Преследующая Призрака

Глава 30

Я стою перед дверью своей комнаты. Нашей комнаты. Прошло уже две недели с тех пор, как она уехала, а я все еще не могу войти внутрь.

Воспоминания здесь намного хуже. Ее запах. Ее вещи. Все ее вещи. Даже ее призрак притаился за дверью, ожидая, что я буду дразнить и проклинать ее за то, что позволил ей уйти.

Я не могу смотреть на кровать и не вспоминать, как прижимал ее к себе и вдыхал ее запах, прежде чем заснуть.

Потом ее не стало. Или я заставил ее уйти.

Но она сказала в тот день, сразу после всего этого хаоса с Кайлом, что ей не место в моем мире, и она имеет полное право бояться. Я хочу и нуждаюсь в ней, и ради нее я пойду в чертов ад и обратно. Я даже готов снова принять «Омегу», если это будет означать ее защиту, но если она хочет уйти, я не могу быть эгоистом и заставлять ее остаться.

Она как Зои. Они обе совершили ошибку, придя в этот мир, и единственный способ защитить их — оттолкнуть. Не думаю, что Тень пока понимает это. Я и сам с трудом принимаю это.

С тех пор как ушла Эль, во мне образовалась черная дыра, и я не думаю, что что-то сможет ее заполнить. Эта женщина перевернула мой мир с ног на голову и забрала с собой рассудок.

Поэтому каждый день я стою перед закрытой дверью, как чертова статуя. Я слишком труслив, чтобы войти внутрь и подвергнуться нападению воспоминаний о ней. Никакие удары не смогли вытеснить эту боль из моего организма.

И вряд ли когда-нибудь сможет.

Вздохнув, я разворачиваюсь и направляюсь в вестибюль «Ле Салуна».

Кайл прощается с Тенью, Скар и Пламенем. Его доминирующая рука перевязана, и, возможно, он больше никогда ею не воспользуется. Но это не остановило его в желании уехать. У него есть друзья в русской мафии в Нью-Йорке, и он намерен пожить с ними какое-то время.

С того вечера я отказывался с ним разговаривать. Он приходил и извинялся миллион раз, но я даже не смотрел на него. Я был так зол и разочарован в нем. Больше из-за того, что он хотел причинить боль Эль, чем из-за всего этого предательства. Остальные больше злились из-за предательства и несколько раз ударили его в отместку — пока он был еще ранен, — прежде чем простили его. Это было слишком кроваво и жестоко, но я не стал их останавливать. Он несет ответственность за то, что сделал.

В последние несколько дней я много думал о том, как пренебрегал им с тех пор, как стал уделять внимание детоксикации от «Омеги». Он может быть общительным человеком, но Кайл всегда был одинок. Он во всем полагался на меня, но я думал, что он вырос и больше не нуждается в моем руководстве.

Очевидно, я ошибался. И я несу за это ответственность. Если бы Скар не остановила его от самоубийства, я бы никогда себе этого не простил.

Поэтому я замолвил за него словечко перед Николаем. Он должен относиться к Кайлу так, как относился бы ко мне.

— Помни, есть одно правило, Кайли: оставайся в живых, — Скар взъерошивает волосы.

Его лицо все в синяках с галактикой блекло-голубых и желтых пятен от того, как сильно они его били. Больше всего Пламени понравилось бить его, хотя я втайне думаю, что он все знал о плане Кайли. Он умеет обо всем знать и держать это в себе.

Кайл застонал и отмахнулся от руки Скар.

— Прекрати. Я не ребенок.

— А ты точно был им той ночью, — насмехается Тень. — Ты загнал меня в окно.

— На стену, а не в окно, — Пламя выдувает никотин в лицо Тени.

— То же самое.

Сбоку от меня раздается легкий шорох. Туман. Она стоит плечом к плечу со мной и скрещивает руки под грудью.

— Почему ты прячешься?

— Что ты здесь делаешь? — отвечаю я. — Разве ты не должна преследовать Ястреба?

Светлый цвет ее глаз омрачается, и они наполняются глубокой печалью и болью.

— Будет лучше, если я этого не сделаю, — эмоции улетучились так же быстро, как и появились. — Ты все еще избегаешь Эль?

— Я не избегаю, — выдавил я из себя. — Это в ее интересах. Ты же знаешь.

— Она имеет право решать, что в ее интересах, Призрак. Она взрослый человек, а не ребенок.

Я сужаю глаза.

— С каких это пор ты встала на ее сторону?

— С тех пор, как мы оказались в одной лодке, — она тычет пальцем мне в грудь. — Не повторяй наши с Ястребом отношения, Призрак. Это не весело.

Она поправляет волосы, и в кои-то веки они не напоминают о крови.

Туман бросает на меня еще один взгляд и идет к остальным, которые дразнят Кайла.

Я вздыхаю и следую за ней. Все разговоры резко прекращаются. Лицо Кайла искажается, и он ежится. Черт. Я не видел, чтобы он ерзал с самого детства.

Может, я все еще злюсь на него, но он всегда будет моим сыном.

И ничто этого не изменит.

Мои плечи расслабляются, и я бросаю на него отеческий взгляд.

— Позвони мне, когда тебе понадобится выпить или если русские будут издеваться над тобой. Я преподам им урок.

Тень и Туман улыбаются. Пламя продолжает курить, а Скар подталкивает меня.

Широкая ухмылка Кайла чуть не рассекает его лицо.

— Будет сделано, крестный!

Тень находит меня, когда я наливаю себе выпить в кабинете Туман. Поскольку я больше не сплю на складе, то делю диваны с Пламенем. Я вижу, что ему это нравится, по тому, как он то и дело хмурится.

— Теперь, когда Кайл ушел, мы все застряли со старой каргой в качестве единственного развлечения, — Тень берет стакан и выпивает половину, затем садится рядом со мной. — Где она вообще?

— Ей все еще нужно немного «Омеги», — я пригубил виски. Алкоголь стал для меня водой. Сколько бы я ни пил, это не смывает ни воспоминаний, ни душевной боли.

В офисе воцаряется тишина, лишь звяканье бокала о бокал, когда Тень или я наливаем еще. Страдание любит кровавую компанию.

— Аид звонил, — говорю я через некоторое время.

— Дай угадаю, — Тень проводит рукой по своим уже всклокоченным волосам. — Он ненавидит, что ты выкрутил ему руку, чтобы освободить Ястреба.

— Что-то вроде этого, — я кручу в руках бокал. — Он посылает кого-то следить за нами.

Тень приостанавливается с бокалом на полпути ко рту.

— Кто это?

— Он не сказал, пытаясь вывести нас из равновесия, я уверен. Но Селеста дала мне наводку.

— Если это один из второго поколения, то он, должно быть, становится глупым, — Тень хмыкнул. — Мы тренировали этих неудачников.

— Нет. Это не второе поколение.

— Один из стражников?

Я качаю головой.

— Один из его напарников.

— Черт возьми, — губы Тени поджались. — Я думал, они существуют только для того, чтобы делить прибыль и никогда не показываться на глаза.

— Я тоже так думал, — я проглатываю обжигающую рюмку. — Но, видимо, он играет в другую игру.

Совет директоров «Преисподней» — если его можно так назвать — всегда был заполнен международными богачами, больными как Аид. Они — акционеры, которые играют из-за штор, в то время как Аид остается на верхушке. Оуэн, глава этого мафиозного бизнеса, — мелкая рыбешка среди них. Это говорит о том, насколько поганы остальные.

Я уверен, что «Нулевая команда» и убийцы второго поколения убивали их политических врагов и все, что им мешало. Мы все — их марионетки, пока они платят Аиду нужную цену.

Они никогда не заморачивались техническими вопросами, так что тот факт, что один из них пришел сюда, чертовски нов.

— Селеста упоминала имя?

Я моргаю от голоса Пламени. Он сидит напротив меня, сигарета свисает из его рта. Темно-рыжие волосы не прикрыты капюшоном и беспорядочно спадают на лоб. В его глазах нет ни сна, ни отрешенности. Их беловато-голубой цвет — самый сосредоточенный из всех, что я видел за последнее время.

— Так, — Тень щелкает пальцами и направляет свой бокал на Пламя. — Однажды ты взломал их систему, и это чуть не убило тебя на хрен. Какие имена ты придумал? Черный, Дым и...

— Лизетта, — монотонно произносит Пламя. Для человека, который постоянно забывает имена, он точно запомнил это много лет назад.

Я киваю.

— Это имя упоминала Селеста.

Пламя вынимает сигарету изо рта и вертит ее между большим и указательным пальцами.

— Она действительно придет?

Я пожимаю плечами.

— Возможно. Может быть, сейчас. Может быть, через несколько месяцев. С Аидом никогда не знаешь. В идеале, к тому времени мы получим остальных наших товарищей.

— В идеале, — Пламя улыбается такой жуткой улыбкой, которую так редко демонстрирует. — Или мы можем преподать Лизетте урок.

Он встает и кладет руку в карман.

— Она моя, если покажет свою голову.

Мы с Тенью обмениваемся взглядами, когда Пламя исчезает за диваном.

Тень качает головой, делает глоток и говорит:

— В любое время, приятель.

Я поворачиваюсь к нему лицом.

— Что?

— Где Зои? — у него красные глаза, и хотя я не видел, чтобы у него были моменты потери сознания, я уверен, что они вернутся. Дело не в том, что я не доверяю ему, а в том, что я не доверяю «Омеге». Она сделала нас бездумными не просто так. А Тень и так безрассуден.

— Я же говорил, что она не хочет, чтобы ее нашли.

— Но ты отправил Эль к ней, — он ударил бокалом по столу. — Я слышал, как старая карга Туман разговаривала об этом со Скар.

— Зои хотела, чтобы Эль присоединилась к ней. Я не посылал ее без предупреждения. Ее точные слова о тебе были: «Я не хочу больше видеть его лицо».

— Что ж, удачи тебе, мать твою, — он вскочил на ноги. — Потому что я найду ее, и ей придется снова увидеть мое гребаное лицо.

— Тень, — я вздыхаю. — Нам еще нужно разобраться с фабрикой. Джонни тоже сбежал, так что мне нужна твоя голова в игре.

— Моя голова в игре, — его губы приподнимаются в ухмылке, и он допивает остатки своего стакана, прежде чем направиться к двери.

— Тень.

Он оглядывается через плечо.

— Что?

— Не делай глупостей.

Он поднимает плечо и уходит.

— Глупость — его фамилия, — голова Пламени появляется из-за дивана. — Ты так и не дал мне ничего сжечь, Призрак.

— Когда-нибудь. Не сегодня.

— Скучно.

— Расскажи мне что-нибудь, Пламя, — я формирую шпиль у своего подбородка. — Почему ты показал Тени и Эль ту запись с камер наблюдения?

Он ухмыляется.

— Потому что это весело, — его голова прячется за диваном. — Разбуди меня, когда будет что поджечь.

Я провожу пальцем по ободку своего бокала. Он все еще вызывает у меня неприятные ощущения, но в основном меня раздражает его беззаботность.

Мой телефон вибрирует. Сообщение от Скар.

Угадай, где я?

Я игнорирую ее.

Через секунду приходит еще одно сообщение.

Ты такой зануда, Призрак. Не нужно гадать. Та-да!

Скар прикрепляет селфи. У нее жеманная улыбка, которую она отрабатывала миллион раз, потому что даже не знает, как улыбаться. Позади Скар в кадр неосознанно попадают два человека. Я увеличиваю изображение позади нее.

Эль.

Мое дыхание становится глубже, и сильное чувство тоски охватывает меня, когда я вижу эти ярко-голубые глаза и мягкие черты лица.

Затем я фокусируюсь на мужчине, который обнимает Эль за плечи. Я вижу чертовски красный цвет.

Эль улыбается, но в ее глазах нет и следа того блеска, который был раньше.

Я скучаю по ней.

По всему, что связано с ней. Просыпаться с ее лицом стало для меня наркотиком, и ломка гораздо хуже, чем от «Омеги».

Скар снова пишет смс.

Ты уже позеленел?

И снова.

Еще нет? Ладно, позволь мне представить тебя. Это Лиам. Он самый отпадный мужчина, которого я когда-либо видела. Поверь мне, я знаю. Жаль, что он чертов ублюдок.

И еще.

Но, возможно, Эль нравится такой тип, понимаешь? Она была настолько идиоткой, что когда-то влюбилась в тебя.

Еще одно сообщение.

О, Лиам — лейтенант полиции *отвратительные эмодзи* Он только что сказал, что Зои и Эль едут с ним.

Еще одно.

Дан-дан-дан-дан.

Еще одно.

Пшшш, неважно. Если игнорирование меня поможет тебе чувствовать себя лучше, тогда вперед.

Твоя потеря, Призрак.

Я отбрасываю телефон, закрываю глаза и с глубоким вздохом прислоняюсь головой к дивану.

Скар специально провоцирует меня.

И это работает.

Я больше ничего не хочу, кроме как прилететь туда, сломать руку этому Лиаму и вернуть Эль. Раз и навсегда.

Но я уже отпустил ее.

Остается только ждать, когда она сама решит вернуться.