френсис и Ричмонда; в глазах его появилось выражение непереносимой боли, как у затравленного животного. Кого же предпочла ему Френсис?! Тупицу Ричмонда, от которого вечно несет перегаром! Однако Карл был не в состоянии дать ей то, что с готовностью предложил Ричмонд, — добропорядочную семейную жизнь.

Карл обратился к Френсис, и голос его звучал хрипло и натянуто:

— Однажды я вам уже пожелал стать безобразной и сгорающей от любви. И так оно и случится. — Он резко повернулся и стремительно вышел из комнаты, задев плечом Барбару, которая с открытым ртом стояла за его спиной.

Она приподняла юбки и спешно последовала за ним. Догнав его на повороте коридора, она дотронулась до его плеча, пытаясь удержать:

— Карл!

Он обернулся и с бешеной яростью взглянул на Барбару. Она отпрянула. Карл злобно оскалил зубы, совершенно потеряв самообладание. Затем лицо его немного посветлело.

— Барбара, у древних греков был обычай убивать гонцов, принесших дурные вести.

Она недоуменно смотрела на него.

Карл тихо добавил:

— Я не желаю тебя видеть сегодня.