Прежде чем нас разлучат

Глава 14

Миранда

Когда я сажусь на очень удобный тёмно-синий бархатный диван, а Такер устраивается рядом, мое сердце колотится о ребра, как птица, пойманная в слишком тесной клетке. Глядя то на него, то вокруг себя, я тут же сомневаюсь в своем решении увести его в заднюю часть клуба. Мне не следовало выбирать уютный диван, спрятанный в темноте. Следовало пойти в какое-нибудь более освещенное, менее уединенное место.

Делая глоток своего напитка, я смотрю, как он устраивается поудобнее, положив руку на спинку дивана позади меня. Затем откидывается назад, как это делают парни: широко расставив ноги, чтобы занять как можно больше пространства. Наши глаза встречаются, и клетка в моей груди открывается, позволяя птице свободно летать у меня в животе.

Изучая его, я не знаю, что сказать. Странно, что у нас есть история, когда мы толком не знаем друг друга. Я даже не знаю, о чем с ним говорить, определенно, не о Боуи или Наоми, а это единственная известная мне общая тема.

— О чем ты думаешь? — спрашивает он после долгой паузы.

— Странно, что у нас есть история, когда мы даже не знаем друг друга.

— Не хочешь пояснить?

— У наших бывших был роман, и мне кажется, это нас объединяет, — признаюсь я, алкоголь в крови помогает быть честной. — Я просто не знаю, о чем с тобой говорить, не упомянув их.

— Если бы я был совершенно незнакомым тебе парнем, о чем бы ты со мной заговорила?

— Я бы с тобой не заговорила, — выпаливаю я, и он в удивлении отшатывается. — Ты очень настойчивый, вдобавок, красивый, у меня не хватило бы смелости подойти к тебе.

О, боже, что я только что сказала? Мои щеки горят.

— А если бы я подошел к тебе?

— Ага, конечно.

Я фыркаю, но он не улыбается, как раньше, будто считает это милым. Вместо этого… на самом деле, он выглядит раздраженным.

— Я позвал тебя выпить со мной не из-за нашей долбаной связи. — Его взгляд впивается в мои глаза. — Я позвал тебя выпить со мной, потому что ты красивая женщина.

Мои губы приоткрываются в безмолвном «ох», пока он удерживает меня в заложниках своим взглядом.

— Расскажи мне о своем бывшем, а я расскажу тебе о своей, — предлагает он, ставя бутылку пива себе на колено.

— Что? — Мой желудок скручивает узлом, и я отстраняюсь от Такера. — Я не хочу о них говорить.

— Я тоже, но они явно здесь, с нами. — Он тянет меня за локон. — Так что, давай разберемся с ними и пойдем дальше.

Черт. Может, он прав. Может, нам нужно поговорить о них, сначала убрать их с дороги, чтобы потом мы могли… Я даже не знаю. Двигаться дальше? Узнать друг друга? На самом деле, я даже не знаю, чего хочу. Просто знаю, что в нем есть что-то, что цепляет меня. Как невидимая нить, связывающая нас друг с другом.

— Как отреагировал Боуи, когда ты сказала ему, что хочешь развода?

Я выдыхаю, прежде чем рассказать ему, что произошло, а когда заканчиваю, он рассказывает мне о реакции Наоми. А потом о том, что на следующий день после нашей встречи возле моего дома, они подписали бумаги о разводе. Чем больше мы говорим, тем менее странным это кажется, и тем больше я расслабляюсь.

— Несколько дней назад они ужинали с Кингстоном, — тихо говорю я, подтягивая под себя ноги и устраиваясь поудобнее.

— Ты дала согласие?

— Нет, но я не имею права голоса. В смысле, я не могу указывать Боуи, что не хочу видеть ее рядом с моим сыном. У меня нет для этого причин. Я просто должна верить, что он как-то объясняет это Кингстону.

— Детка, это пи*дец, — бормочет он, и я даже не пытаюсь поправить его насчет «детки», потому что мне немного нравится слышать, как он меня так называет.

— Знаю, и поверь мне, было отстойно слушать, как Кингстон рассказывал мне об этом. Хорошо, что он еще мал, поэтому плохо понимает, что происходит. Он только знает, что мама и папа больше не живут вместе.

— Как он с этим справился?

— Лучше, чем я думала. С другой стороны, Боуи видел его только в свои выходные, так как днем спал, а когда собирался на работу, в большинстве случаев Кингстон уже готовился ко сну. Так что, мне кажется, в его маленькой головке ничего особо не изменилось. Кроме того, он начал ходить в детский сад, так что к тому времени, когда он возвращается домой после школы, он полон впечатлений и утомлен.

— Это хорошо.

— Да. — Я отпиваю из почти опустевшего бокала.

— Как тебе снова начать работать?

Ухмыляясь, я качаю головой.

— В первую неделю я адаптировалась, но теперь больше не спрашиваю своих коллег и клиентов, нужно ли им «сходить на горшок», поэтому все в порядке, — шучу я, и он смеется. — Но на самом деле, приятно быть со взрослыми и снова вести настоящие разговоры.

— Я рад, — мягко говорит он, и, черт возьми, мне очень хочется наклониться к нему.

— Я знаю, что ты детектив. Каково это?

Его взгляд долго блуждает по моему лицу.

— Не скажу, что люблю свою работу. Даже не скажу, что мне она нравится. Но семьи, которые делят со мной худшие моменты своей жизни, зависят от меня, поэтому каждый день я делаю свое дело в надежде, что когда-нибудь смогу дать им какое-то завершение.

Желудок скручивается от одной мысли о том, какое давление оказывает на него его обязанности. Не думаю, что смогла бы их выполнять, или делать это без того, чтобы не потерять себя.

— Ненавижу это за тебя, — шепчу я, и его взгляд смягчается.

— Миранда!

Услышав окрик моего имени, я вглядываюсь в темноту и вижу Никки, одну из моих клиенток, ставшую за эти годы другом. Она идет к нам. Или, точнее, спотыкается на своих каблуках.

— Я повсюду тебя искала, — говорит она.

— Я была здесь.

Она плюхается на диван, прижимая меня к Такеру. Я пытаюсь устроиться так, чтобы не сесть на него, и смотрю на подругу.

— Ты в порядке?

— Наверное, я вызову такси и поеду домой. — Она откидывает голову на спинку дивана и косится на меня. — Как я напилась на твоей вечеринке по случаю развода?

— Потому что пила достаточно за нас обеих.

— Точно. — Она хихикает, а я улыбаюсь.

— Идем. — Я встаю и беру ее за руки, чтобы поднять. — Я скажу Эмме, что ты готова уйти.

— Нет, я не хочу портить всем вечер. Все еще танцуют и хорошо проводят время. Я просто вызову такси, — бормочет она, падая на меня и почти сбивая с ног.

— Я не отпущу тебя одну домой. — Я смотрю на Такера, когда он забирает у меня бокал, чтобы я его не уронила в попытке удержать Никки на ногах. — Спасибо.

— Кто это? — выдыхает Никки, явно не настолько пьяная, чтобы не оценить красивого мужчину.

— Мой друг, Такер.

— Молодец, сучка. — Она хлопает меня по заднице, заставляя смеяться.

— Пойдем.

Я веду ее через клуб, Такер следует за мной. Как она и сказала, наша компания на танцполе, танцует и веселится, за исключением Элая и Эммы, которые сидят в баре, он с пивом, а она с бокалом какого-то напитка.

— Черт, — бормочу я.

— Я могу вызвать такси, — бормочет Никки, и я закатываю глаза.

— Я только дам знать Эмме, что поеду с ней домой, — говорю я Такеру, и он качает головой.

— Я отвезу вас.

— О, я бы на нем покаталась, — говорит Никки, и я вздыхаю.

— До того, как увидеть тебя, я и так собирался уходить, — продолжает он, будто ничего не слышал, хотя я знаю, что он слышал.

— Что происходит? — спрашивает подошедшая к нам Эмма.

— Никки нужно домой, — объясняю я, и она смотрит на Никки, чья голова склонилась вперед, будто она уснула стоя. — Такер отвезет нас.

— Мы все можем уйти, — говорит Эмма, и я качаю головой.

— Нет, оставайтесь. Девочки еще веселятся, а Элай выпивает. Мне все равно пора домой, завтра возвращается Кингстон.

Ее взгляд перемещается на Такера, и ее глаза сужаются.

— Ты пил?

— Пару бутылок пива, но я в порядке.

— Насколько в порядке? Можешь сказать азбуку задом наперед?

— А ты можешь? — спрашивает он, и она скрещивает руки на груди.

— Нет, но я напилась.

— Ясно, — бормочет он.

— Ну, ладно. — Она смотрит на меня. — Позвони мне, как только доберешься до дома.

— Обязательно. — Я обнимаю ее одной рукой, потому что другой все еще держу Никки, затем оглядываю танцпол. — Передай всем мои пожелания доброй ночи.

— Хочешь, я помогу тебе вывести ее наружу? — спрашивает она, когда Никки еще сильнее прижимается ко мне.

— Я ее понесу.

Такер передает Эмме бокал и пустую бутылку из-под пива, затем Никки внезапно исчезает из-под моей руки и оказывается в его объятиях. Когда ее голова падает на его плечо, он смотрит на меня.

— Готова?

— Тебе нужно кому-нибудь сказать, что уходишь?

— Я отправлю сообщение. — Он идет с Никки к выходу, поэтому я быстро машу Эмме и следую за ним на улицу.

— Надеюсь, тебе не придется тащить ее слишком далеко. — Дрожа, я обхватываю себя руками, чтобы защититься от холода.

— Я припарковался в квартале отсюда. — Его челюсть сжимается, когда он смотрит на меня. — Где твоя куртка?

— Дома.

— Ясно, — ворчит он, ускоряя шаг.

Через пару минут он останавливается рядом с грузовиком, смотрит на Никки, которая теперь полностью отключилась.

— Детка, мне нужно, чтобы ты вытащила ключи из моего кармана. — Он выставляет бедро вперед.

С участившимся пульсом, я закусываю губу, засовываю руку в передний карман его джинсов и достаю брелок. Избегая смотреть на него, снимаю блокировку с замков и открываю заднюю дверцу, чтобы он посадил Никки в салон. Он захлопывает дверцу, открывает для меня переднюю с пассажирской стороны, и я забираюсь в его грузовик, что является подвигом, учитывая высоту подножки и моих каблуков.

Взглянув на Никки, пока Такер обходит капот, я поворачиваюсь назад и трясу ее за руку.

— Никки, мне нужно знать, где ты живешь. — Она стонет, и я снова трясу ее. — Никки.

— Не хочу.

— Мне нужен твой адрес, — настаиваю я, но она не отвечает.

Вздохнув, я нахожу свой телефон и набираю номер Эммы, когда Такер садится за руль.

— Все в порядке? — Он заводит двигатель.

— Звоню Эмме, чтобы узнать, может ли она сказать мне адрес Никки, так от нее мне его не добиться, — объясняю я, а затем стону, слыша, как телефон Эммы переключается на голосовую почту. — Знаешь, если бы меня похитили, ты бы мне ничем не помогла, — ворчу я при звуке сигнала и отключаюсь. — Она не отвечает.

— Я так и понял.

— Думаю, я просто отвезу ее к себе, — решаю я, и он, не говоря ни слова, выруливает на проезжую часть, и, поскольку он знает мой адрес, я не утруждаю себя подсказывать ему дорогу.

— Как долго ты живешь в Теннесси? — спрашивает он по дороге через город.

— Думаю, лет десять. — Я хмурюсь в попытке вспомнить, потому что мне кажется, с тех пор прошла целая вечность. — Я выросла в штате Вашингтон. Мы с Эммой познакомились там, в школе косметологии. Я планировала держаться поближе к дому, но когда она объявила, что переезжает в Теннесси, я решила поехать с ней.

— Вы двое близки?

— Она мне, скорее, сестра, чем подруга.

— У тебя есть братья или сестры?

— Старший брат, Уокер. У нас десять лет разницы, поэтому я всегда была надоедливой младшей сестрой, пытавшейся ходить за ним повсюду. Он подводный сварщик и все время в разъездах по работе, поэтому я не часто его вижу.

Я замечаю, как он поворачивает к моему жилому комплексу, затем оглядываюсь через плечо, когда Никки шепчет:

— О, нет.

— Не блюй, — умоляю я, когда она садится, прикрывая рот ладонью. — О, боже, останови грузовик, — приказываю я Такеру, когда глаза Никки расширяются, и она начинает мотать головой.

Нащупав ручку, когда он въезжает на стоянку у парка, я открываю дверцу еще до того, как автомобиль полностью остановится, и выпрыгиваю из него, почти падая на колени под возглас Такера. Выпрямившись, рывком открываю заднюю дверцу и отскакиваю назад, когда Никки рвет на асфальт. Роль мамы приучила меня ко многим мерзостям, но рвота — это единственное, к чему я никак не могу привыкнуть. От запаха и вида у меня скручивает желудок, и слюна наполняет рот.

— Простите, — хнычет Никки, прежде чем ее снова рвет, а Такер обходит грузовик сзади.

— Миранда, какого хрена это было? — кричит он, и я отступаю от него.

На полицейском балу я видела его рассерженным или думала, что видела, но явно ошибалась. Ярость на его лице, когда он нависает надо мной, ужасает.

— Еще раз выпрыгнешь из движущейся машины, я отшлепаю твою гребаную задницу.

— Не верю, что ты это сказал, — шепчу я, и он тычет в меня пальцем.

— Я мог тебя задавить. Я еще даже не остановился, когда ты выпрыгнула из гребаной машины. Ты хоть понимаешь, насколько это чертовски опасно?

— Перестань ругать меня.

— Ты хоть слышала то, что я тебе сказал?

— Конечно, слышала. Уверена, тебя слышали все, раз ты кричишь на меня на улице! — кричу я в ответ, вскидывая руки в воздух и злясь сама.

— О, боже, — хнычет Никки, пока мы с Такером смотрим друг на друга.

— Бл*ть, — бормочет он, его грудь вздымается.

Я делаю вдох, пытаясь успокоить расшатанные нервы, затем спокойно говорю, надеясь разрядить ситуацию:

— Я не хотела, чтобы ее стошнило в твоем грузовике.

— Лучше отмвать салон от блевотины, чем гребаные шины от твоей крови.

— Если ты хоть раз пытался отчистить салон автомобиля от рвоты, ты бы знал, что это неправда.

— Господи Иисусе, — рычит он, сжимая кулаки по бокам.

Глядя на него, я знаю, что должна молчать, но, видимо, снова впала в подростковый период, желая оставить за собой последнее слово.

— Кроме того, ты не должен использовать имя Господа всуе.

— Чтоб меня, — рявкает он прямо перед тем, как схватить меня за шею сзади и притянуть к себе. Споткнувшись, я падаю на его теплую, твердую грудь и всхлипываю, когда его губы прижимаются к моим.

Пусть я шокирована его поцелуем, но без колебаний отвечаю на него. Обвиваю руками его шею, и мое сердцебиение учащается, когда наши языки переплетаются, и он держит меня в заложниках, одной рукой удерживая мой затылок, а другой обхватывая мое горло. Его большой палец оказывается под моей челюстью, и меня никогда не целовали так, как он — яростно, голодно, жадно… словно он не может насытиться. Словно пытается заклеймить меня своим ртом.

— Не обращайте внимания на то, что я здесь умираю, — стонет Никки, прерывая момент, и Такер отрывается от меня, тяжело дыша.

Вонь рвоты прорывается сквозь охватившее меня вожделение, и я ослабляю хватку на его рубашке, запутавшейся в моих пальцах, и делаю шаг назад, прочищая горло. Когда я поднимаю глаза, и наши взгляды встречаются, мое бешено колотящееся сердце падает в живот. Выражение его лица противоречиво, будто он не знает, стоит ли ему снова поцеловать меня или сесть в грузовик и уехать.

Поскольку я знаю, что не справлюсь с отказом, обхожу его и иду к грузовику, избегая беспорядка на тротуаре.

— Тебе придется выбраться с другой стороны, — говорю я Никки, и она поднимает голову со спинки сиденья и смотрит вниз.

— Прости, — шепчет она, глядя на меня, и я вздыхаю.

— Все в порядке. Просто выходи с другой стороны.

Без единого слова она перебирается через заднее сиденье, и я встречаю ее с другой стороны, открывая дверь.

— Где мы? — Она оглядывается, все еще в хмельном тумане, и я вздыхаю.

— Я не знала твоего адреса, поэтому привезла к себе.

— Ты такая хорошая подруга. — Она опирается на меня, и я оборачиваюсь к Такеру, стоящему позади грузовика с моей сумочкой.

— Ты ее доведешь? — спрашивает он, и я киваю. — Я подожду, пока вы не окажетесь в квартире.

Он протягивает мне сумочку и засовывает руки в карманы. Убеждая себя, что не разочарована и хорошо, что он уезжает, раз уж мы не должны были целоваться, что у нас и без того сложная ситуация, я расправляю плечи.

— Спасибо, что подвез нас до дома.

Он не отвечает. Просто смотрит, как я прохожу мимо него, и я чувствую на себе его взгляд, когда впускаю нас с Никки в квартиру. Тем не менее, я не оглядываюсь, потому что какой в этом смысл?