Во власти серого цвета

Сорок пять

— Итак, класс. На этом наша лекция на сегодня закончена. Не забудьте выполнить практические экзамены этой недели на «Канве». Если вы выполните каждое из них, то автоматически повысите оценку на полбалла. Увидимся на следующей неделе.

Прошло ещё полчаса, прежде чем ушел последний студент, и ещё три, прежде чем закончились мои последние занятия и офисные часы.

Я упаковывала свои материалы домой, когда дверь открылась, и вошла Сьюзан, заведующая кафедрой искусств и наук.

— Привет, Сьюзан. Тебе что-то нужно? Я как раз собиралась уходить.

— Добрый день, профессор. Извините, что задержала вас, но это не займет много времени.

Я нервно усмехнулась.

— Звучит серьезно.

Выражение лица Сьюзан не смягчилось.

— Да, боюсь, это так. Насколько я понимаю, два семестра назад у вас была учащаяся по имени Атлас Бек.

Я смерила взглядом заведующую кафедрой.

— Возможно. У меня было много студентов, Сьюзан. Трудно запомнить их всех по именам.

— Понятно, — Сьюзан вздохнула, как будто была разочарована моим ответом. — Ну, вы должны знать, я получила жалобу от матери ученицы, что вы вступали в неподобающий контакт с её дочерью, в ходе которого обменивались электронными письмами и отправляли мисс Бек тревожные письма.

Я нахмурилась.

— Её мать связалась с вами?

— Да. Сегодня утром.

— Что ж, Сьюзан, я нахожу это весьма впечатляющим, учитывая, что Карина Бек находилась в коме последнюю неделю.

— А откуда вы это знаете, профессор, если, как вы сказали, не можете припомнить, чтобы Атлас была вашей студенткой?

Моя кожа покраснела от неосторожной фразы, и я поднялась во весь рост, который был невелик даже на каблуках.

— Я больше ничего не скажу без адвоката.

Сьюзан кивнула.

— Это ваше право. Вы также имеете право знать, что будет начато официальное расследование, и, если эти обвинения окажутся правдивыми, ваше положение в университете окажется под серьезной угрозой.

— Что ж, удачи вам, — пробормотала я, когда она вышла из класса.

Я уже знала, что они ничего не найдут на моей рабочей почте или компьютере и что это скоро станет не более чем черной меткой на моей репутации.

Тем не менее кто-то должен был заплатить, и у меня было только одно предположение, кто на самом деле стоит за этим.

Та лживая шлюха, которая украла моего мужчину.

Я не могла поверить своим глазам, когда год назад она вошла в мой класс. Казалось, это было жестокое совпадение, но нет. Её лицо преследовало меня на протяжении двадцати долгих лет.

После того как я основательно злоупотребила своими привилегиями преподавателя в университете и обратилась за помощью, я узнала, что Атлас Бек — это ребенок, которого отдала моя лучшая подруга.

Я была единственной, кто не входил в семью Джады, и знала об этом ребенке, поскольку её родители хотели сохранить в тайне, что их шестнадцатилетняя дочь залетела.

Я видела фотографию ребенка, которую носила с собой Джада, всего один раз, но никогда не смогу забыть эти отметки в виде звезд или ощущение полного предательства со стороны мальчика, которого я тихонько любила.

Было достаточно того, что он трахнул Джаду, но подарить ей ребенка?

Я не могла простить его. И не простила бы.

Пока не поняла, какой подарок преподнесла мне судьба. Роуди никогда не увидит меня, пока Джада впивается в него своими когтями. Она была единственной из его многочисленных подружек-трахальщиц, которая продержалась так долго. Двадцать чертовых лет. Казалось, ничто не избавит его от её чар — разве что доказательства её предательства. Разумеется, я не могла быть той, кто разоблачит её. Слишком грязно.

Поэтому… я послала Атлас сделать за меня грязную работу, и, учитывая её эмоциональную травму, это оказалось слишком легко. Я просто не ожидала, что эта сучка влюбится в него.

Теперь, видимо, эта юная шлюшка узнала меня и захотела поиграть. Идти за Атлас в продуктовый магазин было глупо, но теперь кот вырвался из мешка, и начались настоящие игры.

Я уже планировала, как избавиться от неё, раз она больше не нужна. С Роуди и Джадой было покончено, и я могла вмешаться, чтобы собрать осколки и не потерять единственного друга, который у меня когда-либо был — даже если это был кто-то настолько эгоистичный и глупый, как Джада Дорси.

Она уже тогда знала, как сильно мне нравится Роуди. Я была достаточно глупа, чтобы довериться ей много раз, но она всегда смеялась и говорила, что у меня нет ни единого шанса. А потом, чтобы подсыпать соли на рану, она пошла, трахнулась с ним и забеременела.

Покинув кампус, я сразу же поехала домой и зашла в свой кабинет. Затем я достала элегантные кожаные перчатки и канцелярские принадлежности, которые хранила в ящике стола. В анонимности больше не было необходимости, но у меня оставался ещё один трюк в рукаве.

Я не учла, насколько коварна Атлас и что она так отравит разум Роуди, что он бросит вызов законам природы, лишь бы быть с ней.

Это был не тот человек, в которого я влюбилась. Настолько больной человек, что готов трахнуть собственную дочь. Это была не его вина. Как и Джада, он просто нуждался в освобождении от власти Атлас.

Поэтому я написала три письма.

Одно — Карине Бек, если она когда-нибудь очнется, другое — Рэям, а третье — на местную радиостанцию в Айдлвилде.

В данный момент Роуди и Атлас были извращенным секретом друг друга. Посмотрим, как их любовь выдержит пристальное внимание друзей, семей и общественности.

К этому времени они уже сделают тест ДНК, но я хотела быть уверена, что после получения результатов у них не останется другого выбора, кроме как уехать.

Я запечатывала последний конверт, когда раздался звонок в дверь. Я вышла из кабинета, чтобы открыть дверь, и у меня чуть не подкосились колени, когда я увидела его, стоящего по ту сторону.

— Роуди?

— Как дела, Сисси? Я застал тебя в неподходящее время?

— Н-нет. Что ты здесь делаешь?

Он пожал плечами, которыми я всегда так восхищалась. Я жаждала ощутить их под своими руками, в то время как он входил бы в меня.

— Ты все время говорила, что хочешь встретиться, а я был в городе, так что…

— С ней.

— С кем? — спокойно ответил он. — Я здесь, с тобой.

— Я… да, — я проигнорировала нервный трепет в животе и спросила: — Хочешь войти?

— С удовольствием, — он придвинулся ближе, чтобы войти, и запах его одеколона чуть не заставил меня упасть на колени.

Я отступила и смотрела, как он закрывает за собой дверь.

— Хочешь что-нибудь выпить?

— У тебя есть «Хеннесси»?

— Нет, извини. Только вино.

— Я выпью воды, если можно.

— Отлично. Устраивайся поудобнее. Я на минутку.

Роуди ушел в гостиную, а я поспешила в ванную, чтобы проверить свой внешний вид, прежде чем отправиться на кухню за водой.

— Так что же тебя привело сюда? — спросила я, когда присоединилась к нему.

— Что ты имеешь в виду?

— Раньше ты никогда не казался заинтересованным. Ты всегда игнорировал меня.

— У меня была девушка, Сисси.

— Разве до сих пор это не так?

— Начистоту? — Роуди посмотрел на меня.

— Пожалуйста.

— У нас с ней ничего не получается. Произошло кое-какое дерьмо, и я не знаю, сможем ли мы его преодолеть.

— О, мне жаль это слышать.

Он усмехнулся и придвинулся ближе, положив руку на спинку дивана позади меня.

— А ты?

Я тоже рассмеялась, чтобы скрыть свою нервозность.

— Не совсем, нет. Если быть честной, я всегда думала, что у нас с тобой много общего.

— Много общего? Например?

— Эм… — Роуди пристально смотрел на меня, пока я силилась что-то сказать. — Мы выросли вместе.

— Не знаю, как насчет всего этого, детка, но мне определенно нравится то, что я вижу.

— Спасибо. Я… я проделала большую работу. Я знаю, ты любишь, чтобы твои женщины выглядели определенным образом, и хотела быть идеальной для тебя.

— Хм.

Не знаю почему, но у меня было ощущение, что я произнесла худшую из возможных вещей, поэтому быстро сменила тему.

— Ты, наверное, не помнишь, но я писала тебе письма в старших классах.

— Я знаю, — сказал он, убив что-то внутри меня. Я говорила себе, что он не отвечает, потому что не знает, кто я такая. Неужели я ошибалась?

— Ты так и не написал мне ответ.

— Я не знал, что сказать.

— О.

— Но я сохранил их.

И тут же надежда снова вспыхнула.

— Правда?

— Да. Моя девочка нашла их и выбросила.

Вот маленькая сучка.

Я её проучу. Я придумала для неё особенно мучительную смерть, и как только она уберется с дороги, мы с Роуди сможем двигаться дальше. Мой план не прошел так гладко, как я надеялась, но какое это имело значение, когда Роуди был здесь, сидел рядом со мной и наконец-то увидел меня.

Роуди положил руку мне на бедро, и я напряглась под его сильной хваткой, но потом заставила себя расслабиться.

— Послушай, Сисси. У меня не так много времени. Я должен вернуться до того, как моя девочка заметит моё отсутствие. Ты собираешься по-настоящему оттянуться или как?

Я была немного ошеломлена его бесцеремонностью, но быстро оправилась и ответила:

— Я… если хочешь.

— Нет, мне этого недостаточно. Если ты знаешь меня так, как говоришь, то должна знать, что я не играю в игры. Ты хочешь этот член или нет?

Я затаила дыхание, глядя в его зеленые глаза.

— Да, я бы хотела заняться любовью.

— Ебаться, — поправил он.

— Да, я хочу ебаться.

— Круто. Иди наверх и сними все это дерьмо.

Я медленно выдохнула и встала на шаткие ноги. Я сделала два шага к лестнице и, обернувшись, увидела, что Роуди смотрит мне вслед с пустым выражением лица. В его взгляде не было вожделения, но я была уверена, что скоро все изменится.

— А что с ней? Атлас.

— Давай просто будем жить одним днем. Сначала мне нужно посмотреть, что из себя представляет эта киска.

— О. Хорошо.

Он улыбнулся мне с сомкнутым ртом, и я поспешила наверх. Мне хотелось бы успеть принять душ, но я знала, что такой мужчина, как Роуди, не любит, когда его заставляют ждать, поэтому быстро скинула с себя одежду и надела красный комплект нижнего белья. Затем я распустила волосы и подкрасила губы.

Я только успела расположиться на кровати, как услышала шаги на лестнице. Роуди появился в дверном проеме мгновение спустя, и его взгляд окинул меня, а затем и комнату, пока он пробирался внутрь.

— Это все для меня? — спросил он, подходя к кровати.

— Да. Я купила в твоем любимом цвете.

— Мой любимый цвет — зеленый, детка, но я ценю твои усилия.

Моё сердце упало в желудок.

— О.

Роуди присел на край кровати и заглянул в ящик моей тумбочки.

— Что ты ищешь? — нервно спросила я.

Он бесшумно потянулся внутрь и достал пару наручников.

— Это…

Я нахмурилась, так как не помнила, чтобы покупала их. Я подумала, что Грег, мой муж и будущий бывший, должно быть, оставил их, хотя мы никогда ими не пользовались.

Но как Роуди узнал, где их найти?

— Что ты собираешься с ними делать?

Он посмотрел на меня через плечо.

— Увидишь.

Я затаила дыхание, глядя, как он встает.

— Дай мне свою руку.

Я колебалась лишь мгновение, прежде чем отбросить подозрения и протянуть руку. Он закрепил её на столбике кровати, а затем и вторую.

— Ты все ещё в одежде, — заметила я, затаив дыхание. Это была попытка заигрывания, но я только нервничала. И тут я заметила, во что он одет.

Весь в черном, словно вор в ночи.

По какой-то причине у меня по позвоночнику пробежал холодок, и я дернула руками, проверяя крепления. Я посмотрела на Роуди, и холодный взгляд его глаз заставил меня осознать, какой глупой была эта идея.

— Я… я передумала. Я не хочу быть ограниченной.

Роуди проигнорировал меня, направившись к двери. Я затаила дыхание, когда он открыл её. Я боялась, что провалила дело и он уходит, пока из тени не появилась ещё одна фигура, тоже в темных одеждах, но гораздо меньше Роуди.

Незваный гость откинул капюшон, закрывающий голову, и когда я разглядела под ним лицо, то открыла рот, чтобы закричать.

Роуди вытащил пистолет и направил его мне в голову, прежде чем я успела издать хоть звук.

— Здравствуйте, профессор Сондерс. Или это уже Тодд, раз ваш муж ушел от вас к кому-то менее чокнутой?

Мой первоначальный страх улетучился, а гнев вернулся, когда я встретилась с ней взглядом.

— Это не я больна, шалава.

Улыбка Атлас была слишком резкой, когда она смотрела на меня сверху вниз.

— Ты меня раскусила, училка.

Я наблюдала, как она подошла к Роуди, который прислонился к моему комоду, позволяя Атлас управлять собой. Она схватила его черную толстовку в руки и заставила опустить голову. Роуди, все ещё находясь под её злыми чарами, ответил на её поцелуй. Казалось, они лизали, сосали и кусали друг друга часами. Наконец Атлас оторвалась от непристойного поцелуя и посмотрела на меня.

— Но, если бы у тебя когда-нибудь был этот член, ты бы поняла.

— Ты мне противна.

— Не волнуйтесь, профессор. Я скоро покину вас.

В моей груди затеплилась надежда, что я выберусь из этого живой, пока она не сказала:

— Не думаю, что ты заслуживаешь смерти. Все, что ты сделала — это немного пошалила из-за влюбленности, но Роуди настоял на своем, поскольку он не любит недомолвок. Ты меня понимаешь, поскольку я уверена, ты планировала то же самое в отношении меня. Какой бы любезной я не была, я убедила его сделать все быстро и была готова просто позволить ему всадить пулю тебе в голову и покончить с этим… пока не нашла вот это.

Она бросила что-то мне на живот, и я посмотрела вниз, чтобы увидеть письмо, которое я написала её матери, обвиняя её дочь в инцесте. Под ним лежало письмо, которое я написала родителям Роуди с тем же посланием, и ещё одно — на радиостанцию.

Она с усмешкой посмотрела на меня.

— Думаю, в любви и на войне все средства хороши, да?

Мои губы приоткрылись, и я замерла, пока Атлас поднимала канистру с бензином, которую, как я не знала, она держала в руках, и опрокидывала её. Я не могла пошевелиться, пока она обливала меня бензином, поэтому закричала. Я звала на помощь так громко, как только могла, не заботясь о том, что Роуди меня пристрелит. Если бы он выстрелил, это было бы благословением.

Но он не выстрелил.

Я посмотрела в глаза человеку, которого любила всю свою жизнь, и впервые увидела, что на меня смотрит бездушное чудовище. Он не любил меня, не заботился обо мне ни капельки. Если бы только я поняла это раньше.

— А-А-Атлас… Атлас, пожалуйста! Я никогда не хотела причинить тебе боль! Я просто хотела…

— Я понимаю, профессор. Раньше я думала, что горе заставляет совершать разные поступки, но любовь… — она снова посмотрела на Роуди, а он в ответ уставился на неё, и его зеленые глаза смягчились, когда они смотрели друг на друга. — Любовь заставляет тебя отправиться в самые глубины ада, если потребуется.

Она отбросила канистру в сторону и зажгла спичку, в то время как мой рот раскрылся от ужаса. Наши взгляды ненадолго встретились над пламенем, а затем она сказала:

— Увидимся в аду, профессор.

Атлас бросила спичку, и все, что я осознала — это боль.