Неукротимый голод

ДВАДЦАТЬ ДВА

Драккал нахмурился, когда посольство терран появилось в поле зрения через лобовое стекло ховеркара. Здание было меньше многих из тех, что его окружали, и к тому же более простым — терране, похоже, отдавали предпочтение функциональности, а не форме при его строительстве. Оно было окружено участками зеленой травы и аккуратно подстриженными кустарниками, которые, как он предположил, были с Терры. По крайней мере, две дюжины разноцветных флагов развевались на высоких столбах, центральный из которых был самым большим. Впервые он поймал себя на том, что задается вопросом, как выглядит родной мир его пары — родина его дочери.

Он сделал мысленную пометку посетить Терру позже, но сейчас его занимали более насущные заботы.

— Ты уверена насчет этого, кирайя? — спросил он, прекрасно понимая, что повторяется.

К счастью, Шей отнеслась к этому спокойно, хотя у нее уже были все причины на него сердиться.

— Я уверена. Как я уже сказала, я хочу, чтобы она начала все правильно. Здесь это и произойдет.

Драккал кивнул и последовал за парящими указателями в сторону парковочного комплекса под посольством. Он доверял работе Аркантуса так же, как доверял самому Аркантусу — бесспорно, — но всегда лучше по возможности избегать проверки подделок. Их идентификационные чипы будут отсканированы здесь, и эти сканы будут запущены как через терранские системы, так и через системы Консорциума. Даже малейшего несоответствия может быть достаточно, чтобы вызвать подозрения.

Он оглянулся через плечо и увидел Лию, которая улыбалась и широко раскрытыми глазами удивленно смотрела в окно. Она так сильно выросла за четыре месяца, прошедшие с момента ее рождения. Она всё ещё оставалась крошечной, но уже уверенно набирала вес. Ещё месяц-другой, и её масса должна была удвоиться. Он не мог не находить ее припухлость — которую Сэм и Шей называли детским жирком — восхитительной. С каждым днем она становилась немного сильнее.

Она уже могла выпячивать грудь и высоко держать голову, когда лежала на полу. Скоро она будет ползать. Его гордость за Лию уже была огромной, и она только росла вместе с ней. Хотя кто-то мог сказать, что она была слишком мала, чтобы показывать это, Драккал видел силу матери в маленьком детеныше так же ясно, как он мог видеть голубизну ее глаз.

Он знал, что страх по поводу приезда сюда был оправдан, но опасения Шей были не менее обоснованными. Лия заслуживала шанса на нормальную жизнь. Что бы Драккал ни предпринял ради достижения этой цели, он неизменно осуществит задуманное. Прямо сейчас это означало, что ее официально внесут в реестр ее народа. Это означало, что она легально получит гражданство.

Они без происшествий въехали на парковочный комплекс, и Драккал остановил ховеркар на открытом месте. Он повернул голову и встретился взглядом с Шей. Она улыбнулась ему. Благодарность в ее глазах заставила его забыть о своих тревогах хотя бы на несколько секунд.

За последние несколько месяцев она тоже стала сильнее. Им повезло, что их окружали те, кто, несмотря на свою профессию и прошлое, были готовы помочь с Лией, позволив Шей и Драккалу побыть немного наедине. Шей регулярно тренировалась с Таргеном — как в симуляционных камерах, так и в рукопашном бою. Ворчания Драккала было недостаточно, чтобы остановить последнего, но он знал, что Шей не подвергалась реальной опасности.

Тарген иногда мог быть немного неуравновешенным, но в душе он был хорошим. И его дружба с Шей соперничала только с его дружбой с Ургандом.

Но тренажерный зал и тренировочные комнаты были не единственными местами, где предпочитала проводить время Шей. Хотя не всегда было легко найти время, она и Драккал не могли оторвать друг от друга рук, когда были близки. Чем больше они спаривались, тем сильнее жаждали друг друга, и иногда ожидание между этими дикими встречами было более невыносимым, чем в те недели, когда Шей впервые сбежала с Драккалом.

Как только она оправилась от родов, тело Драккала, похоже, распознало ее готовность к размножению и пришло в неистовство от этого — видимо, на него не повлиял тот факт, что ей сделали противозачаточный укол, чтобы предотвратить беременность, пока они не сочтут себя готовыми к появлению еще одного детеныша. Это стремление спариться с ней ни на йоту не уменьшилось.

— Все будет хорошо, — сказала Шей, кладя руку Драккалу на бедро.

Даже сейчас ее прикосновение зажгло в нем огонь, и он на несколько секунд зажмурился, чтобы успокоиться.

— Я знаю.

Но когда он заглушил двигатели, его стресс вновь проявился, пробиваясь откуда-то из-за пределов сознания. Прошло чуть больше трех месяцев с момента его последней стычки с Ваней — три спокойных месяца. Они с Аркантусом пытались разыскать ее множество раз, и каждая попытка ни к чему не привела. О ней нигде не было записей, даже на каналах наблюдения, в которых она должна была появиться — запись из Вентриллианского торгового центра показала, что Драккал разговаривает ни с чем, кроме едва заметного искажения в голограмме.

Это вызывало тревогу. Существовала технология, которая могла вызывать такие эффекты — которая могла по существу удалять объекты из каналов наблюдения, — но она была дорогой и редко использовалась за пределами военных операций и хорошо финансируемых преступных организаций.

На кого работала Ваня, если у нее был доступ к такому оборудованию?

Уже не одну ночь Драккал не мог уснуть после того, как ложился в постель, но возможных вариантов было слишком много, чтобы сузить круг. Наиболее вероятно, что она все еще работала с работорговцами. Это не принесило утешения. Синдикат Внутреннего Предела, могущественная преступная организация, которая в прошлом причинила столько неприятностей и страданий Аркантусу и Драккалу, была чрезвычайно влиятельной и богатой, и на их счету было несколько крупных операций по поимке рабов.

У Драккала не было никакого желания снова связываться с Синдикатом, особенно так скоро после инцидента с Ваундом. От одной мысли об этом у него заболела отсутствующая левая рука.

Что-то должно было произойти. Даже если прошло двадцать лет с тех пор, как он жил с Ваней, он знал ее достаточно хорошо, чтобы понимать, что она не сыплет пустыми угрозами. Она будет действовать. Но когда, где? И что бы она сделала?

Он накрыл руку Шей своей, слегка сжав ее, прежде чем открыть дверцу и выйти из машины. Шей вышла со своей стороны и забрала Лию с ее пристегнутого сиденья безопасности.

— Хорошо, — сказал Драккал, встречаясь со своими женщинами в задней части ховеркара, — давайте немного побудем законопослушными гражданами.

Шей ухмыльнулась.

— Первый шаг в новой главе, верно, Китти?

Лия улыбнулась матери и тихо хихикнула — новый любимый звук Драккала, остававшийся самым прекрасным из всего, что он слышал с момента, как впервые услышал его.

Сердце его забилось сильнее, он обнял Шей за плечи и улыбнулся своему детенышу.

— Так и есть, кирайя.

Они вместе подошли к лифтам и поднялись на них в главный вестибюль посольства, помещение с высоким потолком, по краям которого висели те же флаги, что и снаружи. Драккал не позволял своей нервозности сказываться на нем внешне, но он не мог вздохнуть спокойно, пока они не миновали контрольно-пропускной пункт службы безопасности и не вошли на территорию посольства. Их удостоверения личности, включая ранее непроверенный псевдоним Шей, прошли проверку и сканирование на Терре, и миротворец «Вечной стражи», работающая с командой безопасности Терры, пропустила их с выражением незаинтересованности на лице.

Один из охранников указал Шей нужное направление, и они с Драккалом прошли по длинному коридору в офис с большой комнатой ожидания. Настоящее испытание началось после того, как Шей зарегистрировалась на стойке регистрации — ожидание.

Несмотря на то, что в зале ожидания было меньше дюжины других людей, часы ползли незаметно. Довольно скоро Лия стала суетливой и беспокойной, и у Шей не было другого выбора, кроме как отвести детеныша в угол, чтобы покормить ее. Драккал возвышался рядом с ней, свирепо глядя на нескольких других терран, которые осмелились осуждающе взглянуть на его пару. Те, кто однажды совершил эту ошибку, не повторили ее, услышав рычание ажеры.

В конце концов, Лия заснула на плече Драккала. Он сочувствовал своей дочери, ему самому было неспокойно, но к этому примешивалась усталость от долгого, скучного ожидания. Вскоре после того, как Лия сдалась, Шей прислонилась к руке Драккала, обняла его за талию и закрыла глаза.

Он оставался настороже, наблюдая, как в комнату входит все больше людей, они прибывали намного быстрее, чем уходили. Как терранам удавалось сделать что-то подобное? Неужели у них у всех было бесконечное количество времени, которое можно было потратить впустую?

Драккал не осознавал, что нетерпеливо дрыгает ногой, пока Шей не положила руку ему на колено.

— Нам нужно сделать это только один раз, — сказала она, потираясь щекой о его руку. В ее голосе прозвучала усмешка, которая, должно быть, была на ее лице. — Можно подумать, ты никогда раньше не сидел без дела часами. Из тебя получился бы никудышный охранник.

— Тогда хорошо, что я глава службы безопасности, не так ли? — ответил он.

Когда кто-то, наконец, пришел, чтобы отвести их на задний двор, голоком Драккала показывал четыре часа и двадцать шесть минут с момента их прибытия, а Лия уже проснулась.

— Ох бл… чертово время, — пробормотала Шей, застенчиво взглянув на Драккала и Лию, когда встала и приняла у него ребенка. Она подняла дочь на уровень глаз и ухмыльнулась. — Мама не ругалась. Неа. Я просто остановилась.

Они последовали за терранцем, который пришел за ними, через дверь и по коридору с офисами по обе стороны. Он оставил их в комнате с смотровой койкой, медицинским оборудованием и усталой терранкой за столом, которая представилась как мисс Левицки.

Мисс Левицки выполняла свои обязанности со странной пресыщенной теплотой: было ясно, что она делала это достаточно часто, чтобы это стало для нее почти автоматическим, но, несмотря на это, она каким-то образом оставалась представительной. Она задала серию вопросов о Лии, ее рождении и прибытии Шей на Артос, а в ответ на эти вопросы провела несколько быстрых тестов, включая полное сканирование тела Лии. Но единственные проблемы вызвали последние два шага — первым был быстрый анализ крови, чтобы подтвердить, что Шей была биологической матерью Лии, что привело к слезам у детеныша, а вторым была имплантация идентификационного чипа Лие в запястье.

Драккал не знал, почувствовала ли Лия имплантацию чипа, но она уже была так расстроена тем, что ей укололи палец, что это не имело значения. Как только все было сделано, он подхватил ее на руки, и она вцепилась в его мех обеими своими маленькими ручонками, дергая за него, плача и икая. Драккал поморщился от боли, когда его дернули за мех, но это было ничто по сравнению с тем, что заставило его понять боль Лии. Когда он посмотрел на Шей, ее глаза были влажными, и она беспомощно хмурилась в сторону их дочери.

— Все сделано, — объявила мисс Левицки.

Драккал проверил свой голоком, они пробыли в смотровой всего двадцать одну минуту. Он нежно похлопал Лию по плечу и последовал за Шей из комнаты обратно в вестибюль, не позволяя себе задуматься о несоответствии между количеством времени, которое они ждали, и временем, которое потребовалось для ведения их дел.

Лия Одри фор'Кантар официально являлась гражданкой как Объединенной Терранской Федерации, так и города Артос, а Драккал числился ее законным отцом, если не биологическим. Это был единственный важный вопрос прямо сейчас.

Лия наконец успокоилась, когда они спускались на лифте на парковку. Ее яркая улыбка в сочетании со слезящимися глазами была одним из самых милых и печальных зрелищ, которые Драккал когда-либо видел. Он нежно смахнул слезинки с ее щек.

Когда они добрались до своего ховеркара, Драккал открыл заднюю дверь и аккуратно пристегнул Лию ремнями к сиденью.

Шей нежно взяла его за руку, привлекая внимание к себе. Ее глаза все еще были немного влажными.

— Я поеду с ней сзади, хорошо?

Уязвимость на ее лице пронзила Драккала прямо в сердце, несмотря на всю ее немалую силу, на весь ее самоконтроль, видеть, как ее детенышу больно, было почти невыносимо для Шей. Она редко показывала эту сторону себя. Он подозревал, что никто, кроме него самого и родителей Шей, никогда этого не видел.

Драккал наклонился и поцеловал ее в макушку.

— Все в порядке, Кирайя.

Она положила руки ему на грудь, встала на цыпочки и поцеловала в губы, прежде чем забраться в машину и сесть рядом с Лией. Драккал убедился, что его пара пристегнута, прежде чем обойти машину спереди. Он снял куртку, бросил ее на пассажирское сиденье и сел за руль. Когда он включил двигатели и пристегнулся ремнем безопасности, он, наконец, позволил некоторому облегчению течь по его телу, ведь они выполнили то, что намеревались сделать. Теперь они могли отправиться домой и обрести покой. Дальнейший путь будет долгим — в последнее время они с Аркантусом обсуждали способы перевести свою деятельность в легальную и им нужен план для начала, — но Шей была права.

Это был первый шаг в новой главе. Лия положила новое начало.

Они ехали по Подземному городу — примерно на полпути к дому, — когда на каждом голографическом экране приборной панели замигали тревожные сигналы и предупреждения. Брови Драккала низко опустились. Мгновение спустя управление было перехвачено.

— Черт, — прорычал он. Он боролся с невосприимчивым штурвалом одной рукой, в то время как другой отчаянно стучал по экранам, пытаясь отключить сигнал тревоги, пытаясь каким-то образом взять управление в свои руки.

— Что происходит? — спросила Шей со сдержанным беспокойством в голосе.

Ховеркар накренился, выпадая из потока машин. Шей ахнула.

— Потерял управление, — сказал Драккал сквозь стиснутые зубы, снова беря управление обеими руками. Его мышцы напряглись, удерживая руль, но тот отказывался двигаться — и ножные педали тоже были зафиксированы на месте. — Держитесь.

Ховеркар резко накренился, и внутренности Драккала поднялись к горлу. В этой машине была его семья, его пара и ребенок, и они были в опасности, но ярость, бушевавшая в его крови, не помогала справиться с заблокированным управлением.

Пролетев по меньшей мере сотню метров всего за секунду или две, ховеркар выровнялся над оживленной улицей. Лия плакала на заднем сиденье, ее голос почти заглушался ревом сигнализации. Сильно кренясь, ховеркар совершил серию крутых поворотов по нескольким боковым улицам, удаляясь все дальше и дальше от главной улицы, над которой они пролетали.

— Кто-то управляет этой штукой! — сказала Шей, повернулась к Лие и заговорила с детенышем мягким, успокаивающим тоном, Драккал едва слышал ее из-за постороннего шума.

Ховеркар сделал еще один внезапный крутой поворот, на этот раз в переулок. Задняя часть развернулась и врезалась в стену здания. Хотя внешний энергетический щит не позволил корпусу транспортного средства вступить в физический контакт, удар был резким, и крики Лии превратились в вопли ужаса.

Ярость Драккала усилилась, окрасив все в красный цвет. Ему нужно было сражаться, нужно было защитить свою семью, нужно было уничтожить того, кто или что угрожало им. Но как он собирался уничтожить транспортное средство, в котором они путешествовали?

Ты знаешь, что это не ховеркар, Драккал.

Машина выровнялась и понеслась по переулку, быстро набирая скорость. Драккал опустил руку на рычаг и потянул его назад, но скорость продолжала расти, а переулок только сужался, заставляя машину подпрыгивать и дрожать, когда энергетический щит ударялся о стены. При таких темпах он долго не продержится.

— О Боже, — сказала Шей дрожащим голосом.

Драккал оглянулся и увидел, что она наполовину выпуталась из ремня и склонилась над Лией, прикрывая детеныша своим телом, как живым щитом.

Ховеркар опустился на пять метров в одно мгновение, отчего желудок Драккала скрутило. Прежде чем он успел прийти в себя, машина опустилась снова, и еще раз, и земля внезапно оказалась слишком близко. Нос машины накренился вниз.

Драккал повернулся к Шей и Лии, движимый только инстинктом защитить их собственным телом.

Ховеркар ударился о землю с таким грохотом, что Драккал содрогнулся с головы до ног и хрустнул зубами. Машина подпрыгнула, затем снова опустилась, и щит не выдержал. Металлическая нижняя часть ховеркара с оглушительным грохотом ударилась о землю, сильно избив пассажиров автомобиля. Драккал обо что-то ударился головой — он не мог сказать, было ли это окно, приборная панель или что-то еще в хаосе — и его мир превратился в размытое пятно из мигающих красных огней сигнализации, скрежещущего металла и криков его детеныша.

Когда ховеркар наконец остановился, Драккалу потребовалось несколько секунд, чтобы прояснить зрение. Его тело смутно ныло, а боль пронизывала насквозь, голова казалась одновременно слишком легкой и тяжелой. Он медленно повернулся, чтобы заглянуть на заднее сиденье, пытаясь расстегнуть ремни безопасности, защелки отказывались расстегиваться.

Шей откинулась в сторону, прислонившись лбом к треснувшему окну задней двери.

Руки Драккала на мгновение застыли.

— Шей? — Когда она не ответила, холодный, скользкий ужас собрался в его животе. — Шей!

Шей застонала и медленно села, оставив на окне размазанную красную полосу. Кровь сочилась из глубокой раны у нее на лбу. Нахмурив брови, она потянулась к плачущему детенышу рядом с ней. В ее глазах была тревога, несмотря на рану. Облегчение немного ослабило страх Драккала.

Как бы сильно он ни ненавидел ужас в отчаянных криках Лии, как бы сильно он ни ненавидел видеть ее покрасневшее лицо, в каком-то смысле это обнадеживало — она была достаточно здорова, чтобы кричать. Это было что-то.

Где-то перед ховеркаром зажегся яркий свет. Драккал повернулся к нему, подняв руку, чтобы защитить глаза от света. Темная фигура, казалось, материализовалась в воздухе, одетая в черное сверху донизу, и неторопливо направилась к машине.

Драккал знал эту походку. Он знал покачивание этих бедер, знал чувство собственной важности в этой походке. Он узнал нападавшую, несмотря на шлем, скрывающий ее лицо.

Ваня остановилась у окна со стороны переднего пассажира и поднесла к стеклу громоздкое устройство в форме пистолета. Когда она щелкнула выключателем сбоку, шип пробил дырку, образовав трещины по всему периметру окна.

Драккал боролся с ремнем безопасности, но тот по-прежнему не расстегивался. Он зарычал и сформировал жесткие когти на левой руке. Устройство Вани зашипело. Драккал взглянул на него и увидел густой белый газ, быстро втекающий в кабину.

— Драк? Что происходит? — спросила Шей, ее голос повышался с каждым словом.

Он оглянулся и увидел, как она пытается освободиться от оставшегося ремня на плече. Беспокойство на ее лице усилилось, а в глазах зажглось понимание. Лия продолжала кричать, делая неглубокие, судорожные вдохи.

— Прикрой рот, кирайя, — Драккал разрезал ремень на правой руке и подвинулся вперед, натягивая оставшийся ремень. Газ, едкий и горький, заполнил его ноздри, когда он вдохнул, отчего голова закружилась. Он закашлялся и согнул левую руку, просунув пальцы под ремень. Жесткие когти вонзились в кожу, когда он порвал ремень, почти не почувствовав боли.

Позади него крики Лии сменились приступом кашля, и Шей кашляла вместе с ней. Наконец освободившись от ремней безопасности, Драккал потянул за дверную ручку, но дверь не открывалась — она была уперта в стену переулка. Он стиснул зубы от боли во всем теле и замахнулся левым кулаком в лобовое стекло. Удар был сильным, но от него остался лишь маленький скол. Газ, из-за которого воздух в машине стал мутным, обжег ему глаза, заставив их слезиться, затуманивая зрение еще больше.

— Она перестала плакать, — сказала Шей между приступами кашля, Лия замолчала. — О Боже… Драк. Она… она перестала… — К тому времени, как она тоже замолчала, слова звучали сильно невнятно.

Драккал повернулся, чтобы снова оглянуться. Внезапная волна головокружения угрожала захлестнуть его, но он заставил глаза оставаться открытыми, заставил себя видеть. Шей лежала навзничь, вытянув руку и положив ладонь на живот Лии. Головка ребенка была наклонена набок, глаза закрыты. Ни одна из них не двигалась.

— Шей! — взревел он, когда волна паники, желания защитить, ярости и ужаса захлестнула его. Инстинкт взял верх над сознательной мыслью, оставив только простой список проблем для решения — воздух, Ваня, семья.

Он повернулся обратно к лобовому стеклу и снова ударил по нему, на этот раз когтями протеза. Яркий свет пробил защищенное от бластеров стекло, он отвел руку в сторону, оставив длинные порезы по центру. Когда он отвел руку назад и снова ударил по стеклу, оно разлетелось во все стороны.

Голова Драккала закружилась. Его зрение на мгновение прояснилось, прежде чем снова затуманиться. Он ухватился за все, что было перед ним, и выбрался из кабины, не обращая внимания на осколки твердого стекла на капоте под собой, когда выбирался наружу. Белая дымка повисла вокруг него и начала рассеиваться, подхваченная едва ощутимым потоком воздуха в переулке.

Резко тряхнув головой, он с трудом встал на ноги и повернулся ко второму пункту своего списка — Ване. Она все еще стояла рядом с ховеркаром, ее руки больше не касались устройства, которое она установила в окне, ее скрытое лицо было повернуто к нему.

— Ты всегда был упрямым, — сказала она. Динамик на ее шлеме транслировал звук в цифровом формате.

Драккал взревел. Ярость поднялась из его груди и вырвалась из горла, а затуманенное зрение снова приобрело багровый оттенок. Он опустил левую руку на искореженный капот ховеркара, вонзил в него когти и использовал, чтобы броситься в Ваню.

Она увернулась от него, и Драккал врезался в стену переулка. Он почувствовал слабую боль в лице, голове и плече, когда рухнул на землю, но не обратил на это внимания и ухватился за борт машины, чтобы снова подняться. Он резко покачал головой, но в мозгу словно скопился газ, окутавший туманом каждую мысль.

— Я действительно хотела, чтобы на этот раз все пошло по-другому, Драккал, — сказала Ваня с таким количеством язвительности в голосе, что кости расплавились, — но ты позволил этой джи'тас помешать.

Ноги задрожали, не желая поддерживать его дольше. Он все равно бросился на Ваню. Когти Драккала рассекли воздух, когда он рванулся вперед, и Ваня отскочила назад. Он вкладывал все свои оставшиеся силы в каждый удар, но каждый раз, когда он замахивался, она, казалось, опережала его на секунду.

Прошло всего несколько секунд, прежде чем он перенапрягся, и пропущенный удар лишил его равновесия. Он упал вперед и едва удержался на руке.

— Я дала тебе еще один шанс, — продолжила Ваня, — и ты выбрал терранку. Ебаную терранку! Многие платят небольшие состояния, чтобы владеть ими, но ради чего?

Драккал заставил себя поднять голову и пристально посмотрел на нее. Она отступила на пару метров, и ему пришлось сосредоточиться, чтобы прояснить зрение настолько, чтобы ясно разглядеть ее. В ее руках было длинное оружие — шоковый посох, потрескивающий лучом белой энергии от одного конца до другого.

Хвост Вани хлестал взад-вперед позади нее.

— Они маленькие, мягкие и слабенькие. Уродливые, бесполезные животные. И ты предпочел одну из них мне! Ты предпочел это?

Тяжело дыша и обжигая легкие, Драккал, пошатываясь, поднялся на ноги и прорычал:

— Пошла нахуй, же'гаш.

— Довольно скоро ты будешь умолять об этом, — отрезала она.

Тело Драккала неуверенно покачивалось, но он не останавливался, не мог позволить ей победить. Он выставил левую ногу вперед, намереваясь напасть на Ваню. Но когда его вес пришелся на колено, оно подогнулось. Он взмахнул левой рукой, вонзив жесткие когти в ближайшую поверхность — вероятно, в стену переулка, — чтобы остановиться. Он поднял взгляд как раз вовремя, чтобы увидеть Ваню, размахивающую ударным посохом.

У него не было возможности отреагировать, не было возможности подумать, была только непреодолимая потребность защитить свою семью, спасти их от этой угрозы, а затем белая пелена и вспышка боли, которая сковала каждый его мускул.

Мир Драккала погрузился во тьму, и он больше ничего не знал.