Последнее дело инквизитора. Полюбить Тьму

Глава 3. 3

Паучиха затихла, перестала биться. Лицо ее стало спокойным, почти безжизненным.

— Поговорить, — пробасила она неживым голосом. — Всего лишь поговорить.

— О чем может говорить господин инквизитор и… кстати, как зовут твою госпожу?

— Черная Герцогиня. Госпожа темного мира.

Тристан присвистнул, удерживая Ткача так, чтоб паучиха неотрывно смотрела в глаза оборотня.

— Как быстро решает вопросы эта госпожа, — удивился он. — Это тот мошенник нажаловался, которого я вчера?..

— Не знаю, — пробубнила паучиха. — Мне велено было доставить инквизитора на встречу, и это все, что я знаю.

— Так зачем же ты в драку полезла, глупое ты членистоногое, — ругнулся Тристан.

— Голод, — доверительно сообщила паучиха. — А еще ты воняешь самцом, мерзкое животное. Ненавижу самцов. Они хороши только под соусом из собственной крови.

— Прелестного парламентера послала твоя хозяйка, — неодобрительно рыкнул Густав. — Ваша милость, кажется, эта дама относится к вам неподобающе непочтительно.

— Никого другого не было под рукой, — возразила паучиха. — А я обещала держаться… не нападать… и если б не ты, поганый кобель, я бы утерпела!

Ее голос сорвался на скрежещущий крик, и из автомобиля, как по команде, вдруг посыпались мелкие, ужасно уродливые и ужасно юркие создания.

Они были одеты в обычную одежду, в куртки и брюки, и напоминали обычных расшалившихся ребятишек, вздумавших устроить свалку на мостовой. Да только они скрежетали не тише старшей паучихи, лица их были отталкивающие, как у злобных старичков, и изо ртов у них торчали такие же жвала, как у нее.

— Да с ней целый выводок! — выкрикнул Густав, подпрыгнув всеми четырьмя лапами. — Что ж за лживый такой рот у нее! Не собиралась она сдерживаться, она нами планировала накормить своих выродков!

Вероятно, Тристану пришлось бы выпустить из захвата паучиху, чтоб спасаться самому и как-то отбиться от наскакивающих пауков. Но тут с неба, размахивая белоснежными крыльями, упали близнецы, Алекс и Рэй, словно грозное провидение, с карающими мечами в руках.

Ни слова не говоря, они набросились на мелкую нечисть, рассекая своими новыми, острыми, блестящими мечами маленькие волосатые тела, пинками отшвыривали их от Тристана. Расправились с Ткачами они быстро, и, сложив крылья и убрав мечи, поспешили на помощь отцу.

— Как вы вовремя, — сквозь зубы заметил Тристан, связывая паучихе ноги. — Следили за мной? Тайком?

— Присматривали, — кротко ответил Алекс. — Мы нечаянно услышали вести о Герцогине…

— Нечаянно! — фыркнул Тристан.

— Судя по всему, это опасный противник, — заметил Рэй. — Наша помощь вам будет не лишней, господин отец. Не нужно относиться к нам пренебрежительно. Кое на что и мы можем сгодиться.

— После того, как вы меня выручили, о каком пренебрежении может идти речь? — с улыбкой произнес Тристан.

В его голосе слышалась неприкрытая ирония. То, что сыновья ходили за ним по пятам и фактически подстраховывали его, Тристану нравилось. Но их серьезность его смешила; вероятно, он вспоминал себя, и воспоминания эти заставляли его почувствовать себя снова молодым.

— Так вы нас с собой возьмете? — заинтересовался Алекс.

— Это может быть очень опасно, — серьезно произнес Тристан.

— Что ж, — беспечно отозвался Рэй. — Рано или поздно, а нам стало бы очень опасно. Но с чего-то надо начинать?

— Ваша мать отпилит мне голову, — вздохнул Тристан. — Потом вскроет череп и десертной ложкой выгребет весь мозг. Хорошо; вы пойдете со мной. Но прежде неплохо бы действительно привести себя в порядок. Давайте погрузим эту красотку в машину, в багажник, что ли. Густав, тебе придется самому ехать на заднем сидении. Господа, кто-нибудь умеет водить? Надеюсь, госпожа Герцогиня не сильно спросит с нас за использование ее машины.

А на квартире, которую Тристан и Густав снимали на пару, всю компанию поджидал еще один сюрприз.

Все плотные шторы, хранившие полумрак, на окнах были отдернуты, комнаты залиты светом. Стекла в окнах были перемыты, ковры вычищены, на столах наведен порядок.

Тристан, очутившись дома и не узнав его, встал на пороге, как вкопанный, щуря глаза от непривычно яркого света.

— Это что еще такое? — удивленно произнес он, и в ответ на его слова из столовой выбежала… Диана! С распаренными красными руками, как будто только что отмывала что-то в горячей воде.

Ее хорошенькое личико тоже раскраснелось, волосы на висках и надо лбом завились. Поверх дорогого платья был надет фартук, какой обычно надевала горничная, и у Тристана на глаза на лоб полезли, когда он увидел в ее руке вешалку с собственной отстиранной и уже отглаженной сорочкой.

— Вуаля! — тоном фокусника, продемонстрировавшего очень сложный трюк, произнесла девица, плавным жестом указав на свежую вещь. — Ну, и кто теперь скажет, что я ни на что не гожусь и не полезна?

— Что это такое, я спрашиваю?! — произнес потрясенный Тристан. — Вы же заверили меня, что девица помещена в гостиницу! Черт знает что!

— Вот об этом мы и хотели поговорить, в общем-то, — замявшись, произнес Рэй, смущенно почесав в затылке. — Мы ее поместили в гостиницу, но…

— Но я сама решаю, где мне быть! — дерзко вклинилась в их разговор девушка. — И я решила, что мне нужно быть тут и как-то отблагодарить вас за заступничество. Я навела тут порядок, ваша милость. Совершенно бесплатно поработала горничной. Ну и пылищи здесь было! И корреспонденцию вашу разобрала. Свежие газеты с происшествиями, которые могут вас заинтересовать, на вашем столе. Утренний кофе готов. А обои у вас, надо отметить, очень недурны. У вас прекрасный вкус.

— Да закройте же окна, — свирепо прорычал Тристан, метнувшись к тяжелым, богатым шторам и плотно их задергивая. — Мне неприятен солнечный свет, разве непонятно?! Неужто дома я не могу отдохнуть и расслабиться?!

— Как скажете, ваша милость, — смирно ответила девушка, присев в почтительном книксене.

Следом за ним в квартиру пробежал Густав, принюхиваясь черным волчьим носом к свежему воздуху, сменившему застоявшуюся атмосферу в доме.

— Фу, фу! Ваша милость, а эта псина тут откуда?! — закричала девушка, когда Густав наставил грязных следов на ковре у дверей. — Зачем вы его притащили сюда?!

— Какая еще псина?! Это же Густав! Он оборотень!

Девица чопорно поджала губы.

— Оборотень? — переспросила она, рассматривая Густава. Густав в ответ рассматривал ее. И в глазах его было слишком мало дружелюбия. — Но это очень неприлично, быть перед дамой в таком виде. Велите ему обернуться!

— Если он сейчас обернется, это будет еще более неприлично, — рыкнул Тристан зло. Его усилиями все шторы были задернуты, привычный полумрак вернулся в комнаты, а сам Тристан устало опустился в кресло и потер покрасневшие глаза.

— О! — произнесла девушка, глянув на Густава. — Кстати, в его комнате я тоже прибралась. И зря вы говорили, ваша милость, что у него нет кровати. Она есть. И в комнате довольно мило и уютно.

— А?! — в ужасе воскликнул Густав и опрометью кинулся в свою комнату.

Он скрылся за дверью; вскоре там послышалось громкое шебуршание, а затем громкий и безутешный вой, от которого уставший Тристан просто схватился за голову.

— Вы выкинули его игрушки! — выкрикнул несчастный инквизитор. Но девушка не стушевалась ни на миг.

— Приличному джентльмену не пристало себя так вести и убиваться по каким-то обглоданным костям и палкам, даже если ты оборотень! — сурово сказала она. — А вам, ваша милость, стоит принять ванну и привести себя в порядок. Впереди трудный день; на вашем столе газета, там написано, что снова найден труп, и нет, не альбиноса. На сей раз жертва темный маг. Но при нем найдена крупная сумма денег. И какие-то письма, то ли сожжённые, то ли полусожженные, свидетельствующие о том, что его нанимали в качестве убийцы.

— Негодяй избавляется от свидетелей, — произнес Тристан задумчиво, постукивая пальцами по столу. — Ранее он платил им за то, чтобы они пытались меня убить, а теперь подчищает следы с тем, чтобы они, вероятно, не выдали заказчика.

— Думать будете потом! — сурово заявила девица. — А сейчас в ванную! Не то вода остынет.