Укротить сердце

Глава 1

Руби

МЕСЯЦ СПУСТЯ

Пора позвонить брату и подтвердить, что я жива.

Я паркую свой новый Бьюик Скайларк у бензоколонки и пересекаю пыльную парковку «Gas ‘N Go», чтобы добраться до единственного телефона-автомата, который сохранился в округе с семидесятых годов прошлого века. Хотя у меня есть мобильный телефон, использование телефона-автомата придает реальности моему путешествию.

Я отработала свою последнюю смену в «У Риты», сонном мексиканском ресторанчике в центре Уинслоу, штат Аризона. Это была банальная работа официантки, но чаевые были хорошими, а нагрузка минимальной. Я сохранила свою удаленную работу в туристическом агентстве, управляя их аккаунтом в социальных сетях, но мне нравится работать в таких местах. Всем нужна рука помощи, и если я могу стать этим человеком, я сделаю это. Забегаловки и бары ― это легкая подработка, которая позволяет мне двигаться дальше, когда я этого захочу.

И поверьте мне, я двигаюсь дальше.

Через неделю после моего происшествия с белкой, я в последний раз посетила своего кардиолога, а затем покинула Индиану. За последний месяц я видела и делала то, чего никогда не пробовала раньше. В Чарльстоне я сделала крошечную татуировку в виде линии ЭКГ на внутренней стороне безымянного пальца. Танцевала во второй линии в Новом Орлеане. Я видела дома на сваях в Галвестоне и ела лучший пирог в своей жизни в Ки-Уэсте.

Впервые за двадцать шесть лет жизни на этой земле я чувствую себя живой.

Как будто я заделала дыру внутри себя, о существовании которой и не подозревала.

Я жадная, безумная и влюбленная в эту жизнь. И я хочу увидеть больше. Увидеть все. Хочу рисковать.

Иногда ― и я ни за что не скажу об этом Максу ― мне не хочется возвращаться домой.

Я хочу бежать дальше и никогда не останавливаться.

Когда я опускаю монету в автомат, мужчина в потрепанных джинсах «Wrangler» приподнимает свою пыльную ковбойскую шляпу, проходя мимо меня. Его загорелое лицо изборождено морщинами, придающими ему мудрость и магнетическую привлекательность.

Очарованная, я улыбаюсь ему и машу рукой. Затем я зажимаю под мышкой купленную на заправке карту, беру телефонную трубку и набираю номер, который знаю наизусть.

Макс отвечает с укоризной:

― Возвращайся.

Я вздыхаю, улыбаясь тому, как он чертовски старается меня очаровать.

― Никогда.

― Где ты?

― Ты же знаешь, я не могу тебе этого сказать. Суперсекретное дело сестры.

Не то чтобы у моего отца или брата были какие-то юридические полномочия, если они меня разыщут. Я взрослый человек в здравом уме и твердой памяти, но у них есть удивительная способность заставлять меня чувствовать себя виноватой за то, что я не возвращаюсь домой, поэтому я буду держать свое местонахождение в секрете.

Пока меня нет, мои отец и брат могут вернуться к своей жизни. Им больше не нужно беспокоиться обо мне, не нужно парить надо мной со своей заботой. Они руководствуются благими намерениями и хотят защитить меня, но, оказавшись вдали от них, я словно сбросила с себя тяжелый груз. Я могу жить.

И они тоже.

Макс испускает многострадальный вздох. Я закрываю глаза и упираюсь лбом в стекло.

Я не могу победить. В любом случае, я не могу победить. Я причиняю им боль, когда я рядом, и я причиняю им боль, когда меня нет.

Тень беспокойства появляется в его голосе.

― Я переживаю за тебя.

Мои глаза распахиваются, и я спешу успокоить его.

― Не надо. У меня есть перцовый баллончик. И у меня не было приступов с января, ты же знаешь. Я принимаю все лекарства, и еженедельно связываюсь со своим врачом. Видишь? Я в полном порядке. ― Я смотрю, как по парковке проезжает великолепный черный Кадиллак. ― Я не планирую пускаться во все тяжкие. Я просто хочу жить, Макс.

И будь прокляты последствия.

― А если ты будешь одна и что-то случится?

― Я найду горячего ковбоя, который сделает мне искусственное дыхание.

― Совершенно не смешно.

Я представляю, как Макс угрюмо хмурится. Он волнуется, но ему не следует. Я уже знаю, какие сигналы подает мне мое тело, когда оно близко к отключению. Я сильно потею. Учащенное сердцебиение и одышка сопровождаются пульсирующими ощущениями в шее и груди. Чтобы не упасть в обморок, мне приходится соблюдать правила. Легкий алкоголь, легкий кофеин, легкие физические нагрузки.

Сильный стресс, переутомление, физическая нагрузка ― в лучшем случае я упаду в обморок.

В худшем случае у меня остановится сердце.

― Кем ты работаешь?

― Официанткой.

― Хорошо, но не перетруждайся, чтобы твое сердце не отказало.

Я закатываю глаза. Смерть не пугает меня так, как моего отца и брата. Злость на свое сердце и состояние никогда не помогала мне в жизни.

С тех пор как мне поставили диагноз, мне говорили, что я не могу делать то или это. Нельзя кататься на велосипедах с соседскими детьми. Мне пришлось отказаться от занятий танцами, которые я так любила. А все потому, что мои папа и брат беспокоились о том, что может произойти. Неважно, что они не знали, повлияет ли это на меня. Они просто предполагали, что это может случиться, и ради моего здоровья оберегали меня. Я провела свою жизнь, не зная, на что способна. Не зная, кто я такая.

Но теперь моя судьба в моих руках. Мой выбор. Мои «что-если».

На самом деле, я скорее сама разорву свою жизнь на части, чем буду жить в страхе, что кто-то или что-то отнимет ее у меня.

Так же как у меня есть правила для моего сердца, у меня есть правила для моей новой жизни. Список дел, записанный в моем дневнике, который я постоянно пополняю. Пока Макс перечисляет все негативные моменты моей поездки, я записываю на пыльном стекле телефонной будки каждое счастливое событие, которое я планирую пережить во время своего путешествия по стране.

Список дел Руби Блум (сделай это!):

1. Сделать татуировку.

2. Заняться сексом. Хорошим сексом.

3. Не спать всю ночь и встретить рассвет.

4. Увидеть калифорнийский закат.

5. Искупаться в Тихом океане.

Скажи «да».

Скажите «да» всему, потому что так долго другие говорили тебе «нет».

Кроме любви.

Я временная. Я не могу позволить кому-то любить меня. Я видела, к чему это привело моих отца и мать.

Я осторожно провожу пальцем по изящному браслету-манжете из серебра и опалов на моем запястье ― самой дорогой вещи, которая досталась мне от моей матери. Она сделала его сама, украсив опалами, которые выглядят как небо, океан и песок на концах. Серебро обработала молотком так, чтобы оно приобрело состаренный вид. Это было в те времена, когда она была красивой голодающей художницей в Малибу, за лето до того, как она встретила моего отца и влюбилась в него и его пурпурные розы.

Рычание Макса прерывает мои грезы наяву.

― Я хочу, чтобы ты вернулась домой.

Я показываю язык своему отражению.

― Это моя жизнь, Макс. Не отнимай ее у меня.

― Черт возьми, Рубс. ― В его голосе звучит отчаяние. ― Я не пытаюсь этого сделать. Я пытаюсь уберечь тебя. Чтобы ты была рядом.

― Я буду рядом, ― говорю я, несмотря на то, что мои легкие сжимаются. ― Ты еще возненавидишь меня, когда я вернусь в город, готовая надрать твою костлявую задницу.

Он ухмыляется.

― Как долго, по-твоему, ты будешь отсутствовать?

― А что? Скучаешь по мне? ― спрашиваю я, наблюдая, как человек в ковбойской шляпе выходит из «Gas 'n Go» с ледяной бутылкой кока-колы. Он подходит к колонке и, сделав большой глоток, заливает неэтилированный бензин в свой лоурайдер².

― Нет, черт возьми. Но я ненавижу эту твою работу.

Когда пять лет назад я окончила колледж по специальности «маркетинг», я завела аккаунт в социальных сетях для малого бизнеса моей семьи. С двух подписчиков я подняла его до пяти тысяч.

На другом конце провода я слышу стук клавиатуры.

― Я не знаю, как ты это делаешь. Все жалуются на что-то, а это всего лишь гребаные цветы.

― Это не просто цветы, Макс. ― Я мгновенно улыбаюсь. Цветы безопасны. Они нежные. Но они колются, если их раздражают. ― Это светлые стороны.

У всего есть светлая сторона. Даже с моим состоянием, даже когда мудаки в социальных сетях строчат дерьмовые комментарии, всегда можно все исправить. Ты всегда можешь это пережить.

― Вот тебе совет, Макс. Не корми троллей. И улыбайся.

Живи своей жизнью. Сходи на свидание с девушкой. Займись хорошим сексом.

― Я не улыбаюсь, ― ворчит он. Затем, смирившись, он спрашивает: ― Что было твоим подсолнухом в этой поездке?

Наша давняя игра приводит меня в восторг.

― Хм… — Я решаю не рассказывать ему о том, что каталась на механическом быке в Нэшвилле. ― Я видела тритона на крокодиловой ферме и в контактном зоопарке. Это было невероятно и пугающе во всех лучших смыслах.

― Да ну? ― В его голосе звучит улыбка. ― И где же это было?

Я смеюсь.

― Хорошая попытка. Я вешаю трубку. Я люблю тебя. Передай папе, что его я тоже люблю.

С удовлетворенным вздохом я раскидываю руки в стороны и подставляю лицо солнцу, упиваясь его теплыми лучами. Я люблю юго-запад. Люблю безжалостное солнце, пыль, пальмы, уходящие в голубое небо, и дающие мне понять, что я жива. Я люблю носить майки и шлепанцы и чувствовать себя полуголой, дикой и свободной. Этот суровый край предназначен не для всех, но я провела здесь неделю и выжила.

Что дальше?

Пляж или горы. Но как выбрать?

Мне приходит в голову идея.

― Извините, ― говорю я, подбегая к мистеру «ковбойская шляпа», чтобы перехватить у него пустую бутылку из-под шипучки. ― Могу я взять ее, если вы закончили?

Он моргает и приподнимает край своей ковбойской шляпы, чтобы лучше меня разглядеть.

― Это мусор, сеньорита.

― Да, но он мне нужен.

Он с недоумением смотрит на меня, протягивая пустую бутылку. Подпрыгивая от радости, я иду к своей машине и расстилаю карту на разогретом солнцем капоте. Я кладу бутылку на нее. И начинаю вращать.

Это не игра, но жизнь, к которой я могу не относиться слишком серьезно, похожа на нее. Я могу путешествовать, надеяться и мечтать.

Наблюдая за тем, как горлышко стеклянной бутылки вращается по кругу, я задумываюсь о судьбе.

Тебе доступно многое, постоянно напоминал мне отец. Просто следи за своими триггерами. Вы же не хотите потерять сознание на беговой дорожке? Предупреждал доктор Ли. Ты сумасшедшая, раз делаешь это, сказал бы мне Макс. У тебя может быть хорошая жизнь, несмотря на сердце, или плохая из-за него, говорила моя тетя Джонни. Так что выбирай, крошка.

Я выбираю хорошую жизнь.

Я выбираю свою жизнь.

Все эти маленькие белые таблетки в моей сумочке, эта потрепанная карта, мой двадцатидолларовый сарафан, этот прекрасный список желаний. Все это приведет меня к какому-то дикому, удивительному приключению, которое я пока не могу себе представить.

Бутылка останавливается.

Она указывает на север. Ее горлышко указывает на штат, из-за которого у меня внутри все пробуждается.

Мое сердце трепещет, знакомое ощущение надежды зарождается в моей душе.

Монтана. Горы.

Мистер «ковбойская шляпа» подходит, его глаза искрятся смехом, вокруг них собираются морщинки. Он протягивает мне солнцезащитные очки.

― Они понадобятся тебе, сеньорита, чтобы немного развлечься.

Я встречаю его улыбающийся взгляд, и теплые слезы благодарности наполняют мои глаза. Дешевые пластиковые очки с бензоколонки еще никогда не выглядели такими красивыми. Я прижимаю их к сердцу.

― Спасибо.

Он кивает.

Я сажусь в машину и делаю глубокий, медленный вдох. Моя мама однажды сказала, за много лет до своей смерти, после того как все предупреждали ее не рожать последнего ребенка: «Чти свое сердце, пока не станешь им.»

Что ж, мое сердце открыто новому.

И я намерена этим воспользоваться.