Последнее дело инквизитора. Полюбить Тьму

Глава 1. 5

Тристан усмехнулся.

— Вы меня путаете с кем-то, — небрежно заметил он. — Я не калечу и не убиваю тех, кто невиновен. Но если человек — или демон, это совершенно все равно, — совершает нечто дурное, я его убиваю. Да, я раскрываю свои крылья, и заступничество хорошенькой барышни никого не спасет. Я инквизитор, мадам, а не просто мужчина, которого можно охмурить, и который согласится немного вам уступить и порадовать вас, оставив вашего жениха в покое.

Тут Тристан нахмурился, потому что в голову ему пришло, что момент барышней был выбран самый, что ни на есть подходящий, и, видимо, не просто так.

— Сейчас, например, — медленно, словно в полусне, произнес Тристан, — мне хочется вас арестовать и допросить с пристрастием.

— Меня? — изумилась девушка, широко раскрыв глаза, но Тристан не поверил в ее искренность.

К тому же, она явно собралась бежать, выпрыгнув на всем ходу из кареты. Отбросив свою сигарету в длинном мундштуке, она рванула вперед, к свободе. Но Тристан угадал ее намерение прежде, чем она успела повернуть ручку на дверце кареты.

Он весьма непочтительно ухватил девушку за шиворот и швырнул обратно на сидение, для надежности выставив между ней и дверью к спасению свою ногу.

Он уперся ею в сидение, кажется, даже наступил на юбку девицы, и опасно подался вперед.

— Вас, вас, — со смешком подтвердил он. — Вы изволили влезть в мой экипаж? Так вот выйти из него можно только с моего разрешения. Я его вам не давал. Вот теперь поговорим.

— О чем? — неласково рыкнула девушка, злобно оскалившись.

— Ну, давайте, начну я. Я хочу познакомиться с вашим другом. Я так много о нем наслышан, что меня разобрало любопытство, что ж там за мужчина такой, ради которого молодые девушки смело идут в лапы к ужасному инквизитору…

— О, да уж поинтереснее вас!

— Даже не сомневаюсь. При моей сомнительной внешности интереснее меня может быть абсолютно любой!

— Вы впали в меланхолию, господин инквизитор? К чему эти вздохи о внешности? Дело ведь не в том, как мужчина выглядит, а…

— Вот, кстати, — перебил ее Тристан, максимально близко к ней склонившись и заглянув своими пылающими алыми глазами в ее перепуганные глаза. — О внешности. Какого цвета у него глаза?

— Что за странный вопрос!

— Отвечайте.

— Ну, ч… черные!

— Как давно вы его видели?

— Сегодня утром же! И уверяю вас, он…

— Он носит очки? Темные очки, скрывающие глаза? — не слушая оправдания девицы, бесцеремонно ее перебивая, продолжил Тристан. Девушка, напуганная его напором и немного растерянная, усмехнулась, но без былой уверенности.

— Нет, — недоумевая, ответила она.

Тристан пугал ее.

В ее глазах под темной вуалью он прочел удивление и растерянность. Она почти поверила в то, что ей удалось его очаровать, и вдруг ее добыча срывается с крючка! Ах, какая досада…

«Этот орешек тебе не по зубам, милая, — посмеиваясь, подумал Тристан. — Обычно я не пугаю хорошеньких девушек, но вам надо задать показательную трепку!»

— Сегодня он надевал такие очки? — не оставлял своих странных вопросов Тристан.

— Да говорю же, нет! — выкрикнула девушка нервно. — И я рада слышать от вас эти вопросы! Чем больше вы их задаете, тем больше я убеждаюсь, что мы говорим о разных людях! Значит…

— Это ничего не значит, — огрызнулся Тристан. Тонкие ноздри его носа дрогнули, девушка в страхе вскрикнула, поняв, что инквизитор к ней принюхивается в полутьме. Как зверь; как хищник; как волк; как чудовище. — Что у вас за духи? С феромонами?

— Что?..

— Духи, я сказал. Что у вас за духи?

Инквизитор приблизился к девушке максимально, его нос почти касался ее подрагивающей шеи. Девушка дышала какими-то редкими испуганными всхлипами, и инквизитор тихо, очень страшно рассмеялся.

— Святая, невинная наивность, — с коварством змея-искусителя прошептал он. В его голосе слышалась улыбка, но от этого не становилось менее страшно. — Вы думали, после суккуба я расслаблюсь и поддамся на ваши нехитрые чары? На духи с феромонами?

— Я не пользуюсь такими! — взвизгнула девушка, когда она ощутила на своей коже прикосновение. Легкое касание губ; может, нечаянное, может, карету сильнее качнуло, и инквизитор ее просто задел, но ей показалось — он впился в ее шею зубами и вырвал кусок плоти. В панике она сжала покрепче ворот на платье, внезапно ощутив себя голой. Казалось, инквизитор изучал ее всю, каждый клочок кожи, и это было не только нескромно и стыдно, но еще и пугающе. Девушка чувствовала себя абсолютно беззащитной, и, как бы она не прикрывалась, ничто не помогало вернуть ей уверенность в себе.

— Откуда вы знали, что я там заперт с суккубом? Ваши действия, ваша дерзость — все говорит о том, что вы надеялись, что суккуб меня ослабит, а вы, благодаря своей молодости, красоте и дерзости возьмете меня, тепленького, и будете вить из меня веревки, спрашивая что угодно и подбивая на… назовем это должностным преступлением. Вы же хотели, чтобы я отказался от мысли преследовать виновного, так? Кто вам сказал о суккубе?

Тристан чуть отодвинулся от девушки, с улыбкой заглянул ей в глаза и внезапно провел рукой по ее щеке. Тыльной стороной.

Взгляд его не сулил ничего хорошего.

На миг девушке почудились костры святой инквизиции, вспыхнувшие в его красных глазах, и она ощутила ужас жертвы, вздернутой на дыбу. Инквизитор своими тонкими пальцами задумчиво обводил овал ее лица, прислушиваясь к дрожи своей жертвы, в последний раз глядел на ее нетронутую красоту, и раздумывал, что бы такого сотворить с нею, как искалечить, как изуродовать, чтоб выбить нужную ему информацию.

Вопли мучеников прозвенели в ее ушах, как страшное эхо далекого кровавого, дикого и жестокого прошлого.

Кажется, он нарочно дал ей посмотреть на эту, потаенную, часть его души. Чтобы она поняла и покрепче запомнила, кто он таков и чем привык заниматься.

— Что, — усмехнулся он, рассмотрев в ее глазах ужас, — больше не хочется со мной флиртовать? Да, милая, я занимался такими… делами. Сам выбивал признания. Поверьте моему опыту: я ни разу не ошибся. Все, кого я подозревал, лгали и скрывали что-то нехорошее. Как вы. Под пытками они признавались и в количестве закопанных в собственном подвале трупов, и в черных мессах — а я потом бегал и ловил нечисть, которую они призвали, — и в связях с демонами. Вот и вы мне врете. Ах, как мне это не нравится!

— Как… — стуча зубами, словно ей было невероятно холодно, выдохнула девушка. — Как женщины умудрялись увидеть в вас мужчину? Вы гнусное чудовище! Говорили же, что вы королевский сын! Как случилось то, что вы решили умыться человеческой кровью?!

Тристан лишь поморщился.

— О, давайте без этого! На дыбе поначалу абсолютно все так говорили, бросались оскорблениями, храбрясь. Но потом они забывали свою дерзость и не пытались больше меня оскорбить или задеть. И видели во мне и мужчину, и ангела, и Бога, — Тристан расхохотался, довольный произведенным эффектом. — Так что там насчет суккуба? Откуда вы знаете о ней?

Девушка даже задохнулась от негодования.

— И вы смогли бы, — выдохнула она, — меня?.. На дыбу?..

Тристан пожал плечами.

— Отчего нет? Это моя работа. Если б я счел это уместным и нужным, я бы вас непременно подвесил. Но вместо этого я проявляю просто чудеса милосердия, ведя с вами бесконечно нудный разговор и позволяя трепать мне нервы. Итак?..

— Чудовище! Вы не человек!

— Совершенно верно. Я ангел, карающий ангел. Итак?! Не заставляйте меня нервничать, я этого не люблю.

Девушка судорожно сглотнула и выпалила:

— Я слышала, как они ссорятся!

— Ссорится ваш жених и… кто?

— Не называйте его моим женихом! Это звучит пошло и по-мещански!

— А, так у него еще и никаких обязательств по отношению к вам! Удобно устроился!

— Можно подумать, — прошипела девица яростно, видимо, уязвленная в самый чувствительный уголок души, — что вы всегда были связаны обязательствами!

— Мне можно, — нахально парировал Тристан. — Итак, кого вы слышали?

— Я не знаю, — девушка вдруг затихла, взгляд ее остановился, будто она впала в оцепенение, как пророчица пифия. — Это было утром. Я только проснулась. Умылась. Хотела спуститься вниз, в столовую, к завтраку. Шла по коридору, как вдруг услышала разговор… Точнее, ссору. Они ссорились. Тот, что пришел — он, кажется, был ранен. Я слышала, как Майк повторяет «демон, демон!» так испуганно, словно гость вот-вот испустит дух у него прямо на ковре. А тот правда упал на пол. Ему было очень больно, всюду была кровь.

Девушка все глубже погружалась в транс.

Тристан осторожно отстранился от нее, поднял оброненную сигарету, тающую серой тонкой ленточкой дыма.

— Он обвинял Майкла в малодушии. Он говорил о суккубе, — девушка замолкла. Словно всматриваясь внутренним взором в воспоминания. — Он говорил, что суккуб очень сильна. Говорил, что она имеет все шансы вас соблазнить, но не сможет… Сказал — вы устоите. Непонятно, как, но устоите. Но это шанс… шанс вас достать. Убить. Напасть на ослабленного ее чарами, и убить.

— Зачем ему это? — спросил Тристан.

— Он сказал — так можно спасти его. Спасти меня. Он говорил, что если убить вас сейчас, то можно избежать того зла, что вы причините…

— Причиню? — удивился Тристан.

— Он кричал: «Посмотри, что он сделал со мной! Посмотри! Это ждет тебя!»

«Ага, — подумал Тристан, — нашелся-таки раненный ослепленный демон!»

— Вы видели его лицо? Сможете его узнать?

— Его лицо, — механическим, безжизненным голосом произнесла она. — Да, я видела его лицо. Но оно было залито кровью и как будто бы опалено. Ужасное зрелище. Нет, я не смогу его узнать.

— Вы испугались, что ваш друг воспользуется советом его странного гостя?

— Да. Я знаю, такие раны может нанести только инквизитор, раскрывая крылья и бросая благословение в лицо демону. Я боялась за Майкла. Я думала — он пойдет в этот дом. Я думала, вы там с ним деретесь. Вы не представляете, чего мне стоило вам улыбаться, думая, что вы искалечили или даже убили его! Но на счастье, его там не было. Он не пошел… не пошел…

— Где живет ваш друг?

— Его дом не так просто найти. Это особняк на Зеленой улице, он стоит немного на отшибе. С главного входа это кажется небольшой гостиницей, а…

— Все ясно. Чары демона скрывают парадный вход.

— Да.

Девушка все это говорила бездушным, механическим голосом, и, казалось, была готова рассказать и о своей первой любви. А потому инквизитор поморщился, не готовый к ее откровениям, и кивнул Густаву.

— Достаточно. Отличная работа, Густав.

Оборотень, до того сидящий безмолвно и неподвижно, погасил призрачно сверкающие зеленые глаза, и девушка встрепенулась, словно очнувшись ото сна.

— Что тут происходило? — воскликнула она, оглядывая двух мужчин, запертых с ней в карете.

— Ничего из того, о чем вы сейчас подумали, — едко ответил Тристан. — Нам не нужна ни ваша честь, ни ваша добродетель. Не нужно так судорожно проверять застежки. Я не силен в дамских туалетах. Застегивай я на вас пуговицы — обязательно что-нибудь напутал бы. Мы свами просто поговорили, без дыбы и костров.

Лицо под вуалью пошло пунцовыми пятнами от злости.

— Вы гипнотизировали меня! Как вы посмели!

— Зато мы теперь точно знаем, что ваш друг не причем, — беспечно ответил Тристан. — И вы можете спать спокойно, Пока. Попросите его не слушать всяких странных друзей, и вам не о чем будет беспокоиться. Всего доброго!

Карета остановилась так резко, что девушка почти упала в объятья Тристана.

А тот, ловко распахнув перед ней дверцу, крутанул ее, как юлу, и она скатилась по ступенькам н мостовую, вертясь, как волчок.

Со стороны это выглядело, будто ее вытолкали взашей из экипажа, да по сути, это так и было.

Карета тронулась, и Тристан с усмешкой наблюдал из окна, как девица бесится и топает ногами.

— Вы ее обидели и оскорбили, — заметил верный Густав, тоже поглядывая назад, на исчезающую вдали фигурку девушки.

— Ничего, — беспечно ответил Тристан. — Зато не будет лезть куда попало. Глупая девчонка… Но вот кое с кем мне надо поговорить куда серьезнее, чем с этой девицей.

— Едем к мадам Софи? — спросил Густав, оживляясь.

— Да.