Он, она и ее дети

Глава 32

Лотти обнаружила, что нет пытки страшнее, чем работать с человеком, к которому испытываешь страсть, но с которым не можешь эту страсть удовлетворить. Тебе разрешается только смотреть на него, однако прикасаться нельзя. Это все сильнее и сильнее мучило ее.

Когда она в девять утра пришла в офис, Тайлер был уже там, как всегда, потрясающе красивый в темно-синей тенниске и потертых джинсах. При виде его у нее захватило дух, в животе возникло ощущение, будто в нем сделали петлю Нестерова. Гормоны пошли вразнос. И опять у нее в голове закрутился один вопрос, который так и рвался наружу: «Какой ты в постели?»

Когда Тайлер, оторвавшись от компьютера, поднял голову и усмехнулся — о черт, новая петля Нестерова, теперь двойная, — Лотти испугалась, что нечаянно все же высказала этот вопрос вслух.

— Привет. Как дети?

Он всегда спрашивал о них. С его стороны это было единственным упоминанием об их так и не начавшейся связи. Он больше не пытался поцеловать ее или уговорить передумать. Лотти бросила темные очки и ключи от машины на стол и потянулась к стопке с почтой.

— Замечательно. Приносят хорошие отметки.

— Хорошо.

Она кивнула: это действительно было хорошо. Она бы не вынесла, если бы оказалось, что ее жертва пропала впустую.

— У нас запрос на «Ореховую сторожку». — Тайлер постучал пальцем по монитору. — На вторую неделю декабря.

— Они хотят забронировать ее на медовый месяц.

— Без проблем. А, так это Зак и Дженни! — Наклонившись к монитору и прочитав электронное письмо, Лотти пояснила: — В прошлом году они приезжали сюда с компанией. Очаровательная пара, только Дженни уже отчаялась повести Зака к алтарю, потому что, когда он был юношей, его родители прошли через ужасный развод и он все время клялся, что никогда не женится. — У нее в горле появился комок. — И вот они женятся. Здорово, правда? Значит, счастливый конец все же бывает.

— Если только он знает о том, что женится, и если она не организует все это тайком, — пробурчал Тайлер. — Мне всегда было жалко таких ребят. Они готовятся к чужой свадьбе, и вдруг — бам! — обнаруживают, что их одержимая подружка организовала им худший из сюрпризов.

— Такое может подумать только мужчина. — Лотти шлепнула его по плечу стопкой писем. — Ты циник.

— Поверь мне, когда такое случается с тобой, в этом нет ничего забавного.

У Лотти отвисла челюсть.

— Так это действительно случилось с тобой?

Тайлер поморщился.

— А ты такая доверчивая.

— Я хотя бы не лишена романтичности. — Лотти снова шлепнула его письмами. — А еще во мне нет ожесточенности и…

— А вот тут ты несправедлива. — Ловко поймав ее за запястье, Тайлер сказал: — Когда хочу, я могу быть романтичным. Это полностью зависит от женщины.

Ого, тут опасность. Лотти, в чьем теле весело бурлил адреналин, поняла, что зашла слишком далеко. Пора брать себя в руки и быстро сдавать назад. Вот только ей совсем не хочется…

«Прекрати кокетничать и отойди от него, — приказал внутренний голос, очень напоминавший голос мисс Батсон. — Немедленно отойди от него».

Лотти отошла, сделала глубокий вздох.

— Кстати, Фредди любит счастливые концы. Пойду расскажу ему о Заке и Дженни. Он будет в восторге. Подожди, не отвечай им, — добавила Лотти, удаляясь прочь. — Вернусь через пять минут и напишу им сама.

Лотти, как почти каждое утро, вошла в дом через кухню. Обычно в этом время Фредди сидел за столом, читал газету и неторопливо завтракал. Но сегодня на кухне никого не было.

Лотти прошла через обитый панелями коридор и увидела, что дверь в кабинет приоткрыта. Услышав звук открываемого ящика стола, она поняла, что Фредди там.

Впоследствии она гадала, почему, как всегда, не окликала его. В этот раз она подошла к двери и, заглянув в кабинет, обнаружила у письменного стола Фредди стройную темноволосую женщину, которая стояла спиной к ней. Женщина была в халате, и халат был ей велик.

Сквозь щелку Лотти наблюдала, как женщина, просмотрев бумаги, которые были у нее в руке, положила их обратно в правый ящик письменного стола. Закрыв его, она осторожно, чтобы не шуметь, открыла левый и, внимательно изучив его содержимое, достала оттуда пару писем и принялась быстро читать их.

Лотти не собиралась вмешиваться, но неожиданно под ее ногой скрипнула половица, и женщина резко обернулась. Это была Фенелла Бриттон.

— Хотелось бы узнать, что вы здесь делаете, — ровным Голосом проговорила Лотти, — но ответ и так ясен.

Господи, мисс Батсон может гордиться ею. Может, ей пора готовиться к должности страшной училки — старой девы и начинать носить твидовые юбки и тупоносые ботинки без каблуков?

— Мне чуть плохо не стало! — Фенелла прижала руку к Груди и покачала головой. — Извините, я догадываюсь, как это может выглядеть. Но все дело во Фредди. Я беспокоюсь за него.

Лотти беспокоилась за Фредди уже несколько недель. И испугалась, решив, что ему стало хуже за одну ночь.

— В чем дело? Где он? Что случилось?

— Ничего не случилось. — Фенелла запахнула полы оливкового махрового халата. — Но ведь с ним что-то не так, правда? Я видела в ванной его болеутоляющие, горы таблеток. Некоторые из этих препаратов продаются только по рецепту. — Указав на письмо, лежавшее на письменном столе, она сказала: — А это от невропатолога. Он сообщает о результатах последнего сканирования и говорит, что прогноз плохой… О Господи, я этого не вынесу! Я только сейчас нашла его после стольких лет и скоро опять потеряю! Мой Фредди умирает!

Слезы текли по щекам Фенеллы Бриттон. Выглядела она так, будто вот-вот хлопнется в обморок. Склонив свое стройное тело к столу, она сунула бумаги в ящик.

— Вам лучше присесть, — сказала Лотти. — А где Фредди?

— Наверху. П-принимает д-душ. Простите, меня зовут Фенелла Бриттон. — Фенелла протянула тонкую дрожащую руку. — Вы, наверное, Лотти. Фредди рассказывал мне о вас.

Лотти не сказала, что и о ней много слышала. Эта женщина отказалась от Фредди, потому что он не был достаточно богат для того, чтобы участвовать в состязании за нее. И вот она приехала сюда, увидела, что теперь он действительно богат, и принялась рыться в его личных бумагах. Более того, она осталась здесь на ночь.

— А вам не кажется, что было бы значительно благопристойнее самой спросить у него? — Даже обильные слезы не могли заставить Лотти почувствовать симпатию к Фенелле Бриттон.

— Если бы хотел, он бы рассказал мне. Но он об этом даже не упомянул. Типично для Фредди, — сказала Фенелла, вытирая глаза. — Он не хочет расстраивать меня. Он всегда был таким заботливым и внимательным.

— Ну, можете поговорить об этом, когда он спустится вниз. Вы уезжаете сегодня утром? — Лотти посмотрела на часы. — Я могла бы подвезти вас до вокзала, если вы…

— Уезжаю? Как я могу уехать теперь, когда мне известна правда? — Фенелла покачала головой. — О нет, один раз я уже подвела Фредди. И не хочу повторять этого. Он же совсем один. Я нужна ему.

— Вы с ним встретились только вчера, — напомнила Лотти.

Недоверие смешивалось с подозрением: неужели Фенелла действительно собралась переехать в Хестакомб-Хаус?

— Я любила его сорок лет, — заявила Фенелла. — У Фредди нет семьи. Он не может оставаться один в такое время.

Лотти стало интересно, какой еще смысл Фенелла вкладывает в эти слова про «нет семьи»? Неужели она настолько бесчувственна, чтобы думать об этом?

Вслух она сказала:

— Он не останется один.

Тут она заметила блеск в глазах пожилой дамы и поняла, что права.

— Вы не хотите, чтобы я оставалась здесь, да? Вы предпочли бы лишить Фредди радости видеть рядом с собой человека, которому он дорог. Но почему? — Голос Фенеллы лился ласково, как мурлыканье, но в нем явственно слышался вызов.

— Не знаю. Вам в ящиках стола не попадались банковские выписки?

— Нет, не попадались. — Фенелла склонила голову набок. — Так вот что вас волнует, да? Фредди некому оставить свои деньги. И вы надеетесь прибрать их к рукам.

— Прекратите, — прозвучал позади них голос Фредди. — Что здесь происходит?

— Я поймала ее за тем, как она рылась в твоих ящиках, — сказала Лотти. — Читала письма от твоего врача. Кто знает, до чего еще она добралась.

— Потому что я волновалась за тебя. — Фенелла пронеслась мимо Лотти, бросилась Фредди на шею и разразилась новыми рыданиями. — Теперь я знаю правду. О, мой бедненький, мне так тяжело! Ну почему жизнь так жестока!

Фредди не старался скрыть облегчение. Лотти видела, как напряжение отпускает его, когда он зажал между ладонями личико Фенеллы.

— Все в порядке. Ш-ш-ш, не плачь. Извини.

«Не успокаивай ее! — хотелось крикнуть Лотти. — Лучше пристрели!»

— О, Фредди, мой Фредди, — всхлипывала Фенелла, уткнувшись носом в его бело-коричневую клетчатую рубашку.

«Подожди, я принесу ружье!»

— Теперь ты понимаешь, почему я сказал, что не стремлюсь к новой романтической связи, — сказал Фредди дрогнувшим от избытка чувств голосом. — Разве я могу так с кем-то поступить? Это было бы нечестно.

— О, дорогой, как ты не видишь! Уже слишком поздно, — прошептала Фенелла. — Ты не можешь управлять своими чувствами к другим людям.

«А я не могу управлять своими чувствами к тебе», — подумала Лотти.

— Все уже случилось, — продолжала Фенелла. — Хотим мы этого или нет. Возможно, это будет нелегкий выбор и не самый разумный, но мы все равно уже вместе, ты и я, пока хватит времени. — Фенелла с любовью гладила Фредди по лицу. — Потому что я собираюсь ухаживать за тобой. До самого конца.

«А озеро никуда не денется, — с тоской подумала Лотти. — Ее в любой момент можно связать и утопить».

С видимым усилием взяв себя в руки, Фенелла осведомилась:

— Дорогой, я могу сейчас принять ванну?

— Конечно. — Фредди погладил ее по голове. — Не спеши, времени масса.

Фенелла робко улыбнулась:

— Так и сделаю. А ты поговори с Лотти. Объясни ей, что я не злая ведьма из сказки.

Лотти встрепенулась. А это идея! Кажется, ведьм сжигали на костре?

Фенелла отправилась наверх в ванную. Лотти прошла на кухню, сварила кофе и выслушала рассказ Фредди о вчерашних событиях. Особенно ее позабавила та часть, в которой Фенелла поняла, что продажность была ошибкой, а потом пришла в ужас, обнаружив, что он стал мультимиллионером, потому что отныне у нее было желание иметь дело только с теми, кто не может свести концы с концами.

Нет, они не спали. Они всю ночь смеялись и разговаривали и так увлеклись, что Фенелла опоздала на последний поезд.

Узнав гораздо больше, чем ей хотелось, Лотти сказала:

— Я понимаю, Фредди, что это не мое дело, но все равно не доверяю ей. Она рылась в твоих личных бумагах.

— Но она же объяснила зачем. — Он тут же ощетинился. — И я сам сказал ей, чтобы она чувствовала себя как дома.

Задача будет нелегкой.

— Она обвинила меня в том, что я вижу в ней угрозу, потому что хочу, чтобы ты все завешал мне. Что, между прочим, неправда, — поспешно добавила Лотти.

Фредди пожал плечами:

— Ты сама это сказала.

— Фредди! Я ничего не хочу.

— Знаю. — Фредди весело улыбался. — А Фенелла не знаешь верно? Потому что не знает тебя. И ты тоже не знаешь ее.

Лотти хотелось возразить: «Я знаю, что права», — но она сдержалась и устремила на Фредди твердый взгляд.

— Туше. Я хочу, чтобы ты был счастлив. Ты это заслужил. Поэтому… не делай ничего сгоряча, ладно?

— То есть не бежать в ближайший загс? — Он многозначительно изогнул одну бровь. — Или не переписывать завещание и не оставлять все Фенелле?

Именно. Именно так.

Лотти ответила:

— Что-то вроде этого.

— Дорогая, так мило, что ты заботишься обо мне, — сказал Фредди, будто успокаивая ее. — Я ценю это. Но я же не безумно влюбленный подросток. И не страдаю старческим маразмом. Я думаю, что могу доверять самому себе, и не допущу, чтобы мне заморочили голову.

Лотти, у которой было другое мнение на этот счет, промолчала. Естественно, он не может доверять самому себе, ведь он мужчина.

— Какие долгие пять минут, — заметил Тайлер, когда Лотти появилась в офисе.

— Извини. Отработаю в обед. — Она села и принялась составлять план на день.

— Ты и так работаешь в обед.

— Тогда тебе придется уволить меня. Ох, чертова ручка. — Обнаружив, что шариковая ручка не пишет, Лотти в сердцах швырнула ее через комнату, да с такой силой, что отъехала на стуле от стола. Ручка ударилась о стену, а Лотти стукнулась головой о шкаф, стоявший позади. — Сволочь!

— Ладно, давай заключим сделку. Я не буду увольнять тебя, если ты дашь слово, что не будешь подавать на меня в суд за увечья, полученные на рабочем месте. Это моя вина, что в ручке кончилась паста. — Мужественно стараясь сохранить строгое выражение лица, он спросил: — Лотти, в чем дело?

— Тебя интересует мой треснутый череп или что-то другое? — Она потерла затылок. — Я познакомилась с подругой Фредди.

— С давней страстью из Оксфорда? — заинтересовался Тайлер. — Он рассказывал мне о ней. Какая она?

— На ум сразу приходят слова «авантюристка» и «вымогательница».

— О, у нее широкое поле деятельности. — Всем своим видом как бы спрашивая: «И что в этом такого?» — он пожал плечами и поинтересовался: — А Фредди это волнует?

Лотти изумленно уставилась на него:

— Что?

— Ну тебя это точно волнует.

— Потому что она мошенница! Она делает вид, будто влюблена во Фредди, чтобы прибрать к рукам его деньги.

— Это ты так думаешь.

— Это так!

— Может, она действительно его любит, — попытался вразумить ее Тайлер, — а то, что он богат, воспринимает как дополнительные премиальные.

Лотти не верилось, что он не принимает ее сторону. Возмутительно! Если бы на столе была еще одна ручка, она бы швырнул ее ему в голову.

— Слушай, оставь их в покое, дай Фредди возможность получить удовольствие. — Тайлер развел руками. — Если она действительно такая прохвостка, он рано или поздно сам увидит. Смотри на вещи оптимистически, — продолжал он. — Ты вполне можешь ошибаться. Не исключено, что они идеально подходят друг другу. Вполне возможно, что они счастливо проживут вместе ближайшие тридцать лет.

— Не смогут, — брякнула Лотти. — Дело в том, что они…

— Они — что? — спросил Тайлер, удивленный ее внезапным молчанием.

Устыдившись, что едва не проговорилась, Лотти замотала головой:

— Ничего. Просто не проживут, вот и все.