Паутина

41

Анализы не врали. Когда до меня дошел этот факт, подтвержденный дважды, мой организм дал мощный сбой. Я просто сидела или лежала, не в силах понять и принять того, что происходило. Откат от адреналина и шока накрыл так же внезапно, как и понимание того, что кто-то целенаправленно подрывал мое состояние.

Ответ мог быть только один — Ирина. Только она имела доступ к моим анализам, она вела меня в Центре, она назначала мне диеты и витамины. Но зачем? Зачем ей надо было так подрывать мое здоровье? Ревность? Зависть? Что? Она никогда не производила впечатления плохого человека, она всегда была отзывчивой и спокойной, внимательно относясь и ко мне беременной, и после родов.

Но анализы не врали. Я видела результаты своими глазами. Я сама принимала участие в исследованиях.

А Макс…. Он ведь продолжает доверять Ирине! Он не знал, что происходит! И я не имела возможности его предупредить.

Мне даже думать о нем было больно. Как и о Беате. Но если дочка осталась с бабушкой, то Макс… Что он чувствует сейчас, не зная где я? Возможно, думая, что я уехала сама….

Наверное, он ищет, но…. Но что будет, когда найдет?

Я закрыла глаза, ощущая как Катя меняет мне капельницу на новую.

— Кать, — повернулась к ней. — Мне нужно позвонить. Пожалуйста. Один звонок….

— Кому? — холодно спросила она, продолжая манипуляции.

— Я… мне нужно знать, что с Беатой все хорошо….

— С ней, Лиана, все хорошо. Даже более чем. Она в полной безопасности, с человеком, который счастлив за ней ухаживать.

— Она с Максом? — на секунду у меня немного отлегло от сердца, Максимилиан никогда не причинит моей девочке зла.

— Что? — Катерина подняла глаза. — Нет. Она не с Владимировым.

Я подскочила на кровати.

— Где она? Кому вы ее отдали? Почему она не с бабушкой?

— Лежи смирно, — осекла Катя. — Твоей бабушке 84 года, предлагаешь свалить на нее младенца? Тем более там вас искать в первую очередь будут.

— Кать…. Что вам нужно? — я закрыла глаза. — Вы все доказали. Я увидела, что меня…. Не знаю, мне врала мой врач. Не знаю, зачем ей это, но…. Мне нужно предупредить Макса, понимаешь? Нужно рассказать ему о Ирине. Она ведь может и других так….

— Ага, — вздохнула Катя, поднимаясь. — Может. Легко, Лиана.

— Неужели ты не понимаешь? Я должна предупредить человека, который меня любит! Кать, он единственный по-настоящему меня любит!

Она молча поднялась и пошла к дверям. Но на пороге остановилась.

— Ага, Лиана, единственный, почему нет-то. Бабушка твоя — не в счет, подруги, которые не понимали и переживали — не в счет. Мужик, который на преступление идет, бешенные бабки платит, чтобы тебе помочь — тоже не в счет. Только Макс, да, Лиа? Врач, который не заметил, что любимая на грани… — она вышла, от души приложив дверями.

Я тихо застонала, закрывая глаза. Роменский, чтоб его!

Я столько раз пыталась почувствовать хоть что-то с Максом, понять, принять…. И ничего. Этот только прикоснулся….

Даже сейчас при воспоминании о его прикосновениях тело опаляло огнем, а в животе возникало тянущее, ни с чем не сравнимое чувство жажды. С одной стороны, я понимала, что моя холодность и отстраненность излечимы, радовалась этому, но мое полное равнодушие к воспоминаниям о поцелуях и прикосновениях Макса вызывало глухое раздражение.

— Что, голубка, спишь? — ближе к вечеру, когда мне стало немного лучше — помогали капельницы — зашел Василий, как всегда в неизменной кепке на лысой голове, с большой тарелкой в руках, которую поставил на столик.

— Нет, — буркнула я.

— Это хорошо, — кивнул он, садясь передо мной на стул. — О, смотрю поужинала. Еще лучше. Ты, голубка, пока отдыхай, и смотри хороший сериал, — он достал откуда-то из-за спины ноутбук. Мое сердце дернулось.

— Ээээ, нет, девочка, он автономный, к интернету не подключен, я из него даже все железо достал, чтоб у тебя соблазна особого не было. Это тебе чтоб не скучно болеть было.

— Долго вы меня еще здесь держать собираетесь? — прошипела сквозь зубы.

— Ну, — он чуть прищурил глаза, — вообще терапия продолжается от двух недель до… ну по-разному. От тебя, зависит, голубка, — он вздохнул, и я вдруг ощутила, что он чем-то обеспокоен. — Лиана, — вдруг уже без усмешки обратился он, — ты сериал посмотри, он на рабочем столе, «Клятва»** называется. Внимательно смотри, голубка. Если решишь ноутбук разхуярить — не стесняйся — он не мой, он Гошин. И у нас еще парочка есть.

— Что там? — зло спросила я. — Порнуха?

— Почти, — кивнул он. — Тебе понравится. И это, держи, — протянул мне тарелку, полную крупной клубники. Только это, там зеленые есть…

— Что? — я взяла тарелку из рук и невольно фыркнула, среди крупных алых ягод действительно встречались зеленые. — Вы меня отравить решили?

Василий встал и направился к дверям.

— Не, собирал Игорь. Для тебя. А у него дальтонизм, увы.

С этими словами он оставил меня с тарелкой и ноутбуком наедине. Послышался звук запираемого на ключ замка.

Я едва не разбила ноутбук после первой серии. Абсурд. Полный, тотальный абсурд. Зачем мне смотреть эту херь? Для чего? Не хочу и не буду! Это сюрреализм какой-то!

Но утром к просмотру вернулась. Не потому что верила, а потому что стало интересно, с чего вдруг Василий решил заставить меня смотреть эту хрень. Тяжелую, непонятную, полную глупостей.

Еду приносила Катерина, молчаливая, не отвечающая на мои эмоции. Приносила, проверяла состояние, уносила. Еду, шоколад, который я выбросила в окно, ягоды, едва не последовавшие туда же, но мне стало стыдно.

Второй день прошел, как и первый. Меня никуда не выпускали, со мной вообще никто не говорил, а я уже готова была от тоски завыть. Еда, лекарства, сон, сериал, душ. Спать могла только с успокоительными.

Третий день вымотал меня окончательно. В голове постоянно крутились вопросы, ответов на которые не было. Мне казалось, я сама нахожусь в фильме, в этом чертовом сериале, который ломает всю мою реальность.

— Катя… — взмолилась я, — я так больше не могу…

— Знаю, — ответила она, измеряя давление. Сегодня утром я заметила, что она тоже дерганная и уставшая.

— Дай мне выйти хотя бы в сад…. Хотя бы ненадолго….

Она вздохнула, потом молча кивнула.

Я вышла в коридор, тяжело выдыхая, ощущая головокружение, а потом пошла к выходу. К той самой веранде, где ужинала в первый мой вечер здесь. Внезапные голоса заставили меня замереть в полушаге.

— Гоша, мы в жопе, ты это понимаешь? — голос Василия был напряженным, почти срывался.

— Вась, я похож на идиота? — Игорь раздраженно бросил в ответ. — Что ты предлагаешь? Снова перекинуть её через плечо, запихнуть в багажник и везти дальше? Куда? В Хабаровск?

Судя по глухому удару, Василий со всей силы стукнул кулаком по столу.

Тонкая, но цепкая рука Катерины вдруг толкнула меня в спину, вынуждая сделать шаг вперед, выйти на свет.

— Что за… — начал было Василий, но осекся. — Ну и кто её выпустил?

— Я, — отрезала Катя, глядя ему прямо в глаза.

— Я разрешал? — его голос был низким, угрожающим.

— А ну заткнись, — в тон ему бросила она. — Она у вас скоро копыта отбросит, Вась! Ты что творишь, а?

— То, что у нас нет времени, Кать. Впритык совсем. Недооценил я этого ублюдка, ох, недооценил… Он без тормозов. Совсем.

— Так девку поломать — тоже не выход, — отрезала Катя. — Она у нас уже на стены лезет.

Василий выругался, с силой упираясь кулаками в стол. Игорь стоял рядом, мертвенно бледный, губы плотно сжаты. В воздухе повисло напряжение, словно перед бурей.

— Что происходит? — спросила я, переводя взгляд с одного на другого.

— Ищут тебя, голуба, — ехидно ответил Василий. — С собаками землю роют. Ориентировки на тебя и дочку по трем регионам разосланы. Видать не простого мотылька мы из паутины вытащили, а личную бабочку. Так, голубка?

Я побелела и пошатнулась, если бы не рука Игоря, возможно не удержалась бы на ногах.

— Ты, голубка, сейчас возможно выбор делать будешь — нас засадить и в свой рай вернуться, хоть и ненадолго, или все-таки голову включить.

— Я… я не знаю… — слова давались с трудом, грудь сжимало от тревоги. — Я не стану вас обвинять… Я… я просто хочу знать правду…

Я наконец выдавила это, опираясь на руку Игоря, цепляясь за него, как за единственную опору в этом хаосе. Посмотрела ему в глаза, но нашла там лишь холодное спокойствие.

— Мы тоже, Лиа, — ровным голосом сказал он. — Мы тоже. Возможно, к вечеру у нас будут ответы.

Но в этом спокойствии таилась обреченность. И от осознания этого мне стало по-настоящему холодно.

— Игорь… Скажи… скажите мне правду, — едва слышно прошептала я.

— Владимиров задействовал все связи, Лиана, — вместо него ответила Катя, сжимая губы. — Он выследил всех психологов, кто работает с такими, как ты, и вычислил Васю. За домом твоей бабушки установили наблюдение, твоих подруг допрашивали. Лену особо не трогали — у нее родители влиятельные, а вот Дарью прессовали по полной. Обещали обвинить в торговле наркотиками, если не заговорит. За квартирой Игоря тоже следят. А его машину…

— Довольно, — резко оборвал её Игорь, сжав челюсти. — Хватит.

— Нет, — твёрдо возразил Василий, сверкнув глазами. — Пусть знает, Гош.

Он протянул мне телефон.

На экране — снимок: машина Игоря, разбитая в хлам.

У меня перехватило дыхание.

Игорь обнял и прижал к себе, не заботясь ни о чем, я почувствовала, как он наклонился и тихо поцеловал меня в висок. Лёгкое прикосновение, но от этой обречённой, тихой нежности у меня закружилась голова. В этом поцелуе не было обещаний, не было слов — только какое-то неизбежное понимание.

— Почему вечером? — тихо спросила я, не открывая глаз, вдыхая запах его кожи.

— Гостя ждём, Лиа, — его голос прозвучал почти спокойно. — И я надеюсь, у него будут ответы на многие вопросы.

Он медленно провёл ладонью по моей спине, чуть отстраняясь, чтобы заглянуть мне в глаза. В его взгляде было что-то, от чего внутри стало совсем неуютно — не страх, не сомнение, а осознание того, что дальше не будет ни простых решений, ни лёгких путей.

— А дальше… — он задержал дыхание, словно сам не был до конца готов произнести это вслух, — дальше только тебе решать, что делать.