Запрещенный ритуал

Глава 36.

Представление было отличным – для этого места и развития техники. Я просто не учла магию.

Например, осязаемые и пахучие иллюзии цветов, левитация предметов и их трансформация не снились ни одному земному фокуснику. Были плясуны, прыгуны, канатоходцы, но гимнаст, стоящий в поперечном шпагате головой вниз на одной руке без какой-либо опоры над табуреткой, потряс даже мое воображение. Жонглер, управляющий полетом десятка фарфоровых блюдец и чашечек, в которых ритмично и слаженно выстукивают мотив ложечки… в общем, свои солиды артисты заработали честно. Я искренне отбила себе ладошки.

Все ждали леопардов.

– Котики! – Закричала девочка в первом ряду.

На две ярко раскрашенные тумбы запрыгнули… оцеолы. Третью лениво заняла молоденькая некрупная львица.

– Они болели, да? – Громко спросила та же девочка.

Кошки сели и подняли правые лапы в приветствии зрителям.

Прыжки с тумбы на тумбу, в горящее кольцо, кувырки, сальто, хождение по лесенке на передних лапах и катание на самокате оставили всех довольными. Дети хлопали и смеялись, а я едва сдерживала слезы, так щипало в носу.

На прощание львица станцевала тур вальса с одним из котов.

Люси заглянула мне в лицо.

– Мне очень понравилось, – стерла предательскую слезинку. – Это от восторга.

По дороге домой Люси хмурила бровки и о чем-то размышляла. Крис, поддавшись настроению, не бегал, пугая голубей, а смирно шел у ноги Люси. Малодушно порадовалась, что она не говорит; поддерживать веселую беседу и радоваться я бы сейчас не смогла.

– Что-то не так? – прямо спросил Крис дома.

– Все хорошо, правда. Я только ужасно не люблю, когда мучают животных.

– Оборотней никто не мучает, – удивился Крис. – Это же для смеха! Все бы заметили подчиняющие ошейники, если бы ими управляли.

Еще и оборотни!

После ужина сразу ушла в садик. Грустить и качаться на качелях. Мы их недавно установили. Вообще сад привели в порядок, отчего же не привести, если средства позволяют? Расчистили и заново проложили дорожки, обновили клумбы и рабатки, подстригли кусты, посеяли травку.

И перед домом деревца, как мне и виделось в мечтах, стояли зеленые, с блестящей листвой, усыпанные оранжевыми плодами. Вот только что мне так будет грустно, я не планировала. И чего, спрашивается, разнюнилась? Котик у тебя уже есть. И даже песик. Тот еще котик и песик, но ведь есть! Правда, Люси не потискаешь, как обычного кота, но кто мешает мне его завести? А что хочется прижаться к сильному плечу, так это минута женской слабости. Она у всех случается. А чтоб сразу и пушистый котик, и сильное плечо – так не бывает. Даже в магическом мире.

– Мяу! Мяу!

Две тени перемахнули через каменный забор. Не веря своим глазам, я увидела, как два оцеола крадутся по газону ко мне, смешно выставляя вверх лопатки и изобразив толстыми хвостами вопросительные знаки.

Дверь, ведущая в сад, хлопнула, с крыльца скатилась Люси в зверином облике, встала передо мной, выгнув спинку, и яростно зашипела. К ней присоединился Крис. Он зарычал, оскалившись.

– Дети, это взрослые опасные коты! – испугалась я за своих защитников. – А вы, пошли вон! Это наш участок!

Стащив туфлю, я метнула ее в одного из котов. Мимо. Кот сел и обиженно мявкнул. Вторая туфля полетела следом.

– Не смейте пугать моих детей! – грозно сказала. – Я сейчас метлу возьму!

Коты переглянулись и неохотно пошли назад, оглядываясь.

– Дети, быстро в дом! – проследила, чтоб дети зашли, и сама двинулась следом за ними. Босиком это оказалось довольно неудобно, я наколола ногу и вскрикнула.

Коты двумя прыжками оказались рядом.

– Брысь! – я выставила ладонь в запрещающем жесте. – Я не лезу в семейные дела княжеского дома Токка! А вы не лезьте ко мне! Никогда!

Хлопнула дверью прямо перед их розовыми носами. И засов заложила, не слушая негодующего завывания.

– Что им надо? – тут же спросил Крис, едва обернувшись.

– Это, наверное, те самые артисты, пошли гулять и заблудились. А может, ищут приключений на свою пушистую задницу, – не могу позволить себе разрыдаться прямо сейчас. У меня дети. – Какие же вы храбрые!

Сгребла обоих в охапку и чмокнула в светлые макушки. Они стеснительно сопели, но не вырывались.

– Вы самые отважные оборотни на свете, – убежденно сказала я. – Поэтому мы сейчас пойдем пить чай с пирогами!

Дети наверняка и сами перепугались. Поэтому успокоительный чай с ромашкой и мятой нам всем не помешает. День выдался слишком долгими и напряженным. А еще воскресенье! Завтра будем мирно трудиться в мастерской, пока руки работают, душа отдохнет.

– Ты сказала «княжеский дом»? – внимательный Крис не упустил ни одного слова.

– У меня были знакомые оборотни, знаете же, что ни семья, то князь, владыка или правитель. Оборотни любят пышные титулы. Я даже не уверена, что это те же самые. Но наверняка князья, не меньше.

– Князья в цирке не работают, – возразил мальчик.

– А вдруг они сбежали из дома в поисках приключений? Такое может быть?

Дети согласились, что такое быть вполне может. Сытые и усталые, мы все разбрелись по спальням. Вернее, я и Люси, Крису приходилось спать в гостиной на диване.

Не буду думать о мужчинах, буду думать о доме! Вот еще забота, надо пристроить к задней части дома большую крытую веранду, а над ней пару комнат, учебную для ребятишек и спальню для Криса. Не на кухонном же столе им заниматься! Крис только-только научился читать, а писать совсем не умеет. Да и Люси пишет, как леопард лапой. Надо сказать Нессу, чтоб привез прописи и учебники из Милограса. Да и мне не помешает подучиться, я совсем ничего не знаю о мире, даже, как короля зовут. Знаю эрла Гриеску, но он правитель области, а не король. Не говоря уже о праве, экономике и прочих важных вещах. Вот учили-учили, а все равно знаний не хватает. На этой мысли я и уснула.

Просыпаться было невероятно приятно. Я ощущала тепло и слышала такое ласковое тарахтенье над ухом, что даже глаза открывать не хотелось. Пальцы зарылись в густую короткую шерсть, а тарахтенье стало еще громче. Что?!

На моей довольно узкой кровати по бокам от меня лежали два кота вытянувшись в струнку. И морды самые умильные, и глаза прищурены. Ах вы наглые кошаки!

– Пошли вон! Кто вам вообще разрешил влезать ко мне в спальню? – злым шепотом спросила я. Кричать было нельзя, за стенкой спала Люси.

Коты вздохнули совершенно по-человечески. Спрыгнули с кровати.

– Еще ни одна женщина не кидалась в меня туфлями! – обиженно сказал Вирр, обернувшись.

– Доброе утро, любимая! – выпалил Куш и толкнул брата. Оба синхронно поклонились, прижав руки к груди. Лучше бы к другому месту приложили, бесстыдники! Машут тут своими причиндалами!

– Доброе, – сварливо отозвалась я, запихивая поглубже бурную радость. – Очень рада видеть, что Вирр поправился, а теперь проваливайте! Вон из дома! Не хочу, чтоб князь Эйшуруг прислал мне шелковый шнурок с отрядом головорезов.

– Любимая! Не гони нас! – оба упали на колени и кинулись целовать мне руки. Вирр облизывал левую, а Куш правую. Был бы тут князь, ему достались бы ноги, зато сразу обе, отметила машинально.

В дверь легонько поскреблись. Ну вот, разбудили ребенка!

– Вон! – свирепо прошипела я.

Два полосатых хвоста мелькнули в окне.

– Люси, детка? Заходи! – фальшиво и радостно позвала я.

Люси зашла и принюхалась. Оскалила мелкие зубки. Милый, добрый, улыбчивый ребенок сейчас в точности соответствовал гнусной характеристике директрисы первого приюта. Я не узнавала свою девочку.

– Люси! Детка? У тебя ножки замерзли, ныряй сюда! – я откинула одеяло.

Секунду она поколебалась, а потом юркнула под одеяло, обняла меня и расплакалась.

– Люси, я вас никогда не брошу! И не отдам тебя в приют! И Криса не отдам!

Прижала тонкое тельце к себе, чувствуя, как часто и мелко бьется сердечко.

– Правда? – всхлипнула Люси из подмышки.

– Честное пионерское! – заверила я девочку. А внутри заклубилось пушистое счастье. Она заговорила! Я так и знала, что это нервное, с горлом давно все было в порядке.

– Что такое «пионерское»? – любопытный нос сунулся в дверь. Разумеется, Крис с его нечеловеческим слухом давно примчался и подслушивал под дверью, тревожась за подружку.

– Это такое… самое честное, как магическая клятва!

«Кровать точно придется покупать побольше», – отметила я, подвигаясь к стенке, пока дети, толкаясь и хихикая, кутались в одеяло. Да, и одеяло еще одно, запасное.

Мы повалялись с полчаса, фыркая и щекоча друг друга. Но вставать все-таки пришлось, желудки мелких оборотней издали похожие трели, вызвав еще один взрыв смеха.

– Брысь! – Скомандовала я, откидывая одеяло. – Умываться, одеваться, готовить завтрак. У нас сегодня полно работы!

Коты меня нашли! Они живы и Вирр здоров! Люси заговорила! По моим ощущениям, даже дом заполнился до краев счастьем, которое пузырилось внутри меня. Балки приветливо поскрипывали, радостно посвистывал чайник, облегченно вздыхала печка. Да и я не могла не улыбаться, глядя на довольные мордашки. Что за дом без детского смеха, шалостей и веселой возни? Как я раньше жила без этого? А мужчины… что мужчины? Они приходят и уходят, а дети остаются.

Руки проворно работали, вплетая бусинки и колокольчики в новый амулет. Две пары глаз следили за мной, подавая то бусину, то крошечный колокольчик.

– Кр-расота! – сказала Люси. Время от времени она трогала горло, будто боясь снова потерять голос.

– Это какой амулет получился? – я листнула справочник.

– Это чтобы детки рождались! Много! – хихикнула Люси.

Я с недоверием покрутила поделку. Ну да, счастьем надо делиться. Им хочется делиться с миром.

– Знаете, что? Мы сегодня подарим эти амулеты тому, кому нужнее всего!

Люси радостно взвизгнула и захлопала в ладоши.

– А кому нужнее? – хмуро спросил Крис. Он тоже хотел дарить амулеты, но для щенка это было бы затруднительно. Выпускать его человеком в город мы опасались.

– Нам скажет патер Исидор. Он знает все и обо всех в городе. Не горюй, и для тебя найдется работа! – взъерошила светлые волосы волчонка.

Я чувствовала себя родителем, прячущим подарки на Новый год и предвкушающим искреннюю детскую радость. Мы с Люси спрятались за углом, хихикая и зажимая рты руками, глядя, как Крис встал на задние лапки и протянул амулет бедно одетой женщине, выглянувшей из дома, в дверь которого Люси постучала минуту назад.

– Что за оказия? Показалось, стучали… – пробормотала женщина.

Крис тявкнул. Женщина охнула и отступила назад. Крис положил амулет у ее ног и снова тявкнул.

– Это мне? – удивилась женщина.

Патер Исидор не мог упустить возможность напомнить о богах, поэтому к амулетам была прицеплена молитва о продолжении рода. Разумеется, чудотворная! Поскольку бумажка не вредила амулету, мы не возражали.

К обеду мы обошли все адреса и жутко проголодались. Ноги гудели.

– Но это же не честно! – бухтела Люси. – Амулеты сделала ты, а подношения понесут в храм!

– Не будь алчной, мы не собирались брать за них деньги! – я щелкнула маленькую жадину по носу. – Зато патер Исидор сможет побелить храм и перекрыть крышу, он же не себе их возьмет!

Люси покраснела. Патер Исидор не взял бы себе и медяка – редчайшее бескорыстие для священнослужителя. Поэтому его и держат в провинциальном городке, подумала я, что никакой выгоды для храма он не принесет. Он все потратит на школу и богадельню, которую открыл при храме, вышестоящим иерархам от этого ни славы, ни выгоды.

Возле дома стояла повозка Несса, а сам он покуривал трубку, сидя на облучке.

– Привез мой заказ? – открыла картонную коробку и придирчиво осмотрела содержимое.

– Я тут нанял помощников, сам не справляюсь. Вот, познакомься.

Два смуглых брюнета в одежде возчиков, радостно ухмыляясь, тут же возникли, как двое из ларца. Голубые и зеленые глаза сияли.

– Несс! Тебе не нужны никакие помощники! – Возмутилась я.

– Твои заказы теперь будут возить они, – Несс смущенно покашлял. – Я немного приболел, вот. Простыл.

С досадой топнула ногой. Несс возвел глаза в небу и развел руками.

– Вирр, Куш, – представились парни, тут же протягивая леденец Люси и пирожок Крису.

– Комедианты, – прошипела я, выхватывая коробку у Несса.

– Ма-арина… – прошептала Люси. Глаза у нее было круглые.

– Что?!

– Смотри!

Девочка указывала на брачные браслеты, сверкающие на загорелых руках. Еще и рукава подвернули, аспиды, чтоб виднее было. Стащили браслеты у меня из тумбочки! Вот паршивцы! Когда успели? И как нашли только?

– Куш объелся груш, Вирр унылый хмырь! – сурово ответила я.

Обиженные морды котов и внезапно действительно закашлявшийся Несс заставили бакалейщицу высунуть нос из своей лавки и даже приоткрыть рот, чтоб уж точно ничего не пропустить.