Огонь в его душе (ЛП)

Глава 40

ВААН

Гвен хочет уехать прямо сейчас, но я отказываюсь. Она устала после долгого путешествия, и ей нужна ночь, чтобы отдохнуть и прийти в себя, прежде чем мы полетим в логово салорианца.

Что касается меня, то я хочу провести ночь, прижимая к себе свою пару, на случай, если завтра все пойдет так плохо, как я думаю.

Итак, женщины болтают до поздней ночи, обсуждая планы, крепости и животы, отяжелевшие от беременности. Гвен нравятся другие, поэтому я рад видеть ее оживленной и разговаривающей с женщинами. Мне нравится ее смех, даже если он не для меня. Дракони более спокойны, им больше нравится слушать своих пар , чем разговаривать между собой. Мы коротко поговорили о нашей Р одине, но когда стало очевидно, что мы потеряли больше, чем помним, это испортило настроение, и мы снова замолчали.

Я думаю, мне повезло больше, чем Даху и Кэйлу. Я далеко не такой сумасшедший, как эти двое, но и не такой ясный, как Раст, который многое помнит, но мало чем делится. Это даже к лучшему. Чем больше я вспоминаю, тем больше думаю, что мне повезло, что я забыл.

В конце концов, женщины зевают во время разговора, и я забираю свою Гвен и уношу ее в уединение на ближайшую крышу. Она накидывает на плечи тонкое одеяло и похлопывает по твердому бетону, приглашая меня поспать рядом с ней.

«Я перекинусь , — говорю я ей, прижимая ее поближе к своим чешуйкам, но только для спаривания. — Хотя я бы предпочел быть в боевой форме всю ночь, чтобы защищать тебя».

«Здесь мы в безопасности, не так ли?»

У меня нет ответа на этот вопрос. Я не знаю, безопасно ли что -либо , когда салорианец находится так близко. Поэтому я просто перехожу в свою двуногую форму и притягиваю ее к себе, цепляясь за ее одежду.

Гвен смеется, звук такой мучительно сладкий, что меня разрывает на части.

— Ты не оставишь меня без одежды, если будешь продолжать в том же духе.

«Мой план работает, — ворчу я. — Скоро ты будешь все время голой, как и должно быть».

Она фыркает, но ее руки скользят по моим плечам и вниз по груди, и становится ясно, что моя пара так же жаждет прикоснуться ко мне, как и я к ней. Я крепко целую ее, а затем притягиваю к себе. Ее ноги обхватывают мою талию, и я задаюсь вопросом, собираемся ли мы снова совокупиться лицом к лицу, как прошлой ночью.

«Тебя это беспокоит? — спрашивает она между поцелуями. — Заниматься любовью вот так?»

«Нет. Мне это нравится. Мне нравится смотреть в твои глаза, когда я глубоко внутри тебя».

Гвен слегка вздрагивает, и воздух наполняется ее возбуждением. Я стону от этого запаха и делаю все возможное, чтобы снять с нее одежду для ног, не порвав ее. Она посмеивается над моими неуклюжими действиями и помогает мне, а затем моему взору открывается ее влагалище, темные завитки источают мускусный аромат. Я опускаюсь перед ней на колени, очарованный ее красотой.

Я зарываюсь туда лицом, жаждая попробовать ее на вкус. Гвен задыхается. Ее руки запускаются в мои волосы, и она соскальзывает на твердый бетон, когда я двигаюсь между ее ног и опускаю голову. Я провожу языком по ее влагалищу, впитывая ее сладкое желание. Она моя пара уже почти неделю, и каждый раз, когда я прикасаюсь к ней, я чувствую такую же настойчивость, как и в первый раз. Я хочу не торопиться, действовать медленно и нежно, но моя потребность слишком велика. Я погружаю свой язык глубоко в ее влагалище, трахая ее им, в то время как мой большой палец находит ее клитор. Теперь у меня нет всех когтей, потому что это означает, что я могу прикасаться к ней, не опасаясь причинить ей вред. Другой самец дракони, у которого нет пары-человека, мог бы этого не понять — потеря когтей — позорная вещь, — но когда я сидел на своем насесте этой ночью, я увидел, что несколько других самцов дракони тоже удалили свои когти.

Пара превыше всего. Ее удовольствие больше, чем честь, в мире, который я давным -давно забыл.

Гвен с криком прижимается ко мне, ее тело сотрясает дрожь. Она дрожит по мере приближения к кульминации, и в следующий раз, говорю я себе, проводя языком по ее складочкам, в следующий раз мы будем двигаться медленно. Сегодня ночью я должен обладать ею. Я раздвигаю ее бедра, и она ободряюще хнычет, обвивая руками мою шею. «Да, — она говорит мне. — Пожалуйста. Сейчас».

Одним глубоким движением я пронзаю ее тело своим, и ее громкий крик удовольствия разносится ветром. Обезумев, она впивается своими крошечными коготками в мои плечи и бормочет слова ободрения, пока я погружаюсь в нее. В нашем спаривании есть что -то отчаянное, и я беру ее со свирепостью. Она царапает и кусает мое плечо, крича о своем освобождении. Когда ее влагалище пульсирует и сжимается вокруг моего члена, моя собственная кульминация пронзает меня с такой силой, что мы оба, тяжело дыша, падаем на импровизированное гнездышко.

«В следующий раз, — я обещаю ей. — В следующий раз мы будем двигаться медленно».

«Пока ты обещаешь мне, что будет следующий раз», — говорит она мне, затаив дыхание.

«Он должен быть». Я отказываюсь думать о каком -либо другом исходе.

***

МЫ У ЛЕТАЕМ следующим утром, и погода ясная. Моя пара слишком нервничает, чтобы есть, и проводит время, возясь с ремнями на седле и пистолетом, который висит у нее на поясе. Она говорит, что пистолет не для драконов, а для экстренных случаев. Я беспокоюсь, какую чрезвычайную ситуацию она себе представляет, но большинство мысленных образов, которые я извлекаю из ее сознания, связаны с тем, как она засовывает пистолет себе в рот, так что это не может быть правильным.

Я прижимаюсь к своей паре в последний раз, прежде чем она забирается в седло.

«Будь осторожен, — передает мне Кэйл. — Если тебе или твоей паре будет угрожать опасность, поворачивай назад. Никто не будет винить тебя».

«Спасибо, — серьезно говорю я ему. — Надеюсь, это перемирие будет таким, как он говорит».

«Перемирие может быть, но ожидай, что у него будут другие ловушки, — добавляет Зор. — Этот человек хитер и постоянно придумывает новые способы увеличить свою силу».

«Как и каждый салорианец, — говорит Раст. — Не имеет значения, что он здесь, а не на нашей Родине. Относись к нему так же, как к любой другой салорианской угрозе».

«Если ты можешь уничтожить его, сделай это. — Мысли Даха кровожадны и полны защитного гнева. Его мысли о своей паре и детеныше, которого она носит в своем чреве. — Когда я копаюсь в своих воспоминаниях, там нет ничего, кроме горькой ярости и разочарования. Давай начнем все заново в этом мире, с нашими друзьями на нашей стороне. Убей его и покончим со старыми привычками».

«Если до этого дойдет, я сделаю это, клянусь. Ничто не будет угрожать Гвен. Ничто».

Моя пара наматывает поводья на руку и устраивается на сиденье. На ее талии и ногах надеты ремни, и она надевает очки на глаза, чтобы защитить их от ветра.

«Я готова».

Другие самки выкрикивают добрые пожелания и удачи, а затем я вылетаю из здания в воздух, направляясь к человеческому улью, занятому салорианцем.

«Ты боишься?» — спрашиваю я свою пару, когда мы несемся к отдаленному месту, над которым поднимаются столбы дыма. Их нетрудно найти, потому что они даже не пытались скрыть свое присутствие. Собственное гнездо Клаудии и Кэйла находится всего в нескольких минутах полета отсюда.

«Как ни странно, нет. — мысли Гвен спокойны и расслаблены. — Мне любопытно, зачем он кого-то звал, но я не могу представить, что все это просто одна большая ловушка, чтобы заманить еще больше драконов. Если это так, то есть много таких, у которых нет пар, которых он может попытаться захватить. Кажется, это слишком рискованно — пытаться втянуть в это кого-то из нас. Думаю, что он хочет с кем-то поговорить. Либо у него есть секрет, который он хочет рассказать, либо он хочет поторговаться».

«Поторговаться?» — Я впечатлен умом своей пары.

«Обменять то, что он знает, на то, что, по его мнению, есть у нас. Либо это, либо он чего-то боится и ищет помощи. Что бы это ни было, я не думаю, что нам угрожает непосредственная опасность».

«Надеюсь, опасности не будет, чтобы ты облизала дуло своего пистолета».

Ее мысли сбиты с толку. «О, Ваан, ты не должен был этого слышать».

«Но я услышал. — Мне также не нравится, как ее мысли становятся грустными. — Лизать пистолет — это плохо?»

«Да. Это последнее средство, на случай, если он сделает что-то… плохое с тобой. Клаудия и Саша беременны. Эми должна позаботиться о моем форте. Они нужны. Эмма защищает Зора, и я надеюсь, что не делаю неправильный выбор, отправляясь туда вдвоем. Может быть, мне стоит пойти одной…»

«Никогда. — Яростный гнев вспыхивает в моем сознании. — Ты никуда не пойдешь, пока я не буду рядом, чтобы защитить тебя».

«Я так и знала, что ты это скажешь, поэтому и не предлагала. — Она протягивает руку вперед, касаясь чешуи у меня на затылке. — Пистолет для меня, потому что, если он что-нибудь с тобой сделает… Я долго не проживу. Я лучше убью себя, чем позволю ему мучить меня».

Я кружу в небе. «Я разворачиваюсь».

«Подожди! Нет, Ваан. Это только в том случае, если случится что-то плохое. Возможно, все пройдет нормально. Если бы я действительно думала, что мы в опасности, мы бы не поехали. Я обещаю. Пожалуйста. Давай поедем в Форт-Даллас и посмотрим, чего хотят эти придурки. Это должно быть что-то важное, если этот парень хочет перемирия, и у него так много фигур на доске».

Я тихо ворчу. «Мне не нравится мысль о том, что ты в опасности».

Мысли Гвен проясняются. «Что ж, после того, как это будет сделано, ты можешь попытаться сделать так, чтобы я забеременела, чтобы мы не участвовали в следующем путешествии».

«Это выгодная сделка, — быстро соглашаюсь я. Я расправляю крылья, лениво описываю круг и плыву по воздушным потокам, пока мы снова не оказываемся лицом к лицу с человеческим ульем. Я думаю о Гвен, ее животе, полном детенышей, как и у других самок, и эта мысль наполняет меня тоской и удовольствием. — Ты действительно этого хочешь?» — спрашиваю я ее, отправляя изображение моей пары с нашим ребенком на руках. Я представляю мальчика -дракони у ее груди, маленькие коготки впиваются в ее коричневую кожу, когда он сосет. Конечно, у него была бы моя чешуя, но были бы у него ее волосы? Или его кожа была бы нежно -коричневой , как у нее ? Мне нравится эта мысль.

«Ребенка? Я бы хотела, — застенчиво говорит она мне. — Мне всегда нравилась идея большой семьи. Может быть, это неразумно — приводить детей в этот мир, но на данный момент это единственное, что у нас есть. Я бы хотела быть мамой… и я бы хотела видеть тебя папой».

«Мы разберемся с этим салорианцем , — говорю я ей, — а потом мы построим себе гнездо, и я буду наполнять тебя своим семенем так часто, что ты не сможешь не растолстеть от детенышей».

Ее смех уносит ветер, но я все равно его слышу.