Русалочьи сказки

Глава 8 Прелесть какие глупости

Утром вместе с похмельем исчезли и стыд, и совесть, и боли в спине. Проснулась я такой счастливой, что даже ущипнула себя, чтобы проверить, живая ли. Дурное настроение как рукой сняло. Я готовила яичницу, приплясывая. А на работу не шла — летела. И раз уж так хорошо день начался, то и мое место у окна ждало меня, а значит, и мой воображаемый Фрейд тоже.

Нет, ну а что? Имею я право или тварь дрожащая? Да даже если и тварь, все равно имею! Какое мне дело, кто там кому не нравится, главное, что я свободная, привлекательная женщина в самом соку… — я осеклась мысленно и наяву прижалась ближе к стеклу, чтобы не чувствовать запах перегара соседа. — Ну пусть и не очень привлекательная… Тем более! Значит, не нужно ждать милости от природы, а надо создавать их самой! Как-то так!

Профессор посмотрел на меня, кажется, с жалостью.

— Да я же в выигрыше по всем фронтам! — продолжила я утренние аффирмации. — Если ничего не было, то будем избегать друг друга изо всех сил. Ему-то, небось, тоже не айс оказаться голым перед малознакомой женщиной. Хоть и нечего там стесняться. Кстати! — я подняла указательный палец, спохватилась и сделала вид, что чешу лоб. — С ним внешне все в порядке, значит и в самом деле гей, а геи — лучшие подружки всех сериальных героинь! Значит, я выяснила ночью, что он не по женской части, и решила, что в таком случае нечего и стесняться! Может мы еще подружимся… Потом… И он еще поможет мне с ремонтом. Когда разбогатею. Опять же! Благодаря этому… инциденту… я получила предложение работы, во-первых и бесплатного массажа, во-вторых! Стоило оно того, чтобы побыть полчаса голой перед посторонним мужиком? Однозначно да! Кстати про массаж! — спохватилась я. — Надо белье купить красивое и в парикмахерскую сходить. Эх, придется расчехлять заначку. Ну, хоть психолог у меня бесплатный!

Профессор поднял вверх большой палец.

Лидочка огорчилась, что я нынче без пирожков. По ее трем подбородкам было понятно что беременность служит только прикрытием для банального желания пожрать. Впрочем, от голода она не умирала, в ее распоряжении был письменный стол, заваленный под завязку разными шоколадками, чипсами, печеньем и вафлями. Поэтому я вполне могла завести дома хомячка или морскую свинку — к постоянному шуршанию и хрумканью привыкла. Хотя, моему хомяку никто бы не приносил столько еды. Так что ограничимся Лидочкой.

День определенно складывался удачно. Чувство вины и стеснения за вчерашнее пропало, даже наоборот, разбирал смех от всплывающих в памяти подробностей. Может, нервное, защитная реакция организма, чтобы не умереть от стыда. Но все-таки, изменилось еще кое-что. В памяти все чаще возникало обнаженное тело соседа, и накатывали волны жара. Вопрос: что это? Ранний климакс или позднее созревание? Мне, как возможному автору бестселлера «Как прожить полжизни без секса и не обнуться», никогда не снились прошлые сны, я не баловалась в душе и старательно заглушала звук на любовных сценах в любимых сериалах. Моими влажными мечтами было приобретение нового пальто или добротных кожаных сапог на зиму.

— Ну, тут нечем гордиться, — сконфуженно призналась я своему воображаемому психологу. — Сама не понимаю, как я так выпала из активной жизни. Не иначе, бывший муж меня закодировал перед уходом.

Тем не менее, вид голых ягодиц Сергея что-то всколыхнул в моей оголодавшей без мужика душе. Однако, как мы выяснили, на продолжение банкета надеяться было бесполезно, значит, следовало как-то возвращать прежнее невозбудимое состояние.

Не без злорадства я сообщила Елене Сергеевне, что теперь мне придется ходить на массаж, значит, либо работаю полдня, либо ухожу в отпуск. Который мне давно полагался.

Ну что вы, МайФилип, из меня монстра делаете? Надо — идите, вы и за полдня прекрасно справитесь, ну или домой возьмете отчеты, есть ведь у вас компьютер дома? А отпуск — нет, кто же работать будет? Не Лидочке же ваши дела скидывать?

Лидочка поперхнулась колбасой.

— Да справлюсь, конечно, — облегченно вздохнула я. — Чем мне еще вечерами заниматься? Отчеты мое все.

Зазвонил телефон. На экране высветилась Машкина физиономия. Я отключила вызов. Что мне было ей сказать? Про вчерашний позор? Про то, как единственный возможный раз, когда я оказалась в одной постели с мужчиной, закончился конфузом под его столом?

«Ты чего сбрасываешь? Не можешь говорить?» — всплыло сообщение в вотсапе.

«Не могу, на работе», — напечатала я.

«Ладно, тогда тут попишемся. Ты не обиделась на нас вчера, что свалили и оставили вас двоих?»

Отлично, значит, они с Танькой ничего не знают!

«Ну что ты, какие обиды! А куда вы делись, кстати?»

«К Толику поехали. Танька такси вызвала, меня за шкирку и к нему. Ох, что она там устроила! Долго рассказывать, в общем, мы помирились. А Танька уехала с таксистом. Кажется, он ее замуж позвал.»

«Опять?» — кажется, я простонала вслух.

В общем, день удался. Несколько моментов тревожили меня, но не так чтоб уж очень. Во-первых, подвис вопрос, а был ли мальчик, и что теперь делать с соседом и нашими отношениями.

Я непроизвольно и неконтролируемо взоржала, неэстетично хрюкнула и обратила на себя внимание всех пассажиров автобуса. Мужик рядом тут же уступил мне место, очевидно испугавшись, что у меня это истерика, и кто знает, чего еще от меня ожидать. Неадекватная женщина с авоськой, в которой угадывается десяток яиц в пакетике, нависшая прямо над твоей головой — серьезная угроза. Я обрадовалась и плюхнулась на кресло.

Ну так вот. Про отношения. От-но-ше-ния. Какое прекрасное, красивое слово. Кто-то кого-то относит. И в голове рисуется мужественный мускулистый красавец, несущий меня на руках в сторону закатного моря… Развевается платье на легком ветру, длинные роскошные волосы льются волнами по плечам, плавно спускаясь на красивую полуоткрытую грудь третьего (как минимум) размера… Мда. Реальность вернула другую картину. Сергей несет меня, скрюченную, к себе в машину, чтобы отвезти к мануальщику. Какие у него были мысли тогда? Вряд ли о моей прекрасной груди и куцых волосенках. А скорее всего, он воспринимал меня, как проблему, которую следуют решить и забыть. Что он и сделал, по крайней мере, первую часть. Но что делать теперь мне? Как вести себя при встрече? Кинуться на шею? Бррр. Нет. Вежливо поздороваться, сделав вид, что у меня амнезия, и поинтересоваться, не встречались ли мы с ним раньше? «Например, в вашей постели?» — ехидно вставило какое-то из моих «я».

Ну или как вариант, завопить: «Серега, друг, как сам?», и предложить сходить выпить пивка в ближайшем гей-баре.

Я вздохнула и с тоской посмотрела в окно на лениво ползущие рядом автомобили. С высоты автобусного окна прекрасно видно было, как красивые губастые и бровястые женщины в коротких шубках, так называемых «автоледи», едут по своим автоледьским делам, свободные, уверенные в себе, красят губки под зеркалом дальнего вида, дергают ножками в такт льющейся из динамиков красивой музыке, сжимают руль собственной машинки холеными ручками с красным маникюром, и наверное, тоже чем-то недовольны. И это меня с ними роднит. Мы все недовольны, но какая, блин, разница!

Ладно, будем решать проблемы по мере их поступления. Или наступления? Неважно. Встречусь с ним — решу, что делать дальше. А пока проблема вторая и третья.

Вторая — это как сказать дочери, что ее мать занялась таким видом деятельности, при котором кто-то из ее знакомых, а может, и она сама, могут лицезреть мою практически голую задницу в инстаграмме или где-то там еще, куда там эскулап выложит свои ролики. А сказать надо, иначе трындец, если она узнает сама. Помимо жуткого скандала, вплоть до отречения от родства, проклятий на мою голову и несмываемого позора, следует ожидать еще и того, что она все расскажет Машке и Таньке. А отсюда вытекает и третья проблема.

Как заставить Машку перестать устраивать мою личную жизнь? И вообще как бы так она перестала меня опекать, у меня от ее опеки уже зубы сводит. А если она узнает, что у меня было с Сергеем, у-у-у… Хотя стоп, а что было? Ничего не было! Но думаю, Машке на это все равно. Ей на все все равно, кроме Толика.

Вздохнув, я стала пробираться к выходу.

Домой кралась, как ниндзя, стараясь держаться в тени и никому не попадаться на глаза. Машины Сергея у дома не было, я крадучись, на цыпочках, прошла мимо дверей — сначала Машкиных, потом его, приложила ухо к холодному металлу, послушала, убедилась, что за ней нет ни шороха, и поспешила на свой второй этаж, на ходу вынимая ключи. Юркнула в квартиру и поскорее закрыла замок, спасаясь таки образом от всех возможных посетителей и проблем с ними связанных.

Есть все-таки и в одиночестве своя прелесть. По крайней мере, никто не клюет мозг. Кроме меня самой.

Я сделала бутеры, налила кофе и включила телек. Темноту разогнал фейерверк турецких пейзажей, красивых мужчин и женщин в заботливо созданных ими геморроях любви.