Выбери меня

Глава 22

Без обид

— С каких пор у тебя есть бар? — произношу нарочито весело.

— Пару месяцев, — отвечает спокойно. — А с каких пор ты в городе? — звучит мне в унисон.

— Пару месяцев, — пожимаю плечами.

— Странно. Алёна мне ничего об этом не говорила.

— Ну, может забыла, — кошу взглядом в область его щеки. Если мне не изменяет память, там были ямочки.

— Забыла… — он явно настроен скептически.

— Ага. Когда у тебя грудной ребёнок, и не такое можно забыть. Закрутилась, наверное.

На самом деле я немного лукавлю. Потому что это я попросила подругу не распространяться особо о моём переезде. Мне не хотелось лишнего ажиотажа вокруг этого события. Или чтобы люди решили, что очередная неудачница вернулась домой из столицы, побитая и поверженная жизнью.

— Надолго здесь? — спрашивает Серёжа.

— Предпочитаю не загадывать, — отвечаю уклончиво.

В этот момент штора на входе отодвигается, и в кабинку заходит бармен Паша.

В руках у него поднос, на котором одиноко стоит моя сангрия. Сырная тарелка с орешками и мёдом. И свежий эспрессо для босса.

Молчим, пока Паша расставляет принесённое с собой на столе. Забирает тарелку с едой и недопитый, уже наверняка остывший, кофе Алёхина.

— Как ты пришёл к этому? — интересуюсь у Серёжи. Провожу рукой в воздухе, обозначая окружающую нас обстановку. — Очень прикольно получилось! — говорю это от чистого сердца. Мне действительно приглянулось это местечко.

— Спасибо, — ровным голосом. — Я закончил «общепит» в универе.

— Кажется, что-то такое припоминаю.

Он продолжает неторопливо:

— Получил диплом. Потом армия. Когда вернулся, работал в ресторане на Уфимском. Через пару лет мы с другом организовали свой бизнес. Открыли первое заведение. Это была пиццерия.

Первое?

Мысленно произвожу расчёты в своей голове. В тот период я была замужем. И как раз переживала самые мучительные события в своей жизни. Информация о Серёже, если и проскальзывала в разговорах с подругой, то нигде не отложилась.

— Кажется, Алёна говорила, что ты работаешь в ресторане, но я не думала что…

Перебивает меня, усмехаясь:

— Что я им владею?

— Типа того.

Он откидывается назад. Берёт чашку с кофе. Смотрит на меня как-то странно.

— На самом деле, это первый мой бар. Ну, такого формата.

Киваю одобрительно.

— А ты чем сейчас занимаешься? Работаешь? Где живёшь? — сыплет вопросами.

Ошарашенная новым обликом Серёжи «а-ля Аркадий Новиков», открывшимся мне внезапно, выдаю чистую правду.

— Я живу в городской квартире Литвиновых. На Витебской.

— Вот как… — Серёжа удивлённо приподнимает брови, и я понимаю, что ляпнула что-то не то. Как Алёнка могла нечаянно умолчать о такой небольшой, но важной детали? Что я живу у них? Выглядит очень натянуто. Быстренько перевожу тему.

— Работаю в агентстве недвижимости. У друга, — уточняю зачем-то. Мысленно луплю себя по лбу. Для чего Алёхину эта информация, блин? — У нас как раз новогодний корпоратив здесь. Сейчас, — добавляю сбивчиво.

— Ясно, — по его тону нельзя абсолютно ничего понять. — Так ты вернулась… одна?

— Что? — сначала не понимаю, о чём он вообще. — А, да. Одна. Мы с Андреем развелись несколько лет назад.

— Почему? — наклонившись вперёд, смотрит на меня испытующе. — Извини, если я лезу не в своё дело…

— Это действительно не твоё дело, Алёхин, — говорю чуть резче, чем следует. Тут же меняю тон. — Извини, я не хотела тебя обидеть. Просто эта тема… Это очень личное, понимаешь?

Он молчит несколько долгих секунд.

— Понимаю. Но я думал, что мы с тобой, как бы это сказать… не чужие люди.

— Серёж…

Он бодро хлопает по столу ладонями. Ложечка, лежащая на кофейном блюдце, слегка звенит.

— Раз уж ты теперь живёшь здесь, почему бы нам не обменяться телефонами, м-м?

— Не думаю, что это хорошая идея, — отвечаю тихо.

— Почему? — он как будто удивлён.

— Просто ты и я… мы…

— О чём ты? — Серёжа прищуривается. — Ты всё ещё не можешь отпустить ту ситуацию столетней давности?

— Нет, но…

На самом деле, да.

— Что было, то было. Я не держу на тебя зла, — говорит уверенно. — Я всего лишь предлагаю общаться. Дружить.

— Дружить? — моя очередь удивляться.

— Да. Почему нет? Люди так иногда делают, представь себе.

— А твоя девушка не будет против? — интересуюсь, скептически заломив бровь.

Он усмехается, прикрывая рот сложенной в кулак ладонью.

— А это тебя волнует?

— Не особо, — во мне просыпается дерзкая Ирина. — Просто я не хочу стать причиной очередных твоих неудач на личном.

— Оу. Как благородно. Но можешь не волноваться. На личном, — акцентирует это слово голосом, — у меня всё прекрасно. Даже если нет постоянной девушки, как сейчас.

Непонимающе качаю головой.

— И как ты предлагаешь нам дружить? Если мы и минуты не можем прожить, не покусав друг друга.

Он хохочет, задрав голову назад и слегка обнажив ровный ряд своих белых зубов.

Залипаю на его дёргающемся в такт кадыке.

Успокаивается. Потирая переносицу двумя пальцами, переводит на меня взгляд.

— Зато нам никогда не будет скучно вдвоём.

— О дааа, — язвительно. Придвигаюсь ближе к столу. Уперев локти в поверхность, бегаю глазами по его лицу.

— Тогда, в доме Алёны и Лёши. Ты поцеловал меня. Зачем? — задаю вопрос, который мучает меня вот уже несколько месяцев.

Серёжа смотрит на меня без улыбки.

— И ты ответила.

Смутившись:

— Это был рефлекс.

— Правда? — явно иронизирует надо мной.

— Абсолютная, — припечатываю. — Так зачем ты сделал это, Серёж? Если ты таким образом представляешь себе дружбу между нами…

Он резко наклоняется ко мне, отзеркаливая мою позу. Наши пальцы на столе почти соприкасаются.

— Просто хотел кое-что проверить.

— Проверить? — недоумеваю. — И что же ты хотел проверить?

— Я был влюблен в тебя по уши, знаешь? Когда был пацаном.

— Я догадывалась, — глухо.

— Когда ты стала моей… — его голос едва заметно срывается. — Когда это случилось между нами, я был просто невероятно счастлив.

Кровь бьёт набатом мне в уши. Андрей говорил мне то же самое когда-то. Серёжа продолжает:

— Потом ты уехала. Перед этим как следует отрезвив мои юношеские фантазии.

Порываюсь ответить ему, но он останавливает меня поднятой вверх ладонью.

— Дай мне закончить мысль. Если ты хочешь опять извиниться, то не надо. Я уже давно простил и забыл. Поверь.

Киваю покорно. Мол, продолжай.

— Это было нелегко, конечно. Всё-таки первая любовь…

Добавляет после паузы:

— Первый секс. Такое просто так не стереть из памяти.

Молчу, уперев взгляд в центр стола между нашими ладонями.

— Но время лечит, — усмехается горько. — Всё проходит. Прошло и это. Тогда, на крестинах я в этом убедился окончательно.

Резко поднимаю на него глаза. Он это серьёзно?

Серёжа качает головой, как будто подтверждая сказанное.

— Мне надоело, что эта дурацкая ситуация стоит между нами. Если уж я забыл, то почему ты не можешь сделать то же самое?

Кручу в голове слова Елены Евгеньевны, сказанные на одном из последних сеансов. Она говорила о том, как важно уметь прощать. Других, и прежде всего — себя. Если Серёжа смог вот так, по-взрослому, изложить мне всё… Почему я не могу сделать то же самое?

— Хорошо, — мой голос слегка хрипит, когда я протягиваю ему свою руку. — Значит, без обид?

— Без обид, — подтверждает, уверенно пожимая мою ладонь. От нашего контакта мурашки тонкой струйкой бегут по позвоночнику. Отмахиваюсь от этого странного назойливого ощущения.

Смотрю ему прямо в глаза. Наверное, впервые в жизни открыто и честно. Он отвечает мне таким же точно кристально ясным взором.

Некоторое время сидим так, сцепившись руками и взглядами, пока нас неожиданно не прерывает возня, начавшаяся за шторкой.

— Сюда нельзя. Это закрытая зона, — узнаю голос бармена Паши.

— В смсли нлзя?.. — кто-то пьяно вторит ему в ответ. — Я бстренько. Тока посмтрю и фсё.

— Нельзя, — Паша явно упирается, второй раз за вечер вынужденный оборонять вип-кабинку.

— Псти, я скзл!.. — Пашиному противнику всё-таки удаётся победить. Он заглядывает за шторку.

С удивлением узнаю в нарушителе нашего спокойствия Тиму. И когда он успел так набраться!?

— О. Вт ты где, — пьяно улыбается мне.

Отцепляюсь от Алёхина, всё ещё держащего меня за руку. Вытянувшись во весь рост, в два счёта оцениваю разворачивающуюся передо мной картину.

Решение приходит мгновенно. Зотову явно пора на боковую. Говорю, стараясь сделать свой голос спокойным:

— У меня всё хорошо, Тим. Правда.

Тима слегка пошатывается. Упирается ладонью в проём.

— Я уже иду. Ты не мог бы подождать меня там? — киваю туда, откуда он пришёл. — Я приду через минутку. И мы поедем домой. Окей?

Тима лыбится. Повторяю чуть настойчивее:

— Подожди меня там, Тим.

Наконец он кивает, выдавая нужную мне реакцию. Молчаливо обращаюсь к Паше, застывшему статуей чуть поодаль. Красноречиво смотрю на него. Мол, помоги. Тот, слегка закатив глаза, фыркает. Осторожно тянет Тиму за рукав в направлении выхода.

— Пошли, братан…

Зотову не остаётся ничего, кроме как покорно плестись следом.

Оборачиваюсь к Серёже. Он смотрит на меня исподлобья. На лице — ни тени прежней открытости. Цедит сквозь зубы:

— Это и есть твой друг?

Не обращаю внимания на сарказм в его голосе. В данный момент мне совсем не до этого.

— Да! И сейчас мне нужно срочно отвезти его домой. Пока он не отрубился прямо здесь! — улыбкой пытаюсь сгладить ситуацию. Судя по нахмуренным бровям Алёхина, у меня это выходит не очень. Ай, ладно! Потом разберусь.

— Рада была повидаться, Серёж, — говорю примирительно.

Он откидывается на спинку дивана. Ловко вкрутив стик двумя пальцами, жмёт кнопку айкоса. Смотрю на него, ожидая элементарных слов прощания в ответ.

Он выдаёт лишь сухое, как занозы на плохо отшлифованной доске:

— Счастливо добраться. Домой.

Мысленно махнув рукой, разворачиваюсь на выход, слегка взбешённая этим его ядовитым тоном. В последний момент бросаю едкое:

— Курить вредно, в курсе?

Алёхин делает глубокую затяжку. Длинно выдыхает струю дыма в сторону.

— Не вреднее, чем бежать от собственных нереализованных желаний.

Мне дико хочется хлопнуть дверью прямо сейчас! Со всей дури, чтобы посыпалась штукатурка. Но там лишь… дурацкая шторка.

На пути к ожидающему меня в общем зале Зотову безуспешно стараюсь успокоиться. Вдох-выдох. Вдох-выдох. Тьфу ты!

Ну что за невыносимый человек!?

Нам никогда не будет скучно вдвоём. Бла-бла-бла… Мысленно передразниваю Алёхина.

И ничего я не бегу. Что за бред!?