Неукротимый голод

ДВАДЦАТЬ

Драккал настороженно наблюдал, как женщина-кайтал опустила руку в карман, чтобы вытащить кредитный чип. Ее длинные, заостренные уши были опущены, подчеркивая хмурый вид, который почти полностью скрывал узкое лицо. Она нажала кнопку отображения чипа, создав голограмму, отображающую количество кредитов, загруженных на устройство. Общая сумма была точной, пока все в порядке.

Он кивнул ей и открыл маленькое потайное отделение на протезе. Он достал УПИ — устройство перекодировки идентификации, которое было спрятано внутри, взяв маленькое, тонкое цилиндрическое устройство между большим и указательным пальцами правой руки, чтобы показать кайтал. Он положил это на раскрытую ладонь и вытащил кредитный чип.

— Это действительно оно? — спросила кайтал, глядя на УПИ широко раскрытыми черными глазами. Даже в тусклом свете переулка ее кожа была ярко-бирюзовой, контрастируя с розовыми пятнами на шее и внутренней стороной длинных заостренных ушей.

— Да, — Драккал убрал кредитный чип. — Подключен только к указанному вами идентификатору. Поднеси его к запястью и нажми кнопку. Зеленый свет означает, что информация на чипе изменена.

Двигаясь с осторожностью и оттенком благоговения, кайтал обхватила маленькое устройство пальцами, сжимая его в свободном кулаке.

— Спасибо. Мой партнер… он должен на время стать кем-то другим, чтобы быть в безопасности.

Что-то в сердце Драккала потеплело от любящего тона в голосе кайтал. Он не позволил этому отразиться на лице.

— Одно успешное использование, и внутренности самоуничтожатся. Уничтожьте все, что осталось.

Кайтал кивнула, прижав сжатый кулак к груди и склонив длинную изящную шею для поклона.

— Я сделаю, как ты говоришь. Спасибо тебе, ажера, тысячу раз спасибо. Пусть звезды благосклонно наблюдают за тобой до конца твоих дней.

Хотя Драккал и раньше слышал подобные высказывания, они всегда вызывали у него дискомфорт. На этот раз работа, которую они с Аркантусом проделали, имела шанс защитить чью-то жизнь. Он хотел верить, что кто-то достоин защиты. По крайней мере, это был кто-то, о ком эта женщина очень сильно заботилась. Но все равно, это была деловая сделка. Они извлекли прибыль из кого-то нуждающегося, из кого-то в опасности. Они монетизировали чье-то отчаяние.

Было также возможно, что пара кайталы заслужил все, что с ним случилось.

Драккал больше не знал, что он чувствует по поводу всего этого. Он был достаточно прозорлив, чтобы осознавать, что они с Аркантусом не могли позволить себе перевести бизнес в благотворительность, но… разве в этом городе не скрывались души, жаждущие помощи, которую щедро мог бы оказывать Аркантус, но которые не могли позволить себе такую цену?

Врек'ош, я становлюсь мягкотелым.

Нет, он не собирался смягчаться. Он просто с каждым днем все больше сочувствовал Шей — он устал быть по ту сторону закона. Устал беспокоиться об этом.

— Удачи, — сказал он. — Если мы вам снова понадобимся, вы знаете, как с нами связаться.

После еще нескольких благодарностей от кайтал, Драккал повернулся и вышел из переулка.

Следовало вернуть ей кредиты.

Но что бы сказал Аркантус? Мы не занимаемся благотворительностью. На первый взгляд эти слова могли показаться холодными или бессердечными, но они были правдой. Вникать в историю каждого клиента было непрактично, а в большинстве случаев любое вмешательство, выходящее за пределы стандартных проверок для предотвращения сделок, которые могли привлечь внимание миротворцев, становилось излишней обузой. Драккал и Аркантус не могли рисковать, снова привлекая внимание более крупной и могущественной организации, не могли рисковать, навлекая еще большую опасность на семью, которую они создали.

Мы не можем помочь всем.

Но Драккал был безмерно, бесконечно благодарен тому, кому он рискнул помочь. Если бы ему представилась возможность сделать все заново, он бы ничего не изменил: ему посчастливилось завоевать Шей и заслужить ее любовь и уважение. Борьба, с которой он столкнулся в процессе, лишь сделала ее бесконечно более ценной для него.

Возвращаясь к своему ховеркару, он отогнал мысли о работе. Он выскажет свое растущее недовольство Аркантусу как-нибудь после того, как у него будет возможность разобраться в истинной глубине своих чувств. На данный момент были более приятные вещи, которые могли занять его внимание.

Драккал забрался в машину, завел двигатели и взлетел. Уход из дома ранее был для него борьбой, что никого не удивляло — последние две недели он провел с Шей и Лией, редко разлучаясь с ними более чем на несколько минут, и это был одновременно самый счастливый и самый изматывающий период в его жизни. Этот крошечный детеныш забрал огромный кусок сердца Драккала. Он жаждал вернуться к ним сейчас, но вместо этого направил ховеркар в верхний город.

Задержка того стоила, когда он прибудет домой с заказанными подарками.

Оказавшись на поверхности, он не смог удержаться и позволил своему взгляду немного побродить. Изобилие растений и фонтанов — многие из последних спроектированы так, чтобы напоминать природные объекты, — всегда создавали у него настроение, которое делало Подземный город гораздо менее привлекательным.

Захочет ли Шей когда-нибудь покинуть Артос? Сможет ли Драккал заставить себя отказаться от всех ради шанса на тишину и уединение?

Как ни странно, он знал ответ, не задумываясь над этим. Артос стал его домом. Все, кто был для него важен, были здесь, и, несмотря на ворчание, город понравился ему. Он последовал бы за Шей, куда бы она ни захотела, но жизнь, которую они вели здесь, была неплохой. Черт возьми, на самом деле это было действительно неплохо.

Он оставил ховеркар у одного из многочисленных общественных парковочных комплексов, расположенных по всей поверхности. Он надел свою самую красивую куртку, прикрыв изящный протез, за исключением кисти, и засунул бластер в кобуру сзади за пояс. Многие открыто носили оружие в Бесконечном городе, но ключевым моментом в подобных местах — местах с высокой концентрацией миротворцев — было носить его так небрежно, чтобы казалось, что все не замечают его существования. Инопланетяне из высшего общества, часто посещающие места, подобные тому, куда он направлялся, как правило, были несколько более пугливыми, чем их коллеги из Подземного города, которые даже не разбегались, когда на улице разражался бластерный огонь.

Драккал уже видел Вентриллианский торговый центр раньше, и хотя он всегда находил его симпатичным — чрезмерно ухоженным, слишком чистым, чтобы быть естественным, — он, не теряя времени, осматривал достопримечательности. Он не свернул со своего пути и через несколько минут после входа в торговый центр оказался у специализированных портных.

Заведением владели и управляли волтурианцы, все они были одеты по последней моде, как предположил Драккал — он никогда не уделял таким вещам достаточно внимания, чтобы знать наверняка. Женщина-волтурианка за прилавком оглядела Драккала с головы до ног, когда он приблизился, изогнув одну из своих тонких бровей.

— Могу я вам помочь? — спросила она, хотя ее тон говорил — Вы заблудились?

Драккал достаточно часто сталкивался с подобным отношением, чтобы это его больше не беспокоило — особенно сейчас, когда его жизнь была хорошей, и он чувствовал себя цельным.

— Мне поступил заказ. Пришел забрать его.

Каким-то образом выражение ее лица стало более скептическим.

— В Подземном городе есть несколько портных. У вас, вероятно, заказ у одного из них.

Оскалившись, чтобы показать свои клыки, Драккал покачал головой.

— Это то самое место. Подумал, что мне нужно снять мерки, пока я здесь. Просто предупреждаю — в последнее время я линяю.

Отвращение, исказившее женское лицо, доставило ему глубокое удовлетворение.

— На кого заказ?

— Лев.

Когда она безучастно уставилась на него, Драккал вздохнул и медленно — очень медленно — произнес это для нее по буквам Универсального Речевого алфавита.

Она закатила глаза и ввела информацию на голографический экран перед собой. Через несколько секунд она вздохнула.

— Мне нужно отсканировать ваш идентификатор.

— Нет, не нужно, — сказал Драккал. — Ты должна просто отдать мне мой заказ. Он уже оплачен.

— Все еще нужно подтвердить, что ты тот, за кого себя выдаешь.

Драккал наклонился вперед, упершись руками в столешницу, и сказал настолько приятным голосом, насколько смог:

— Заказ оплачен. Двадцать нарядов для новорожденной терранки и три пары терранских свободных штанов, заказанные десять дней назад. Хотите, я назову вам общую сумму счета и сколько я заплатил за этот заказ? Может быть, я мог бы пойти в подсобку и найти его. Не хотел бы, чтобы тебе приходилось выполнять свою работу или что-то в этом роде.

Хотя в ее глазах мелькнул страх, волтурианка не отступила. Драккал, все еще отказывающийся позволять себе раздражаться — несомненно, неудачная попытка — должен был восхититься ее мужеством. Конечно, это могло быть и делом высокомерия.

Возможно, в следующий раз он бы воспользовался услугами одного из этих портных в Подземном городе.

Женщина медленно вздохнула.

— Мне нужно просканировать твой…

Ее слова были прерваны пожилой женщиной-волтурианкой, которая поспешила к ней со словами:

— Вири, принеси приказ Мастера Льва, сейчас же!

Замысловатые знаки кхал на лице Вири потемнели, а ее кожа побледнела. Она бросилась в заднюю комнату, пробормотав:

— Да, мама.

Старшая волтурианка заняла место Вири.

— Пожалуйста, Мастер Лев, примите мои глубочайшие извинения. Моя дочь молода и, как многие молодые люди, склонна к приступам ненужной грубости. Ей еще многому предстоит научиться. Я Араи. Добро пожаловать в мой магазин.

— Спасибо, — кивнув, сказал Драккал. Он выпрямился и отступил от прилавка. — Ничего страшного. Я заберу свой заказ и пойду.

— Конечно, конечно.

Когда Вири вышла из подсобки со стопкой аккуратно сложенной одежды, Араи помахала ей рукой.

— Поторопись, девочка, поторопись. Ты и так отняла у этого джентльмена слишком много времени.

Опустив голову, Вири положила стопку на столешницу между Драккалом и Араи, прежде чем отступить и сложить руки вместе.

Араи сняла крошечную одежду с вершины стопки и развернула ее, демонстрируя Драккалу с практической легкостью. Это было то, что Шей назвала комбинезоном.

— Как вы и указывали, только лучшие ткани. Мы использовали терранские узоры в качестве эталона, но придали им более современный вид и подобрали со вкусом.

Драккал с трудом подавил смешок, он не мог не усмотреть юмора в осознании того, что его новорожденный детеныш, который не сможет даже ползать еще как минимум пять или шесть месяцев, будет одет лучше, чем он.

И лучше, чем Аркантус.

О чем я думаю? Большую часть времени Аркантус едва ли считается одетым.

Эта мысль чуть не подорвала его самоконтроль, она была достаточно забавной, чтобы заставить его забыть о трудностях, вызванных Вири.

— Не хочешь осмотреть остальное? — спросила Араи, ловко складывая одежду.

— Нет. Сложите в сумку.

Араи щелкнула пальцами, и Вири поспешно шагнула вперед, вытащила из-под прилавка большую матерчатую сумку, сшитую на заказ, и загрузила в нее сложенную одежду. Ее кхал оставался темным, кожа бледной, но работала она эффективно и точно. Она поставила загруженный пакет на прилавок.

Даже сумка выглядела лучше, чем большая часть одежды, принадлежавшей Драккалу.

— Если вам интересно, Мастер Лев, я могла бы выделить в своем расписании место для некоторых индивидуальных аксессуаров, — сказала Араи, словно прочитав его мысли. — У нас есть фасоны, которые подчеркнут все ваши сильные черты.

Драккал рассмеялся. На Кальдориусе часто переодевали рабов-гладиаторов, чтобы те выглядели более внушительно — что обычно означало, что они должны были ходить без рубашек. Он взял пакет с прилавка.

— Мне нужно подумать об этом.

— Очень хорошо, — Араи склонилась в поклоне. — Пожалуйста, дайте мне знать, если возникнут какие-либо проблемы. Мы сделаем все возможное, чтобы вы остались довольны.

— Да. Я так и сделаю, — Драккал кивнул Араи, повернулся и вышел из магазина, не оглянувшись.

Веселье Драккала не угасло — теперь он представлял себя облаченным в облегающий волтурианский костюм с пучками меха, торчащими из шеи и рукавов, и это выглядело уморительно. Но этот юмор подчеркивался бурлящим возбуждением. Наконец-то он собирался вернуться к Шей и Лии. Его не было всего два часа, но казалось, что прошло в десять раз больше времени.

Он глубоко вдохнул, наполняя легкие воздухом, благоухающим ароматом дюжины инопланетных цветов, и свернул на пешеходную дорожку, которая должна была привести его к его ховеркару.

Его взгляд встретился с парой до тошноты знакомых золотистых глаз на женственном лице, покрытом коричневой шерстью, и хорошее настроение Драккала улетучилось лавиной ненависти и горечи.

Ваня улыбнулась той старой, знойной улыбкой, которую он когда-то находил такой соблазнительной, и неторопливо направилась к нему, соблазнительно покачивая бедрами и томно виляя хвостом. Драккал крепче сжал в правом кулаке ремень сумки, которую нес с собой. Он не был уверен, должен ли быть благодарен или сердиться за то, что его рука была занята — в противном случае он мог бы выхватить бластер.

А публичное убийство кого-либо, как правило, вызывало проблемы в этой части города.

— Привет, Драккал, — сказала Ваня, останавливаясь перед ним.

Драккал издал низкое рычание.

— Теперь преследуешь меня?

Она придвинулась немного ближе и положила руку на его предплечье из плоти и крови, медленно скользя ею вверх.

— Я скучала по тебе. Я устала ждать, когда ты найдешь меня, поэтому взяла дело в свои руки.

Он отдернул руку и почти сформировал когти жесткого света на кончиках кибернетических пальцев. Было бы легко полоснуть ими по ее горлу.

— Ваня, иди нахуй.

Её лицо на мгновение нахмурилось, а затем демонстративно приняло обиженное выражение.

— Я поступила неправильно, это было ошибкой Драккал. Это то, что ты хотел услышать?

Ноздри Драккала раздулись от тяжелого выдоха. Если бы он мог дышать огнем, в этот самый момент пламя опалило бы ее мех.

— Ошибкой? Ты связалась с работорговцами и, блядь, сдала меня им. Мы прожили вместе много лет. Мы делили постель. Но ты ошиблась? Ты получила травму головы после того, как продала меня?

— Как ты думаешь, что случилось бы со мной, если бы я им не помогла? Я женщина, Драккал. Моя жизнь была бы бесконечно хуже твоей. Но я знала, что у тебя будет шанс. Ты всегда был сильным, — она придвинулась немного ближе. — Я бы хотела, чтобы до этого не дошло. Я хотела бы, чтобы все было по-другому. Чтобы я была другой. Я просто не понимала, что у меня было, пока ты не ушел.

Он сжал кулаки так сильно, что задрожали даже металлические руки.

— Слишком мало, слишком, блядь, поздно. Краас кавал, Ваня, ты действительно думаешь, что я куплюсь на то, что тебе грозила какая-то опасность? Ты помогла им собрать всех в радиусе двухсот километров от нас!

Ее брови нахмурились.

— У меня не было особого выбора, Драккал. Но они не убили тебя. Разве этого недостаточно? — она снова потянулась к нему, положив ладонь ему на грудь. — Ты любил меня когда-то. Я хочу этого снова. Я хочу попробовать снова, с тобой. Ты был таким достойным партнером, и я была неправа, не видела этого. Я хочу загладить свою вину, заслужить твое доверие, твое прощение. Я хочу детенышей…

— Убери от меня свою руку, — тихо сказал Драккал, свирепо глядя на нее, — или я оторву ее и засуну в твою предательскую глотку.

Глаза Вани вспыхнули, а уши навострились. Она опустила руку.

Пульсирующий жар прокатился по телу Драккала, струясь прямо под поверхностью. Его уши были прижаты, шерсть ощетинилась, хвост взволнованно хлестал.

— Тогда я бы сделал для тебя все, что угодно. Я бы умер за тебя — я был готов. Но я никогда не любил тебя. Я заботился о той, кем ты, как я думал, была. Той, кем ты никогда не была. Мы говорили о почитании старых обычаев перед тем, как уехать из дома. Ты помнишь что-нибудь из этого? — он сделал шаг к ней, и она отступила. — Ты помнишь, кем ты притворялась? Если твоя жизнь была в опасности, ты должна была сказать мне. Но ты не сделала этого. Ты просто говоришь мне ебаную ложь. Ты встречалась с ними в течение нескольких недель, прежде чем они забрали меня — вот куда ты исчезала. Если бы дело твоей жизни шло против жизней всех наших соседей, ты должна был поступить благородно. Но ты никогда не была благородной, не так ли? Каждый выбор, который ты когда-либо делала, был для тебя. Ты не найдешь прощения, ты не загладишь свою вину. Ты уберешься обратно в ту канализацию, из которой выполза, и никогда больше не приблизишься ко мне или моей семье, или я покажу тебе, что значит быть ажерой. Я отомщу за зло, которое ты мне причинила.

Все следы мягкости покинули черты лица Вани, когда она оскалила зубы в рычании.

— Это из-за той джи'тас, терранки, не так ли? Твоим недавно приобретенным питомцем?

— Моей пары, — прорычал Драккал. — И ты, блядь, не смей о ней говорить. Ты этого недостойна.

— Я хотела, чтобы на этот раз у нас все пошло по-другому, — уголок ее рта дернулся. — Ты не знаешь, какую ошибку только что совершил, но скоро поймешь.

— Я убью тебя при следующей встрече, Ваня.

Она улыбнулась, в ее глазах вспыхнул озорной огонек, повернувшись, она пошла прочь от него.

Драккал смотрел ей вслед, и грохот его сердца заглушал звуки торгового центра вокруг него. Он продолжал крепко сжимать ручки сумки, даже сейчас у него чесались пальцы выхватить бластер и выпустить несколько плазменных разрядов ей в спину. Это был трусливый способ покончить со всем, но это было не больше, чем Ваня заслуживала за то, что сделала.

Мудрость ретроспективного анализа сделала природу Вани очевидной для него за долгие годы, прошедшие с тех пор, как она предала его, но сейчас это было яснее, чем когда-либо. Как он мог быть настолько глуп, чтобы не видеть этого? Как он вообще мог поверить, что она обладает качествами, которые привлекли его?

Он имел дело с достаточным количеством преступников, чтобы теперь понять, что она манипулировала им с самого начала. Она всегда видела в нем средство для достижения цели, и как только решила, что он больше не нужен, она отвернулась от него. Он не сомневался, что она ревновала его к паре — он практически боготворил Ваню, когда был молод. Маловероятно, что ее эго смогло бы выдержать удар, который он нанес ей сейчас. По ее мнению, Драккал должен был всегда боготворить ее, потому что она была идеалом. Она была всем, чего он должен был хотеть.

Но даже тогда он никогда не воспринимал ее как полноценную пару. Он никогда не наполнял ее своим семенем — какая-то инстинктивная часть знала, что это неправильно, что он ошибается.

— Черт возьми, — проворчал он. Он заставил себя идти.

День был таким хорошим.

Драккал внимательно осматривался по сторонам, покидая Вентриллианский торговый центр, в поисках любых признаков преследования, любого признака Вани. Если она последовала за ним сюда, куда еще она могла последовать за ним? Знала ли она о здании, которое они с Шей называли домом?

Когда-то и Аркантус проявил неосторожность.

К счастью, голос Аркантуса, такой же самодовольный, как всегда, прозвучал из глубины сознания Драккала. Не будь глупым, Драк.

Казалось, что для этого было уже слишком поздно.