Во власти серого цвета

Тридцать семь

Атлас покинула меня.

С тех пор как две недели назад я вернулся домой и обнаружил пропажу её вещей, я постоянно пытался игнорировать свои инстинкты — животного, бившегося в моей груди и требовавшего найти свою пару.

Атлас взяла только то, с чем вступила в отношения, что ещё больше подчеркивало её «пошел ты».

И все же я не стал её преследовать.

Теперь я прислушивался к другим инстинктам. Те, что требовали защитить её — даже от меня.

Поэтому я пил.

Я пил до тех пор, пока алкоголь не смыл все следы Джады, выкрикивающей те роковые слова мне в спину и отнимающей единственную хорошую вещь, которой, как оказалось, у меня никогда не было.

Да и не могло быть.

Все уже было.

Иисус.

Я смотрел в глаза Джады той ночью и знал, что она не лжет.

Конечно, она никак не могла понять с одной встречи, что Атлас — её дочь, тем более моя, но я знал, что она верит в то, что это правда. Она не просто рассказывала мне какую-то дикую чушь из ревности или злобы.

Джада действительно верила, что Атлас — та самая дочь, которую она отдала двадцать лет назад.

Я отвел её в бар на другом конце города, в Ист-Энде, где, как знал, не было шансов встретить кого-то из наших знакомых, и заставил рассказать мне все.

Джада призналась, что забеременела в пятнадцать лет и родители отправили её жить к тете — матери Деми — до того, как её беременность стала очевидной.

Она родила девочку и отдала её на удочерение в Осеоле, а потом вернулась домой как ни в чем не бывало.

Отношения Джады и Джорена уже тогда были настолько тяжелыми, что новость дошла до их родителей, поэтому, вернувшись в Айдлвилд, Джада просто сказала Джорену, что родители отослали её в надежде, будто расстояние заставит её забыть о нём.

Поскольку Джорен был прекрасно осведомлен о нелюбви её родителей к нему, он поверил каждому слову, и они возобновили отношения.

Через три года они поженились.

Прошло двадцать лет, но я все ещё помнил те месяцы, когда она ни с того ни с сего уехала жить к своей тете, чтобы вернуться меньше чем через год. Это был единственный раз, когда я смог посмотреть Джорену в глаза после того, как трахнул его девушку за его спиной.

Конечно, Джорен ничего не заметил, потому что был слишком занят, трахая всех девушек, кроме Джады, за её спиной.

Именно боль в сердце заставила Джаду посмотреть в мою сторону. Для утешения или мести — я не знал, и это меня волновало ещё меньше. Я был не лучше Джорена.

Даже хуже.

Я был эгоистичным засранцем, готовым трахнуть все, что попадется под руку, включая девушку моего лучшего друга.

И вот теперь, двадцать лет спустя, карма наконец пришла за мной.

— Если предположить, что ребенок, которого ты отдала, вообще Атлас, откуда ты знаешь, что она моя? Ты была девушкой Джорена.

— Мы с Джореном почти не занимались сексом в то время, когда я забеременела.

— Мы тоже не занимались.

— Да, но я всегда заставляла его надевать презерватив. Я не могла рисковать после всего, что он со мной сделал.

— Я тоже, Джада.

— Да, Оуэн, но твой однажды порвался, помнишь?

— Ты серьезно думаешь, что я откажусь от единственной девушки, которую когда-либо любил, по наитию? Кто, блядь, так поступает?

— Это не предчувствие, — огрызнулась Джада.

Прежде чем я успел потребовать от неё доказательств, она потянулась к своей сумке «Биркин» — несомненно, утешительный подарок от Джорена — и шлепнула на липкую столешницу старую, потрепанную фотографию.

Вглядываясь сквозь темноту бара, я резко вдохнул и уставился на новорожденного на фотографии.

Девочка, которой было не больше нескольких недель от роду, с отметинами в виде звезд на лице.

Нет, нет, нет, нет.

Мои глаза судорожно следили за узором, ища хоть малейший признак того, что Джада ошиблась.

Но когда я проследил за звездами и обнаружил льва в конце концов, моё сердце уже не могло отрицать этого.

Это была Атлас.

— Привеееет! Йоу, земля вызывает О.

Звук моего прозвища вытолкнул меня из темного бара, вытеснив на задворки сознания секрет Джады, который потряс мой мир.

Я поднял глаза от холодного обеда, который не успел съесть, и увидел Рока, стоящего по другую сторону барной стойки в приемной мастерской. Он размахивал руками перед моим лицом, чтобы привлечь моё внимание.

— Черт возьми, нет, — сказал я, отбивая их. — Убери от меня эти хуйни. Руки пахнут так, будто ты весь день играл со своими яйцами и набрался наглости размахивать ими, — я нахмурился, глядя на своего партнера. — Мне следует пристрелить твою задницу.

Вместо того чтобы обидеться — а мне было на это наплевать, — Рок издал вздох облегчения.

— К черту все это. Я просто рад слышать, что ты снова грозишься стрелять в людей, даже если это я. Ты ходишь здесь как зомби. Я уже думал, придется вызывать спасателей.

Я ничего не ответил и заставил себя откусить от бургера. С тех пор как Атлас уехала, еда превратилась из просто отвратительной на вкус в полную бессмыслицу, но я не жаловался.

Мой взгляд метнулся к двери в ванную — уже в пятый раз с тех пор, как она исчезла за ней двадцать минут назад.

Судя по всему, она остановилась у Тьюсдей, а не у Руэн, как я предполагал, когда разыскивал её задницу.

Мастерская закрылась полчаса назад, а поскольку Атлас работала в субботу, сегодня у неё был альтернативный понедельник, то есть она работала только полдня и отвечала за закрытие магазина.

Я специально устроился в закусочной, чтобы наблюдать за ней. Видимо, она догадалась, потому что вскоре убежала в укрытие и с тех пор прячется в туалете.

Ещё пять минут, и я не мог обещать, что не последую за ней.

— Послушай, я знаю, что между тобой и Атлас все… странно или что-то в этом роде, и я никогда не думал, что скажу тебе эти слова, но я беспокоюсь. Прошло уже несколько недель, а ты до сих пор никому не рассказал, что происходит и почему вы расстались.

Моя спина напряглась при этих словах.

— Мы не расставались, — огрызнулся я.

— Уверен в этом?

— Уверен.

И тут я задумался.

— А что? — потребовал я. — Ты видел её с кем-то? Покажи мне его, мать твою, чтобы я мог его убить.

— Остынь, — ответил Рок. — Я не говорил всего этого. Просто очевидно, что у вас двоих разногласия, вот и все.

Я ничего не сказал и доел свой бургер, после чего встал и выбросил остатки в мусорное ведро. Мой взгляд снова устремился в сторону уборной.

Рок, должно быть, заметил, потому что пробормотал:

— Это дерьмо — сумасшедшее.

Краем глаза я заметил, как он направился к стойке администратора. Я отвлекся от двери в туалет, когда он схватил сумочку Атлас, которую она оставила на столе.

В магазине остались только мы трое. Смена Голдена закончилась несколько часов назад — как раз вовремя, чтобы забрать Хало из школы, пока Рок не вернется домой. Джорен свалил, как только мастерская закрылась, ворча что-то о том, что он нужен жене дома.

У меня сводило живот каждый раз, когда я думал о том, что сделала Джада. И о моей гребаной роли в этом.

— Какого хрена ты делаешь? — огрызнулся я, огибая бар.

— Ищу твои яйца, — сказал тупой зад Рока, заглядывая в её сумочку. — Думаю, Атлас хранит их здесь.

— Забавно. Дай мне это дерьмо, — я потянулся, чтобы забрать у него сумочку, и успел перехватить ремешок в тот момент, когда Рок выхватил её. Дешевый ремешок сломался в нашей борьбе за контроль, в результате чего сумка Атлас отлетела на несколько футов.

Рок замер одновременно со мной, и мы наблюдали, как содержимое сумки высыпалось из неё и разлетелось по полу. Кошелек, ключи, блеск для губ, наушники — все.

Черт.

— Смотри, что ты наделал! — Рок кричал как сучка, как будто это не была его стопроцентная вина.

Я рассмеялся, когда он бросился и начал судорожно собирать её вещи с пола. Прислонившись к столу, я одним глазом наблюдал, как он закидывает все в сумку, а другим следил за дверью в уборную.

Я все ещё раздумывал, не ворваться ли туда вслед за Атлас, когда Рок пробормотал:

— Какого черта?

Он поднял с земли что-то похожее на фотографию, но находился слишком далеко, чтобы я мог разглядеть, что на ней изображено.

— Что это? — требовал я, когда он больше ничего не говорил. Рок продолжал изучать фотографию, его хмурый взгляд становился все выразительнее, когда он медленно поднялся на ноги, забыв о кошельке Атлас.

Лучше бы это была не фотография её бывшего или ещё какого-нибудь дерьма.

На мой вопрос Рок повернул голову в мою сторону, и странное выражение его лица заставило меня поднять брови.

— Почему у твоей девчонки есть наша фотография, сделанная целую вечность назад?

— Что? О чем ты говоришь? Откуда ты знаешь?

— Потому что это было сделано в старших классах. Я помню эту вечеринку.

Прежде чем я успел подойти и убедиться в этом, дверь уборной открылась, и оттуда вышла Атлас.

Она сделала два шага, прежде чем заметила свою сумочку на полу. Прежде чем заметила нас.

Её брови взлетели в замешательстве, а затем гнев вырвался наружу, пока она не поняла, что Рок держит в руках. Я наблюдал, как цвет быстро исчезает с её лица. А затем её взгляд, полный страха, метнулся к выходу и задержался, прежде чем неохотно переместиться на меня.

— Я могу объяснить, — прошептала она мне.

Этих слов хватило, чтобы кровь в моих жилах закипела, а глаза заволокло красной пеленой.

А потом я потянулся за спину и вытащил пистолет.