Русалочьи сказки

Глава 5 Сплин и немного еды

В числе прочего, мне в «наследство» осталась тети Валина книжка с рецептами. У меня слюнки потекли от красочно оформленных описаний тортов, пирогов и салатов. Какое сокровище! Я сама себе завидовала.

Честно сказать, я кулинаркой была так себе, максимум моего таланта — шарлотка, и то пятьдесят на пятьдесят, то ли получится, то ли нет. А так, конечно, и в школе на уроках труда готовила вместе со всеми и Пражский торт, и эклеры. Правда, не помню, можно ли было их есть.

Мама моя всегда была помешана на фигуре, поэтому не пекла и не жарила ничего «вредного». Во вредное она относила котлеты, картошку, разные стейки и антрекоты (а может, просто экономила, мясо-то недешево). Поэтому на ее праздничном столе всегда было какое-то заливное, курица, салат из капусты, морковка тертая и редька. На окне вечно чах чайный гриб (в детстве я представляла как он по ночам вылазит из банки и сидит за столом, пьет чай и жалуется домовому на жизнь), в вазочке на столе непременно обитали сушеные яблоки, на десерт в любом количестве можно было съесть лимон с сахаром, а тортом были печенье со сгущенкой, но это только на праздник.

Кстати, такой здоровый образ жизни не помог маме устроить личную жизнь. Все завидные мужики уходили к ее пышнотелым подругам, очевидно приманенные селедкой под шубой или мимозой. А она все ждала. До последнего дня красила губы ярко-красной помадой. Но стоило очередному воздыхателю прийти в гости на чашку чайного гриба, как весь пыл его перетекал на других. Странные все-таки свойства у этой целебной настойки.

Неудивительно, что я безмерно завидовала людям, у которых можно попробовать домашние шедевры, типа торт Наполеон, или какой-нибудь навороченный плов с кусками румяного мяса, печеным чесноком и яблоками, и янтарно-золотым рисом. Все мои попытки приготовить такое дома заканчивались колобком из слипшейся рисовой массы с жестким вареным мясом.

А домашние пирожки! Как я любила именно такие — хрустящие, только что снятые со шкворчащей сковородки, с начинкой из поджаренной капусты с вареными яйцами или картошкой с лучком…

Я сглотнула и ринулась к холодильнику. Нашла кусок колбасы и хлеб. Чем не пир? Бутерброд со сладким чаем — вот тебе и торт, и горячее, и десерт!

Снилась мне в эту ночь тетя Валя.

— Как я рада, Маечка, что все мое добро тебе досталось! Переживала, чтобы этот сыч не повыбрасывал, как…

Что-то там было еще, но я уже не вспомнила утром. А это в памяти задержалось.

Дочь позвонила вечером, сказала, завтра придет в гости. Благо, выходной.

Чем не повод заглянуть в кулинарную книгу?

Выбирать не стала, первый же рецепт и решила опробовать. Тесто на пирожки. То что нужно.

У тети Вали и почерк был отменный, и писала подробно и досконально, будто специально для таких дилетантов, как я. Сбоку еще пометочки приписала: «дрожжи брать комнатной температуры», «яйца среднего размера», «для расстойки нагреть духовку до единички», «начинку готовить заранее».

С подсказками у меня почти все получилось. Пришлось повозиться с тестом, заляпала всю кухню, и себя заодно, я ж не знала, что оно так липнет к рукам. А потом этими липкими руками надо открыть шкаф, достать муку в банке, просыпать — вот кулема! — потом все это собирать горстями со стола и сыпать в стакан…

На первый раз я все равно что-то сделала не так, потому что пирожки получились мало того, что разного размера, разных форм, высоты и ширины, так еще и плотноватые, на мой взгляд. Все-таки зря я еще два стакана муки добавила.

Но они были съедобными! Даже вкусными!

Дочь с недоверием понюхала, откусила и жуя поинтересовалась: «Это что, талант проснулся? Ну мать, растешь!»

Мы с ней съели всю партию вдвоем.

Малёк осталась в восторге от новой обстановки, спала на кровати, сказала что чувствовала себя королевой. Наболтались, нагулялись, перед выходом крепко обнялись, и я сунула ей тыщу в карман.

— Мам, ну ты чего, тебе самой надо! — смутилась дочь, но денежку прибрала в кошелечек, благодарно чмокнула в щеку и убежала.

А я осталась дома, завалилась на кровать и думала, что такой счастливой не была уже лет сто. Вот что делает новая мебель и еда!

Продукты еще оставались, так что я замесила новую порцию теста, и на этот раз оно получилось лучше, и форма у пирожков уже больше походила на настоящую.

Несколько я отнесла Машке с Толиком, сколько-то съела сама, а остальное взяла на работу.

— Май Филипна, вы мой спаситель! — выдохнула Лидочка после пятого пирожка. — Именно о чем-то таком мечтала со вчерашнего вечера!

«Ага, мысленно заметила я, бегемота бы тебе печеного в тесте!»

Хорошо хоть она не успела съесть все до прихода Елены Сергеевны. Парочка ей все же досталась.

— Майя Филлиповна, какой сюрприз! Я, конечно, не очень то люблю мучное, знаете ли, возраст, но это так вкусно пахнет… С чем они? С капустой? О, клетчатка с углеводами прекрасно сочетается, помогает переварить, и инсулин не так скачет… М-м-м, мой муж бы немедленно ушел к вам, он так любит все домашнее, а я терпеть не могу возиться на кухне… Ну, с такими талантами и без мужа, удивительно просто… Лида, доешьте мой, у вас такие голодные глаза! Ничего, что уже пять съели, это не вам, это ребенку!

Я возблагодарила Бога за то, что муж начальницы не попробовал мою стряпню, мне вовсе не хотелось, чтобы он ко мне уходил. Я не люблю низеньких мелких мужчин. Я уже никаких не люблю. Давно.

Это кстати и стало темой вечернего психоанализа. Мне посчастливилось сесть, да еще и у окна, так что ничего не мешало.

— По большому счету мужики не так уж и нужны, — высказывала я, — без них тебе и не важно, как выглядишь, не нужно мыть голову каждые два дня, брить подмышки и прочие места. Спишь, опять же, как хочешь и сколько хочешь. Смотришь бабское кино. Можно не мыть посуду на ночь. Хотя что там ее мыть, одну тарелку?

Психолог нахмурился и что-то написал. Наверное, примерно: «неряха, фригидная и волосатая, бррр»

— Нет, правда. Я была замужем, и что я там хорошего видела? Сначала кажется, что обручальное кольцо это что-то вроде волшебной палочки, надел и жизнь стала сказкой. А по факту сказкой было все что предшествовало. Цветы, комплименты, обещания. А потом все куда-то делось…

Психолог посмотрел на часы. Я тоже сверилась. Сериал еще не скоро, успею. И так удачно пробка.

— Вот кстати. Так ведь обязательно у любого человека это снова психологическая травма, — вдохновенно продолжила размышления. — Отношения — сплошной косяк. Не твой, так его. Женился — быт все портит. Не женился — не уверен в том, что именно ты ему нужна. Бросил — подлец, однозначно. Не бросил — изменяет, наверное, мерзавец. И еще лыбится во сне. Наверное, о шлюхах своих думает. Зарабатывает много — я ничтожество. Зарабатывает мало — он ничтожество. Гвоздь вбил — криво. Не вбил — ну, сами понимаете. А к тому же! Свекровь!

Кажется, я это сказала вслух. На меня стали смотреть.

Психолог снова записал.

— Замуж выходишь не за мужика, а за его мать! — жарко зашептал мой внутренний голос. — И за бывшую! За всех бывших! И друзей! Нет, ну согласитесь, это же ненормально, когда он до тебя пять лет гулял с телкой, бросил ее, а потом пригласил на вашу свадьбу!

Кажется, я снова говорила вслух, потому что соседка специфическим движением подвинула голову на короткой толстой шее ближе ко мне. Да пофиг. У меня такой сеанс интересный!

— А потом в вашей спальне висело какое-то чучело с перьями, как он объяснил, «ловец снов, который Аня сделала своими руками, а я сам рубил эту курицу». Нет, ну это нормально? Ловец снов! Ловец мужей скорее. Хотя неча на зеркало пенять, коли рожа крива. Что уж там было ловить? Самовлюбленный эгоистичный деспот и тиран. Маменькин сынок и инфантил. Ноги кривые. И в постели так себе. Интересно, он до свадьбы где брал эти навыки интересные и куда они потом подевались? Может, Аня его тренером была? Как ее бросил, так и все достижения закончились? И ведь все уши мне прожужжал, какая она правильная, красавица и умница. Что же ты ее бросил, такую творческую и прекрасную, и ушел к никакой мне?

— А хуже того, — торопилась я, — что эта долбаная Аня живет в одном подъезде со свекровью и дружит с ней как неразлучные подружки! И замуж так и не вышла! Назло мне, не иначе! Монашка Хренова. Все плела свою паутину и раздавала всем. А может она порчу наводила? Хотя, зачем ей это? Ладно бы как-то помогло…

— Но главное счастье в том, — я потихоньку стала выбираться на выход, — что ушел он от меня не к ней! Я даже не плакала, а ржала неделю от того, что представила кислую морду этой Ани, которая так ждала этого прынца, пока он осознает, кто же был главным его счастьем в жизни. Дышала маткой, читала аффирмации, окуривала свечками его фотку на стене. А ушел он к сиськам. Вот и все.