Арестантка: Тюрьма Рая

Глава 20. Хрупкий мираж будущего

Шёпот

Нам здесь не будут рады. Я и не питал иллюзий на этот счёт. После восстания дела в колониях стали только хуже. А на Альфа Центавра хуже всего.

Я успел в этом убедиться, когда мы пробирались через трущобы, район так называемых каскадных общаг, увиливая от блокпостов и караульных. Единственное, чего я не ожидал: сибовцев стало меньше. Куда они подевались? Поувольнялись из-за слишком зверских приказов?

Нищие и тощие люди бродили по межмодульным коридорам. Тусклый свет едва пробивался через густой смог, создавая причудливые тени на стенах. На полу лежали груды мусора, припорошённые черной пылью. Осадками фрамиевой руды. Токсичными. Отовсюду слышались крики, плач, ругань. Затхлый запах сырости и нечистот разливался в густом смолянистом воздухе.

Мне показалось, что где-то с противоположного конца коридора я услышал:

— А вы слышали, что Принцесса жива?

Повернулся в ту сторону и увидел мужчину средних лет с редкой бородкой, в грязной футболке и штанах. Он разговаривал с двумя другими мужчинами в коричневой униформе шахтеров.

— Слышали, конечно, — ответил один из шахтёров. — Мало того, что жива, говорят, она скоро станет императрицей и освободит всех нас. Корпораты пусть сами пашут в пыли. А мы полетим на Вегу!

— А Сантьяго Родригес будет членом совета… — сказал мужчина с бородкой. — Пираты Линдроуза его поддерживают.

— А что это за совет такой?

— Ну типа советники Императрицы.

— Мне вот интересно, а почему они решили назвать новое государство Новой Империей? Почему не Республика?

— Это всё неважно. Главное, что у нас будет шанс на жизнь… — мечтательно проговорил бородач.

— А мне кажется, что это бред. Глупость какая-то, обман… Зачем кому-то делать Принцессу Императрицей. Это даже звучит бредово, — отозвался третий шахтер.

— Почему бредово? Принцессы и должны становиться Императрицами… всё верно. Карлос дал ей не просто имя, а предназначение, можно сказать, — невозмутимо ответил ему бородач.

Мы прошли мимо, и я заметил, как Альдо улыбается.

— Слухи расходятся даже быстрее, чем ты ожидал? — спросил его я.

Альдо пожал плечами, продолжая вслушиваться. Но шахтёры замолчали и разошлись в стороны, будто друг друга и не знают. По последним законам на Альфа Центавра нельзя собираться вместе больше двух человек. Исключение семьи и на работе или по пути на неё.

По моментально притихшим людям стало понятно, что идёт патруль. Угасли разговоры, ругань и даже детский плач. Пятеро мужчин в синей форме СИБ приближались. Мне показалось, что к нам. Вот мы два идиота. Зазевались. Заслушались.

Моё сердце немного ускорило биение. Ничего, поддельные документы у нас есть. Если не будет проверки через главный компьютер, то может, и прокатит. Но ребятки из СИБ направились к группе шахтёров.

Да, их застукали за беседой. Сейчас им выпишут штраф, лишат дневного пайка. Альдо, едва заметно подмигнув мне, свернул с главного коридора в побочный проулок. В таких обычно располагалось что-то типа детских площадок.

А я пару секунд глядел на самодовольную рожу сибовца из патруля. Столько упоения властью. Вот что с ними здесь делается? Почему они такие? Шахтер имел наглость что-то ответить уроду. За что получил по зубам прикладом бластера. Я ощущал общее напряжение людей. Бешенство и бессилие. Потому что, кроме патруля, по периметру коридора были выставлены лазеры. В случае хотя бы намёка на бунт расстреляют всех.

Тяжело вздохнув, я скрылся вслед за Альдо в побочном проулке.

Посреди пустой детской площадки мой взгляд наткнулся на малыша, которому было на вид лет пять. Сидел в драной кофточке рядом со сломанной качелей прямо на полу в чёрной пыли.

Скорее всего, в таких условиях малыш не проживёт и года. А может, вопрос и пары месяцев. Треклятая корпорация совсем от рук отбилась и потеряла даже намëк на человечность. Совсем перестали ремонтировать фильтрационную систему? Или вообще отключили её? Так или иначе, смертность населения выросла в разы, судя по данным.

— Вставай, — сказал я мальчишке, и Альдо посмотрел на меня так строго, что я аж опешил.

— Очень хочется есть, кха-кха, — кашляя, залепетал мальчик, и я бросил ему свой сухпай, отойдя в сторонку.

Но юркий малыш подскочил с места и прошёл за мною, схватил за рукав. Я слишком хорошо помнил, как мы с Альдо сюда прилетели двадцать лет назад, хорошо помнил, как мы набрали наших лучших солдат из местных детей. Хотя они были чуток постарше. Такой маленькой была разве что Принс. Ну и Катран где-то около того.

Память о нём отозвалась болью.

Альдо смотрел на меня с осуждением, а я вместо того, чтобы прогнать ребёнка, присел рядом, заглядывая ему в глаза. Всё равно нам нужно было ждать, пока уйдёт патруль.

— Что ты делаешь? — прошелестел мне старик. — Оставь ребёнка в покое.

Я многозначительно поглядел на Альдо, мол, чего плохого в разговоре. Может, ещё что-то узнаем.

— Почему ваше лицо похоже на астероид? — спросил малыш, внимательно меня рассматривая.

— Почему на астероид? — опешил я.

— Ну такое, кха-кха, всё в выбоинах, бороздах… — продолжая пытливо разглядывать меня, пробормотал мальчик. — Кха-кха…

Я протянул ему свою фляжку с водой, мальчонка взял её худыми ручками. Сделал глоток и перестал кашлять.

— Да я просто старый, — засмеялся я. — Ты таких здесь не видел?

Мальчик покачал головой.

— А вы слышали, что Принцесса нас скоро освободит? — голос мальчонки зазвучал с трепетом.

— Какая такая принцесса? — улыбнулся деланно я, что вообще пятилетка может знать о Принс. В годы восстания он ещё ползал.

— Ну такая! Та, что даст нам много еды и сладостей!

— Хорошая какая принцесса, — сказал я, когда мы с Альдо осторожно выглянули в главный коридор, проверяя ушел ли патруль. — Старик, слышал про такую?

— Нет, — Альдо равнодушно пожал плечами, скрываясь за углом. — Нам пора, чисто.

А я-то смекнул, что старику слова мальчонки понравились. Из коридора послышались оживлённые голоса. Патруль ушёл.

— Будут вам сладости, — сказал я мальчику и отправился следом за Альдо. — Беги домой, родители тебя, наверное, потеряли.

— А у меня нет родителей, за мной мамина сестра присматривает, — мальчик вцепился мне в рукав, направляясь со мной.

Это прозвучало как-то обыденно. А самое страшное, что такое в колониях происходило часто. Повсеместно. Люди долго не жили.

А сейчас, после поломки фильтров, возможно будут жить еще меньше. Умирать детьми. Но зачем? Какой толк с этого корпорации? Просто жестокость ради жестокости? Или они планируют закрыть шахту на Альфе? И чтобы не париться с вывозом, людей просто умертвят тут, объяснив всё аварией или вредным производством.

От этих мыслей сделалось тяжело. Мы этого не допустим. Нет.

— Ты идёшь? — Альдо поторопил меня и вдруг попятился обратно в проулок.

Патруль вернулся. Снова повисла гробовая, полная напряжения тишина, в которой громом раздавались тяжёлые шаги. Ровные. Гулкие. Патруль возвращался?

— Ну, иди к тёте, — сказал я, поспешно хлопнув мальчишку по плечу.

И вдруг сквозь дырку в его болотного цвета грязной кофточке увидел… Увидел нечто такое, отчего по спине прошли мурашки.

Я тут же приподнял ему кофту и мне стало дурно.

— Эй, Марк, ты что на старости лет? — как-то брезгливо бросил старик.

— А ты сам взгляни! — воскликнул я.

— Пойдём, — старик ушел в боковое ответвление проулка, оттуда можно было пробраться снова в главный коридор, не встретившись с патрулём.

Звуки шагов становились всё ближе. Казалось, вот-вот сибовцы со злобными рожами покажутся из-за угла. Я взял мальчика на руки и скрылся в побочном закоулке. Успел быстрее, чем сибовцы вышли на детскую площадку.

Когда мы снова вышли в главный коридор, я поставил мальчика на ноги. Оглянулся. Никаких признаков патруля. Мы оказались далеко от того места, где его встретили.

Забрались под лестницу одного из жилых модулей, и я снова посмотрел на мальчика. На спине и плечах у него были крошечные татуировки-звёздочки. Меня бросило в пот. Не показалось. Звёзды, как у меня. Метки браслета. Опять эта чертовщина. Только разве кто-то мог мальчику дать в руки браслет? Он же теперь в теле Троя. А до этого был спрятан у Матео.

Это невозможно. А я-то думал, чего меня здесь так плющит? Какое-то гнетущее ощущение. Я отошел от мальчика на шаг. Сомкнул на миг веки. Опять сознание пронзил образ гибнущих в кратере вулкана серых существ.

Шелест сквозняка розгой ударил по ушам. Будто предупреждение. Будто это были чьи-то слова. Я интуитивно ощущал интонацию. Хотя какая интонация может быть у сквозняка?

— Интересно, — холодно бросил старик, возвращая меня в реальность.

Я понял, что Альдо на самом деле в таком же шоке, как и я.

— Откуда у тебя эти звёздочки, малец? — спросил я.

— Они не у всех появились, — он гордо улыбнулся, но тут же закашлялся. — Кха-Кха. Только у избранных. Кха-Кха-Кха. Красивые же?

— Избранных? — хмыкнул Альдо.

— Ну, это мы так с парнями решили, что те, у кого есть звёздная сыпь, крутые! — парнишка сорвался с места, увидев какого-то знакомого. — Тётя, кха-кха, 3745!

— Подожди, — я достал из загрузки дополнительные носовые фильтры и протянул их мальчишке. — Знаешь, что это?

— Палочки, очищающие воздух? — удивленно сказал мальчик. — У тети закончились такие…

— Возьми, — я подмигнул.

Мальчонка, зажав фильтры в ладони, убежал, а мы с Альдо ещё некоторое время стояли под лестницей.

— Бред собачий, — сказал старик.

Я только кивнул, а он продолжил:

— В тех документах на планшете Троя, что я сумел перевести вчера, было указание на существование ещё одного инструмента для «клеймения»…

— Клеймения? — переспросил я.

— Я так называю эти татуировки. Клеймо, не иначе.

— Да, похоже, — грустно усмехнулся я, когда мы вышли из-под лестницы. — Что за инструменты?

Главный коридор заполнили люди в коричневой униформе, напоминающей лёгкий скафандр. Они спешили на смену в шахты. Мы лавировали между ними.

— Первый — браслет. Но у него очень ограниченный радиус действия. Такие применяли только на Веге. А вот в колонии на Глизе применяли звёздную вуаль. Насколько я смог перевести. Но точно сказать не могу.

Мы вышли из жилого блока рабочих в индустриальный. В воздухе летали крупные чёрные хлопья. Так и хотелось нацепить гермошлем, потому что обычные носовые фильтры уже не спасали.

— У меня столько вопросов… У визитантес была колония на Глизе?

— Вега, скорее всего, тоже их колония, — сказал Альдо.

— Колонизаторы хреновы. А что за звёздная вуаль? Что это?

— Думаю, что это, как браслет, инструмент сцепления сознания с этим раем. Просто браслет действует точечно. А вуаль по площадям…

— По площадям? — у меня аж дыхание перехватило. — Типа, как бомба?

— Типа, как газ, — отрезал Альдо. — Я так понял, что это капсула, которая растворяется в воздухе. И она даёт только такой доступ, как у тебя. Самый простой. Мелкие звезды на теле.

Мне хотелось спросить, понял ли Альдо, от чего вообще зависит доступ? Что это за вес души-то? Но я вгляделся в лицо одного из шахтеров.

— Но, может, здесь и не использовали вуаль… Может, кто-то нашёл еще один браслет? — продолжал Альдо.

А я его уже не слушал. Увидел у шахтера звездную сыпь на лбу. У другого на шее. Да звёзды были почти у половины людей!

— Здесь точно использовалась вуаль, — гневно произнёс я. — Клеймо почти у каждого второго.

— Но зачем? — Альдо резво вцепился в новую загадку. — И кто?

— А кто здесь всем владеет? — с сарказмом сказал я.

— Думаешь, корпорация Дельта?

— Конечно, старик! Сам подумай, кто бы ещё смог покрывать поползновения Гомера?

— Логично. Корпорации тоже выгодно закрыть сектор. Отец Троя пытался продвинуть их национализацию. Может, его смерть наоборот ускорила этот проект, а не затормозила? Корпорация точно не хочет потерять свои активы…

Лавируя в толпе шахтёров, мы свернули в узкий и пустой коридор. Я нащупал потайную кнопку между прутьями тонких труб. На стене загорелась маленькая панель ввода. Работает!

Я ввел шифр «Крысеныш». Это была кличка Карлоса лет до четырнадцати. Так его оскорбляли патрульные и хотели даже в насмешку разрешить закрепить её за ним документально. Только Карлос никогда не хотел кличку. Он хотел имя.

— Для нас всё это значит только одно. Гомер точно нам не друг. Не друг колонистам.

— Я в этом и не сомневался, — пробормотал старик.

Столько новой информации. Почему Трой не влезает в мои мысли сейчас? Столько нового и полезного бы узнал. Жаль, я не могу сам постучать в его черепушку.

— А зачем корпорации звездная сыпь у этих людей? Чтобы что? — спросил я.

— Они хотят, чтобы эти люди… попали в рай?

— Спрыгнув в вулкан? — нервно сглотнул я.

— Тут вулкана нет. Зато есть сломанная вентиляция, — Альдо бросил взгляд на разбросанные везде кучи черной пыли. — Смерть долгая и мучительная. Думаю, вполне подойдет для этого чертового рая.

— Но зачем корпорации Дельта, чтобы эти люди попадали в рай?

— Нужно выяснить, — закончил разговор Альдо.

Шифр и наши лица наконец прошли проверку. Дверь открылась. Ностальгия дернула струны души.

Мы вошли в штаб. Наш старый штаб. Аж в горле пересохло. Чёрный длинный коридор, давно закрытый корпоратами, потому что эта жила выработана.

Нити ржавых труб исчерчивали его вдоль и поперек. Да, казалось бы. Однообразные, удручающие пейзажи жестяных коридоров. Неживые. Унылые. А они отзывались теплом. Семнадцать лет я прожил здесь. Мы прожили здесь. Наверное, это уже и был мой дом? Дом, который я бросил?

Из коридора мы вышли на большое пространство, где стояла железная хибара. Наш тренировочный центр. Я как воочию видел Сантьяго с Карлосом, дольше других задерживающихся здесь. Вон на тех перекладинах. Подтягиваются, кто больше. Двадцатилетние лбы.

Твою мать. Только бы не зарыдать. С губ слетел смешок.

— Думал, что вас поймал патруль, — донёсся до меня голос Хила, который пришёл раньше нас, чтобы договориться с местными.

Хил всегда был нашим связующим звеном с ними. Вообще всё восстание, ещё до нас с Альдо, зародилось именно с доброго врача и дедушки Принс — Массимо Гонсалеса.

Когда я поднял на Хила голову, то ком в горле встал у меня очередной раз за день. И на этот раз самый большой.

— Марк, а ты так постарел, — этот женский голос, пусть и изменился с возрастом, но всё равно напрочь сбил мне сердечный ритм.

Шепот

— Ии… Иннес? — пробормотал я, глядя на женщину, стоящую в отдалении от тренировочной площадки, возле здания нашего оперативного центра. — Ты жива?

Хил при этом как-то умилëнно улыбнулся.

— Как видишь, — хмуро сказала Иннес. — Пройдемте внутрь, а то зазевались здесь.

— Но почему я не знал? — сказал я, нагнав её.

— Наверное, потому что бросил нас и подался в наёмники? — она недобро усмехнулась, открывая гермодверь в здание.

Вот так поворот. Я слышал столько обиды в её голосе. Четыре года я думал, что она умерла. Мне же сказали, что все, кто был на борту того медицинского бота погибли. Я тосковал. Так тосковал.

Получается зря? Но я был рад её видеть. В уголках её карих глаз скопились морщинки. На лице моей медсестрички время тоже оставило свой отпечаток.

Мы спустились по почти неосвещённой лестнице в подвал. Иннес закрыла за нами люк. Темноту здесь разрывал яркий фонарь на стене, в лучах которого клубилась крупная пыль.

— Мы не хотели навлекать на колонии ещё больше беды, Иннес, — спокойно сказал Альдо. — Ты теперь главная в подполье?

— Да что там? Какое подполье, Альдо? — она окинула нас усталым взглядом. — Мы вымираем. Нас тут превращают в ходячие трупы. Подполье… У нас тут присмертье. Загляни в лазареты. Там тысячи людей.

— Мы здесь, чтобы исправить ситуацию, — ровным голосом сказал Альдо.

Иннес рассмеялась.

— О, прилетели спасители… Два старика против армии сибовцев, прикормленных корпоратами?

— По нашим данным примерно половина флотилии, принадлежащей СИБ, отбыла с базы на Альфе. Знаешь куда? — спросил Альдо, когда мы вошли в просторную комнату со столом посередине. У дальнего его угла сидел темноволосый мужчина возраста Матео. Он поприветствовал нас кивком.

А я замер, войдя. Осторожно коснулся железной поверхности пальцами. Это был тот самый стол, где мы обсуждали наши планы ещё лет семь назад. Здесь мы принимали все важные решения. Конечно, последнее слово всегда оставалось за Карлосом.

— Они передо мною не отчитываются, — сначала зло сказала Иннес, усаживаясь за стол. — Ходят слухи, что им пришел приказ с Земли, и они отправились к станции «Новый Копенгаген».

— К станции «Новый Копенгаген?» — переспросил я, присаживаясь напротив Иннес.

— Да. Зачем, не знаю. Эта станция была научным хабом Империи, может, кто собрался у них её отжать, и решили вернуть силой. Но мы посчитали, что это знак, — глаза Иннес как-то отчаянно блеснули.

А я никак не мог сосредоточится на её словах. СИБ полетели атаковать станцию «Новый Копенгаген». Логово Гомера. Значит, Империя уже знает, что он задумал. Или подозревает. Наверняка уже послали Армию! Если они успеют войти в сектор до того, как мы его закроем, то мы обречены. Произойдёт то же самое, что и во время Восстания. Нас просто раздавят. И на этот раз гораздо быстрее.

Трой! Давай же, свяжись со мною. Как ты умеешь. Это очень важно. Но он, болван, конечно же, меня не слышал. Занят там важными вопросами? Или станция уже атакована сибовцами? Или черт знает, что происходит…

— Знак для чего? — спросил Альдо.

— До нас дошли сведения, что сегодня корпорация Дельта выключила все фильтры, собираясь нас всех убить, — Иннес тяжело вздохнула.

— Отправить в рай… — тихо пробормотал я.

Твою мать. Здесь применили эту инопланетную приблуду, а теперь планируют организовать мучительную смерть. Но зачем корпорации, чтобы эти люди попали в рай Визитантес? Что это им даст:

— Не знаю… в ад или рай, но здесь к ночи точно будет чистилище, — ответил мужчина, сидящий в дальнем углу стола.

— И вы собираетесь им помешать?

— Попытаемся, — Иннес твердо посмотрела на меня, и я увидел, сколько в её глазах отчаяния. — Нападем на несколько пропускных пунктов для отвлечения внимания, затем на рубку управления станцией, чтобы включить фильтры…

Затея была самоубийством. Шахтеры почти безоружны. А у СИБ есть и бронетехника, и нескончаемые запасы бластеров.

— Хотите умереть, сражаясь? — грустно спросил я у Иннес, трогающую рукой узкий ворот коричневой робы.

— А что нам остаётся? — горько выплюнула она. — Просто лечь и ждать смерти?

Я смотрел на неё с таким восхищением, что Иннес даже отвела взгляд. А я в очередной раз подумал, что надо было вернуться на Альфу раньше. Подспудно я всё пытался вызвать Троя по этой странной инопланетной связи, но, видимо, она работала только в один конец.

— Мы можем значительно увеличить ваши шансы, — уверенно заявил Альдо, всё ещё стоявший у края стола.

Альдо произнес с это так, что пару секунд ни Иннес, ни её товарищ, не находили слов, чтобы ответить.

— Вы? Два старика и один добрый врач даже против сотни сибовцев не помогут. Что уж говорить о тысячах? — сказал всё-таки мужчина, а я подумал, что с нами ещё Смарт и Исигуро, так что уже прекрасная команда. — Несмотря на то, что многие корабли улетели, полицаев тут по-прежнему много.

— Старики ничего не сделают, — ухмыльнулся я и положил на стол перед Иннес маленький квадратик величиной с жука. — А эти малышки разнесут их корабли и казармы.

— Что это?

— Это микро-бомбы, изобретение пиратов Линдроуза, разработку которого финансировал предыдущий глава СИБ. Он хотел себе больше независимости. Штучные экземпляры, и все достались нам после его скоропостижной кончины, — Альдо не улыбался, но интонация его была вдохновляющей. — Самое главное, что эти бомбы нельзя идентифицировать. При скане выдаёт, что это просто кусок пластика.

— А мощность? — спросил мужчина и подошёл ближе, встал рядом с Иннес. Ну как-то уж слишком рядом. Так, что мне не понравилось.

— А ты кто вообще? — я смерил его серьёзным взглядом.

— Номер 4185. Или Сыч, — представился тот. — Мои дети на станции. Я очень хотел бы, чтобы они жили. Я точно не шпион корпорации.

— Мощность у бомб была такая, что одна могла разнести всю станцию, — вставил я. — А мы со Смартом пересобрали их в более маленьких размерах и мощностях, чтобы уничтожить штаб корпорации здесь. Да и пропускные пункты.

Иннес смотрела на меня с надеждой. С удивлением. И со страхом. Наверное, боялась верить надежде, которую мы принесли.

— Так это правда, что вы отбили у корпорации Линдроуз?

— Частично да, мы. Нам помог случай. Имперцы заняты грызнёй между собой, и это сыграло нам на руку.

— Принс жива? У нас в последние дни здесь полно духоподъемных слухов.

На этих её словах Альдо довольно улыбнулся. Он столько сделал, чтобы возвращение Принс было у всех на устах в колониях. Ближних и дальних.

— Она с новой армией разбивает имперцев в пух и прах… Скоро чуть ли всю Империю не возглавит. А ещё, что у неё есть прекрасный принц, — усмехнулась Иннес. — Народ любит сказки. Хотя чего их винить? Что ещё остаётся.

— У Принс действительно есть принц, — я засмеялся и ощутил, как радость от встречи с Иннес в этот момент захватила меня окончательно.

Хотелось стиснуть мою медсестричку в объятиях. Отогнать от неё этого Сыча. Хотя… я и забыл, что моей Иннес так и не стала. Но, может, Бог, вселенная или просто случай дают мне второй шанс?

— Есть версия, что он имперец, — снова вмешался Сыч.

— И как к этой версии относятся здесь? — спросил Альдо.

— Знаешь, на удивление, неплохо. Люди устали от ненависти. Они ждут чуда. А если Принс сотворит чудо вместе с имперцем, то ладно, — Иннес встала из-за стола и подошла ко мне.

Мои ноги на мгновение стали ватными. А уж когда она меня обняла, я подумал, что умер. Твою мать, и я обнял её в ответ. Жива. Уже даже не упертая язва. Ну почему мы ни разу не залетели сюда? Может, четыре года жизни были бы слаще. Не казались бы такими потерянными.

— Вы же тоже имперцы. Как бы Карлос не скрывал этого, многие знали, — Иннес отошла от меня, а я чуть ли не застонал от разочарования. Мало.

— Да, время категоричности прошло, — сухо ответил Альдо, косясь на меня.

Видимо, я выглядел как болван, наделавший в штаны от радости. Хил опустил голову, покусывая нижнюю губу. Он знал, что она жива и не говорил? Или сам не знал? Больше похоже на второе.

— А как обстоят дела на самом деле? — спросил Сыч.

— Этого имперца зовут Трой, — сухо ответил Альдо. — Он сын Елены Бланк. И он действительно с Принс. Паренёк необычный. Есть большой шанс, что он закроет сектор от метрополии. А у местных имперцев грядёт новый передел власти. Некоторые хотят оттяпать сектор себе. Мы к чертям сломаем им ножницы и всё переделаем по-своему. Пока они там болтают и делят, мы уничтожим их логово здесь.

— Ты… ты… серьёзно? Или просто пьян? — Иннес удивленно расширила глаза.

— Нам нужно пару надёжных человек, которые помогут доставить подарки по назначению, — леденяще спокойно отчеканил Альдо. — Ты же знаешь, я не пью.

— Найдём, — кивнула Иннес.

А я наконец ощутил, что Трой влез в мою голову. К моим мыслям стало примешиваться что-то инородное. Много вопросов.