Огонь в его душе (ЛП)

Глава 25

ГВЕН

Я начинаю думать, что мой безумный план отвезти Ваана обратно в Форт-Шривпорт может сработать. Прошло три дня с тех пор, как мы присоединили Мару к нашей группе и отправились пешком обратно в форт. За эти три дня Ваан «срывался » на мне всего несколько раз, и каждый раз мне удавалось вернуть его несколькими словами. Он не нападал на Мару и не угрожал ей.

Я действительно думаю, что это могло бы сработать.

Мы идем под старой эстакадой, пробираясь через ржавые кучи разбитых машин, которые разбросаны, как игрушки, по остаткам шоссе. Между ними выросли высокие сорняки, а вдалеке виден болотистый сток, который, вероятно, заполнен аллигаторами, поскольку в городе больше нет системы его осушения. Я указываю в сторону, показывая, что нам с Марой следует избегать его.

Она кивает мне и меняет маршрут, всегда спокойная. Мара — не лучшая компания, но я подозреваю, что она нервничает, находясь рядом с Вааном. Черт возьми, и со мной тоже, поскольку я забираю ее обратно в форт. Все в порядке, она достаточно скоро поймет, что никто не желает ей зла.

Я делала все возможное, чтобы сохранить Ваану человеческий облик. Это означает ходить пешком, вместо того, чтобы позволить ему доставить нас туда, куда нам нужно. Пешие прогулки по жаре, конечно, не мое любимое занятие. К тому времени, когда мы останавливаемся каждую ночь, мои ступни болят от усталости, и я чувствую, что все мое тело покрыто потом. Мара никогда не жалуется, но я знаю, что она потеет, потому что ее запах становится намного хуже. Кроме старого дома на плантации, мы не нашли ни одного отличного места для ночлега с проточной водой, так что я думаю, мы сможем просто принять душ, когда вернемся в форт. Ваан остается рядом со мной, хотя иногда он меняет обличье и улетает на разведку вокруг нас. Иногда он возвращается с капелькой крови на чешуе и мертвым животным для нас, и мы делаем перерыв, чтобы поджарить его и дать отдых ногам.

Однако, чем дольше он находится в человеческом обличье, тем более человечными мне кажутся его мысли. Я думаю о Лиаме в форте. Мы думали, что он странно выглядит, но его манеры и речь были полностью человеческими. Я никогда не видела , чтобы он превращался в дракона, так что, возможно, это одна из тех вещей, когда чем дольше он двуногий, тем больше он думает как мы и тем меньше как дикий дракон. Это тоже может быть правдой. Ваан кажется более уравновешенным с каждым днем. Он подбирает больше слов и лучше запоминает мое имя, хотя по-прежнему не является поклонником Мары. Я думаю о Расте и о том, как он крутился вокруг Эми, как будто от нее зависел его мир, и подозреваю, что это просто особенность его вида. Они чрезмерно сосредоточены на своих партнерах… или на тех, кого они хотят видеть своими партнерами.

Я краснею на ходу, думая обо всех поцелуях и ласках, которыми мы занимались каждую ночь.

Каждую.

Ночь.

Не имеет значения, если нет настоящего укрытия (как прошлой ночью) или нет уединения. В тот момент, когда мы останавливаемся, он хочет поцеловаться. Конечно, далеко это не заходит. Мои шорты всегда остаются на мне, и он никогда не кончает. Я тоже, если на то пошло. Я думаю, если бы кто -то из нас испытал оргазм, все было бы кончено, потому что мы не смогли бы вернуться к этому моменту. Мы целуемся. Мы гладим кожу друг друга. Мы целуемся еще. Он касается моей груди, гладит спину и прижимается носом к моему горлу. Мы целуемся еще сильнее.

Между нами так много поцелуев. Я не знала, что поцелуи могут вызывать такое сильное привыкание. В прошлом, конечно, это всегда было весело, но я никогда не жаждала этого так сильно, как я жажду поцеловать Ваана. Есть что -то такое в горячем прикосновении его языка к моему, во вкусе его губ, в том, как он прижимает меня к себе. Возможно, дело в интенсивности этого — в том, как он ведет себя, как будто его мир не существует вне того, чтобы доставлять мне удовольствие. Или это слегка шершавое шуршание его языка, которое напоминает мне кошачий язычок и заставляет задуматься, каково это было бы на разных частях моего тела.

Боже, его язык. Это почти так же затягивает, как и сам его рот, и я знаю, что всего после нескольких поцелуев я теряюсь в его прикосновениях. Я была очень близка к оргазму только от поцелуев и ласк.

И все же, несмотря на все это, я все еще не совершила этот «прыжок ». У нас не было секса.

Дело не в том, что я этого не хочу. Я остро осознаю, как сильно я хочу его и как сильно он хочет меня. От одного взгляда в мою сторону его член напрягается, и, поскольку он голый, это совершенно очевидно. Однако он не толкается в меня. Он жадно наблюдает за мной, и я знаю, что если бы я дала ему хотя бы малейший намек на то, что готова к этому, он бы уложил меня на землю, обнаженную, под себя в считанные мгновения.

Я много думаю об этом.

Я говорю себе, что не решаюсь на это прямо сейчас из -за присутствия Мары. Что ее присутствие там делает это странным. Хотя я вру. После многих лет жизни в фортах я видела , как люди трахаются в комнате, заполненной другими людьми. В Форт-Талсе не было ничего необычного в том, чтобы увидеть девушку, падающую на колени перед парнем на улице, потому что это был единственный способ, которым она могла достать еду. Я не девственница и не новичок в сексе. Когда вы живете в местах, где конфиденциальность менее важна, чем безопасность, это случается.

Если быть честной с собой, я жду, когда мы вернемся в Форт-Шривпорт. Я все еще боюсь все испортить… Или, может быть, я ищу оправдания тому, что у нас ничего не получится.

Что бы это ни было, всякий раз, когда он тянется к моим шортам, я прекращаю все. Скоро, говорю я себе.

— Мы близко ? — спрашивает Мара, указывая на рекламный щит на обочине шоссе.

Я оглядываюсь и вижу знакомую зеленую краску из баллончика, покрывающую выцветшую картинку. ФОР Т И БЕЗОПАСНОСТЬ. ВПЕРЕДИ ДВА В ХОДА. МЫ ПРИВЕТСТВУЕМ ПУТЕШЕСТВЕННИКОВ. Слова слегка размазаны и выцвели из -за погоды, но я узнаю их — черт возьми, я рисовала некоторые из этих рекламных щитов.

— Близко , — соглашаюсь я. — Мы скоро будем дома.

Она бросает взгляд на меня, а затем на Ваана.

— Мы… снова остановимся, прежде чем доберемся туда ?

— Ты устала?

— Я? Нет. Я могу продолжать.

Я озадаченно смотрю на нее.

— Нервничаешь ?

Она качает головой.

— Тогда почему ты спрашиваешь? — Мне любопытно.

На этот раз Мара смотрит на меня с оттенком удивления на загорелом, грязном лице. Ее глаза выглядят ярко-карими на фоне всей этой грязи.

— Э -э, потому что на нем нет штанов ?

Ой.

Теперь я чувствую себя глупо. Она не ошибается в том, что ему понадобится одежда. Я так привыкла к его виду, голому, с великолепными золотистыми мышцами, что теперь для меня нормально видеть его таким. Я пытаюсь представить его в штанах и не могу этого сделать. Он должен быть свободным и ничем не стесненным. Такое совершенное тело, как у него, такие дикие формы, как у него, — все это должно быть выставлено напоказ, чтобы все могли восхищаться.

И, конечно, это эгоистично с моей стороны. Потому что никто в форте не будет восхищаться им. Они будут напуганы, если он не будет выглядеть настолько по-человечески, насколько это возможно. Ему придется прикрыться.

— Это… не пришло мне в голову , — признаюсь я. — Чтобы найти ему одежду.

Мара смотрит на меня как на сумасшедшую.

Может, так оно и есть. Когда большой голый золотой парень стал для меня нормальным? Но это так. Мара мудра, однако. Если я хочу, чтобы Ваан слился со всеми в форте, мне нужно, чтобы он был как все, в том числе и в брюках. Мне нужно показать им, что он цивилизованный.

— Тогда давай присмотримся к магазинам.

Она показывает назад, на дорогу, по которой мы шли.

— Там был знак, указывающий на один или два съезда назад, если ты готова вернуться.

Я удивлена , что она заметила, но думаю, она права. Мара более наблюдательна, чем я предполагала. Я знаю этот район, и я знаю, что поблизости есть большой продуктовый магазин и торговый центр , о которых она упоминала. Они несколько облюбованы, но, поскольку они находятся так далеко от форта, туда редко кто заходит.

— Держу пари, мы сможем найти ему что -нибудь там. Хороший план. Тебе нужен перерыв, прежде чем мы продолжим ?

— Нет, я в порядке , — говорит она, закидывая сумку на плечо и оборачиваясь.

Я чувствую себя виноватой, потому что мы много гуляли, и Мара выглядит маленькой и голодной.

— Если хочешь, можешь идти вперед, мы встретимся там , — предлагаю я. — Просто скажи им, что тебя прислала Гвен, и все будет в порядке.

— Я пойду с тобой , — говорит она легким и ровным голосом. Я знала, что она это скажет — Мара изо всех сил старалась казаться как можно более покладистой. Неважно, что я скажу, и она с этим согласится. Я могла бы сказать ей, что мы собираемся развернуться и идти к морю, не останавливаясь, и она бы сказала, что ее это устраивает.

Интересно, насколько плохой была ее жизнь до того, как я встретила ее. Бедная Мара. Я чувствую себя виноватой , что не предприняла больше попыток подружиться с ней. У нее была тяжелая жизнь, а я была настолько одержима Вааном, что почти не общалась с ней. Мне нужно работать лучше. Поэтому я лучезарно улыбаюсь ей и жестом показываю Ваану, что мы возвращаемся.

— Я ценю компанию.

Она неуверенно улыбается мне и снова замолкает.

***

КАК и БОЛЬШАЯ часть того, что осталось в постапокалиптической Луизиане, в магазине настоящий бардак. Часть крыши обрушилась, а те части, которые не обрушились, выглядят так, как будто их затопило. Пол покрыт засохшей грязью и рассыпанными товарами. Никакой еды, конечно. Все съедобное было собрано давным -давно.

Хотя я видела и похуже.

— Держу пари, мы сможем что -нибудь здесь найти , — весело говорю я, улыбаясь Ваану.

Он просто хмурится на меня и постукивает пальцем по губам — наш сигнал, указывающий на то, что он не понял моих слов.

— Все в порядке , — говорю я ему, похлопывая его по руке. Он скоро сам все поймет. — Просто следуй за мной.

— Следуй , — согласным эхом отзывается он, и это слово он часто слышал за последние несколько дней. Он касается моей руки, а затем переплетает свои пальцы с моими, и я чувствую, как мои щеки горят от этой легкой ласки.

Ладно, в последнее время мы довольно часто держимся за руки. Мара, кажется, не возражает, и мне все равно, если это кажется странным. Мне это нравится. Мне нравится прикасаться к нему. Есть что -то настолько чертовски приятное в том, чтобы к тебе прикасался кто -то другой, что я становлюсь все более и более зависимой от этого.

Мара бросает на нас взгляд, а затем направляется в магазин. Нет, я понимаю. Дело не в том, что я хочу, чтобы ко мне прикасался кто -то другой. Я хочу, чтобы он прикасался ко мне. Может быть, это я зависима, а он просто подшучивает надо мной.

Эта мысль заставляет меня улыбнуться.

Мы заходим внутрь магазина. Перед входом обычная куча хлама и обломков, и я тыкаю палками в несколько сомнительных куч, чтобы убедиться, что мы не наступаем на змеиное гнездо. Проходов больше нет, засохшая грязь и беспорядок скрывают то, что, как я помню, когда -то было аккуратно разграниченными отделами. Мара уходит, и я вижу, как в какой -то момент она засовывает гаечный ключ в складки своей мешковатой одежды, оглядываясь по сторонам. Оружие. Я ничего не говорю — я не могу ругать женщину, пытающуюся защитить себя.

В конце концов я нахожу секцию с выцветшими фотографиями мужчин на стенах и круглыми вешалками, на которых раньше хранилась одежда. В основном они пустые, но здесь много чего валяется на полу. Мара возвращается, пока я ковыряюсь палкой в куче.

— Поможешь мне найти для него джинсы ? Если мы сможем найти что -нибудь не сгнившее, мы можем воспользоваться раковинами сзади, чтобы отстирать их.

— При условии, что они работают , — говорит Мара, но тычет в одну стопку палочкой, вытаскивая что -то и корча гримасу. — Я думаю, это подгузник.

— Никаких подгузников. — Я бросаю взгляд на Ваана. Он наблюдает за нами со складкой на лбу, как будто не может до конца понять, что мы делаем. — Будет достаточно сложно втиснуть его в джинсы.

— Мм. — Мара работает тихо, роется в стопке и вытаскивает пару джинсовых шорт, которые выглядят так, будто они не подойдут ребенку, а затем отбрасывает их в сторону. Она подходит к выставочному столу и садится, вытирая лоб.

Впервые я осознаю, насколько невыносимо жарко в магазине. Мы гуляли весь день, и температура — и влажность — резко повысились из -за послеполуденного солнечного света. На Маре в два раза больше одежды, чем на мне, поскольку топ от бикини и шорты охлаждают мою кожу.

— Ты хочешь найти что -нибудь из одежды для себя? Что -нибудь полегче?

— Я в порядке , — говорит она, а затем пристально смотрит на меня. — Могу я задать тебе вопрос ?

— К онечно. — Я нахожу стопку чего -то из ткани, которые выглядят так, словно их склеили грязь и время, и отрываю одну. Это может быть джинсовая ткань.

— Почему ты ненавидишь людей в форте ? — Когда я резко поднимаю взгляд, она пожимает своими худыми плечами. — Извини, если это личный вопрос, но я хотела спросить, прежде чем мы туда доберемся.

Я просто… сбита с толку.

— С чего ты взяла , что я там кого -то ненавижу? Я мэр… была мэром , — поправляю я. — Они мои люди. Я люблю их. Я хочу для них самого лучшего.

— Ты хочешь для них самого лучшего , — бесстрастно повторяет она.

Я киваю.

— Так мы вернем дракона в форт или нет ?

Я замолкаю. Я тычу пальцем в высохшую грязную кучу одежды у своих ног, но энтузиазм покидает меня.

— Я не пытаюсь быть стервой , — мягко говорит Мара. — На самом деле это не так. Просто… драконы — убийцы. Даже если этот ведет себя достаточно мило, он не дрессированная обезьяна, понимаешь ?

— Я знаю, что это не так. — Мой голос напряжен. — Он такой же человек, как и все остальные.

— Не такой, как все остальные.

Она говорит это, но она не знает его так, как я. Она не знает доброты в его прикосновениях или игривого выражения его лица, когда он требует поцелуя. Все, что она видит, — это молчаливого, сердитого золотого бога. Конечно, у нее есть опасения.

Меня бесит, что я не могу сказать, что она неправа. Я хочу… но я не уверена , что это так. Я знаю, что Ваан опасен. Я знала это с первого момента, как он пролетел над нами, и я подумала , что он собирается убить меня и Андреа за то, что мы осмелились выползти за пределы безопасных границ Форт-Шривпорта. Я знаю, что он смертельно опасен. Я знаю, что он убийца.

Но я также знаю, что он может быть добрым, даже милым. И Эми с Растом прекрасно ладят в форте, не так ли?

Конечно… у них есть связь такого уровня, к которому я слишком боялась стремиться. Они связаны душой и телом. Ей не обязательно быть рядом с ним, чтобы знать, что они на одной волне.

Я бросаю взгляд на Ваана. Красивый, высокий, гордый Ваан, который смотрит на меня так, словно я сошла с ума, когда я ковыряюсь в навозе. Его ноздри раздуваются, когда я переворачиваю старый ботинок, и в гнетущем воздухе разносится запах гнили.

— Он мог бы быть твоим другом , — говорит Мара мягким и нежным голосом. — Но я знаю, что он не мой. Я видела, как он смотрит на меня.

Я чувствую себя побежденной. Опустошенной.

— Как он смотрит на тебя ?

— Как будто я комар, которого ему не терпится прихлопнуть.

Меня бесит, что она не ошибается. Я тоже это видела. Он очарован мной и едва терпит ее. Сначала это льстило, но теперь я волнуюсь… Он может справиться с одним человеком, но что, если их несколько? Целый форт? Что, если он потеряет самообладание, а меня не будет рядом, чтобы оттащить его от края пропасти?

Хуже того, что, если он потеряет самообладание, а я буду рядом, и… этого будет недостаточно?

Я бросаю перепачканные джинсы обратно в грязь и выпрямляюсь. У меня болит сердце, но я знаю, что Мара права. Я не могу взять Ваана в форт. Не раньше, чем мы завершим нашу связь. Не раньше, чем я отдам ему все.

У меня пересыхает в горле. Я все откладываю и откладываю, потому что боюсь того, что произойдет, когда мы объединим наши умы. Не то чтобы я думала, что буду несчастна с ним…

Но этого мне будет недостаточно. Что совокупление со мной просто покажет ему, насколько я слаба и ущербна, и я буду медленно уничтожать его, как я медленно уничтожала всех вокруг себя, дорога в ад вымощена благими намерениями и все такое. Может быть, именно поэтому я так настаивала на том, чтобы отвезти его в форт и более или менее показать его. Если я смогу привести его сюда до того, как мы сблизимся, тогда, возможно, ему не нужно будет привязываться ко мне, как альбатросу на шее у каждого.

Или, может быть, я просто пытаюсь убедить себя, что я достаточно хороша.

— Кажется, я нашла джинсы, — говорит Мара, поднимая промокший комок одежды. — Тридцать четвертый размер подойдет ?

— Оставь их , — говорю я ей, совершенно побежденная. — Т ы права. Я не могу отвезти его в форт.

Мара на мгновение замолкает.

— М не жаль.

— Не стоит. Ты думаешь о безопасности каждого. Это то, о чем я должна была подумать. — Я слабо улыбаюсь ей. — Я действительно, действительно плоха в такого рода вещах.

Взгляд, который она бросает на меня, понимающий и полный сочувствия, и от этого становится еще больнее.

— Что ж , — говорит Мара, бросая одежду обратно в грязную кучу, из которой она ее вытащила. Она вытирает руку о свою не менее грязную юбку и оглядывается по сторонам. — Я думаю, мы могли бы разбить здесь что -то вроде лагеря. Мы можем застелить постели, и если будет хорошая охота, возможно, здесь стоит остановиться на некоторое время.

— В этом нет необходимости , — говорю я ей. — Я все еще думаю, что будет безопаснее, если мы отведем тебя в форт. Ты не можешь остаться с нами навсегда. Как ты и сказала, он не дрессированная обезьяна. — Мне больно даже произносить эти слова вслух. Конечно, он не дрессированное животное. Ваан — личность, такая же сложная и замечательная, как и любой другой человек. Мара не знает драконов так, как я… но из -за такого высокомерного мышления у меня неприятности. Мара знает о драконах столько же, сколько и любой другой человек в мире «После». Она знает, что они убивают, и что их нужно остерегаться.

Это все, что нужно знать каждому.

Я смотрю на Ваана, а он, нахмурившись, наблюдает за Марой, его глаза темнеют, как будто он недоволен.

— Ваан , — окликаю я, чтобы привлечь его внимание, и когда он оборачивается, я хлопаю себя по груди, прося его произнести мое имя.

Он долго смотрит на меня, моргая.

— Гвен , — говорит он, и я улыбаюсь, чтобы унять боль в сердце.