Преследующая Призрака

Глава 29

Головная боль пронзает виски, как только я открываю веки.

В горле першит и сухо, словно я десятилетиями испытывала жажду. Стены нашей комнаты окружают меня. Знакомая обстановка наполняет покоем.

Если бы только Джулиан был здесь, чтобы это было самое безопасное место.

Тусклый свет раннего утра проникает в окно. Ночь превратилась в день.

На тумбочке стоит бутылка воды. Я хватаю ее и выпиваю половину в рекордные сроки. Закончив, я вздыхаю с облегчением.

— Было весело?

Я поднимаю голову и встречаюсь взглядом с бесстрастными глазами Джулиана. Он даже не издал ни звука.

Вообще-то...

Он никогда не издавал ни звука, если только специально не становился заметным.

Он не Джулиан. Он — Призрак.

Пресловутый, хладнокровный Призрак, которого никто не видел.

Но я видела.

Внутри для меня существовал только Джулиан.

Он стоит у кровати в напряженной, оборонительной позе. Он переоделся в новую рубашку, которая напряженно обтягивает его рельефные мышцы. Кровь не пропитывает его плечо.

Это радует.

Если бы только я могла стереть расстояние и броситься в его сильные, надежные объятия. Холод в его темных глазах останавливает меня на месте.

— Что случилось? — спрашиваю я спокойным тоном, пытаясь сгладить разговор.

— Истощение. Ты не ела несколько дней.

— О, — я прикусила нижнюю губу от его безразличного тона. Джулиан так ко мне не обращается. Но я причинила ему боль, и я сделаю все, чтобы исправить свою ошибку.

Я больше не могу бороться с этим. Я дошла до того, что не могу представить свою жизнь без него.

— Кайл? — я снова использую осторожный тон, пытаясь заставить его открыться мне. Как раньше. Когда между нами не было границ.

— Выздоравливает. О нем позаботятся.

— Мне очень жаль, Джулиан, — я смещаюсь. Не в силах больше держать свои руки при себе, я тянусь к рукаву его рубашки.

Джулиан отдергивает руку. Глубокая боль в его карих глазах, лишенных золотых колец, пронзает меня насквозь. Я никогда не видела его таким мрачным. Таким обиженным.

— Разве тебя не беспокоит твое собственное предательство?

Моя рука опускается на бок, как у раненого животного. Он действительно ненавидит меня. Я не знаю, как заставить его простить меня. Выслушать. Даже если только на минуту.

— Ну, ты также скрыл, что являешься Призраком.

Не то чтобы это было одно и то же, но он тоже мне лгал.

— Это потому, что я ненавидел то, что ассоциировалось с Призраком, — он тяжело дышит. Ткань его рубашки напрягается на жестких мышцах плеч. — Я скрывал это не для того, чтобы нанести удар в твою гребаную спину.

Слезы застилают мне глаза.

— Джулиан...

— Не называй меня так, — шипит он.

Я сжимаю губы в линию, чтобы не разрыдаться. Он ускользает из моих пальцев, и я понятия не имею, как все исправить. Я вижу в его глазах сожаление, предательство, затаенную ярость. Я почти слышу, как его демоны кричат: «Я же говорил тебе, что ты не должен ей доверять». Я чувствую, как он списывает меня со счетов, и это разрывает меня на части.

— Я читал об особом виде светлячков, — говорит он отстраненным тоном. — Они ярко светятся. Так ярко. Когда к ним приближается заколдованный самец, знаешь, что они делают?

Я качаю головой, и по моей щеке катится слеза. Я не хочу знать ответ. Судя по обиде на лице Джулиана, он не будет хорошим.

— Они их загрызают. Так же, как и ты, Эммануэль.

Теперь даже не Эль. А мое полное имя. Это обезличивание пронзает мое сердце и разрывает его.

— Я не хотела, — мой голос дрожит, как бы я ни старалась его выровнять. — Я просто...

— Заткнись. Я даже не хочу слышать твой голос. Каждое твое слово — гребаная ложь.

— Нет. Я только хотела найти Зои. Ничего больше.

— Именно, — его челюсть напрягается. — Все остальное было ложью.

— Нет... — слезы уже текут по моим щекам, и я даже не пытаюсь их остановить.

— Ответь на мой вопрос. Было ли это весело? — его глаза пылают яростным огнем. — Использовать меня было весело?

— Н-нет, — я даже не могу подобрать слова.

— Что ты почувствуешь, если я использую тебя?

Через секунду он уже у моего лица. Его пальцы обхватывают мою шею. Моя кожа нагревается. По крайней мере, он прикасается ко мне. Это расстояние убивало меня.

— Что я тебе говорил о предательстве? Я должен, блядь, убить тебя.

Мои губы дрожат, потому что он не сжимает их. Он не может. Он выглядит растерянным и смущенным, как я, когда не могла нажать на курок.

— Мне не следовало доверять тебе.

Еще больше слез скатывается по моим щекам.

— Я должен причинить тебе столько же боли, сколько ты, черт возьми, причинила мне.

Если так ему нужно выплеснуть всю злость и обиду, то я не против. Мне просто нужно, чтобы он был рядом. Я наклоняю голову и захватываю его губы своими. Сначала он ошеломлен, но потом его губы сами захватывают мои. Его рука резко обхватывает мой затылок, и он заставляет меня открыть рот. Наши языки сталкиваются в неистовом порыве. Его грубая сила поражает меня до глубины души.

Он целует меня со свирепостью, которая разрывает меня на части. Меня пронзает электрический разряд удовольствия. Затем, словно вспомнив, что не должен меня целовать, Джулиан прикусывает мою нижнюю губу. Сильно. Металлический привкус взрывается у меня во рту, когда он отстраняется.

Я хнычу, отрываясь от его губ. Мое тело скорбит о потере.

Джулиан вытирает кровь с губ большим пальцем и нависает надо мной, как гроза, готовая разразиться, но в то же время его черты искажены смятением.

Он задыхается, плечи напряжены. Я уверена, он не может отрицать притяжение между нами, но он также не может видеть дальше обиды и гнева.

— Это тоже была ложь? — рычит он. — Как ты держала меня за руку и говорила, что моя? Как ты спала в моих объятиях? Неужели все это было гребаной ложью, Эммануэль?

— Перестань называть меня так! Прекрати! — я вскакиваю на ноги, гнев берет вверх. — Хватит говорить мне, что лучшие дни моей жизни — это гребаная ложь! Это не так!

— Нет? Ты громко и четко сказала, что использовала меня, помнишь?

— Это потому, что я думала, что ты убил мою подругу! И даже тогда я все равно не хотела причинять тебе боль. Я не могла. Почему ты не можешь понять, черт тебя побери?

— Что понять?

— Я люблю тебя, чертов идиот! — я со всей силы бью его в грудь. — Я люблю тебя!

Глаза Джулиана расширяются, и он выглядит ошеломленным, словно не веря в то, что я только что сказала. Моя грудь тяжело вздымается и опускается, пока я впитываю то, в чем призналась.

Я никогда не думала, что стану женщиной, которая будет висеть на волоске из-за своих эмоций. Я всегда считала их слабостью, но с Джулианом чувствую только силу.

Или, по крайней мере, чувствовала. До того, как он возненавидел меня.

Его губы разошлись, и я пролепетала:

— Не смей называть мои чувства ложью, иначе я набью тебе морду.

В его темных глазах загорается жар, и золотые кольца расцветают. Его рот прижимается к моему.

Я хнычу, и эти глупые слезы снова наполняют мои глаза. Он забирается на меня сверху и, как пещерный человек в манере Джулиана, разрывает мою футболку. Я плачу и смеюсь. Этот чертов мужчина никогда не изменится. И я так влюблена в него, что даже не хочу вспоминать свою жизнь до него.

Его горячие губы проводят по моему горлу обжигающие поцелуи. Одна его рука крепко обхватывает мое бедро, а другая — таз. Я готова к нему в одно мгновение. Мои руки возятся с его ремнем, пока его эрекция наконец не освобождается и не упирается в мой вход.

Вместо того чтобы дать нам обоим то, чего мы хотим, Джулиан опирается на локти и обхватывает мое лицо руками. Напряженные глаза встречаются с моими, в них хаотичный вихрь эмоций: тоска, забота, но есть и боль. Предательство. Я прижимаюсь губами к его губам, пытаясь заставить все это исчезнуть.

— Ты испортила меня, Светлячок.

Он входит в меня с низким хрипом. Я обхватываю руками его спину и обнимаю татуировку воина. Темный, одинокий воин.

Прямо как Джулиан.

Он вбивается глубже и сильнее, но в его глазах — полная отрешенность. Сладкая капитуляция.

Одна только близость этих чарующих глаз заставляет меня приблизиться к краю. Мой желудок сжимается, когда я приближаюсь к точке воспламенения.

— Скажи это, — его тело прижимается к моему. Наши груди прижались друг к другу. Ноги переплетены. Я уже не знаю, что принадлежит ему, а что — мне.

— Я твоя, — выдыхаю то, что, как я знаю, заводит его больше всего. Я так, так близко.

Он рычит, толчки становятся все более настойчивыми, но он качает головой.

— Нет, то, что ты сказала раньше.

— Я люблю тебя! — кричу я, когда оргазм настигает меня с такой силой, что я превращаюсь в трясущееся месиво. — Я так чертовски сильно тебя люблю.

Джулиан следует за мной с оглушительным ревом.

Мы оба обессилены, лежим в объятиях друг друга, вдыхая воздух. Я вся поглощена им, а он — мной. Кожа к коже. Сердце к сердцу. Душа к душе.

Я устала и измучена, но в то же время счастлива. Я хочу остаться в этих объятиях навсегда. Он гладит меня по волосам в этом чарующем ритме, и я уже засыпаю.

— Я никогда не пользовалась тобой, Джулиан, — бормочу я, прижимаясь к его груди. — Я просто была слишком гордой, чтобы просить о помощи в поисках Зои. А еще я боялась, что если ты узнаешь правду, то бросишь меня, — мои губы раздвигаются, и я целую его грудную мышцу. — Мне не место в твоем мире... но я люблю тебя и готова приспособиться к этому миру ради нашего совместного будущего.

Я хочу сказать гораздо больше, излить ему свое сердце и душу, как он просил меня, потому что теперь я больше не трусиха, которая убегает от своих чувств.

Сон уносит меня прежде, чем я успеваю сказать самое важное.

Пожалуйста, не бросай меня, Джулиан.

Что-то ударяется мне в голову.

— Уф... — я застонала, открывая глаза.

Из окна машины льется слепящий свет. О, только посмотрите. В Англии настоящее солнце. Я думала, его похитили.

Подождите. Машина?

Я резко перехожу в сидячее положение. Я лежу на заднем сиденье фургона, одетая в свободное платье, которое Скар подарила мне некоторое время назад. Снаружи зелень, насколько хватает глаз. Деревенская местность. Мы проезжаем мимо указателя: Лидс.

Какого черта я делаю в Северной Англии?

Я оглядываюсь по сторонам. Рыжая грива волос сидит на водительском сиденье.

Это не может быть та, о ком я думаю, верно?

Я наклоняюсь в сторону, и вот она. Совершенная и первозданная.

Туман.

Во плоти.

На ней огромные солнечные очки, и она ведет машину, не обращая внимания на окружающих.

— Куда, черт возьми, ты меня везешь? — кричу я и бросаюсь на нее.

Она останавливает меня, прижав одну руку к лицу, а другой продолжая держать руль.

Она думает, что сможет победить меня одной рукой? Я, неловко повернувшись, перебираюсь на переднее сиденье, чуть не сломав себе шею, но мне удается сесть.

Я пытаюсь ударить ее, но ее хватка очень сильна для той, кто кажется хрупкой и нежной. Но, опять же, она чертова убийца.

Ох. Черт.

Рыжая ведьма собирается меня убить. Так она сказала в тот раз. Если я подведу Джулиана, она меня прикончит.

Ну, не так-то просто.

Я прыгаю на нее и бью правой рукой по щеке. Она так сильно тормозит, что я не только отпускаю ее, но и лечу вперед, едва не ударившись о лобовое стекло. Туман хватает меня за воротник платья и тянет назад, пока я не разбила голову.

— Прекрати бить! — шипит она, продолжая вести машину.

— Неужели ты думаешь, что я позволю тебе легко убить меня? — плечо болит, но я сжимаю кулаки перед лицом. — Давай.

Она спускает очки на нос, и я вижу, как она закатывает глаза.

— Ни за одну тысячу лет ты не победишь меня.

— Испытай. Меня.

— Хватит. У меня нет на это времени, — она издала прерывистый вздох. — Я и так в бешенстве от этой пятичасовой поездки. Так что не действуй мне на нервы.

Я бросаю на нее настороженный взгляд и медленно произношу:

— Ты не собираешься меня убивать?

— Нет.

Я скрещиваю руки.

— Тогда зачем меня похищаешь? Верни меня или Джулиан убьет тебя за это.

Она слишком долго смотрит мне в глаза, а потом, как чудо, лесной цвет смягчается.

Рыжая ведьма смягчилась? Какого черта? Я что, сплю?

— Думаешь, я бы забрала тебя из его комнаты без его разрешения?

Ее слова режут ножом мою грудь. Джулиан передал меня Туман? Нет.

— Ты лжешь!

Я ни за что не поверю, что Джулиан бросил меня. Туман всегда ненавидела меня. Должно быть, она все это подстроила, чтобы оставить Джулиана себе.

И все же... У меня ужасное предчувствие по поводу этой ситуации.

Туман показывает на крошечный карман моего платья и сдвигает очки на нос.

— Посмотри сама.

Я ныряю в карман, и действительно, оттуда выглядывает клочок бумаги.

Почерк Джулиана.

Ты права. Тебе не место в моем мире, Эль. Живи спокойно.

Призрак.

— Нет, нет, нет... — я захлебываюсь словами. Мои глаза наполняются слезами, а тело напрягается. В легкие не поступает ни одного вдоха. Это как будто тебя бьют снова и снова.

Только это намного, намного хуже. Ущерб нанесен не телу, а моему сердцу, разбитому на кровавые осколки.

Он бросил меня. Он все-таки бросил меня.

— Эй... эм... — Туман говорит так неловко, как я ее еще не слышала. — Не плачь. Так уж вышло. Ты можешь умереть, если останешься рядом с ним.

— Мне все равно! — всхлипываю я. — Я просто хочу быть с ним. Разве я так многого прошу?

— Иногда да, — Туман смотрит на меня с глубокой ностальгией, болью и одиночеством. Я никогда не думала, что буду испытывать к Туман такие чувства, но мне ее жаль. И я не знаю, почему это заставляет меня плакать сильнее. Может быть, я представляю себя на ее месте через несколько лет. Разбитой, страдающей от боли и такой совершенно одинокой.

— Эй... да ладно. Перестань плакать, — она снова чувствует себя неловко. Очевидно, что Туман не нравится видеть, как девочки плачут, но она не умеет утешать. Учитывая ее прошлое, я ее не виню. — Я отвезу тебя в хорошее место.

Для меня больше нет хороших мест. Тем не менее, я спрашиваю между приступами сопения:

— Куда?

— К Зои.