Такая долгая ночь

Глава 14

Дарси продолжала мучить себя вопросами. Зачем снова подвергать себя этой пытке? Но она видела Адама, сидящего на скамейке. Думая, что за ним никто не наблюдает, он дал волю истинным чувствам, проявившимся на его лице. Он страдал ничуть не меньше, чем она.

Поскольку Дарси сама распределяла конкурсантов по комнатам, то точно знала, где его искать. Подняв руку, чтобы постучать в дверь, она испытала новый прилив сомнения, заставивший ее помедлить. Он смертный. Пусть лучше идет своим путем! Она не имела права втягивать его в мир вампиров. Он непременно узнает правду, если уже обо всем не догадался. И возненавидит ее за это. Как она терпеть не может Коннора. Дарси сделала шаг назад. Если она любит его, то должна отпустить.

Любит? А разве это так?

Дверь внезапно открылась. У нее перехватило дыхание. Адам стоял в дверях и смотрел на нее. Без куртки, со взъерошенными волосами. Его рубашка была расстегнута, открывая восхитительную мускулистую грудь. А глаза… В них было столько боли, тоски. Она тотчас все поняла. «Да, я люблю его».

Он оперся рукой о дверной косяк.

— Я услышал, как кто-то подошел.

Она кивнула. Теперь, когда Адам оказался рядом, все слова, которые готовы были сорваться с языка, вдруг испарились.

Он нахмурился. Очевидно, и сам испытывал похожее затруднение.

— Как твой палец? — Она поморщилась. Ничего глупее не могла придумать.

— Полагаю, что выживу.

Про себя она не могла бы этого сказать. Жаль. Как же поведать ему о своей тайне? «О, между прочим, ты, случайно, не заметил, что я вампир?»

— Я нагрубил тебе сегодня. — Он смотрел на нее печальными глазами. — Прости. Я не хотел тебя обидеть.

У нее на глазах выступили слезы, но она их удержала.

— И ты меня прости. Я тоже наговорила лишнего.

— Я ничего такого не припомню.

— Обозвала тебя ничтожеством.

Уголок его рта дрогнул.

— Возможно, это близко к истине.

Он заслуживал счастья, которое она не могла ему дать. Дарси сделала шаг назад.

— У нас странное жюри, — заметил он.

— Что ты имеешь в виду?

— Они так вычурно одеваются. Одна похожа на Скарлетт О’Хара[15], другие — будто сбежали с фестиваля Ренессанса.

— Согласна. — Дарси сцепила пальцы. — У этих дам довольно странные пристрастия, но такова идея вечерних туалетов. Раз уж мы об этом заговорили, завтра будут оценивать умение конкурсантов хорошо одеваться.

Дарси надеялась, что он не заметил, с какой поспешностью она сменила тему. К счастью, никаких правил она не нарушала. Всех мужчин предупредили, чтобы завтра они оделись в самое лучшее и приготовились к конкурсу танцев.

Адам пожал плечами.

— У меня нет смокинга.

— Ничего страшного. Костюм, в котором ты был сегодня, вполне подойдет. Ты выглядел… чудесно. — Господи, она ведет себя как сентиментальная девчонка. — Мне нужно идти. Дела не ждут.

Он снова нахмурился.

— Кстати, насчет танцевального конкурса…

— Да? Его будет судить Кора-Ли.

— Липовая Скарлетт О’Хара?

— Да, — подтвердила Дарси с улыбкой. — Скорее всего она попросит станцевать вальс или польку. Это ее любимые танцы.

— Никакого хип-хопа, да?

Дарси нервно рассмеялась.

— Разумеется. Сегодня, как мне кажется, большинство мужчин будут репетировать вальс.

— Кроме меня.

— Хорошо его танцуешь?

— Вообще не умею танцевать, — возразил он.

У Дарси упало сердце. Значит, завтра он уйдет из шоу. Какая жалость!

— Я бы могла…

— Могла бы что? Научить меня танцевать вальс?

— Прошу прощения. Это будет не по правилам.

— Я знаю. — Он грустно улыбнулся. — Это было бы несправедливо по отношению к другим конкурсантам, верно?

Она развела руками.

— Ты от природы очень честная, да? — спросил он тихо.

Она судорожно сглотнула. Честная… в мелочах — да.

Но в главном она не могла ему признаться. Какая уж тут честность!

— Правда порой слишком трудна, чтобы ее произнести.

— Я знаю. — Он смотрел на нее так, словно изучал.

Ее вдруг обдала волна жара, наполнив до краев и согрев холодное сердце. Жар поднялся к лицу, окрасил щеки и лихорадкой опалил голову. Наслаждаясь волшебным теплом, она на короткий миг закрыла глаза. Как он это проделывал с ней? Бросал в жар одним взглядом? Никто из мужчин не оказывал на нее такого влияния. Но она никого и не любила так, как Адама.

Адам оттолкнулся от дверного косяка и провел рукой по своим волосам.

— Что-то не так?

— Да как сказать… — Он покачал головой и поморщился. — Наверное, завтра меня исключат.

— Ты хочешь этого?

— Теперь уже не знаю. Все пошло наперекосяк.

Он выглядел таким взволнованным, что у Дарси возникло желание прочитать его мысли, чтобы понял, что произошло. Прежде она никогда этим не занималась. Ей претили все эти вампирские трюки: контроль мыслей, телепортация, левитация. Она не хотела иметь к этому никакого отношения. Особенно проникать в чужие мысли. Это представлялось грубым вторжением в личный мир.

— Мне будет жаль, если ты уйдешь.

Он кивнул.

— Нет выбора. Так будет лучше.

Она сделала глубокий вдох. Он прав — так действительно будет лучше. Для всех.

— Значит, завтра уйдешь.

«И я, возможно, больше никогда тебя не увижу». Остатки тепла покинули ее, оставив только холод и пустоту.

— Мне придется покинуть шоу сразу, как только закончится церемония вручения орхидей. Так что я попрощаюсь… сейчас.

Она проглотила вставший в горле ком и протянула руку:

— До свидания.

От его хмурого взгляда ее протянутая рука упала, и она сделала шаг назад. Он даже не хотел к ней прикасаться.

Почему так сильно болит сердце?

— Прощай, Дарси. — Он взял ее за плечо и слегка скользнул губами по ее лбу.

Вечером следующего дня Остин надел темно-серый костюм и галстук в серебристо-синюю полоску. Сегодня его наверняка исключат из шоу. Он уже упаковал чемоданы. Он уедет на лимузине и больше никогда не увидит Дарси. Эта мысль доставляла острую боль, но так будет лучше.

Он направился в библиотеку с Гарреттом и Джорджем. В игре оставалось пятеро вампиров: Отто из Дюссельдорфа, Ахмед из Каира, Роберто из Буэнос-Айреса, Пьер из Брюсселя и Реджинальд из Манчестера. Грегори объяснил планы на вечер и проводил всех до лестницы. Затем прибыла одна из дам жюри в сопровождении двух операторов за ней — Дарси и Мэгги. Дарси, как обычно, выглядела прекрасно, хотя была в брюках и футболке. Она поймала его взгляд и некоторое время смотрела на него, не отводя глаз.

Оценивать конкурс на этот раз предстояло принцессе Джоанне. И одета она была как подобает принцессе эпохи Средневековья, хотя, как полагал Остин, ее владения канули в лету несколько столетий назад.

Ей надлежало оценить внешний вид претендентов — как они одеты и как держатся. Она вызывала их по очереди королевским тоном. Каждый из участников согласно инструкции должен был спуститься по ступенькам вниз и дойти до середины вестибюля. Там под люстрой, следовало остановиться, повернуться и пройти в библиотеку.

— Я чувствую себя как на показе мод, — пожаловался Остин.

— Или как на конкурсе красоты, — проворчал Гарретт.

— Боже, нет, — поморщился Остин. — Только не говори, что еще ожидается демонстрация купальных костюмов.

— Гарт из Денвера, — пригласила принцесса Джоанна.

Откликнувшись на фальшивое имя, Гарретт расправил плечи, приклеил к губам легкую улыбку и начал спускаться по ступенькам. А Остину тем временем пришла в голову идея скатиться вниз по перилам. Но когда назвали его имя, он решил вести себя прилично. Расстраивать Дарси не хотелось. Он спокойно спустился по лестнице и прошелся до середины вестибюля.

Дарси наблюдала за ним, стоя у входной двери. В свете люстры ее глаза блестели. Не от слез ли? Она выглядела грустной и озабоченной. Внешнее спокойствие и внутренняя страсть. О, это была любовь. Он точно знал. Прочитал накануне в ее мыслях. И теперь выражение ее лица словно говорило ему, что она все равно будет любить его, какую бы грусть это у нее ни вызывало.

Улыбнувшись краешком губ, он повернулся в сторону библиотеки.

Когда все мужчины собрались там, Грегори объяснил, что следующий этап — танцевальный турнир — будет проходить на крыше пентхауса. Они поднялись по западной лестнице. Женщины уже ждали их там. У оранжереи расположился квартет музыкантов. Они настраивали свои струнные инструменты. Никаких электрогитар. Танцы определенно будут старинные. Всю садовую мебель передвинули в сторону, чтобы освободить широкое пространство между внешней стеной и бассейном.

Грегори ходил по террасе, зажигая факелы. Когда все было готово, он повернулся к мужчинам.

— Джентльмены, каждый из вас может пригласить потанцевать любую даму из жюри, но хотя бы один танец должен станцевать с Корой-Ли. — Он указал на фальшивую Скарлетт О’Хара. — Эту часть конкурса будет судить она.

Кора-Ли улыбнулась мужчинам.

— Заявляю официально, что вечер у нас сегодня будет замечательный.

Квартет заиграл мелодию вальса. Пьер пригласил на танец Кору-Ли. Она подала ему руку, и они закружились в вальсе по террасе. Роберто пригласил леди Памелу. Мария Консуэло и принцесса Джоанна отказались от танцев.

— Я не танцую вальс, — объявила принцесса. — Он слишком вульгарен.

— Он отвратителен, — поддержала ее Мария Консуэло. Она стояла рядом с факелом, перебирая четки.

Ванда рассмеялась и пошла танцевать с Ахмедом. Когда первый тур закончился, Гарретт вышел вперед, пригласил на танец Кору-Ли, и они с большим искусством закружились по террасе. Потом он вернулся к Остину.

Тот не мог скрыть удивления.

— Где, черт побери, ты этому научился?

Гарретт улыбнулся.

— Я брал уроки бальных танцев. Думал, авось пригодится в связи с нашей работой, если придется появиться на каком-нибудь балу.

Остин поморщился. А он об этом никогда не думал.

Тут Кора-Ли взвизгнула, привлекая их внимание. Она танцевала с Отто. Вернее, он кружил ее как тряпичную куклу.

— Вы легонькая как перышко, — пробасил он.

Кора-Ли захихикала. Когда ее ноги коснулись земли, она торопливо запрыгала, стараясь угнаться за широкими шагами партнера.

— Отто, вы такой большой, что я едва поспеваю за вами.

— О да. Отто большой и сильный.

Он снова поднял Кору-Ли в воздух и закружил. Леди Памела с партнером метнулись в сторону от ее широких, растянутых на обручах юбок.

Кора-Ли залилась смехом. Отто, кружась, снова вскинул ее в воздух. Внезапно она зацепила ногой факел. Дальнейшие события развивались для Остина как в замедленной съемке. С криком он бросился к опрокинувшемуся факелу. Мария Консуэло завизжала. Факел упал прямо на подол ее средневекового наряда. Ткань тотчас занялась огнем. Женщины пронзительно заголосили. Музыка оборвалась. Остин отшвырнул факел в сторону, но пламя уже поползло вверх по платью Марии Консуэло. Тогда Остин схватил ее сзади за талию и бросил в глубокую часть бассейна.

Приводнившись с громким всплеском и шипением затухающего огня, она камнем пошла ко дну. Над водой поднялся пар.

Остин стоял у края бассейна. Все остальные столпились рядом. Оператор протолкнулся вперед, чтобы занять наиболее выгодную для съемки позицию. Мария Консуэло бесформенной грудой лежала на дне бассейна. Мог ли вампир утонуть? Остин понятия не имел. Возможно, нет. Он оглянулся на других вампиров, но тревоги на их лицах не заметил. Ведь, скорее всего, это были холодные, бессердечные ублюдки.

— Она умеет плавать? — спросил он.

Ванда заглянула в воду.

— Очевидно, нет.

Остин взглянул на Гарретта. Тот пожал плечами, как бы говоря: пусть себе тонет. В конце концов, она вампир.

Остин посмотрел на Дарси. В ее умоляющих глазах сквозило отчаяние. Возможно, испанская вампирша была ее подругой.

— Вот дура. — Метнув сердитый взгляд на мужчин-вампиров, он сбросил башмаки. — Неужели никто из вас не умеет плавать?

Они покачали головами.

Остин снял пиджак и, передав Гарретту, нырнул в холодную воду. Но едва потянул Марию Консуэло со дна бассейна, как она начала брыкаться и размахивать руками. Черт побери. Он должен убивать вампиров, а не спасать. Чтобы успокоить несчастную, он схватил ее руки и, скрестив их, прижал к своей груди. Потом, оттолкнувшись от дна, всплыл с утопленницей на поверхность.

Мария Консуэло захрипела и закашлялась. Глотнув воздуха, она принялась кричать что-то по-испански. Судя по всему, проклинала Отто за его неловкость. Крепко обхватив женщину, Остин подгреб к бортику с лесенкой. Когда, запутавшись в подоле липшего к ногам платья, она не смогла справиться со ступеньками, он взвалил ее на плечо и вылез из бассейна. Оказавшись на террасе, усадил в шезлонг.

— Madre de Dios![16] — запричитала она драматически. — Вы спасли мне жизнь.

— В самом деле. Вы герой! — воскликнула леди Памела.

— Официально заявляю, — Кора-Ли прижала ладонь к груди, — что никогда не видела, чтобы мужчины вели себя так самоотверженно.

— Если позволите, — Остин забрал у Гарретта свой пиджак, — мне нужно пойти переодеться в сухую одежду. Я не могу танцевать с вами и пойму, если вы меня исключите…

— Глупости, — перебила его Кора-Ли. — Я дождусь вашего возвращения. Это самое малое, что я могу для вас сделать.

Остин взял туфли.

— Вы меня не поняли. Я не могу танцевать с вами, потому что не умею.

Громко ахнув, Кора-Ли бросила на остальных женщин беспомощный взгляд.

— Полагаю, можно простить его невежество, — Мария Консуэло, нащупав четки, поднесла их ко рту и поцеловала. — В глазах Господа мы все не без недостатков.

Верующая вампирша? Остин покачал головой. Чем ближе он знакомился с миром вампиров, тем большее недоумение испытывал.

— Он герой, — объявила леди Памела. — Я сочла бы за честь научить его танцевать вальс.

— Я тоже не прочь научить его некоторым па, — просияла улыбкой Ванда.

— Мы не должны его наказывать, — заявила Кора-Ли уверенно. — Он герой.

— Действительно. — Принцесса Джоанна пристально разглядывала его. — Этот человек знает, как сохранить достоинство.

Испытывая неприятное чувство, что домой сегодня не поедет, Остин мысленно застонал.