Сироткам в академии (не) место

Глава 27. Записка полная смысла

Альберт де Вуизар

Каждый раз, когда я видел Алисию, что-то внутри меня словно перестраивалось, становилось более гармоничным. Она была для меня словно огонёк в темноте, напоминание о том, что даже в этом мире интриг, давления и ожиданий есть что-то искреннее и настоящее. Её присутствие, её улыбка, даже её едва заметные вздохи, когда она боролась с очередной задачей, — всё это вызывало у меня умиление и желание помочь.

После нашей поездки на юг я старался проводить с ней как можно больше времени. Это было непросто: ректор постарался на славу, да и преближающиеся экзамены не делали эту задачу легче. Но я находил моменты. Иногда это были короткие прогулки после занятий, иногда — несколько минут, украденных перед практикой. И каждый такой момент был для меня бесценным.

Я с радостью замечал, как менялись наши отношения. Её улыбки, когда она видела меня, стали теплее. Её голос, когда она рассказывала о своих успехах, звучал увереннее. И, главное, между нами становилось всё больше чего-то… романтичного. Эти мельчайшие моменты, когда наши руки случайно касались, когда наши взгляды задерживались чуть дольше, чем нужно, наполняли меня радостью, которую я не испытывал никогда ранее.

Сегодня был один из тех дней, когда я, несмотря на плотный график, решил найти её после занятий. Я знал, что у неё сложная неделя, и хотел хоть как-то её поддержать. Я нашёл её в библиотеке, где она сидела за одним из дальних столов, окружённая книгами. Её волосы были небрежно собраны на затылке и переливались огнем, а взгляд сосредоточенно блуждал по строкам.

Я подошёл тихо, чтобы не отвлекать её сразу, и остановился за её спиной. Она так глубоко погрузилась в чтение, что не сразу заметила моё присутствие. Я улыбнулся и тихо произнёс:

— Ты выглядишь так, будто вот-вот раскроешь величайшую тайну магии.

Она вздрогнула, но, увидев меня, её лицо осветилось улыбкой.

— Альберт! Ты меня напугал, — сказала она, но её голос был мягким, без упрёка.

— Прости, — ответил я, усаживаясь напротив неё. — Просто не мог не воспользоваться моментом. Ты выглядишь настолько сосредоточенной, что мне стало интересно, над чем ты работаешь.

Она слегка покраснела, но не отодвинула книги.

— Это просто теория по заклинаниям защиты, — сказала она, махнув рукой на толстый учебник. — Мне нужно подтянуть её перед экзаменами.

— Ты делаешь успехи, — сказал я, наблюдая, как её глаза на мгновение засияли. — Я уверен, что ты справишься.

Она улыбнулась мне в ответ, и я понял, что сделал правильный выбор, придя сюда. Осторожно, я коснулся ее руки и поцеловал кончики пальцев, а Алисия вопреки моим ожиданиям не отдернула руку и не засмущалась, а только улыбнулась в ответ, пока ее ментальный фон буквально укутывал меня теплом и надеждой, на то, что наш первый поцелуй очень скоро может повториться.

Я всё ещё держал её руку, наслаждаясь этим редким моментом близости, когда почувствовал лёгкую вибрацию. Я едва не выругался вслух — магическая печать означала, что послание срочное и важное. Только один человек мог отправить что-то подобное. Алисия заметила, как я напрягся, и вопросительно подняла бровь, но я постарался не выдать своих эмоций. Ей незачем лишний раз нервничать.

— Извини, — пробормотал я, убирая руку и доставая из кармана небольшую запечатанную записку. Как я и ожидал, это было послание от отца, сердце судорожно сжалось.

Стараясь не показывать Алисии свою нервозность, я сломал печать и развернул записку. Скупые, как всегда, строки были написаны ровным, уверенным почерком:

«Король согласен принять нас для обсуждения разрешения на брак. Приём назначен через десять дней. Всё зависит от тебя. Макрус де Вуизар.»

Я перечитал короткую записку ещё раз, чтобы убедиться, что не ошибся. Конечно, я прекрасно понимал, что рано или поздно мне придётся обратиться к королю за разрешением, но не ожидал, что всё произойдёт так скоро. Более того, через десять дней будут решающие экзамены для Алисии. Не самое удачное совпадение. Это значило, что я должен буду оставить Алисию в такой критически важный для неё день, но, с другой стороны, короля не переносят. Даже если он твой родственник.

— Альберт? — тихий голос Алисии вырвал меня из размышлений. Я поднял глаза и увидел её обеспокоенное лицо. — Что-то случилось?

— Нет, — слишком быстро ответил я, чувствуя, как фальшь сквозит в моих словах. — То есть… ничего, что требует твоего беспокойства.

Она не поверила. Я это сразу понял. Её взгляд стал более изучающим, как будто она пыталась заглянуть вглубь моего сознания, но, к счастью, удержалась от вопросов.

— Ты выглядишь напряжённым, — сказала она, чуть наклонив голову. — Это из-за письма?

Я знал, что не смогу полностью скрыть правду, но и говорить ей всё пока не хотел.

— Это от отца, — признался я, стараясь говорить спокойно. — Пару организационных вопросов. Ничего слишком серьёзного, но мне понадобится на день-два покинуть академию.

Какие именно дни это будут, я решил пока не уточнять. Вдруг действительно случится какое-то чудо, и встречу с королём удастся передвинуть. Хотя бы на один день.

Алисия Боун

Я не могла не заметить, как изменился Альберт после получения той самой записки. В его глазах появилось напряжение, которого раньше не было, движения стали чуть более сдержанными, и даже в привычных разговорах между нами появилось что-то, что я не могла точно определить, но ощущала очень ясно — он что-то скрывал.

Сразу после того, как он прочитал письмо, его пальцы сжались в кулак настолько сильно, что побелели костяшки. И хотя выражение его лица оставалось бесстрастным, я знала, что внутри него кипит буря.

Я не знала, что именно в записке, но что-то подсказывало мне — это касалось меня.

Думаю, любой другой человек на моём месте мог бы решить, что речь идёт о чём-то приятном. Но давайте будем честны: Маркус де Визуар — это не человек, который проявляет дружеское расположение просто так. Глава тайной канцелярии вообще ничего просто так не делает.

Скорее всего, он крайне недоволен тем, что мы с Альбертом провели выходные в его поместье, и теперь Альберту предстоит выслушивать что-то не самое приятное. Я, например, вряд ли бы обрадовалась, если бы мой сын таскал в дом гостей без разрешения и ведома. Особенно в моё отсутствие. В конце концов, это просто неприлично. Конечно, там, помимо нас, были слуги, но всё равно.

Я пыталась убедить себя, что это не имеет значения, что главное сейчас – подготовка к экзаменам, но…

Но тень тревоги не покидала меня.

— Альберт… — начала я как можно более спокойно.

Он поднял глаза, вопросительно приподняв бровь.

— Твоя реакция на письмо… она меня немного напугала, — я сказала это самым нейтральным тоном, на какой только была способна.

Альберт не моргнул, но я увидела, как в глубине его взгляда что-то дрогнуло.

— Это ничего, о чём тебе нужно волноваться, — отозвался он ровно.

Вот только я ему не поверила.

— Это касается меня, да? — я смотрела прямо ему в глаза, выискивая малейшие эмоции.

Его челюсть напряглась, но он всё равно удерживал тот же спокойный, контролируемый тон:

— Алисия, у тебя сейчас есть вещи поважнее. Например, экзамены.

Я сжала зубы. О, ну конечно! Типичная тактика, чтобы отвлечь меня и увести разговор в другое русло.

— Альберт… — я старалась говорить мягко, но настойчиво. — Я не глупая. Если твой отец узнал, что мы ездили в поместье, и ему это не понравилось, я хочу знать об этом. Тем более если у тебя будут из-за этого неприятности!

Альберт посмотрел на меня и внезапно рассмеялся, привлекая к себе внимание. Библиотекарь тут же посмотрел на нас с осуждением, а я растерялась. Значит, это было совсем не о поместье?

Альберт так и не продолжил эту тему. После того как его внезапный смех привлёк внимание библиотекаря, он лишь коротко улыбнулся мне и вернулся к своему конспекту, давая понять, что разговор окончен.

Я ещё какое-то время сидела, пытаясь сосредоточиться на учебнике, но слова буквально скользили мимо сознания. Внутри поселилось странное чувство — смесь раздражения и лёгкой обиды. Конечно, Альберт умел быть скрытным, но обычно… обычно он хотя бы не отмахивался от меня так явно.

Когда стало ясно, что учёба сегодня продвигается со скрипом, я решила вернуться в комнату.

Я понятия не имела, что внезапно разговариваться на эту тему мне придётся именно с Виолеттой.

Я не планировала этого. Совсем.

Виолетта сидела у окна, разглядывая что-то в своих тонких пальцах. При ближайшем рассмотрении я поняла, что это письмо. Наверное, от семьи.

Я старалась не вглядываться слишком явно — наши отношения, пусть и улучшились, всё ещё оставались довольно напряжёнными. Мне не хотелось провоцировать её очередными расспросами.

Я бросила сумку на кровать, села рядом и глубоко вдохнула.

Я понимала, что мне стоило промолчать. Просто лечь спать и попытаться выбросить всё из головы.

Но вместо этого я вдруг услышала собственный голос:

— Ты когда-нибудь сталкивалась с тем, что человек, которому ты доверяешь, внезапно становится закрытым, словно ставит стену?

Я сама не поверила, что сказала это вслух.

Виолетта чуть приподняла бровь, медленно перевела на меня взгляд и какое-то время просто молча смотрела.

— Ты имеешь в виду Альберта? — спросила она, и в её голосе не было привычной насмешки.

Я замялась, но врать смысла не было.

— Да, — призналась я, — но это… неважно.

Виолетта фыркнула, словно я только что сказала что-то невероятно глупое.

— Конечно, неважно, — протянула она, сворачивая письмо и убирая его в ящик стола. — Раз ты пришла в комнату с таким лицом, значит, совсем неважно.

Я закатила глаза, но ничего не ответила.

Виолетта вздохнула, облокотилась на спинку стула и, к моему удивлению, заговорила уже без своего обычного ехидства.

— Послушай, Боун, ты, конечно, умная девочка, но, кажется, кое-чего не понимаешь.

Я склонила голову, не перебивая.

— У мужчин, особенно из аристократических семей, есть своя внутренняя жизнь. Секреты, которые они никогда не обсуждают с женщинами. Уж точно не сразу, — она пожала плечами. — У них есть свои игры, правила, договорённости, долги. Всё это передаётся по наследству, передаётся вместе с их положением в обществе. Это их мир, и ты туда не вхожа.

Я нахмурилась.

— Но если этот мир каким-то образом касается меня…

— Всё равно, — отрезала она. — Боун, запомни: чем больше ты будешь лезть, тем сильнее он будет отдаляться. Мужчины не любят, когда их вынуждают говорить о том, о чём они не готовы говорить.

Я молчала, переваривая её слова.

— Ты предлагаешь… просто оставить его в покое?

— Именно, — кивнула она. — По крайней мере, на время. Если ты ему действительно важна, он сам расскажет. В нужный момент. Они всегда так делают.

Я скрестила руки на груди, глубоко задумавшись.

Меня удивило не только то, насколько разумным был её совет, но и то, с каким тоном она его дала. Без колкостей. Без попытки задеть меня.

Просто мудрый совет, который, как мне казалось, был дан из личного опыта.

Я подняла глаза.

— У тебя тоже было что-то похожее?

Виолетта сжала губы, но ничего не ответила.

— Хорошо, не буду лезть, — вздохнула я, откидываясь на подушку. — Спасибо.

— Даже не думай благодарить меня, Боун, — буркнула она. — Я просто устала слушать твои вздохи.

Я усмехнулась, но ничего не сказала.

Может быть, она и права.

Может быть, мне действительно стоит оставить Альберта в покое. А когда придёт время, он сам мне всё расскажет.