Преследующая Призрака

Глава 27

Наша встреча с президентом Джо происходит на заброшенном складе в юго-восточной части города. Серые стены и гранитный пол окружают нас. Здесь достаточно безопасно, и я уверен, что никто не сможет подслушать. Я лично заехал за президентом Джо, так что он не знал заранее, где мы встречаемся.

Я стою напротив него с прямой спиной. Боль пульсирует в ране, несмотря на то что я принял столько обезболивающих, сколько было возможно.

Президент Джо одет в один из своих обычных двубортных костюмов в полоску, дополненных красным галстуком-бабочкой.

Он тоже без оружия. Я в этом убедился. Не то чтобы он обычно носил оружие.

— Кто-то может подумать, что ты привел меня сюда, чтобы убить, — его тон остается спокойным, значит, он уверен, что я этого не сделаю. — Ты ведь знаешь, что я не имею никакого отношения к нападениям, верно?

— Да. Однако кто-то с твоей стороны и кто-то с моей пытаются разжечь войну.

Его пальцы скользят по галстуку.

— Каков план?

— Я все еще не уверен в личности моего предателя, — я достаю свой телефон и нажимаю несколько кнопок. — Однако я уверен в том, кто встречался с моим предателем, — я показываю ему запись с камеры наблюдения, которую недавно установил на складе. — Смотри сам.

Кто-то открывает дверь склада. Это склад, расположенный на окраине «Ле Салуна». Человек внутри скрыт от камеры. Видна только рука, но она в перчатке и ничего не выдает. Даже пол. Однако крыса, которая подходит к двери, ясна как солнце.

— Гребаный Джонни, — президент Джо сплевывает и ослабляет галстук. — О нем позаботятся. Даю тебе слово.

— Если я найду его, то сам о нем позабочусь. У меня есть разрешение?

Мне не нужно просить разрешения зарезать крысу, но это знак уважения к президенту Джо.

Он цокнул языком, словно испытывая отвращение, а затем сделал движение в сторону.

— На моей территории нет места предателям.

— Даже если он твоя правая рука?

— Даже если это моя собственная семья, — его глаза наполняются жестокостью, словно он видит демонов. Может, он действительно отрекся от собственной дочери, как гласят слухи?

— Блестяще. Теперь, когда мы это выяснили, — я делаю паузу, чувствуя жжение в ране. Обезболивающий эффект «Омеги» сейчас бы не помешал. — Вот в чем дело. Если ты заплатишь мне двойную месячную выручку, то получишь двадцать пять процентов акций фабрики.

Президент Джо с минуту молчит, перебирая пальцами бабочку. Лучший способ вести переговоры — это предложить сделку, от которой невозможно отказаться. Президент Джо слюной исходил от этой фабрики с тех пор, как услышал о первой. Двадцать пять процентов — это очень много, больше, чем он мог надеяться.

У нас по-прежнему семьдесят пять процентов, а значит, мы — владельцы. Аид об этом не узнает, поскольку это касается только меня и президента Джо. Я даже не сказал остальным.

Как бы мне ни было неприятно продолжать производство наркотиков, мы должны держать фабрику в качестве пиявки, пока все члены «Нулевой команды» не выйдут из игры.

Теперь, когда у меня есть Эль, я сделаю шаг назад и перестану думать, что смогу спасти всю команду. Как бы ни была болезненна мысль о потере моей собственной семьи, потерять Эль гораздо хуже. Не знаю, что эта женщина сделала со мной, но я знаю, как свои пять пальцев, что не смогу жить без нее.

Уже не смогу.

Теперь я могу понять Тень.

— Тридцать процентов, — президент Джо пытается торговаться.

— Двадцать пять — мое окончательное предложение, — я сжимаю раненую руку, чтобы облегчить боль. — Соглашайся или уходи.

Он молчит целую минуту, пристально глядя на меня. Тактика, чтобы я поддался. Люди ненавидят тишину, и они либо заполняют ее, либо начинают волноваться, пытаясь обойти.

Нас учили таким психологическим трюкам в юном возрасте. Если президент Джо думает, что сможет победить меня в моей же игре, то ему лучше подумать еще раз.

Когда я остаюсь совершенно невозмутимым, президент Джо, должно быть, понимает, что его трюк не срабатывает. Он вздыхает.

— Ты заключил сделку.

Мы достаем свои телефоны. Я передаю документ, который дал мне адвокат, — ведь фабрика законна. В следующий раз президент Джо должен будет привести своего адвоката, чтобы окончательно оформить право собственности.

Этот первичный документ гарантирует, что я сдержу свое слово о продаже ему акций.

Президент Джо переводит деньги на счет в швейцарском банке.

Его лицо озаряет победная улыбка. Даже его лысая голова, кажется, сияет, когда он протягивает руку для пожатия.

— С тобой приятно иметь дело, Призрак.

Я крепко пожимаю руку.

— И тебе того же, президент Джо.

Не совсем. Но это единственная карта, которая у меня есть.

Как только он покидает склад, я расслабляю плечо. Оно чертовски болит. Я пытаюсь набрать номер Тени, но его телефон выключен. Опять. Он пропал со вчерашнего дня. Если бы он знал, что меня подстрелили, то ворвался бы в дом с поднятыми кулаками и потребовал бы «убить их всех». На утреннюю тренировку он тоже не явился, что, мягко говоря, настораживает. Лучше бы он не вводил себе полную дозу «Омеги» и не совершал необдуманных поступков.

Он едва держится в строю после того, как так долго мухлевал с детоксом.

Туман тоже со мной не разговаривает, но она приходила вчера, когда Аарон накладывал мне швы. Она стояла рядом с ним с сердитым выражением лица и приказывала ему поторопиться, как и Эль. Хотя она не разговаривала со мной, Туман оставалась до тех пор, пока Аарон не подтвердил, что моя рана не представляет собой ничего серьезного. Потому что она так предана. Мне. И Ястребу.

Пора поступить правильно по отношению к ней и к моему товарищу.

Я набираю номер Аида. Он берет трубку после нескольких гудков. Он всегда медленно отвечает на звонки. Ему нравится быть тем, кто отдает приказы, а не наоборот.

— Призрак, — говорит он своим ровным голосом. — Уже конец месяца, так что, полагаю, у тебя хорошие новости.

— Да. Я удвоил выручку производства.

— Замечательно.

Я почти вижу эту гнусную улыбку.

— Переведи их.

Не так быстро.

— Отпусти Ястреба.

— Отпущу, — он звучит раздраженно. — Как только переведешь деньги.

— Я выполнил свою часть сделки, так что мне нужно, чтобы ты выполнил свою. Я пришлю тебе адрес, и мне нужно, чтобы Ястреб был там через полчаса. Если ты его не приведешь, денег не будет.

— Ты маленький... — он замолчал, и его дыхание стало резким в трубке. — Ты мне угрожаешь? У меня есть вся твоя драгоценная «Нулевая команда», Призрак.

— И если не отпустишь одного из них, я не буду продолжать вести этот бизнес и посылать деньги, — я делаю паузу. — Ты ведь знаешь, что президент Джо развязывает войну?

Мне не нужно этого говорить, но он знает, как сильно остальные члены команды преданы мне. Если уйду я, уйдут и они. Никто не будет управлять бандитским бизнесом Аида. По крайней мере, он думает, что они мне преданы. Я уже не так уверен.

— Только Ястреб, — говорит он, и связь обрывается.

Пока только Ястреб.

Остальных мы вытащим, скорее раньше, чем позже.

По крайней мере, освобождение Ястреба сделает Туман менее беспокойной, и она вернется в игру. Мне нужно вернуть правую руку.

Я отправляю Аиду адрес, затем пересылаю его Аарону, чтобы тот забрал Ястреба.

Аарон вчера полчаса ворчал, что не может быть «гребаным шофером», но когда я пообещал ему, что он будет моим первым связным в случае, если будет кого убить, он согласился. Я мог бы послать Туман, но Ястреб не хотел, чтобы она видела его в таком избитом состоянии. К тому же она, возможно, до смерти волнуется за него, но лицом к лицу они не разговаривают. И не разговаривали уже более пятнадцати лет.

Пора устроить ловушку для гнилых фруктов в наших рядах.

С тех пор как президент Джо отмахнулся от Джонни, у него есть только один человек, к которому он может обратиться за помощью — его сообщник по преступлению.

Наш предатель.

Я устраиваюсь на крыше напротив склада «Ле Салун» и осматриваю окрестности в бинокль ночного видения.

Уже больше часа ночи. Холодный воздух проникает в мои кости, а рана болит, как будто ее разрезали. Я стараюсь не обращать внимания на пульсацию, насколько это возможно.

Джонни так и не появился за те три часа, что я потратил на наблюдение, но это лишь вопрос времени.

В ожидании Аарон подтвердил, что Ястреб был освобожден два часа назад.

«— Он неузнаваем, но будет жить», — сказал Аарон. Частью сделки было то, что он также подлатает Ястреба. Я отправил Аиду деньги, но пройдет немного времени, и он начнет пытать одного из оставшихся членов «Нулевой команды».

Мы разберемся с этим. Теперь, когда среди нас будет один из сильнейших снайперов, Ястреб, наша миссия станет немного проще.

Я провожу рукой по лицу. Я так чертовски устал и не ел нормально уже целый день. Или два. Я принял обезболивающее, но боль в плече продолжает пульсировать, как будто по нему бьют.

Мне ничего не хочется делать, кроме как обнять Эль и помочь ей справиться с горем. Она не рассказывала мне многого, но очевидно, она любила эту подругу. Я сделаю все, чтобы она снова была счастлива.

Возможно, нам стоит отправиться куда-нибудь на север, где не так суетливо. А еще лучше — за город. Я могу взять ее в гости к Ворону и его беременной жене на юг Франции. Хочу показать ей, что, несмотря на то что Ворон — член «Нулевой команды», он может жить нормально.

Как только все это дело с предателями закончится, я увезу своего светлячка. Нам обоим это нужно, особенно после всего, что произошло в последнее время.

У меня никогда не было отпуска. Я даже не знаю, что означает это слово, но если это будет с Эль, я готов на все.

Я уже собираюсь закинуть в рот очередную таблетку, когда из-за склада мелькает движение. Из-за угла появляется силуэт Джонни. Он крадется к стене, как гребаная крыса.

Я прячусь за железными перилами, виден только бинокль. Джонни стучит в дверь.

Давай. Открывай, ублюдок.

Даже думая об этом, я задерживаю дыхание. Я знаю, просто знаю, что откроет один из тех, кто ближе всего ко мне.

Тень, Туман или даже Пламя или Скар.

Я просто хочу знать, почему они это делают. Что я сделал, чтобы они меня предали?

И снова из двери появляется только рука в перчатке. Даже под таким углом и с биноклем ночного видения я не могу их разглядеть. Они приоткрывают дверь на дюйм, словно знают, что я за ними наблюдаю.

К черту.

Есть только один способ выяснить это.

Я бросаю бинокль и шагаю к лестнице. Внутри бушуют гнев и предательство.

Слева от меня раздается движение. Или, скорее, тихие шаги. Рука тянется к пистолету, но в висок прислоняется еще один.

Проклятые ослабленные рефлексы.

— Держи руки так, чтобы я их видел, — в поле зрения попадает закрытое лицо Тени.

Его силуэт наполовину скрыт луной, но плечи чуть ли не подрагивают от напряжения.

Мое нутро сжимается.

Черт.

Неужели это все время Тень?

Горькая улыбка покидает меня.

— Почему ты предал меня?

— Почему я предал тебя? — он смеется. — Я не всаживал тебе нож в спину. Это сделал ты!

Мои брови нахмурились, но я не смотрю ему в лицо. Он на взводе, а Тень в порыве гнева бывает безрассуден. Поэтому я выбираю спокойный тон.

— О чем, черт возьми, ты говоришь?

— Я думал, Туман заставила Зои исчезнуть. Оказывается, это был ты все это время! Ты помнишь ее, Призрак? Или она стерлась из твоей памяти после того, как ты всадил ей пулю в сердце?

Черт. Я знал, что проблема с Зои рано или поздно всплывет.

Сейчас самое неподходящее время для Тени, чтобы узнать, что с ней случилось.

Справа от меня раздаются шаги. Я смотрю в ту сторону. Все вокруг становится черным.

Эль.

Ее силуэт купается в лунном свете, а распущенные длинные волосы развеваются вокруг нее. Ее руки дрожат. Вообще все ее тело дрожит.

Она держит в руках пистолет и целится в меня.

— Ты — П-Призрак?