Сироткам в академии (не) место

Глава 12. Серьезный разговор

Алисия Боун

Всё происходящее меня откровенно пугало. Я, хоть и не была менталистом, не могла не заметить, как выбесило господина ректора то, что Альберт находился тут. И сейчас я мучилась целым списком вопросов, и ни один из них не был привлекательным.

У Альберта с ректором вообще плохие отношения, или же он просто не должен был тут находиться? Потому что даже сама мысль о том, что ректор мог меня приревновать к нему, казалась болезненным бредом. Если у Альберта настолько плохие отношения с ректором, не стоит ли мне держаться от него подальше?

Понятно, что он из очень влиятельной семьи, и ссориться с ним по любому не стоит. И вообще, он готов мне помогать и защищать и до этого момента ничего не требовал у меня взамен. И тем не менее, моим приоритетом в любом случае была учёба и получение образования, именно оно в конечном счёте даст мне путёвку в светлое будущее, а не покровительство вышестоящих, каким бы сладким и привлекательным оно сейчас ни казалось. Пока Альберт медленно и неторопливо огрызался и покидал комнату, я как могла быстро спрятала под одеяло коробку, искренне надеясь, что её содержимое не успеет растаять. Я боялась, что это будет злить ректора, а ещё, что он может попытаться её у меня отобрать. И не важно, по какой причине.

— Нам надо серьёзно поговорить с вами, мисс Боун, — начал ректор, подходя к моей кровати и усаживаясь ровно на то место, где совсем недавно сидел Альберт, а профессор устроилась рядом с ним с непроницаемым выражением лица.

Именно в этот момент мне стало очень и очень страшно. А что, если Альберт ошибся, и я попала сюда вовсе не потому, что мой резерв опустел и медленно пополняется, а потому что я полностью перегорела? Я слышала о чём-то подобном, у нас ходили слухи! Говорили, что такие маги вообще долго не живут и очень быстро сходят с ума.

Воображение тут же принялось рисовать жуткую картину, в которой меня вот прямо сейчас выгоняют из академии, и мне приходится в лучшем случае идти работать в таверну, а то и что похуже. От одних только подобных мыслей меня буквально передёрнуло. И что мне тогда делать? Действительно валяться в ногах у Альберта и набиваться ему в содержанки? Нет, к такому я тоже не готова.

— Я вас внимательно слушаю, — я очень старалась, чтобы мой голос не дрожал и не выдавал моего волнения, но получалось у меня откровенно плохо.

— Тебе не стоит бояться или нервничать, то, что мы хотим обсудить, не так уж плохо, — сказал ректор, но сделал это чересчур ласково и заботливо. Так обычно говорят с тяжело больными, так что если он хотел меня успокоить, то его план определённо провалился.

— Мы предполагаем, что ты потомок Уайтов, возможно из какой-то боковой ветки, — внезапно заявила магисса, а ректор посмотрел на неё откровенно зло.

— Мы ничего подобного не предполагаем, но твоя магия очень схожа с магией этого аристократического семейства, — тихо и твёрдо выговорил ректор, посмотрев на профессора Магади так, что любому стало очевидно: её за этот выпад по голове не погладят.

Но мне было всё равно, что там будет с этой сушёной воблой, из-за которой я сейчас оказалась в лекарском крыле. Меня гораздо больше интересовало то, что она сказала. Значит, Уайты? Я понятия не имела, что это за семья, но в любом случае любая другая фамилия намного лучше, чем быть Боуном. В этом мире это приговор. А уж если к фамилии прилагается ещё какая-то родовая магия или что-то такое, то это вообще прекрасно.

— Значит, у меня хороший магический ресурс? — это сложно было назвать логическим выводом, скорее предположением. Ведь аристократические семьи являлись такими именно потому, что они не были слабыми.

— Не просто хороший, а феноменальный! Настолько хороший, что мы обязаны будем сообщить об этом королю! — в разговор вновь вмешалась профессор Магади, а я буквально подавилась воздухом. Король? Она сейчас шутит?

Нет, она совершенно точно шутит! Разве может короля заботить какая-то девчонка без рода и без имени? Подобные мысли даже не умещались у меня в голове.

— Профессор Магади, я очень попрошу вас покинуть эту палату, — в голосе ректора буквально звенел металл, но профессор Магади даже не шелохнулась, а я невольно поразилась её выдержке, потому что я бы от этой фразы уже бежала отсюда с самой большой скоростью.

— Юная леди не должна оставаться одна в обществе мужчины, это неприемлемо, — почти выплюнула магисса.

— То-то я вижу, Альберт де Визуар соблюдал все приличия, — многозначительно хмыкнул ректор, но на магиссу эта фраза не произвела ровным счётом никакого впечатления.

— Но профессор Магади права, нам придётся сообщить о твоих возможностях как в Совет попечителей, так и королю. Возможно, — ректор посмотрел на меня многозначительно, — тебе назначат содержание и стипендию, как подающей надежды ученице, но для этого тебе придётся много и упорно учиться!

Деньги — это хорошо, я бы даже сказала, что слишком хорошо, чтобы быть правдой, и эта фраза скорее меня нервировала, чем обрадовала. Во многом потому, что мне так же было очень хорошо известно: бесплатный сыр бывает только в мышеловке. Если мне тут что-то обещают, то, значит, уже планируют что-то потребовать взамен.

— Я совсем не собиралась отлынивать от учёбы, я не для этого сюда поступала, — я старалась, чтобы мой голос звучал твёрдо и уверенно.

— Это прекрасно, я очень рад это слышать, — ответил ректор, и вся его фигура и выражение лица говорили о том, что он не врёт.

— Кроме этого, для тебя будет создана специальная обучающая программа, которая поможет развить твои возможности до максимально возможного уровня. Я не говорю, что будет легко, но хочу, чтобы ты понимала все варианты и возможности и не совершала ошибок, — после фразы про ошибки ректор многозначительно посмотрел на то место, где из-под одеяла вполне отчётливо выглядывали очертания коробки, подаренной Альбертом.

Это он сейчас насчёт сладостей или общения с менталистом?

Но я твёрдо решила, что подумаю об этом не сейчас, а позже. Значительно позже.

— Хорошо, есть что-то ещё? — поинтересовалась я.

— А она мне нравится, в ней стержня намного больше, чем у большинства тех, кто здесь учится. Я могу взять над ней шефство, — заявила профессор Магади, а меня даже передёрнуло от этого предложения. Возможно, я ей понравилась, но после всего того, что произошло в аудитории, я не могла ответить ей тем же. Она мне категорически не нравилась.

— В этом нет никакой необходимости, я буду лично присматривать за Алисией Боун. Это будет вполне логично, учитывая размер её резерва и ваши предположения насчёт Уайтов. Хотя я проверял родовую книгу, и она пуста! — в глазах ректора сверкнуло что-то такое, от чего мне стало не по себе.

Вот только что я могла поделать?

Георг де Плюм

Я сидел в своем кабинете и буквально кипел от негодования. Мне совсем не понравился разговор с Алисией Боун. Я честно ожидал, что она окажется умнее и тут же пообещает мне, что Альберт де Визуар к ней больше и близко не подойдет, но я сильно ошибся. Алисия только внимательно выслушала все мои доводы и устрашения и покачала головой, не сказав ни слова.

Но еще хуже было то, что со мной при разговоре присутствовала профессор Магади. Сколько бы я ни намекал, да даже откровенно говорил ей о том, что ей тут находиться не обязательно, магесса делала вид, что этого попросту не слышала. Более того, она ведь не только просто слушала, развесив уши наш разговор, она еще и постоянно в него влезала. Чаще всего именно в те моменты, когда это было совсем не нужно, если не сказать больше.

Так, например, зачем ей было настаивать на том, чтобы курировать Алисию Боун? У нее вообще-то магия огня!

Ладно, допустим, у меня тоже не было магии огня, и по-хорошему ее надо было отдать другому преподавателю, что я, конечно же, и сделаю. Но мало этого, после того как мы покинули лекарское крыло, профессор Магади язвительно заметила, что я вполне мог бы проявлять свою ревность менее заметно, чем окончательно вывела меня из себя, но и на этом не остановилась, потому что она еще и заявилась в мой кабинет и потребовала лично посмотреть родовую книгу Уайтов. Так, словно она мне не доверяла! Это просто уму непостижимо, никак по-другому я это просто и назвать не мог.

И все же мне пришлось показать родовую книгу. Наверное, я мог бы этого избежать, если бы изначально не сказал, что книга у меня. Но я бы не удивился, если бы магесса дошла со своими глупыми предположениями до самого короля. И как бы все происходящее выглядело бы тогда? В этом совершенно точно не было бы ничего хорошего, если не сказать больше.

Но сейчас я планировал свою месть.

Возможно, это было мелочно. Плевать.

Я уже написал весьма красочное письмо главе тайной канцелярии, в котором откровенно написал, что его сын потерял голову и чуть ли не преследует девушку, которая не давала ему для этого никакого повода. Указал также ее магический потенциал и происхождение. Внешнее сходство все же решил не уточнять — это могло повредить уже самой Алисии, а мне этого совсем не хотелось.

Наоборот, я твердо собирался не только выставить Альберта козлом отпущения, но и сорвать на нем свою злость и напряжение.

Возможно, кто-то мог бы сказать, что такое поведение недостойно ректора и вообще мужчины. Вот только я знал совершенно точно и без сомнений: то, что началось между сироткой и сыном главы тайной канцелярии, да еще королевских кровей, ничем хорошим закончиться не может.

Более того.

Если уж Кэтрин Уайт не смогла пройти этот путь и погибла, буквально сгорев в огне этой семьи, утащив и уничтожив весь свой древний род, то очевидно, что у Алисии Боун просто нет шансов. Ни малейших.

А я не позволю, чтобы история повторилась. Я не стану просто сидеть и смотреть, пока страшная трагедия начнет разворачиваться прямо на моих глазах. Не бывать этому!

Поэтому я только удовлетворенно улыбнулся, когда в дверь моего кабинета постучали, а затем на его пороге появился Альберт де Визуар.

— Вы хотели меня видеть? — поинтересовался он ровно и спокойно, хотя нам обоим было прекрасно известно, что я хотел. Более того, мы оба также знали, что было тому причиной.

— Именно. Садитесь, — холодно заметил я и тут же отдал себе мысленную затрещину. С менталистом не имеет никакого смысла ходить вокруг да около — он прекрасно чувствует мои чувства и эмоции.

— Альберт, я, надо сказать, весьма взбешен и очень в тебе разочарован, — еще я был весьма напуган, но озвучивать этого не собирался, даже если Альберт это заметил.

Альберт спокойно сел на стул напротив и посмотрел на меня холодным отстраненным взглядом. Интересно, его когда-нибудь удается вообще вывести из этого состояния холодной рыбы?

Не то чтобы мне хотелось это проверять на своей шкуре. Все же неуравновешенный менталист — это очень и очень опасно, даже для такого сильного и опытного мага, как я. А потом в моей голове всплыла картинка, где Алисия кормила его пирожными. Тогда Альберт совсем не выглядел замороженной рыбой, и гнев вновь поднял внутри меня голову.

— Вы ведь понимаете, что морочить голову сиротке, без денег и связей, как минимум низко? — твердо поинтересовался я.

В комнате на мгновение воцарилась тишина, и я понял, что бил в бровь, а попал в глаз. Альберт был растерян, и на мгновение мне даже стало его жаль. Он наверняка совсем не рассматривал ситуацию с этой стороны. Просто молодой парень, которому понравилась девушка. Как многие из них вообще в этом возрасте готовы думать и размышлять о последствиях своих поступков? Да почти никто! Я и сам когда-то был таким, и его отец тоже. И к чему это привело? Ни к чему хорошему.

Именно поэтому я поспешил выкинуть, словно мусор, всю жалость из себя. Я в состоянии остановить все происходящее, пока еще не стало слишком поздно, пока история вновь не повторилась, и я обязательно это сделаю.

— Я не собирался морочить голову Алисии Боун, — после паузы возразил Альберт, вот только в его голосе не было уверенности.

А я лишь покачал головой.

— Альберт, Алисия попала к нам прямо из сиротского дома. Вы имеете хотя бы отдаленное представление о том, как там растут дети? — поинтересовался я.

Как и ожидалось, менталист и понятия не имел. Да и разве могло быть иначе? Вряд ли его властная и влиятельная семья захаживала в подобные места. Даже для того чтобы передать благотворительность, у них были слуги.

— Вам стоит посетить одно из таких мест, хотя бы для того, чтобы получить полное представление о том, как обстоят дела в нашем государстве, — я так и не смог сдержать горечи в своем голосе, хотя должен был.

— У Алисии вряд ли были настоящие друзья. Она редко нормально питалась, почти никогда свежими фруктами или овощами. У нее не было нормальной или красивой одежды. Я уже не говорю про сладости, подарки или праздники. У нее много пробелов в образовании, и ей придется приложить немало усилий для того, чтобы их закрыть. И тут появляешься ты! Эдакий рыцарь без страха и упрека! Конечно, она влюбится. Вот только и мне, и тебе прекрасно понятно, что никто не позволит тебе жениться на сиротке! В лучшем случае ты сможешь взять ее содержанкой или любовницей, и то если повезет. А потом ваши дети отправятся в сиротский дом, а девушка, не выдержав всего происходящего, просто наложит на себя руки, если не что похуже! Ты этого хочешь и добиваешься?

Последнее я уже чуть ли не кричал.

Альберт молчал. В комнате царила тишина.

— Я вас услышал, господин ректор, — холодно заявил менталист, а после просто покинул мой кабинет, хотя я не давал ему такого разрешения. Вот только услышал ли он на самом деле?