После развода в 40. Между нами твоя истинная (СИ)

Глава 23

Леди Анна, мать Ардена

Настойчивый стук разбудил нас с супругом среди ночи.

— Спи, Анна. Я сам.

Муж уже облачился в халат и вышел из спальни. А у меня сердце бешено зашлось, словно предчувствовало, что-то не так. Ночной визит не к добру.

Я встала, накинула халат, затянула пояс и поспешила вниз.

— Особняк лорда Ардена Драквелла... горит.

Я не успела даже спуститься с середины лестницы, слова ударили, будто ножом под рёбра.

— Как горит? — голос мой сорвался. — Что значит горит?!

Я сорвалась вниз, запыхавшись, почти бегом.

На пороге стоял стражник — молодой, побледневший до синевы.

— Как... как Кристина? — едва выговорила я. Ведь сына там могло не быть, а вот невестка точно была там.

— Мне ничего, к сожалению, неизвестно, леди. Как только инцидент был замечен, глава городской стражи приказал немедленно сообщить вам.

Я схватила Гарольда за руку.

— Гарольд, скорее! Нужно ехать! — он уже отдавал распоряжения, приказывал подать экипаж.

Боги, лишь бы никто не пострадал.

Мы одевались наспех. Волосы я заплела прямо на бегу, пальцы дрожали. Когда карета тронулась, я едва не потеряла сознание.

А потом мы почувствовали запах гари.

Когда мы подъехали, от особняка остались лишь обугленные руины. Мы вышли из кареты. Воздух был густым, горячим, тяжёлым. Вокруг сновали люди — не только городская стража, но и имперская гвардия.

— Анна, — Гарольд придержал меня за талию. — Ты можешь стоять?

— Да! — сорвалось с губ, хотя слабость в ногах был нешуточной. — Скорее, найди Кристину! Найди Ардена!

Я должна была быть сильной.

Гарольд ушёл, а я шептала молитвы — всем богам, которых помнила, всем, что могли услышать. Хоть бы дети... хоть бы живы...

Я обошла часть развалин, приподняв юбку. Под ногами была зола, от газона осталась одно название, повсюду корни, вырванные из земли. Свет луны едва касался этого ужаса, и вдруг... я увидела его.

Своего сына.

Он сидел на коленях, запрокинув голову к небу, неподвижный, словно выжженный изнутри.

Я бросилась к нему, упала на колени рядом, схватила его за руки... и отшатнулась.

Руки были... не руки — живое мясо, обугленные полоски кожи. Он разгребал завалы руками!

— Арден... Боги... что... — я трясла его за плечи, пытаясь вернуть к жизни. — Арден, только не говори, что...

Я подняла его лицо, взяла за щеки. Он наконец, посмотрел на меня. Только взгляд его был безумный, пустой.

— Арден! — я ударила его по щеке, потом ещё раз. — Очнись, сын! Что произошло?!

Он вздрогнул, взгляд стал живым, но тусклым.

— Кристина... сгорела.

Всё внутри меня осыпалось пеплом.

— Нет... — я покачала головой. — Зачем ты мне лжёшь, сынок? Зачем?!

— Я сам видел... тела. Одно из них было её.

— Нет... нет! — я закричала, не узнавая собственного голоса. — Этого не может быть! Наша девочка не могла погибнуть! Не могла!

Вопросы рвались из меня:

— Откуда пожар? Кто был в доме? Почему? Как?!

Но Арден молчал. Внутри него зияла пустота.

Я любила Кристину, как родную дочь. Пусть боги не дали нам с Гарольдом ещё одного ребёнка, но она стала нашей. Дочь моей лучшей подруги... была нам как родная.

А теперь... теперь я должна была смириться с мыслью, что её нет.

Нет. Нет. Нет!

Я почувствовала, как Гарольд подошёл со спины. Хотела, чтобы он сказал — всё ложь. Что Кристина жива. Что это ошибка. Но он лишь молча подтвердил слова сына.

И тогда всё рухнуло.

Я заплакала.

Слёзы текли, не переставая, сотрясая всё тело. Это было как потерять ещё одного ребёнка.

Боги... за что?

Гарольд подхватил Ардена под руку, другой рукой поддержал меня и помог подняться.

— Пойдём, тебе нужно обработать руки, — сказала я, вытирая слезы с лица и смотря на руки сына.

Мы дошли до кареты.

Арден сел на ступеньку, опустив голову. Я сама взяла аптечку стражи, стала обрабатывать ожоги.

— Как это произошло? — спросила я, глядя на сына.

— Не знаю. Когда прилетел — от дома остались только руины.

— Кто мог это сделать? — хрипло спросил Гарольд, стоявший рядом.

— Не знаю, отец...

— Что тут делают имперцы?

Я увидела по лицу сыну, что тот точно знает причину.

Я вытирала его руки от сажи, но кожа не восстанавливалась. Виднелись кости, сухожилия, кожа вся почернела.

Регенерация не работала.

— Что с твоим драконом? — спросил Гарольд, видя тоже, что и я.

— Радуется... тварь, — процедил Арден.

Мы с мужем переглянулись.

Сердце сжалось: даже зверь радовался смерти той, кого мы любили.

— Так что здесь произошло? — тихо спросила я. — Откуда взялся имперский эмиссар? — я осмотрелась, чтобы нас никто не слышал.

Гарольд сжал кулаки.

— Накануне ночью был зафиксирован выброс неизвестной магии. Ни драконьей, ни человеческой, — пояснил сын.

— Какой выброс? — я едва стояла на ногах, только помощь сыну помогала держаться мне, — Откуда он здесь?

— Это Кристина устроила.

— Какой выброс? — ахнула я. — Она же человек, и магии в ней не так много.

— Думаю, магии в ней предостаточно — просто её природу никто не смог определить, — ответил я. — Эмиссар поставил под вопрос нашу верность короне.

— Не хочешь же ты сказать, что он подумал о магии василисков? — выдохнула я, едва сдержав панический холодок.

— Ничего такого он прямо не говорил. Но намек был прозрачен. Я успел скрыть очаг, — вздохнул Арден и поморщился оттого как я продолжала вычищать его раны. — Я просто не знаю, что здесь могло произойти. Возможно, вторая вспышка…

— Ты сказал, здесь были несколько тел… кто же это тогда? — спросил Гарольд, осматриваясь вокруг.

— Возможно кто-то из слуг, — ответил сын.

— Нужно это выяснить наверняка. И что за магия была тоже. Нельзя допустить, чтобы нас обвинил в связи с василисками, — твердо сказал муж. — Нельзя давать Чарльзу такой козырь.

Я закончила обрабатывать руки и замотала их бинтами.

— Кристины больше нет, — покачал головой Арден.

Он был потерян, раздавлен, опустошён.

Взгляд снова стал отсутствующим, словно он был где-то далеко, не здесь.

Даже нависшая опасность со стороны бывшего императора — хотя, какой он, по сути, «бывший» — казалась теперь ничтожной. Племянник, что сейчас на престоле, лишь его марионетка, и это знали все высшие аристократы.

Он действительно мог обвинить нас в предательстве. Но сейчас всё это меркло.

Единственное, о чём мы могли думать — это о Кристине.

— Тише, тише, сынок… — я обняла его, прижала его голову к своей груди. От него пахло гарью и отчаянием.

Гарольд обнял меня со спины. У меня самой текли слёзы, не переставая.

Таким потерянным Ардена я не видела никогда.

— Поехали к нам домой, — предложил муж наконец.

— Я никуда не поеду, — упрямо произнёс Арден, не сдвинувшись с места. — Останусь тут.

— Ты сейчас ничем никому не поможешь, — твердо сказала я. — Пойдём, потом во всём разберёмся.

Приехали в особняк, но сын отказался спать. Пришлось подсыпать снотворное, и не маленькое, а драконью дозу, чтобы он отключился всерьёз. Когда Арден задремал, мы с Гарольдом перенесли его в спальню. Я посмотрела на мужа.

— Гарольд, — сказала я, — едем к моей матери.

Он замер, в глазах промелькнуло подозрение.

— Она умерла, дорогая… — тихо проговорил он и обнял меня. погладил по голове.

Но я уже подняла руки, выпуталась из его объятий.

— Я знаю. — Я сжала зубы. — Мы едем — немедля. На могилу моей матери.

— Что мы там будем делать, дорогая? — удивился муж. — Ты совсем не в себе. Как мы оставим сына в таком состоянии? Я вызову тебе лекаря.

— Нет, — отрезала я. — Я подсыпала лошадиную дозу, так что он не проснётся в ближайшие сутки. Ты сделаешь, как я скажу, Гарольд. Мы едем на могилу моей матери.

Он возразил, подняв руки:

— Да что мы там будем делать, Анна? Ты свихнулась?

— И захвати с собой лопату и топор, — произнесла я тихо, и в голосе моём не было шутки.

— Точно свихнулась, Анна! — воскликнул он.

— Мы будем рубить рябину.