Сон выдр

Джейк

С того вечера, как я забрал Эмили из дома ее отца, мы редко видимся: у нее полным ходом идут контрольные. Ник отпустил ее на несколько дней, увеличил смены нам с ним, и его жена пришла на выручку. Однажды вечером после закрытия он спрашивает меня:

— Ну ты как?

— Нормально.

— Тогда что с тобой творится?

— В смысле? — изумленно переспрашиваю я.

— Ты теперь вроде не такой потерянный.

Улыбаюсь, вспомнив наш первый разговор и как меня поразила прямота босса.

— Спасибо.

— Чем думаешь заняться дальше?

— Никуда уходить не собираюсь.

Он смотрит на меня своими карими, почти черными глазами. Явно пытается определить, не вру ли я. А ведь я могу убедительно врать, учитывая мое актерское прошлое.

— Я серьезно, Ник. Сейчас все хорошо, и я не хочу менять формулу успеха.

Он бросает тряпку на прилавок и опирается на чистую поверхность руками. Завороженно смотрю на них, впечатленный волосяным покровом. У меня-то и бороду приличную отрастить не получается. Матье любил говорить, что у меня звездные волосы, растут поодиночке, потому что не выносят, если их лишают внимания. Иногда мой брат отпускал на редкость тупые шуточки.

— Я верю тебе, Джейк. Вот только таким, как ты, не стоит работать у раковины. Ты из другого теста. То же самое и с Эмили. Она не останется здесь навсегда, я это знаю. Все равно не хочу, чтобы девочка тут задерживалась. Лучше пусть станет врачом. Как я хочу, чтобы вы оба занимались тем, что любите, что заставляет вас гордиться собой.

— Вряд ли я вернусь на съемочную площадку.

— А кто говорил о фильмах? — парирует он с озорным блеском в глазах.

И тут я понял, что не осмеливался думать о будущем после смерти Мата, ни разу. По крайней мере, после того разговора с Ником, если какие-то идеи приходят мне в голову, я больше не гоню их, как прежде. Пусть бултыхаются в голове. Можно сказать, я занимаюсь пассивным созерцанием. Это уже лучше, чем отрицание, о чем непременно напомнила бы мне Кристин.

Сегодня Эмили вернулась. Ник счастлив, я тоже. Работаем в хорошем настроении, музыка играет громче обычного, и я даже впервые оставил приоткрытой дверцу своего закутка.

В углу сидят несколько студентов. Они довольно шумные, Эмили часто подходит к ним. Кажется, это ее друзья. Я наблюдаю за ними в перерыве между мытьем двух противней. Пытаюсь сопоставить картинку и то, что Эмили уже рассказала мне о своей банде. Красивый мускулистый блондин — явно тот самый бывший, руку на отсечение даю. Очень красивая девушка с черными волосами и раскосыми глазами, вероятно, лучшая подруга Оливия. Она поглощена своим телефоном. Рядом с ней еще одна девушка, одетая в мешковатые штаны и рубашку унисекс. Ее светлые волосы коротко подстрижены. Она мягко хлопает Оливию по макушке. Наконец та отрывается от экрана. На другом конце стола два парня разговаривают за огромной пиццей. Забавно, они обычные ребята, и все же мне странно смотреть на них, может, потому что я знаю, что это друзья Эмили. Кажется, я просто забыл, каково это — зависать в компании друзей.

Оливия убирает мобильный телефон и начинает болтать с Эмили. Эта ее подруга громко смеется и так же громко разговаривает. У нее такая ослепительная улыбка, что я боюсь сжечь себе сетчатку, если стану пялиться слишком долго. Внезапно Оливия смотрит на меня. Я быстро поворачиваюсь обратно к раковине, но успеваю заметить написанное на ее лице удивление. Совсем забыл об одном из главных преимуществ мытья посуды за закрытыми дверями: никто тебя не узнает. Прячусь до конца вечера.

Ресторан закрывается, и я присоединяюсь к Эмили. Мы больше не пьем снаружи ледяной «Спрайт», а садимся за столик у окна. Я не любитель холода: Калифорния меня разбаловала. Эмили, хоть и во всем прочем стопроцентная канадка, разделяет мой подход.

Она делает глоток чая со льдом. Вид у нее измученный, но довольный.

— Ну как экзамен?

Мы не разговаривали два дня, потому что она готовилась к органической химии, самому сложному, по ее словам, предмету.

— Пришлось напрячься, но я справилась. Всегда слишком усердно готовлюсь…

— Знаешь что? Меня это даже не удивляет.

Она смеется, затем берет свой мобильник и постукивает на экрану несколько секунд, прежде чем передать его мне.

— Посмотри результат по фотографии.

Я прокручиваю ведомость в самый низ. В конце после всех А+ стоит А-.

— Ты рада? — неуверенно спрашиваю я.

Это ее худшая оценка.

— Рада? Да я на седьмом небе, Джейк! Ты же видел мои первые снимки. Ты бы мне сколько поставил?

— Воспользуюсь пятой поправкой, — машинально отвечаю я, а потом спохватываюсь и собираюсь объяснить отсылку: пятая поправка в законодательстве США дает право хранить молчание. В Штатах это расхожее выражение, а вот в Квебеке не очень. Эмили отрицательно качает головой и говорит:

— Неа, не выйдет. У них дрянная конституция.

А потом хохочет. Я завороженно улыбаюсь. Черт, как же мне нравится ее смешить. Нравится щелочка между зубами. Но больше всего нравится быть тем, из-за кого у нее сияют глаза.

— В любом случае спасибо за помощь, — говорит Эмили.

— Да ты меня уже раз двадцать благодарила.

— Ладно, зачти на будущие работы. Я авансом.

Я киваю. Вдруг она выпаливает:

— Знаешь что? Мои друзья тебя видели. Теперь они на меня злятся, ведь я не сказала им, что работаю с Джейком Сурреем.

Она особенно выделяет мое имя, произносит его чуть насмешливо.

— Ты им про меня не говорила?

Это меня удивляет. Все-таки за последние пару месяцев мы провели много времени вместе.

— Я мало общаюсь с Джастином. Блондин, мой бывший.

Так, я угадал. Десять очков Джейку.

— А Оливии?

— Ну я упоминала, что работаю с симпатичным парнем, но не говорила, с кем именно. Я…

Она внезапно смущается.

— Что? — спрашиваю я.

— Не знаю. Ты мне нравишься как есть, твоя популярность меня не волнует. Это Оливия у нас любительница звездных сплетен. И, раз она тебя видела, теперь все.

— Что — все?

— Оливия будет меня донимать, чтобы я ей все рассказала. Только…

Еще один смущенный взгляд. Никогда не видел Эмили такой неуверенной.

— Да?

— Она завтра устраивает вечеринку. Тебя не затруднит пойти со мной? Я все равно думала тебя позвать, еще до сегодняшнего, — быстро уточняет Эмили.

Я отвечаю не сразу. Забавно видеть, как она волнуется, приглашая меня на вечеринку. Будто это что-то невероятное. С другой стороны, не стану отрицать, чувствую себя особенным. Уже и забыл, как это приятно. Внутри зарождается странный трепет. Я счастлив. Вот так просто. Счастлив, что Эмили думала обо мне, хотела пойти со мной.

И в то же время мне страшно.

Я уже несколько месяцев не общался с группами людей. Отвык быть в обществе. Это пугает. Тем более завтра полгода со смерти Матье. Не самый лучший момент идти праздновать.

Эмили будто читает мои мысли.

— Джейк, я тебя зову, но пойму, если ты откажешься.

— Дело не в этом.

— Нет?

— Нет.

Она вопросительно смотрит на меня. Мне хочется объяснить ей свою дилемму. Тот Джейк, который просто мечтает быть нормальным парнем, рад, что его пригласили на вечеринку. Я завидую Джастинам этого мира, тем, для кого все так просто, кто в свою очередь, наверное, завидует моему прежнему образу жизни — который совершенно того не стоит. Другая часть меня, та, что хочет защитить себя любой ценой, подталкивает к самому благоразумному варианту: отказаться от приглашения и остаться дома, жить в трауре по Мату, не рискуя сорваться. Я нахожу себе оправдание:

— У меня завтра смена.

— Я уже замолвила словечко Нику. Он не против тебя отпустить. Его родственники в городе, они помогут. Ник тоже хочет, чтобы ты повеселился. Кажется, ему не нравится твоя рутина.

Я весело качаю головой:

— А ты и правда все просчитала.

— Скажем так: я постаралась подготовиться.

Она смотрит на меня чуть с опаской. Прямо как в ту ночь, когда сказала мне, что я ее интригую, а меня понесло. Эмили хватило смелости попробовать еще раз, но теперь ситуация изменилась. Я не хочу, чтобы она боялась говорить мне, что думает. Я больше не гоню от себя людей, играя на этом страхе. Делаю глубокий вдох. Это так заманчиво. Провести вечер с Эмили и другими ребятами, снова почувствовать себя нормальным, позволить легкости и удовольствию снова поселиться в душе.

Однако впереди меня ждет множество искушений, тяга, риск сорваться после месяцев в завязке. С другой стороны, это вечеринка местных студентов, а не афтепати в Лос-Анджелесе. Вряд ли мне что-то грозит… В квартиру я тоже боялся вернуться, а это принесло мне лишь пользу. Еще и с Эмили сблизило.

Возможно, так и сейчас будет. Мы сможем узнать друг друга еще лучше. Эта мысль нравится мне куда больше, чем следует.

— Ладно. Я приду.

Эмили награждает меня широченной улыбкой, ее глаза цвета нефрита сияют особым блеском. Я вдруг чувствую себя очень по-мужски.

Где-то в сознании звучит тихий голосок, не то Кристин, не то осторожного Джейка, который напоминает держаться начеку и не поддаваться желаниям, независимо от их природы.