Выбери меня

Глава 13

Наверное, это был сон

Битый час стою на палубе прогулочного теплохода, напряжённо всматриваясь в толпу. Люди всё прибывают и прибывают…

Мой телефон разрядился ещё днём.

Маникюр, педикюр, укладка. Всё это потребовало времени. Заехать домой я просто не успела!

Нетерпеливо переминаюсь с ноги на ногу. Эти туфли ужасно натирают. Алёнка называет их орудием инквизиции за слишком высокий и неудобный каблук.

Но это единственная пара, которая идеально подходит под мой новенький шёлковый комбинезон цвета увядшей розы. Поэтому — без вариантов. Красота требует жертв!

Мы с Дашей договорились встретиться на причале у Дворцовой набережной. Но там такая толкотня, что без мобильной связи потеряться легче лёгкого! Поэтому я решила залезть повыше и сейчас, как с капитанского мостика, обзираю происходящее внизу.

Вздрагиваю, когда чья-то холодная рука прикасается к моему обнажённому плечу.

Незнакомый парень обворожительно улыбается мне.

— Спереди ты так же прекрасна, как и сзади…

Осматриваю его прицельно. По виду — обычная канцелярская крыса. Подмечаю плохо отглаженную пройму рубашки и… след от кольца на пальце. Вот гадёныш! Дай угадаю. Я только что развёлся?

Незнакомец держит бокал с шампанским, протягивая мне.

— Угощайся.

Всё ясно. Скорее всего, командировочный. Как приехал в Питер, сразу же снял кольцо. Рубашки гладить толком не умеет, ведь обычно это делает его жена. А теперь решил снять тёлочку на ночь?

Не на ту нарвался! У меня глаз-алмаз.

— Нет, спасибо. Я жду кое-кого, — говорю вежливо, но отстранённо.

— И кого же? — в его словах звучит явное «Ты ждёшь меня, принцесса».

— Меня.

С облегчением слышу голос Серёжи позади. Оборачиваюсь.

Он стоит, заложив руки в карманы брюк. Опять небритый… Брутал, твою ж налево. Мысленно закатываю глаза. Вслух произношу:

— О, вот и ты!

Он движется ко мне с опаской, словно спрашивая глазами — можно?

Можно, конечно! Пусть этот придурок поскорее отвалит.

Серёжа обнимает меня одной рукой за талию. Вздрагиваю и непроизвольно покрываюсь мурашками, ощущая тепло его ладони.

Обращаясь к командировочному, ровно и безэмоционально говорит:

— Всего доброго.

Тот, пожав плечами, отходит. Когда он скрывается из виду, отскакиваю, разрывая этот мучительный для меня контакт.

— Ну что так долго? Где Даша?

— В отеле.

— В смысле!?

— У неё поднялась температура. Она хотела позвонить и всё отменить, но у тебя телефон весь день выключен, — цедит сквозь зубы. Явно злится. — Пришлось ехать лично.

Пялюсь на Алёхина неверяще.

— Ты шутишь?

Он отрицательно качает головой.

Чёрт! Ныряю головой за палубное ограждение. Ещё не отчалили. Я успею сойти.

Резко стартую, не удосужившись попрощаться. На шпильках бежать крайне неудобно. Но если я постараюсь…

Пожалуйста, пожалуйста. Шепчу про себя. Хоть бы успеть!

Завернув за угол, отчаянно сжимаю кулаки. Трап уже подняли…

— Куда собралась? — голос Серёжи. Похоже, он шёл за мной.

— Домой, — цежу сквозь зубы.

Подбегаю к краю. Метра полтора. От силы — два. Если хорошенько разбежаться и подпрыгнуть повыше…

Решившись, снимаю туфли. Отхожу подальше.

— Ты что творишь? — Алёхин всё никак не угомонится.

— Отвали, — отвечаю грубовато. Некогда мне с ним церемониться.

Срываюсь с места. Уже готовлюсь зажмурить глаза перед прыжком, как вдруг чьи-то руки хватают меня за талию.

— Ты е*анутая совсем!? — орёт Серёжа, оттаскивая меня в сторону.

Брыкаюсь, пытаясь вырваться. Но не тут-то было. Его руки — словно стальные тиски.

— Отпусти-и! — визжу, бессмысленно колотя по его плечам. — Пусти меня!

Он тащит меня куда-то вглубь теплохода. Люди вокруг оглядываются на нас с недоумением.

— Заткнись! — шипит сквозь зубы.

Заворачивает за угол. Пытается открыть первые попавшиеся двери, пиная их ногой. Заперто.

Наконец, одна из них, с надписью «Служебное помещение», распахивается.

Серёжа, не раздумывая, заталкивает меня внутрь. Заваливается следом.

Лихорадочно осматриваюсь по сторонам. Похоже на подсобку.

— Какого… — начинаю гневно.

Он не даёт мне договорить. Схватив за плечи, грубо прижимает к стене.

— Угомонись.

— Ч-что?

Вид у него сейчас устрашающий. Он явно зол. Дышит тяжело, грудь высоко вздымается.

Пытаюсь дёрнуться, но он лишь ещё плотнее прижимает меня своим телом к поверхности. Словно пытаясь успокоиться, прикрывает глаза ненадолго. Цедит раздражённо:

— Я всегда знал, что ты ненормальная. Но чтоб настолько… — неверяще крутит головой из стороны в сторону.

Пытаюсь заговорить, но он резко зажимает мой рот ладонью. Мычу невнятно. Чеканит:

— Экскурсия длится два с половиной часа. Сейчас ты пойдёшь в бар или на палубу. И спокойно проведёшь это время, наслаждаясь видами ночного…

Кусаю его за ладонь изо всех сил.

Он издаёт звук, похожий на вой раненого животного. Сдавленно матерится.

Мне пофиг. Сейчас — я один сплошной комок из ярости и злости!

— Кто ты такой, чтобы мне указывать?! Указывалка ещё не выросла!

Серёжа меняется в лице. Оскаливается как-то… недобро.

— Не выросла, говоришь?

Резко вжимается в меня бёдрами. Я давлюсь воздухом. Потому что у него там… явно всё выросло.

Выдавливаю из себя сипло:

— Ради бога, скажи, что это пистолет у тебя в штанах.

Хрюкает, пытаясь сдержать смешок. Машет головой. Я не сдаюсь.

— Подзорная труба? Огурцы из Пятёрочки по акции?

Он уже откровенно ржёт. Ослабляет хватку, упираясь в мой лоб своим.

— Дурында… — выдыхает свистяще.

Невольно улыбаюсь ему в ответ. Сцепляемся глазами. Его взгляд внезапно становится серьёзным.

Он наклоняется ко мне очень медленно, не переставая удерживать зрительный контакт. Как под гипнозом, слежу за каждым его движением. Когда между нашими губами остаётся буквально несколько миллиметров, отмираю.

Резко выныриваю из-под его руки.

— Ну что! Показывай, где тут бар! — говорю нарочито весело и беззаботно.

Оборачиваюсь.

Он всё ещё стоит, упираясь рукой в стену. Голова опущена, я не вижу его лица. Отвечает глухо:

— По лестнице наверх и сразу налево. Иди. Я… подойду позже.

Меня не нужно просить дважды. Срываюсь с места. Почти добежав до лестницы, внезапно осознаю, что я босиком! Туфли до сих пор у меня в руках.

Неловко держась за стену, напяливаю одну, затем — вторую. Выпрямляю спину. Встряхнувшись, прикрываю глаза. Ты сможешь, Ирин. Всего пара часов.

Слава тебе высшие силы, здесь есть бар! Заруливаю туда, воодушевлённая. Сразу плюхаюсь за стойку. В баре немноголюдно, народ предпочитает проводить время снаружи, любуясь видами. Но я видела это уже сотни раз!

— Что будете пить? — приветливо интересуется бармен.

Цедить холодное шампанское, как леди — нет никакого терпения. Сейчас мне надо снять стресс. Срочно!

— Самбуку. Две! — исправляюсь тут же.

Бармен смотрит на меня слегка удивлённо.

— Могу и три сделать, если так нужно.

Напускаю на себя стервозный вид.

— Две. Сначала одну, а потом — вторую. Следом. То есть по очереди.

— Оке-ей.

После второго коктейля мне немного легчает. Кажется, я даже снова могу дышать. И почти не дрожу, вспоминая «пистолет» в Серёжиных штанах.

Где кстати он?

Осматриваюсь по сторонам. В баре имеется небольшая сцена с микрофонной стойкой. И это… охрененно?!

— Караоке? — с надеждой смотрю на бармена.

— Ну, если хотите…

— Хочу! Можно мне каталог? И… третью самбуку.

Парень за стойкой подмигивает мне:

— Для такой красивой девушки — всё что угодно!

Улыбаюсь ему в ответ кокетливо.

Час спустя я перехожу на тяжёлую артиллерию. Пьяно тыкая пальчиком в каталог, сую его под нос бармену.

Он смотрит на меня с сомнением.

— Моя бабушка курит трубку? Вы уверены?

Я экономлю слова на исполнение песни, поэтому лишь счастливо-развязно киваю ему. Мол, я «стопрцнтв уврна бртишка».

Он подливает просекко в мой опустевший бокал. Грёбаная самбука в этой дыре закончилась, прикиньте!? Не я же её всю вылакала, в конце концов!

Забираясь на сцену, спотыкаюсь слегка. Повернувшись к посетителям бара, обольстительно улыбаюсь и машу рукой. Мол, это часть образа, ребята. А не то, что вы подумали!

Замечаю в дверях Серёжу. О! Ну, неужели. Явился — не запылился!

Начинается проигрыш. Я встаю спиной к залу. Эффектно отвожу ногу в сторону, сгибая колено. Щёлкаю пальцами в такт, выписывая бёдрами «восьмёрки».

Позади меня раздаётся свист. Меня это не смущает, скорее ещё больше раззадоривает.

Сделав драматичный разворот лицом к публике, начинаю петь. Судя по реакции сидящих в зале, моё исполнение заходит всем! Всем, кроме хмурого Серёжи, занявшего свободное место у бара.

Я серьёзно вхожу в раж. Скинув неудобные туфли, начинаю плясать вокруг микрофонной стойки. Какой-то парень с пивом, явно не первым у него за сегодня, подходит к сцене.

Шатаясь из стороны в сторону, он пританцовывает в такт моему пению. В ответ я заигрываю с ним, выставляя ногу то вперёд, то назад. Он пытается поймать её, но мешают проблемы с координацией. Тогда любитель пива попросту лезет на сцену. Я особо не обращаю на него внимания, полностью поглощённая исполнением. Заканчиваю свой маленький спектакль так же, как и начинала — спиной к залу.

Когда музыка глохнет, я оглядываюсь назад, готовая собирать овации.

И что же я вижу? Алёхин покинул насиженное местечко у бара. И тут как тут! Судя по всему, его дурное настроение никуда не делось! Злобно оскалившись, он тянет за штанину моего поклонника с пивной бутылкой. Тот отбивается от него, как может. Бесполезно. Алёхин вцепился в него мёртвой хваткой, не давая подобраться ко мне ближе.

Фыркаю раздражённо. Детский сад какой-то.

Ну, что за человек, а? Это момент моего триумфа! А ему обязательно нужно всё испортить.

Преспокойненько спускаюсь со сцены и иду к бару. Просекко само себя не выпьет.

— Может хватит?

Этот душнила уже здесь.

— Я сама решу, когда хватит.

Во мне говорит моё природное упрямство, помноженное на невесть откуда взявшееся желание противоречить Алёхину.

Выискался тут, папочка!

— Налакаться решила? — уверенным движением забирает бокал из моей руки. Выпивает залпом.

Смотрю на него, офигевшая. Заявляет безапелляционно:

— Только не в мою смену.

— Это так по-взрослому, Алёхин, — не скрывая скепсиса в голосе.

На самом деле, он абсолютно прав. Я и так уже дала лишку, а завтра мне на работу.

Серёжа заказывает нам американо.

— Пошли, — кивает в сторону освободившегося диванчика.

Полчаса спустя я начинаю клевать носом. Рефлекторно кладу голову на его плечо.

Оно каменное. Чувствуется, что Серёжа дико напряжён сейчас.

— У вас с Дашкой всё серьёзно? — спрашиваю сквозь накативший на меня дурман.

— Не знаю пока. Время покажет, — отвечает уклончиво.

— Не обижай её… — шепчу, засыпая.

Он будит меня через некоторое время. Помогает усесться в возникшее из неоткуда такси.

— Адрес. Куда ехать? Ир?

— Ирина! — поправляю автоматически.

Он доезжает со мной до самого дома. Практически на руках заносит в подъезд. Кое-как нахожу ключи, валяющиеся на дне сумки. Плетусь в спальню. Всё остальное — завтра.

Мне кажется, он укрывает меня одеялом. А может быть это только кажется мне? Зачем Алёхину гладить меня по щеке? А после целовать нежно куда-то в область виска? Правильно. Незачем! Он ведь встречается с моей сестрой.

Я не помню, как он уходит от меня. Лишь обнаруженный с утра на краю постели летний бомбер, который он вчера накинул мне на плечи, напоминает о его присутствии.

В кармане куртки я нахожу билет на вчерашнюю экскурсию по Неве. И зачем-то сохраняю его, заложив между страницами своего ежедневника.

Это мне не приснилось.