Такая долгая ночь

Глава 21

У нее застучало в висках, когда она протянула к нему руки. Да! Если во всем остальном ее ждет неудача, то по крайней мере останется эта чудная ночь. Остин упал на кровать и притянул ее к себе. «Да», — повторил то же слово ее рассудок. Ни о чем другом из-за возбуждения она не могла думать. Погрузив руки в его волосы, она покрывала поцелуями его лицо. Волосы у него были густые и в отличие от щетины на подбородке удивительно мягкие.

Он тоже целовал ее и проявлял при этом торопливость. Даже неистовость. А что, если все быстро выйдет из-под контроля и взорвется? Ей нравилась аура отчаяния, и взрыва все равно было не избежать.

Их губы, найдя друг друга тотчас соединились. Она почувствовала во рту его язык и услышала в голове его мысли.

«Я здесь, Дарси. Тебе больше никогда не будет холодно».

Психически и физически она открылась ему навстречу, наслаждаясь жаром мыслей и тела. При мысли об открытости ее окатила волна благоговейного трепета. Он вошел в ее сознание и очень скоро войдет в тело. И будет знать каждый дюйм ее существа внутри и снаружи. И главное чудо состояло в том, что она не ощущала страха. Она доверяла ему. Так она не доверяла еще никому.

Остин оторвавшись от ее губ, посмотрел ей в глаза.

— Дарси, — он откинул со лба ее волосы. — Ты делаешь мне честь.

Он услышал ее мысли. Ей показалось, что сердце вот-вот лопнет от избытка любви. И захотелось показать ему эту любовь. Она должна была это сделать. Молниеносным движением Дарси опрокинула его на спину и прижала руки.

— Ого! — Он смотрел на нее с выражением шока и опасения. — Ты действительно очень сильная.

Сильнее, чем он представлял. Круто. Она исследовала мускулистые руки Остина и грудь. И радовалась, что она такая же сильная, как этот мачо-суперагент. Он сжал кулак, напрягая руку, чтобы разжать ее пальцы, захватившие его запястья, но не смог ее даже пошевелить. Очень круто.

Изучая ее, Остин нахмурился.

— Вижу, тебя это заводит. Твои глаза снова горят красным диковатым огнем.

Она улыбнулась.

— Не беспокойся. Я буду нежной.

Отпустив его запястья, она пробежала пальцами вверх по его руке к плечам и груди. Распластав ладони на покрытой курчавой порослью груди, заскользила руками вниз к пупку. Какой восхитительный мужчина. Она, кажется, могла бы проглотить его живьем.

Приподнявшись на локтях, он посмотрел на нее с тревогой.

— Лучше не надо.

Вот разбойник. Он ее услышал.

— Я имела в виду в метафорическом смысле. Расслабься. — Ома толкнула его на кровать. — Я же сказала, что буду осторожной.

Взявшись за резинку его сексуальных красных трусов, она потянула.

Раздался треск. Дарси поморщилась. Тонкий шелк порвался.

— Вот черт.

Он поднял голову, чтобы взглянуть на порванные трусы.

— Прости. — Она смотрела на него с извиняющейся улыбкой. — Я просто сгораю от нетерпения. — Ее взгляд проследовал ниже. — Но я не одна такая.

Он со стоном уронил голову на подушку.

— Если ты не знаешь своей силы, тебе следует… — Он осекся, ахнув, когда почувствовав на себе ее руку.

— Следует что? — Она нежно его погладила.

— Продолжать, — проскрипел он сквозь стиснутые зубы.

Она ласкала его, описывая окружности.

— Я знала, что тебя можно убедить.

— Да, со мной это просто.

У него закрылись глаза, грудь вздымалась от порывистого дыхания.

Он был очень красивый мужчина и такой большой. Дарси провела пальцем по голубой жилке и опустилась ниже, чтобы лизнуть ее языком. Из его горла донеслось глухое ворчание. Дойдя до кончика, она взяла его в рот.

«Тебе так нравится?» — спросила она мысленно.

«Господи, да. Ты такая милая. Ты…»

— Постой! — Он попытался сесть.

Она отпустила его и причмокнула.

— Хм, вкус как у цыпленка.

— Это не смешно. Ты в облике вампира сексом не занималась, нет? И даже не знаешь, чего ожидать?

Она потерлась о него щекой и поцеловала.

— Я надеюсь хорошо провести время. Я буду нежна.

— Но ты не в состоянии контролировать свои глаза. Или свою силу. Что, если не сможешь контролировать клыки, и они вылезут наружу?

Дарси замерла с поднесенным к нему ртом.

Остин оттолкнул ее от себя и распластал на спине.

Ее разбирал смех, и, чтобы не рассмеяться, она прикусила губу.

— Ничего смешного, — пригвоздил он ее суровым взглядом.

— Я бы тебя не укусила.

Типичный самец. Так боится за сохранность своего достояния.

— Я уже это слышал.

Продолжая крепко удерживать ее за запястье, он оглядел Дарси с головы до ног.

Она подумала, что ей хватит силы, чтобы сбросить его с себя. Если захочет.

Вскинув брови, он посмотрел на нее.

— Но ты ведь этого не хочешь.

Она медленно улыбнулась.

— О Боже, я всецело в твоей власти. Что будешь делать?

Он ответил улыбкой.

— Отныне кусаться буду только я.

Она вздохнула:

— Надеюсь, что переживу это.

Особенно если он потеребит зубами всё те места на теле, которые перечислил ранее.

«Без проблем». Он потерся носом о ее шею и слегка прикусил в том месте, где шея переходит в плечи. Стало щекотно, и Дарси заерзала. Покусывая, он проложил тропинку к груди и заключил одну в ладонь, отпустив ее руки. Провел пальцем по соску. Увидев, что он затвердел, взял в рот.

Дарси от взрыва удовольствия выгнула спину. Когда ос трота ощущения достигла апогея, она почувствовала, что балансирует на грани здравомыслия, и еще крепче обхватила его голову.

— Не бросай меня.

«Я все еще с тобой». Он оторвал голову от ее груди.

— Ты так восхитительно реагируешь, что я просто лопну, если не прервусь.

— О, Остин. — Она поцеловала его в лоб. — Я так люблю тебя.

— Я тоже люблю тебя.

Он поцеловал ее под грудью, потом в изгиб бедра и приспустил шортики, чтобы потеребить зубами живот.

Она снова беспокойно задвигалась под ним. Все это хорошо, но она ждала продолжения.

Остин стянул с нее шорты.

Дарси ахнула. Телепатия в конечном итоге удобная вещь.

Сев на колени у ее ног, он окинул ее взглядом.

— Ты такая красивая, Дарси.

Подняв ее ногу, он потеребил зубами пальчики стопы. Согнув колено, Дарси передним открылась. Его взгляд застыл на ее интимном месте. От прилива возбуждения у нее заныло и паху. Покусывая икру, он двинулся вверх по ее ноге. Она согнула в колене и вторую ногу. Он замер, пожирая ее глазами.

Истекая соком, она застонала.

На губах у него заиграла тень улыбки.

— Какая ты сексуальная.

«Возьми меня, пожалуйста».

«Что я и собираюсь сделать. Наберись терпения». Он поцеловал внутреннюю сторону ее бедра.

«Давай!»

«Какая ты нетерпеливая». Когда, заняв положение между ее ног, он прикоснулся к ней, она взбрыкнула. «Ого. Это тебе не родео, дорогая».

— Прости. — Прижимая ладонь к груди, она ловила ртом воздух. — Я просто переволновалась. Слишком долго тебя хотела.

«Ш-ш. Расслабься». Он лизнул ее.

Она вскрикнула.

Остин посмотрел на дверь и поморщился.

— Рядом оперативник ЦРУ. Давай попробуем вести себя потише.

— Хорошо. — Сжав в кулаках одеяло, она твердо поставила ноги на постели. — Я готова.

— Конечно, — улыбнулся он уголком губ.

Почувствовав прикосновение его рта, Дарси снова ахнула и, вцепившись в одеяло, закрыла глаза. Господи правый. Он был такой милый, такой любящий, такой обстоятельный и чертовски медлительный! Он ускорил темп, и сквозь чувственный туман она поняла, что он услышал ее. «О, прости». Она сгорала от нетерпения. Желая усилить ощущения, она приподняла таз. Он тотчас отреагировал, обхватив ее бедра. Боже правый, какая классная вещь телепатия!

«Чуть правее. Нет, это с другой стороны. Быстрее. Быстро…» Потеряв над собой контроль, она больше не могла указывать направление. Но ему, похоже, и не нужно было. Она взлетала все выше и выше, паря и балансируя на краю, а он продолжал толкать ее, пока она пронзительно не вскрикнула. Ее тело забилось в конвульсиях, и ноги захлопнулись, как створки раковины.

— А-а!.. — Он резко дернулся, вырываясь из объятий ее ног. — Какая ты сильная!

Со стоном она повернулась на бок. Ее тело продолжали сотрясать сладкие спазмы.

Остин рухнул рядом и притянул ее в свои объятия.

— Ты в порядке, милая?

— Да, — выдохнула она.

От громкого стука в дверь они оба застыли.

— Эй, Остин! — крикнул Гарретт. — Что происходит? Тебе нужна помощь?

— Я пригласил подружку, — гаркнул Остин. — Проваливай.

Возникла пауза.

— Ты уверен, что не нуждаешься в поддержке?

Услышав сдержанный смешок по другую сторону двери, Дарси закатила глаза.

— Сгинь, сукин сын, — ругнулся Остин. Когда всё стихло, повернул ее на спину. — Так, на чем мы остановились?

Она обвила его шею руками.

— Я только что испытала самый фантастический, самый грандиозный оргазм в жизни.

— Хоть это и трудная задача, давай проверим, не сможем ли мы превзойти результат.

Он склонил голову к ее груди.

Когда все ощущения обрушились на нее с прежней силой, у Дарси перехватило дыхание, и она снова распахнулась перед ним.

— Мне нужен кондом? — спросил он шепотом.

— Нет, — покачала она головой, не разжимая век. Он дразнил ее, описывая на ее груди маленькие окружности. — Я абсолютно здорова.

Его рука застыла.

— А дети?

Ее глаза открылись. От его участливого взгляда у нее защемило сердце.

— Я не могу их иметь.

У него на лице промелькнула гримаса боли.

— Я не подумал. Прости.

Проглотив вставший в горле ком, она мысленно запретила себе плакать. Из Остина мог получиться такой прекрасный отец. Это была еще одна причина, по которой не следовало позволять ему оставаться с ней.

— Я все равно люблю тебя. — Он устроился между ее ног. — И буду любить, что бы ни случилось.

Она вскрикнула и обвила его руками и ногами, когда почувствовала, как он вошел в нее.

«Я люблю тебя», — повторил он мысленно, владея ее телом. Они слились в мыслях и физически, и испытываемые ими ощущения, растворяясь друг в друге, возносили их все выше и выше.

Вот он содрогнулся всем телом, и его стон, прозвучав в ее ушах, отозвался эхом в голове. Ее собственное тело тоже откликнулось чувственным потрясением. Превосходило ли оно первое, она не знала, но точно было слаще, потому что теперь они испытали экстаз вместе.

Рухнув рядом, он обнял ее.

— Тебе хорошо, любимая?

Она поежилась. Ее тело быстро теряло тепло.

— Я снова замерзаю.

— Иди сюда. Забирайся под одеяло.

Он соскочил с кровати и расстелил покрывало. Она забралась под него, и он выключил свет. Вливаясь в комнату через окно, лунное сияние серебрило его волосы.

Остин с улыбкой устроился рядом.

— Я согрею тебя снова, как только восстановлюсь после раунда номер один.

— У нас боксерский матч? — Свернувшись калачиком, Дарси прижалась к его боку.

Он состроил гримасу.

— На девять раундов не рассчитывай.

Улыбаясь, она играла с порослью на его груди.

— Тебя больше нет в моей голове.

— Я берегу энергию, — улыбнулся он уголками губ.

— Ты всегда обладал телепатическими способностями?

Его глаза закрылись, дыхание замедлилось. Уж не уснул ли он, удивилась Дарси. Он выглядел таким красивым и безобидным.

Остин открыл глаза и уставился в потолок.

— Этот дар передается по наследству в моей семье, но проявляется через поколение. Мой дед был телепат. Отец матери.

— Тот, чьим именем тебя назвали?

Он слегка кивнул.

— Папаша Олаф. Когда я был совсем маленький, то слышал, как люди разговаривали, но их губы при этом не двигались. А когда я отвечал им, они таращились на меня так, словно у меня рога выросли. Я боялся, что со мной что-то не в порядке.

— Это, должно быть, сильно сбивало с толку.

— Да, но папаша Олаф обо всем догадался и объяснил, что происходит. Сначала я испугался, но он превратил это в игру, как будто мы с ним вдвоем входили в тайный клуб для двоих. — Остин улыбнулся. — Мы часами ловили рыбу на его любимом озере в Миннесоте и вели продолжительные беседы, не произнося ни слова.

Дарси испытала прилив грусти. Ей до сих пор не хватало долгих разговоров с сестрами.

— Тебе повезло с ним.

— Да. Он предупреждал, чтобы я осторожно обращался со своим даром. Но по мере того как взрослел, я делался все смелее и… тщеславнее. Я возомнил себя великим защитником своих трех младших сестер. Когда приходили их друзья, я читал мысли этих юнцов и прогонял их, если мне не нравилось то, о чем они думали.

— Твои сестры, конечно, были в восторге от такого покровителя, — хмыкнула Дарси.

Он улыбнулся.

— Тогда я никак не мог взять в толк, почему они не отвечают благодарностью, но теперь понимаю, что вел себя тогда как всезнайка-задира. — Его улыбка исчезла. — Когда мне исполнилось пятнадцать, мои способности заметно увеличились, и я начал хвастаться своими талантами. Отца это расстроило. Мои близкие отношения с дедом всегда вызывали у него ревность. Он внушил себе, что папаша Олаф оказывает на меня дурное влияние. И даже решил, что дед обучает меня оккультным наукам.

— О нет. — Дарси подперла голову рукой. — И что сделал твой отец?

— Запретил мне когда-либо снова встречаться с дедом. Я сердито ответил, что он не в силах помешать нашему общению, потому что мы умеем понимать друг друга телепатически. Это напугало его до такой степени, что он упаковал чемоданы и перевез всю семью в Висконсин. А мне сказал, что мои дарования зло, и чтобы я никогда ими не смел пользоваться.

— О, мне так жаль. — Дарси погладила Остина полбу. — Тебе, наверное, было ужасно трудно.

Он пожал плечами.

— Тогда я понял, что вовсе не так всемогущ, как думал. Я не мог общаться с дедом из-за большого расстояния. Ходил в новую школу, в старшие классы, и не хотел, чтобы на меня смотрели как на придурка. Мои сестры злились на меня, потому что из-за переезда потерял и всех своих друзей и подруг. И я… я сдался. Я хотел, чтобы все были мной довольны, и попытался стать нормальным. Хотел, чтобы отец мной гордился. Я играл в футбол и занимался плаванием, был членом спортивных команд школы. Идеальный студент на протяжении всей учебы в старших классах и колледже.

Дарси вздохнула. Она слишком хорошо знала, что значит жить, когда не можешь быть собой, все время таиться.

— А что стало с твоим дедом?

— Я учился в колледже, когда он позвонил и попросил приехать к нему. — Остин на короткий миг закрыл глаза. Его губы вытянулись в тонкую нить, а лицо приняло болезненное выражение. — Я едва узнал его. Его здоровье резко ухудшилось. Я не догадывался, как сильно ему меня не хватало. Он умолял меня не отказываться от моего настоящего «я», найти применение моим способностям и использовать их во имя добра. Он сказал, чтобы я никогда не стыдился своего дара, потому что Господь не зря сделал меня таким, и что мой долг — выяснить, в чем мое назначение.

— Он был хороший человек, — прошептала Дарси. Его философия напоминала ей философию Мэгги, хотя она сомневалась, что когда-либо поймет, что хорошего в существовании вампира.

Остин вздохнул.

— У меня было такое чувство, будто я предал его. И себя. Когда он умирал, я пообещал ему, что сделаю все, о чем он просит. Я поступил на службу в ЦРУ и развил свои способности, чтобы бороться со злом.

— Вроде меня? — спросила Дарси сухо.

Он взглянул на нее с раздражением.

— Не оскорбляй женщину, которую я люблю.

Улыбнувшись, она положила голову ему на плечо. Теперь Дарси понимала, почему Остин стремился использовать свои силы, защищая невинных и борясь со злом. И не могла рассчитывать, что он откажется от этого. Слишком редким и бесценным, был его дар, чтобы им пренебрегать.

Она погладила его по мускулистой груди и животу.

— Ты замечательный мужчина.

Он с улыбкой повернулся на бок.

— А у тебя, бьюсь об заклад, была Барби с пляжа Малибу.

Дарси рассмеялась.

— И пляжный домик тоже.

— Всеамериканская любимица. — Он водил рукой вверх-вниз по ее спине. — Расскажи, что с тобой случилось.

Ее улыбка исчезла.

— Мне бы не хотелось.

— Я хочу знать.

— Я умерла. И баста.

— Ты была телерепортером. Я видел пленки. Забавная и умная. — Он убрал с ее лица волосы. — Я пытался понять, что случилось. Ездил на встречу с твоим старым оператором Джеком.

У Дарси перехватило горло.

— Как он?

— Плохо. Что-то напугало его до смерти. Он считает, что тебя похитили кровососущие инопланетяне.

Дарси поморщилась.

— Бедный Джек.

— Расскажи, что случилось. Это произошло четыре года назад в канун Дня Всех Святых.

— Я снимала сюжет о детях, притворявшихся вампирами. — Дарси взглянула на него с сомнением. — Ты действительно хочешь это услышать?

— Да, расскажи.

Дав волю воспоминаниям, которые все это время держала под замком, Дарси поежилась.

— Мы отправились в некий клуб в Гринвич-Виллидже, неподалеку от Вашингтон-сквер, Назывался он «Клыки фортуны». Джек взял с собой свою старую видеокамеру. Мы собирались взять интервью у нескольких ребятишек и уехать.

Дарси на короткий миг закрыла глаза.

— К нашему столику подошла парочка из Нью-Йоркского университета. Драко и Тейлор. У Драко были зубные имплантаты, похожие на клыки. А Тейлор, милая такая девушка, хотела главным образом привлечь к себе внимание. Попозировав перед камерой, они ушли. Потом я заметила двух странного вида мужчин и подошла к их столу.

— Кто это был? — спросил Остин.

— Грегори в обычном для себя смокинге. Второй — шотландец в красно-зеленом килте.

Остин окаменел.

— По описанию он похож на вампира, который похитил Шанну, когда я охранял ее. Высокий, с рыжими волосами, собранными в хвост. И речь у него что-то среднее между говором Шрека и Билли Коннолли[20]?

Дарси грустно улыбнулась.

— Да. Это Коннор. — Его акцент показался ей поначалу довольно привлекательным. — Я приняла их за офицеров полиции. Они сказали, что пришли, прослышав, что в этом клубе происходят дурные вещи. Я решила, что они имели в виду наркотики. — Дарси вздохнула. — Я сказала им, что тут происходят обычные детские игры. Коннор ответил, Что им нет нужды забавляться. И что я ни за что, не догадаюсь, сколько ему лет на самом деле.

Остин нахмурился.

— Похоже, он играл с тобой.

— Я подумала, что они шутят, особенно когда Коннор признался, что он настоящий вампир.

Остин сел.

— Он признался тебе в этом?

— Они постоянно перекидывались шутками. Я не верила ни единому их слову, и они это знали, Я даже спросила Коннора, не лохнесское ли чудовище превратило его в вампира. Но он сказал, чтобы я не насмешничала над его дорогим Несси. Мы смеялись и здорово веселились, пока я не попросила Джека снять их на камеру. Тут они начали нервничать.

— У Джека была не цифровая камера?

— Нет. Я вдруг ощутила в голове ледяной холод, и голос сказал, чтобы я их не снимала. Этот же голос велел мне и Джеку уходить. Следующее, что мне запомнилось, — Грегори и Коннор уже не сидели за нашим столиком. Они стояли у стойки бара, пили что-то красное, похожее на кровь. Я ужасно растерялась. Мне стало противно. Я схватила сумочку и направилась к ближайшему выходу.

— Тому, что вел в переулок? — прошептал Остин.

Дарси закрыла лицо руками, но жуткие воспоминания уже заполонили ее намять.

— Это было слишком ужасно.

Остин обнял се.

— Больше не будет, если расскажешь мне.

Она опустила руки.

— Я попытаюсь.