Неукротимый голод

ПЯТЬ

Драккал, прижав кулаки к бокам, осторожно приближался к мастерской Аркантуса. В его душе разгоралась буря эмоций: фрустрация, разочарование, беспокойство, похоть и крошечный, но настойчивый проблеск надежды слились в единое целое, затуманивая разум и делая рациональное мышление почти невозможным. В этот момент именно фрустрация держала верх.

Каким-то образом он сохранил достаточно силы воли, чтобы сопротивляться самому разрушительному из своих порывов — например, провести жесткими когтями протеза по стене, делая глубокие выбоины в материале, или врезаться бронированным плечом в дверь, сгибая металл и ломая дверь с петель, или колотить кулаком по стене, пока рука не онемеет и не начнет кровоточить. Ничто из этого не принесло бы никакого облегчения, кроме временного, в конечном счете незначительного катарсиса, избавления от толики пылающей, голодной энергии, бурлящей в его теле.

Он зарычал. Он был так близко. Так чертовски близко.

Его тело отреагировало на терранку, инстинкты активизировались в тот момент, когда он обернулся и обнаружил, что запах «сандринкер» в воздухе не был плодом его воображения, что она была там, что она прикасалась к нему. Он мог бы сохранить контроль, если бы все пошло по-другому. Он мог бы сохранить контроль, если бы она не убежала.

Ее бегство пробудило инстинкты, которые Драккал не мог игнорировать, разожгло желание до лихорадочного накала. Его мышцы налились, вместе с членом, чувства обострились. У него не было выбора, кроме как сдаться, не было выбора, кроме как пуститься в погоню.

Таковы были последствия — вся эта сила, вся эта энергия, весь этот жар, и все впустую. Приз, на который он должен был претендовать, был потерян. Облегчение, которое он должен был получить, было вырвано у него из рук. И его тело отказывалось расслабляться, его кровь отказывалась охлаждаться.

Она не исчезнет снова. Я не позволю.

Драккал зарычал, когда подошел к двери мастерской. Инстинкты требовали, чтобы он вернулся туда и продолжил поиски своей земляночки, своей пары, но он знал, что это не тот способ найти ее сейчас. Любой след, по которому он мог идти, остыл. Но была надежда — он просто не мог воспользоваться ею в одиночку.

Осознание этого было горьким, еще больше запутывая водоворот эмоций, захлестнувших его.

Напрягая мышцы правой руки, он нажал кнопку доступа на стене.

Дверь свободно открылась. Он не мог отрицать укол разочарования из-за того, что не было повода взломать ее.

Когда Драккал вошел в мастерскую, его ноздри раздулись от тяжелого выдоха, который никак не помог ему выразить свое разочарование или ослабить стеснение в груди.

Аркантус сидел за своим столом, откинувшись на спинку стула, положив кибернетические ноги на столешницу и сложив такие же протезные руки на животе. Он отвел свое внимание от голографических дисплеев и встретился взглядом с Драккал.

— О, нет. У тебя снова этот взгляд, — сказал Аркантус со вздохом.

Драккал прошелся по комнате, игнорируя буйные порывы вцепиться когтями в диваны.

— Так что же на этот раз, Драккал?

Драккал прошел мимо столов и по пространству позади них. Его уши, и без того опущенные, прижались к голове, а когти на правой руке были в опасной близости от того, чтобы вонзиться в ладонь. Его губы раздвинулись, обнажая зубы, и получилось только рычание.

— Кот язык проглотил? — спросил Аркантус.

Конечности Драккала почти дрожали от нового прилива ярости, он развернулся к Арканту.

— Краас кавал, ты не знаешь, когда остановиться, не так ли?

Несколько секунд все, о чем он мог думать, — это как стереть эту ухмылку с лица седхи.

Эта ухмылка только усилилась, когда Аркантус опустил ноги и развернулся вместе со стулом лицом к Драккалу.

— Я, конечно, не знаю. И ты тоже. Ты снова отправился ее искать, не так ли?

— На этот раз я нашел ее, — жар и давление в груди Драккала усилились, когда он вспомнил прикосновение пальцев к капюшону терранки. Он поднял правую руку ладонью к потолку с частично согнутыми пальцами. — Она была прямо здесь.

Аркантус задумчиво хмыкнул.

— Но ты все испортил, не так ли?

Драккал зарычал и бросился вперед, ударив рукой по столу Арка. Его когти клацнули по металлической поверхности.

— Я ничего не испортил!

Аркантус даже не дрогнул. Его ухмылка исчезла, но крошечный озорной огонек остался в глазах.

— И все же ты здесь, расстроенный и одинокий.

— Я не расстроен.

— Ты не обязан в этом признаваться. Это видно по каждому твоему действию, вплоть до позы.

— Мы не будем заниматься этим прямо сейчас, Аркантус.

Аркантус запрокинул голову и изучил Драккала с головы до ног — и одновременно с ног до головы, поскольку третий глаз в центре его лба двигался в направлении, противоположном двум другим. Он протянул руку и деликатно заправил выбившуюся прядь волос за один из рогов.

— Просить можно, Драккал.

Драккал нахмурил лоб, и пламя его разочарования немного остыло под покровом замешательства.

— Просить о чем?

— О помощи.

— Я уже собирался это сделать.

— Конечно, собирался, — ответил Аркантус, закатывая нижние глаза. — Ты ни разу не попросил даже о малейшей помощи, Драк.

С ворчанием Драккал оторвал руку от стола, когти заскребли по полированному металлу с коротким, пронзительным скрипом.

— Я как раз собирался попросить тебя, ты, рогатый засранец. Вот почему я здесь!

Снова ухмыльнувшись, Аркантус покачал головой.

— Я знаю, ты просто пытаешься избавить себя от стыда из-за того, что у тебя не хватило смелости попросить до того, как я подсказал тебе. Ты, ажера, и твоя гордость…

Драккал поднял руки и бессильно сжал их, стиснув зубы.

Терранка выбивала меня из колеи неделями. Обычно я бы не позволил Арку так легко добраться до меня… Обычно это я действую ему на нервы.

Хотя эта мысль не устранила эмоциональный поток внутри Драккала, даже немного не ослабила шторм, она немного восстановила его самоконтроль.

— Позволь мне исправиться, седхи — я не прошу тебя, а говорю прямо. Ты поможешь мне.

— И зачем мне это делать, если ты собираешься общаться со мной в таком тоне? — спросил Аркантус, пожав плечами. Он повернул стул обратно к столу. Затяжная ухмылка свидетельствовала о том, что он получал от этого слишком большое удовольствие.

— Саманта, — ответил Драккал сквозь зубы.

Аркантус склонил голову набок, чтобы свирепо взглянуть на Драккала, выражение его лица мгновенно помрачнело.

— Даже в шутку, я не потерплю никаких угроз в ее адрес, ажера.

— Врек'ош, я ей не угрожаю. Я бы никогда не причинил вреда Саманте. Помнишь, как ты вел себя, когда впервые нашел ее? Когда ты понял, кем она была для тебя?

Аркантус нахмурился.

— Я вел себя как последний идиот.

Драккал кивнул.

— Больше, чем обычно. Но как только ты сказал мне, кем она была для тебя, что я сделал?

— Ты назвал меня глупым.

— После этого, черт возьми.

— Ты помог. Что, между прочим, я и собирался сделать для тебя. Я просто не могу устоять перед шансом запутать тебе шерсть.

— Единственное, что здесь запутается, это мои руки на твоей шее, седхи.

Пренебрежительно махнув рукой, Аркантус снова повернул стул вперед.

— Ты уверен насчет этой терранки, Драк?

— Да.

— Каковы шансы? Сначала этот зентури, потом я, а теперь ты. Терране — одна из самых малочисленных групп инопланетян в этом городе, и все же все мы находим в них пар. Как думаешь, кто будет следующим? Тарген?

Драккал хмыкнул, мысль о Таргене с парой-терранкой почти заставила уголок его рта дернуться вверх, но этого было недостаточно, чтобы развеять его текущее настроение..

— Просто ты уже проходил по этому пути раньше, — продолжил Аркантус. — Я увидел последствия этого только через несколько лет после того, как это случилось, но ты долгое, долгое время был в плохом состоянии.

Драккал прикусил нижнюю губу зубами и медленно выдохнул, чтобы удержаться от гневной реплики.

— Это другое.

— Откуда ты знаешь? Очевидно, что эта женщина не заинтересована в тебе.

— Потому что это есть, Арк. Это просто есть. Пахнет по-другому, ощущения другие… Я чувствую себя по-другому. Она пробудила во мне инстинкты, которых я никогда раньше не испытывал. Нет никакого сравнения между тем, что я испытывал тогда, и тем, что я чувствую сейчас. Ты уже готов заткнуться и помочь?

— Хорошо, хорошо, — Аркантус переключил свое внимание на множество дисплеев на своем столе. — Что ты хочешь, чтобы я сделал?

Драккал встал за спиной Арка и наблюдал через плечо седхи.

— Снова взломай городскую систему наблюдения.

Аркантус усмехнулся.

— Мы пытались это сделать в ту ночь, когда ты пришел домой с голой задницей. Потеряли ее меньше чем через минуту после того, как она покинула тот переулок.

— На этот раз все будет по-другому.

— Откуда ты можешь это знать?

Драккал на секунду сжал челюсти.

— Я не знаю. Но должно быть. Я столкнулся с ней на улице Оркус в секторе Вираксис около четырех часов назад.

— Это суровая часть города.

— Все части города суровые. Ты сделаешь это или нет?

— Конечно, ажера. Знаешь, меня всегда возбуждает, когда ты просишь меня нарушить закон, — сказал Аркантус с усиленной хрипотцой в голосе.

— Ты каждый день нарушаешь закон.

Пальцы Арка порхали по контрольным экранам на дисплеях, переключая опции и команды быстрее, чем Драккал мог уследить.

— Да, но за деньги, а не для тебя. Это совершенно другое.

Драккал скрестил руки на груди и заставил себя оставаться на месте, несмотря на беспокойство и возбуждение.

— Просто приступай к делу.

— Конечно, — Аркантус продолжал вводить команды, делая паузу только для того, чтобы вызвать другой дисплей. — Но это займет несколько минут. Ты мог бы рассказать мне, что произошло, пока ждешь.

Драккал схватился правой рукой за бронированную пластину, которая охватывала бицепс его протеза, и сжал, мозг зарегистрировал давление и тепло через нервные связи с конечностью, и он даже смог различить намек на текстуру своей ладони, но это было не то же самое, что ощущать ее собственной плотью. Все уже никогда не будет прежним.

У него был год, чтобы привыкнуть к кибернетической руке, и за это время он по-новому проникся восхищением и уважением к Арку, которому больше десяти лет приходилось носить похожие протезы на обеих руках и ногах.

— Я был в поисках, когда уловил намек на ее запах, — сказал Драккал. — Попытался пойти по нему, но воздух был слишком насыщен другими ароматам, чтобы можно было уловить четкий след. Когда я шел, то прошел мимо женщины, раздаюшей листовки для какого-то шоу. Она схватила меня за руку, чтобы я остановился… и это была она.

— Ты прошел прямо мимо своей пары? — тон Арка был легким от веселья.

— На ней был капюшон, и, как я уже сказал, было трудно отличить ее запах от всего остального.

— К счастью, она схватила тебя.

Один из дисплеев Арка изменился. Драккал узнал золотую с бирюзой печать Вечной Стражи в верхнем левом углу. Вечная стража поддерживала разветвленную сеть устройств наблюдения по всему Артосу, хотя многие районы Подземного города были лишь слегка прикрыты — и в Недрах, которые лежали под Подземным городом, наблюдения Вечной Стражи почти не было.

— Мы не узнали друг друга, пока я не обернулся. Затем она бросилась бежать. Я гнался за ней сквозь толпу, но потерял на трамвайной остановке. — Драккал глубоко вдохнул. — В какой-то момент я почти добрался до нее. Почти схватил.

— Это та самая улица? — спросил Аркантус.

Драккал наклонился ближе, чтобы изучить неподвижное изображение, которое Аркантус вывел на главный голографический экран.

— Вот и все. Думаю, она была около мясной лавки Бурика.

Несколькими щелчками пальцев Аркантус открыл еще три голографических дисплея, каждый из которых показывал улицу Оркус под разным углом. Он манипулировал каналами, пока все не сосредоточились на улице перед мясным магазином Бурика.

— Там, — сказал Драккал, и сердце его пропустило удар. Он наклонился еще ближе и вытянул руку, указывая на маленькую фигурку в капюшоне с охапкой листовок.

Аркантус настроил дисплей, чтобы увеличить изображение терранки, и одновременно пролистал каналы. Толпа вокруг нее двигалась с ускоренно, Аркантус не замедлял запись, пока в поле зрения не появилась широкоплечая фигура с бронированной кибернетической рукой.

— Значит, она даже не достает тебе до шеи, но опередила тебя? — спросил Аркантус.

— Просто продолжай, — рассеянно сказал Драккал. Его внимание привлекло изображение на экране — рука терранки на его. Он хотел, чтобы на это была веская причина, хотел, чтобы это было потому, что она жаждала видеть его, прикасаться к нему и быть с ним.

Поразительно, но Арк подчинился без комментариев.

Сердцебиение Драккала участилось, когда он наблюдал за погоней. Он был так сосредоточен на ней и на том, как она двигалась, что едва заметил, как пробирается сквозь толпу позади нее. Он не видел ничего на той улице — только препятствия между ним и его парой. Но всей его силы и скорости оказалось недостаточно. Он приблизился к ней, но недостаточно.

Ракурс изменился, когда Аркантус переключился на другую камеру, следя за продвижением терранки по улице. Драккал сжал пальцы в кулак, когда запись показала, как девушка запрыгивает на разделительную лестницу, ведущую на трамвайную остановку, и еще крепче сжал их, когда на дисплее появилось, как кончики его пальцев касаются ее капюшона.

Еще нескольких сантиметров было бы достаточно.

Запись продолжалась, следуя за терранкой вниз по наклонной перегородке. Драккал прищурился, когда терранка нырнула в толпу, оставив траликса, в которого она врезалась, с прощальным шлепком по заду. Драккал стиснул зубы, и из его груди вырвалось глубокое, непроизвольное рычание. Жар распространился из его нутра, возобновляя возбуждение. Он мог бы найти этого траликса, мог бы найти его и…

Терранка проскользнула в трамвай и исчезла с изображений. Аркант переключил главный дисплей на трансляцию изнутри трамвайного вагона. Драккал лихорадочно обыскивал толпу на экране, дыхание стало прерывистым, но он не мог ее видеть, точно так же, как когда был там лично, и он снова потеряет ее.

Врек'ош, что со мной не так?

— Другая сторона, — сказал он хриплым голосом с пересохшим горлом. — Она вышла с другой стороны трамвая.

Аркантус снова переключил основное изображение, чтобы отобразить внешнюю часть трамвая с противоположной стороны станции. Как только двери трамвая начали закрываться, терранка выскочила из вагона. Она обернулась, когда Драккал появился по другую сторону смотровых окон в дверях.

— О, Драккал, — вздохнул Арк, качая головой.

Трамвай отъехал от станции.

— Продолжай следовать за ней, — сказал Драккал, опираясь одной рукой на стул Арка, а другой на стол, и наклонился ближе к экрану, ближе к изображению своей пары.

— Драккал, я не думаю…

— Продолжай следовать за ней! — прорычал Драккал. Стул Аркантуса заскрипел в крепкой хватке Драккала. — Мне нужно знать, куда она пошла. Где она сейчас.

Тяжело вздохнув, Аркантус продолжил просматривать записи. Он переключал каналы камер, чтобы держать терранку в поле зрения, когда она выходила из трамвая и пробиралась по переполненным улицам, незаметно проверяя, нет ли за ней погони на ходу. Хотя Арк проигрывал запись с большей, чем обычно, скоростью, темп земляночки явно замедлился по мере продвижения, и вскоре она заметно прихрамывала.

Губы Драккала сжались, стеснение в его горле и груди было больше не результатом ярости, а печалью и беспомощностью, чувством вины. Его пара страдала, и он не мог ее утешить.

Его пара страдала, и он был причиной этого.

Ее маршрут был извилистым, включая остановку, чтобы перекусить, но в конце концов она достигла того, что казалось конечной целью — большого, обветшалого жилого дома в двух секторах от Вираксиса. Она вошла в здание, и Аркантус приостановил воспроизведение несколькими секундами позже.

Сердцебиение Драккала, теперь замедленное, но еще более настойчивое, заполняло тишину, и он сказал:

— Следуй за ней в здание. Покажи мне, куда она вошла.

— Я не могу, Драк.

— Краас кавал, ты действительно думаешь, что я поверю, что ты можешь взломать систему наблюдения Консорциума, а взломать систему безопасности такой дыры, как эта, не в состоянии?

Аркантус сменил основной дисплей на трехмерную модель жилого дома и окружающих строений. Многочисленные медленно мигающие точки были разбросаны по всему зданию, но ни одной не было на самом здании — или внутри него.

— Место темное, — сказал Аркантус. — Если у них и есть система, то это закрытая сеть, вне общей. Но в таких местах, как это, обычно вообще нет наблюдения. Меньше шансов понести ответственность за владельцев, когда в дом постучатся миротворцы.

— Так что же нам делать?

Возвращаясь к основной ленте записей — той, которая была сосредоточена на входной двери здания, — Аркантус просмотрел доступные кадры. Инопланетяне десятков видов приходили и уходили через этот вход, но не было никаких признаков терранки Драккала. Не было никаких признаков каких-либо терран вообще. Запись замедлилась до нормальной скорости, когда перешла к реальному времени.

— Либо она все еще внутри, либо ушла через другой выход, — сказал Аркантус. — В любом случае, я думаю…

Драккал оттолкнулся от стола и повернулся к двери.

— Куда ты идешь, Драк?

— Стучать в двери, пока не найду ее.

— Остановись, Драккал. Пожалуйста. Тебе нужно…

Раздув ноздри, Драккал развернулся к Арку.

— Ты когда-нибудь останавливался? Ты знаешь, кто она для меня, Аркантус!

Арк поднялся со стула и подошел ближе к Драккалу. Хотя седхи и близко не был таким крепким, как ажера, он был на пару сантиметров выше — не считая рогов. Зверь внутри Драккала, который не шевелился больше года, прежде чем встретиться со своей неуловимой земляночкой, потребовал, чтобы он принял этот вызов напрямую.

— Я точно знаю, кто она для тебя, ажера, вот почему тебе нужно остановиться и выслушать меня, — твердо сказал Арк, выдерживая взгляд Драккала.

Шерсть Драккала встала дыбом, когда новая волна жара распространилась по нему, концентрируясь на лице.

— Остановка не поможет мне найти ее.

— Но это поможет тебе удержать ее, — сказал Арк. Весомость выражения его лица в сочетании с искренностью тона прорвались сквозь нетерпение и раздражение Драккала. Не часто Аркантус был таким серьезным.

— Что ты имеешь в виду?

Аркантус положил руку Драккалу на плечо и слегка сжал его.

— Терране отличаются от нас с тобой, Драккал, и я имею в виду не только внешность. Что бы ты ни чувствовал к ней, какой бы инстинкт ни подталкивал тебя, она не испытывает к тебе того же. У них все работает по-другому.

— Сэм любит тебя, Аркантус.

— Ну, а кто не любит? — Арк ответил ухмылкой, прежде чем поднять палец и опустить брови. — Не отвечай на этот вопрос. Эта терранка вполне может осознать, что она твоя пара, и ответить тебе взаимностью, но это не произойдет мгновенно. Тебе нужно завоевать ее, а не покорить. Ты знаешь… добиться ее.

— Я освободил ее из плена и позволил ей снять с меня одежду. Разве это не должно быть достаточным доказательством моих намерений?

— Согласно твоему рассказу, ты купил ее, а затем она ограбила тебя под дулом пистолета.

— Одно и то же.

Аркантус облизал губы, вздохнул и закрыл глаза, пощипывая переносицу.

— Тебе действительно нужно попытаться рассмотреть это с ее точки зрения.

Драккал сделал глубокий вдох, изо всех сил пытаясь сдержать вновь нарастающий гнев.

— У меня точно не было возможности спросить ее о ее точке зрения, Арк.

— Я долго фантазировал о возможности сказать тебе это, Драккал — не будь глупым.

То, что слова, которые он так часто говорил Арку, были брошены ему в ответ, должно было разозлить Драккала. Он был осторожным, бдительным членом их группы, всегда принимал во внимание общую картину и долгосрочную перспективу, но он не был ни раздражен, ни рассержен, ни расстроен. Хотя Драккал не мог этого контролировать, он уже несколько недель осознавал, что принимать решения, пока его мысли были заняты терранкой, было опрометчиво.

Я даже не знаю ее имени, но у нее есть такая власть надо мной.

— Как она тебя ограбила, как ускользнула от тебя, как намеренно выбирала запутанные пути домой, даже как поглядывала на результат… Всё это говорит об опыте, — сказал Аркантус, усаживаясь обратно на стул и просовывая свой длинный мощный хвост в отверстие у основания спинки. — Преступница, сотрудница правоохранительных органов или военная. Возможно, что-то среднее.

Драккал почти не согласился, почти назвал такой вывод преувеличенным, но его мысли вернулись к тому моменту, когда она забрала его бластер в ремонтном туннеле. Ее рука была твердой — смертельно твердой — и она выстрелила, попав ему между ног с такой скоростью и точностью, с которыми мало кто мог справиться без опыта.

Аркантус откинулся назад и сцепил руки на животе.

— Она оценила тебя как угрозу, Драккал, и можешь ли ты винить ее?

— Я всего лишь пытался помочь ей.

Одна бровь Арка приподнялась.

Следующие слова, слетевшие с губ Драккала, были неожиданностью даже для него самого.

— Это нечестно, седхи. Саманта говорит, что ты похож на демона, злого, порочного духа из старых земных историй, но она все равно находит тебя привлекательным. Я выгляжу как кот — милый, теплый и ласковый. Знакомый.

Глаза Аркантуса расширились, и медленная усмешка растянулась на его губах.

— Во-первых, нет. Ты не выглядишь милым и теплым. Ты излучаешь полную противоположность приветливости в каждый момент своего бодрствования.

— Что это должно означать?

— Разве это было недостаточно ясно? Ты выглядишь сердитым и неприятным, Драк. Это твое естественное состояние.

— Краас Кавал, Аркантус, я буду…

— Во-вторых, старый друг, ты гарантировал, что никогда не опустишься до сравнения себя с милым, ласковым котом.

Драккал на несколько секунд стиснул челюсти, тяжело дыша.

— Не понимаю, как это должно быть полезно.

— Потому что ты все еще не слушаешь. Позволь мне показать тебе, — Аркантус развернул стул к столу и нажал на кнопки управления.

Записи проносились в обратном порядке, быстро повторяя путь терранки, пока она не вышла из толпы на улице Оркус, не более чем через минуту или две после того, как швырнула листовки в лицо Драккалу. Трансляция прервалась, когда терранка оглянулась через плечо. Когда Аркантус поменял угол обзора, чтобы посмотреть в том же направлении, что и она, Драккала пронзила острая боль потери и тоски.

Арк установил точку обзора на внешнем краю основного скопления пешеходов и промотал запись на значительно меньшей скорости.

Драккал прищурился, когда из толпы вырвалась громоздкая фигура, отбросив в сторону нескольких испуганных прохожих, по крайней мере трое из которых упали на землю. Аркантус снова поставил запись на паузу и увеличил изображение лица фигуры.

Эти черты были одновременно чужими и знакомыми, Драккал смотрел на свое собственное лицо. Но в его глазах горел хищный огонек, клыки были оскалены в рычании, а грива почти стояла дыбом. В выражении его лица было мало признаков осознанной мысли. Это рычание, эти раздувающиеся ноздри и горячие, голодные глаза идеально подошли бы кровожадному дикому животному.

— Черт возьми, — раздраженно сказал Драккал.

— Ммм, — Аркантус скривился, копируя выражение лица друга. — Это то, что она видела. Можешь понять, почему она сбежала, опасаясь за свою жизнь?

Большая часть бесцельного гнева, переполнявшего Драккала, исчезла. Как он не понял этого раньше? Как ему удалось заставить свою пару думать, что он представляет самую большую угрозу для ее безопасности, когда он должен был быть ее самым яростным защитником?

— Итак… что мне делать? — спросил Драккал.

Аркантус поднял руку ладонью вверх и пожал плечами.

— Ты когда-нибудь просто пытался быть… спокойным?

— Обычно я здесь самый спокойный и собранный, Аркантус.

— Тебе нужно заслужить ее доверие. Покажи ей, что ты не угроза, дай ей почувствовать, что она все контролирует.

— Она боец. Если я проявлю слабость, она возьмет на себя инициативу и нападет.

— Я предполагаю, что у нее был спрятан бластер, который она украла у тебя, но она даже не потянулась за ним.

Хвост Драккала беспокойно завилял, а уши дернулись, прежде чем снова прижаться. Он запустил пальцы в гриву и покачал головой.

— Слишком много свидетелей. Она не тупая.

— Нет, она не тупая. Используй это. Дай ей понять, чем ты можешь быть полезен.

— Она не подпускает меня достаточно близко, чтобы сделать это.

— Давай, Драккал. Ты котенок или лев?

Драккал впился взглядом в Арка.

Аркантус махнул рукой.

— Если тебе нужно, чтобы я пошел с тобой и держал тебя за руку…

— Нет, — отрезал Драккал. — Я разберусь.

— Завтра. Дай ей — и себе — немного времени, чтобы успокоиться.

Инстинктивной реакцией Драккала было бы зарычать и опровергнуть это предположение, но он сдержался. Его нынешнее душевное состояние было нетипичным, и чем больше он уступал ему, тем сильнее оно становилось.

— Рад видеть, что ты наконец принял свою материнскую сторону, Арк.

Аркантус ухмыльнулся.

— Думаю, то, что ты ведешь себя как чрезмерно чувствительный котенок, пробуждает это во мне.

Драккал медленно, размеренно вздохнул и кивнул. Внутри него все еще бушевала буря, но впервые за несколько недель он мог слышать собственные мысли сквозь шум дождя, ветра и грома.

— Чего бы это ни стоило, спасибо, седхи. Ты заноза в моей заднице, но, по крайней мере, иногда ты полезен.

— Я просто благодарен, что на этот раз ты не пришел домой голым.

— Я тоже. Я бы не хотел подрывать твою самооценку, заставляя тебя чувствовать себя совершенно неполноценным.

Аркантус усмехнулся.

— Я рад, что ты наконец-то в хорошем настроении. А теперь иди помой рот от шерсти или что-нибудь в этом роде. Мне нужно работать.

— Укуси меня, седхи, — сказал Драккал, поворачиваясь и направляясь к двери.

— Только после того, как ты примешь душ, котеночек.

Улыбаясь, Драккал вышел в коридор. Эта улыбка исчезла, когда он направился в свою комнату. Мысли о терранке заполнили его разум, разжигая тоску и похоть. Его пах болел от потребности, которая слишком долго оставалась неудовлетворенной, создавая глубокий дискомфорт внизу живота. Независимо от того, как он контролировал свое дыхание и походку, эта боль не утихала.

К тому времени, как он добрался до своей комнаты, он снова был возбужден. Ему нужно было облегчение. Ему нужна была его земляночка.

Он совершал ошибки в отношениях с ней, но это еще не конец. Он не сдавался — и не сдастся. На этот раз он все сделает правильно, он построит что-то долговечное, он построит что-то настоящее.

Он зашел в ванную и разделся. Его член, который ничто не могло сдержать, частично вышел из ножен. Яйца были тяжелыми, чувствительными и казались чрезмерно полными. Стараясь не обращать внимания на дискомфорт, он подошел к панели управления на стене и включил воду.

Все, что ему было нужно, — это принять душ, чтобы прочистить голову, а затем он мог переключить свое внимание на важную работу — выяснить, как завоевать доверие терранки.

Драккал глубоко вдохнул, втягивая пар, который уже валил из душевой кабины. Жар заставил его подумать о тепле, исходившем от тела терранки, когда он выводил ее из зоопарка Фолтхэма. Теперь он почти чувствовал ее запах, на этот раз у них не было достаточно прямого контакта, чтобы ее аромат впитался в его мех, но он был настолько отчетлив в его памяти, что казался почти реальным.

Он заставил себя перешагнуть через небольшой выступ и пересечь силовое поле, чтобы войти в просторную душевую кабинку. Он никогда так остро не ощущал легкое покалывание, которое вызывал невидимый барьер на его коже. Драк расположился в центре кабинки, прямо под струей горячей воды, и позволил миру исчезнуть из сознания, когда нежный звук воды и ее ласка окутали его. Осталась только его земляночка.

Веки дрогнули и закрылись.

Образы земляночки — ее обнаженное тело, которое он видел собственными глазами, смешанное с позами и движениями из его воображения, — промелькнули в его голове. Его член дернулся, а мошонка напряглась. Мысленным взором он потянулся к ней, и она не отодвинулась.

Правая рука Драккала сомкнулась вокруг основания его теперь полностью выступившего члена. Прерывистое дыхание вырывалось из приоткрытых губ, разбрызгивая капли воды. Его прикосновение было столь же болезненным, сколь и приятным, но он не мог отказаться от него сейчас, он нуждался в разрядке. В его воображении это была рука терранки на члене. Сделав глубокий вдох, он поднял руку вверх.

Пальцы и ладонь были грубыми на чувствительной коже члена. Это было почти невыносимо, но вспышка удовольствия под этим дискомфортом была неоспорима, от чего по его спине пробежала такая дрожь, что с шерсти стряхнулась вода. Он издал низкое рычание.

В воображении Драккала терранка улыбнулась. Она провела рукой вниз по все еще набухающему узлу у основания его члена, посылая через него еще один толчок, на этот раз скорее приятный, чем болезненный. Его рука подражала ее движению, скользя вверх и вниз по пульсирующему члену с возрастающей скоростью. Полные груди земляночки покачивались над округлым животом, когда она двигалась.

Ноги Драккала угрожали подкоситься, когда волны удовольствия набирали силу и частоту, заставляя нарастать давление внутри него. Не сбавляя темпа, он, пошатываясь, двинулся вперед и вытянул левую руку, ударившись кибернетической ладонью о стену, чтобы удержаться.

— Черт, — прохрипел он, усиливая хватку на члене. Он был на грани взрыва, но не мог не задаться вопросом, какой на самом деле была бы ее рука — теплой и мягкой, но в то же время сильной и уверенной?

На что был бы похож секс, когда она сжимала бы его член, горячий и скользкий от ее желания?

Улыбка воображаемой терранки расширилась до знойной, понимающей ухмылки.

Бедра Драккала дернулись. На мгновение давление стало настолько сильным, что он понял, что это его погубит. После этого не могло быть ничего, кроме забвения. Его мускулы напряглись, и… с рычанием проклятий… Драккал взорвался.

Семя вырвалось из него мощной струей, часть забрызгала руку и покрыла член, когда он беспорядочными движениями размахивал кулаком. Его бедра двигались в такт с каждым толчком, но после первого рывка ничего больше не происходило — этого бы не случилось, если бы он полностью вошел в женщину, погрузив узел в ее тепло.

Он прислонился лбом к стене и судорожно вздохнул. Воображаемая терранка исчезла, оставив только темноту за его веками.

Драккал выпустил свой ствол. Его напряженный член пульсировал и подергивался, отказываясь ослабевать. Драккалу казалось, что его довели до грани оргазма и бросили, как будто ему удавалось только дразнить самого себя, а не ослаблять давление.

Он все еще нуждался в большем, все еще нуждался в ней — и у него было чувство, что его тело не согласится ни на что меньшее.

— Краас кавал, — проворчал он, — это будет долгая ночь.