Тебе желаю счастья

Глава 9

Я не очкую!

Мне не страшно!

Я за справедливость!

Зло должно быть наказано!

Стас боксер!

Он сильный!

Он нас защитит!

И вообще, мечты должны сбываться! Не ради этого ли я здесь?!

И потом, не факт, что будет махач. Цивилизованные люди любую проблему могут решить словами!

Сказала та, что вышла вести диалог с битой в руках. Мда, что-то я больше обычного психованная стала. Травок что ли каких попить?

Пока я вела мысленный диалог сама с собой за широкой надежной спиной Станислава-боксера, коей он меня по-рыцарски без раздумий загородил от лысого недоумка, краем глаза заметила, что из ближайших кустов выскочило еще трое явно агрессивно настроенных гопника.

Их глаза буквально горели маньячным азартом, видимо от желания почесать кулаки, и, судя по направлению их взгляда, чесать они их будут об нас с Калининым.

Выдержит ли Стас побоище?

Сомневаюсь.

Он хоть и боксер в прошлом, но все ж домашний мальчик.

Спасибо папе с мамой!

Еще, как назло, телефон остался дома.

Стас отвлекся на троицу, выскочившую из кустов, и совершенно бестолковым образом пропустил удар под дых от лысого и согнулся пополам.

Ах ты тварь убогая!

Подумала? Или сказала вслух?

Не важно. Потому как в тот же миг крепче сжала биту и с размаху врезала по осточертевшей черепушке нерадивого внука Михаила Григорьевича.

О да!

Именно об этом я и мечтала с тех самых пор, когда стала свидетелем того, как Коленька, а именно так называл его несчастный ветеран, отжал у деда едва ли не последние кровные!

Злости моей не было предела.

Я бы еще там, в соседской квартире, куда попала с целью познакомиться с окружающими меня жильцами, да засиделась заслушавшись фронтовых рассказов, с удовольствием обрушила на эту лысую башку что-нибудь тяжелое. Вот только жаль было и без того скудное имущество Михаила Григорьевича, но еще больше было жаль его нервов.

Сука этот Коленька.

Да его убить мало!

Это я образно, говоря…

Как только моя бита — подарок от подписчиков — столкнулась с лысиной гопника, издав сопутствующий «хрясь», Стас, вмиг забыв о собственной боли, разогнулся и побледнел теперь уже от ужаса.

— Бежим, Калинин! — взвизгнула я и, схватив Стаса за руку, понеслась во весь опор, подгоняемая адреналином и подоспевшей на разборки троицей из кустов.

Те, недолго думая, понеслись за нами, даже не взглянув на Коленьку, к слову, вполне нормально стоявшему на ногах, почесывая репу. По всей видимости, серьезных увечий его башка не получила.

Чугунная она у него что ли?

Очень скоро роль ведущего звена в нашей цепи взял на себя Стас, безусловно, лучше знающий здешние закоулки и лихо петляющий между дырами в заборах.

Но и троица оказалась явно из местных, ибо преследовали они нас буквально по пятам, постоянно о чем-то негромко переговариваясь.

Не знаю, сколько длились наши догонялки, но в скором времени мой организм выдохся. Это вам не в позе журавля стоять! Это, блин, кросс по пересеченной местности.

А я вот не спортсмен!

Зато Калинин огурцом, даже дыхание не сбилось!

Чувствовала себя никчемным балластом. Тормозила. Дышала, как бешеная собака, едва ли пена изо рта не капала на ботинки, которые, к слову, натерли мои босые ноги.

— Стас, стой… я больше не могу… пусть лучше бьют…

Белые точки кружились в вальсе перед глазами, а в бок по ощущениям кто-то вогнал нож. Там нещадно резало при малейшем вдохе.

Мы остановились посреди какой-то полуразвалившейся детской площадки времен Советского Союза, аккурат под сваренной из арматуры толщиной в мою руку ракеты.

И как по щучьему веленью возникли трое из ларца, окружив нас, словно гончие псы на охоте за зайцами.

Шальные выражения их лиц не сулили ничего хорошего.

— Залезай в ракету, оттуда они тебя не достанут.

Я взглянула на сомнительную конструкцию, рассчитанную на детей не самой крупной комплекции. Стас прав — кроме меня между стальными прутьями никто из троицы не пролезет. Но кем я буду, если в самый страшный момент брошу того, кто без раздумий кинулся на мою защиту?

Трусихой?

Предательницей?

Последней сволочью?

Да! Да! И да!

Так что, нет.

— Нет! — твердо сказала я в голос, стойко выдержав разгневанный взгляд Калинина.

Впрочем, спорить и дальше не было времени, троица окружила нас, и кое-кто даже достал телефон, подсвечивая наши лица фонариком и, как я догадывалась, включив видеокамеру.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Твою мать, — выругался Стас, вновь загораживая меня своей широкой спиной, — Ребят, девочку не трогайте. Это мужские разборки.

Троица странно переглянулась, будто решая, стоит ли согласиться с Калининым. Тоже мне, джентельменский клуб.

— Уж лучше терпеть несправедливость, чем ее совершать, Калинин, — тихо сказала я, становясь плечом к плечу к своему защитнику. — Венец справедливости есть смелость духа и неустрашимость мысли, предел же несправедливости — в страхе перед угрожающим несчастьем. (Демокрит прим. автора)

— Охренеть! — восхитился гопник с видеокамерой.

— Я ж тебе говорил! Это она!

— Лишь тот достоин жизни и свободы, кто каждый день за них идет на бой! (Гёте прим. автора), — гордо продекламировал третий, приложив к груди левую руку, пальцы которой были сложены в жесте, используемом главной героиней игры «Хроникер». Приветствую тебя, Хранительница правды, беспристрастный воин в борьбе за истину и справедливость, Предводительница Северного Альянса и Хозяйка Красного Омута Памяти! Перед тобой Озарок-20-02, генерал Шестого Легиона и твой верный слуга!

Вот она — слава! Я просияла!

Фанаты!

Мои!

Родимые!

Я гордо и величественно вышла вперед, по-прежнему крепко сжимая биту, и мысленно водрузив на голову Венец Предводительницы Северного Альянса, глядя в глаза своему генералу, отдала короткий приказ. На Стаса не оборачивалась, хотя очень мне было интересно взглянуть на перекошенное от недоумения лицо Калинина.

— Произнеси клятву, Озарок-20-02. Присягни на верность Хранительнице правды.

Поочередно вся троица, включая оператора, опустилась на одно колено и тишину летней ночи, нарушаемую лишь стрекотом сверчков и слабым шумом редко проезжающих машин, доносившимся с проспекта, озарили басы славных рыцарей Северного Альянса.

— Я — Озарок-20-02…

— Я — Хищник-Без-Имени…

— Я — Красная-Точка-17…

И дальше последовал общий гул их совместной клятвы.

Еще никогда в жизни я не чувствовала себя такой могущественной, царственной, сильной.

Словно Матерь Драконов, объединившая в единый кхаласар всех дотракийцев. (отсылка к главной героине сериала «Игра престолов» — прим. автора).

Торжественно приняла всех троих в ряды Северного Альянса, сфотографировалась с каждым новоиспеченным воином, позволила поделиться видео-записью в соцсетях и даже отметить на ней себя, строго-настрого запретила указывать текущую геопозицию и вообще распространяться на счет моего местонахождения кому бы то ни было.

На том и распрощались.

Станислав Калинин, молча дожидавшийся меня, облокотившись на ракету, буркнув что-то вроде «Пора баиньки, Хранительница Правды», по-хозяйски схватил за руку и потащил в сторону дома.

Теперь, когда нам не нужно было ни от кого убегать, а стопы нещадно горели от натертых ботинками мозолей, передвигались мы медленно, словно прогуливающаяся в ночи влюбленная парочка.

Моя ладошка утонула в его горячей и крепкой руке, теплый ночной ветер с ароматом жасмина ласково играл в волосах и мягких складках юбки, из-за высоток выкатилась полная луна, улыбаясь серыми кратерами сквозь бледный желтый свет.

Сердце мое отчаянно заколотилось.

Не смотря на боль в ногах, хотелось, чтобы путь до дома не кончался никогда.

Я думала, Стас будет злиться и ругаться, возможно, кричать… Но Калинин спокойно шел рядом, погруженный в собственные мысли, не произнося ни слова.

И это пугало.

Фиг знает, как он реагирует на стресс…

Когда мы, наконец, вернулись в свой двор, и до подъезда осталось лишь пересечь поросшую некошеной травкой площадку, я притормозила, вынула руку из ладони Калинина и, зажав подмышкой биту, спешно сбросила ботинки.

Пылающие адским огнем искалеченные ноги опустились на мягкую, слегка прохладную травку, пушистые одуванчики защекотали лодыжки, и я, не сдержавшись, застонала в голос. Воистину, это наивысшее наслаждение в жизни женщины! По крайнее мере, ничего лучшего я не испытывала.

Стас закашлялся.

— Разувайся, Калинин! Ты просто обязан ощутить этот восторг в награду за выпавшие на твою долюшку сегодняшние испытания.

— Рони, здесь мужик с третьего подъезда и толстая тетка с пятого выгуливают собак.

— Стас, ты че такой трудный?! — возмутилась я, воззрившись в ночное небо, затем побросала вещички и принялась стягивать кроссовки с этого упрямца.

— Стрекоза, угомонись, — все, что я услышала в его голосе — это неуверенность. Ага! Вот ему точно хотелось, но Калинин сдерживал себя какими-то придуманными факторами и условиями. А значит, сопротивляться сильно не будет.

— Что ты за неженка такая, Калинин?! — решила я сыграть на мужском эго. — Боишься испачкать свои пяточки? Ты ж даже не представляешь, от чего отказываешься! Где тот Стас, что гонял по канавам на мотоцикле? Что это за принцесса передо мной?!

И это возымело действие!

Калинин, еле слышно выругался, но порывисто сбросил кроссовки, а вслед за ними и свои белые, как у первоклассницы, носочки. Решительно ступил в траву и…

Застонал!

А я победно улыбнулась. Эх ты, мистер «Не хочу, не буду».

И мы медленно поползли в сторону подъезда.

На другом конце площадки Калинин обулся. Я же, представив, как грубая подкладка вновь прикоснется к растертой коже ног, решительно отказалась от этой идеи.

Босиком пойду.

Тут недалеко.

— Ты куда босиком? Тут камни, стекло и куча всякой дряни! — поучительно застращал меня Стас.

— Я не могу обуться. Ноги натерла.

— Угу… А теперь еще решила их исколоть и изрезать?

Не нашлась, что ему ответить и лишь пожала плечами.

— Иди сюда, Предводительница Северного Альянса, — выдохнул Калинин и подхватил меня на руки.

Обняла его торс ногами, уткнувшись промежностью прямиком в металлическую пуговку на поясе джинс. От необычного острого ощущения волна дрожи непроизвольно прокатилась по телу, вынуждая поежиться.

— Ты только попец мой прикрой, чтоб я трусами не светила, — попросила я Стаса, имея в виду, чтоб он одернул мою юбочку. Однако, мужчина воспринял информацию по-своему и горячие ладони по-хозяйски ухватили меня за задницу.

В животе закрутились тугие спирали, отчего я едва не выронила ботинки и биту. Дернувшись, в попытке удержать вещички, я нечаянно поерзала о треклятую пуговицу и буквально ощутила, что намокла.

Там!

Божечки, какой конфуз!

Только бы Стас ничего не заметил!

Калинин, шумно дыша, поднимался на второй этаж, продолжая невозмутимо прижимать к себе мою попку, а его ладони горячие, немного шершавые и сильные буквально жгли нежную, покрывшуюся мурашками кожу. В голову без конца лезли навязчивые мысли, как Стас держит меня вот точно также, но при этом мы с ним без одежды, и его налитой упругий член упирается массивной головкой в мою влажную припухшую киску, а затем стремительно врывается вовнутрь, сливая наши тела воедино.

Еле дождавшись, пока мужчина опустит меня на пол прихожей, я быстро скрываюсь за дверью ванной, в надежде принять душ и успокоить не на шутку разбушевавшиеся гормоны.

Все намного сложнее, чем я думала.

Может, зря я сюда приехала?

Когда вышла из душа, Стаса дома не было. Обошла квартиру, нашла его телефон и ключи от машины, но не самого Калинина. Догадалась выглянуть в окно.

В лунном свете четко проглядывалась темная фигура на площадке перед домом. Калинин босиком гулял по траве.

Я глупо улыбалась, наблюдая за ним. А затем отправилась в свою палатку. Это уютное гнездышко нравилось мне исключительно.

Уснула я, так и не дождавшись возвращения Стаса.

Оно и к лучшему.

Утро вечера мудренее.