Брачное объявление

Глава 12

Северный Девон, Англия

Сентябрь, 1859

Следующие два дня Хелена провела в аббатстве с мистером Бутройдом, Невиллом, экономкой и кухаркой. Ей было нечем заняться.

Каждое утро миссис Стэндиш приносила завтрак в ее комнату на подносе. Она разводила огонь в камине и задергивала шторы.

— Это работа служанки, — ворчала она.

Все утро она ходила взад-вперед по дому. Переходя от одного окна с каменной рамой к другому и глядя на подъездную дорожку, конюшни и море. Она так долго бродила по верхним этажам, что ей казалось, будто она превратилась в одно из привидений аббатства. Бесцветный призрак, бесшумно бродящий по коридорам.

Она была не одинока в своих странствиях. С тех пор, как Джастин уехал, она и пяти минут не оставалась одна за пределами своей спальни. Невилл и собаки следовали за ней по пятам, куда бы она ни пошла.

На второй день ее нетерпение от сложившейся ситуации, наконец, взяло верх. Она остановилась в длинной галерее и повернулась лицом к Невиллу.

— Тебе не обязательно оставаться со мной, — сказала она. — Я более чем довольна одиночеством.

Невилл покраснел от смущения.

— Я должен. Я обещал Джастину.

— Что ты присмотришь за мной?

Он кивнул.

— Я, Пол и Джоунси.

Хелена с сомнением посмотрела на двух огромных черных псов. Они лениво прогуливались следом за Невиллом, высунув языки. Ее не обманула их вялость. Она видела, как они излучали энергию во время своего первого визита в аббатство. И она не понаслышке знала, какими бесстрашными они могут быть. Младший пес — Пол — без колебаний бросился за ней, когда она сорвалась с обрыва. Старший пес последовал за ними, и они вдвоем охраняли ее так же внимательно, как косточку.

— В таком случае, — сказала она, — тебе лучше идти рядом со мной.

Невилл выглядел слегка удивленным этим предложением.

— Мэм?

— Тебе и собакам нет необходимости тащиться за мной, как королевская свита. Я предпочла бы видеть тебя и говорить с тобой. Идем. Расскажи мне о животных в аббатстве.

— О собаках?

— И о лошадях. Ты за ними ухаживаешь, не так ли?

Вопрос, заданный для того, чтобы развязать Невиллу язык, удался на славу. Постепенно он начал терять бдительность и рассказал ей о появлении Джоунси в аббатстве в виде голодного бродяги и о том, как год спустя появился Пол — жизнерадостный щенок, которого Джастин нашел бродящим по закоулкам Кингс-Эббот.

Он рассказал ей о лошади Джастина, Хиране. О мистере Бутройде, миссис Уитлок и — довольно неохотно — о себе и о том, как он переехал жить в аббатство, когда Джастин приобрел его почти три года назад.

Их разговор был медленным и прерывистым. Это было неизбежно. Какие бы травмы ни получил Невилл, упав в детстве со скалы в Эббот-Холкомбе, составление сложных предложений превратилось в настоящее испытание. Казалось, что его слова тонут в густом лондонском тумане. Было заметно, что он изо всех сил старался найти и выдавить каждое из них. Это был кропотливый процесс, который, казалось, одновременно смущал и расстраивал его.

Но Хелена не сомневалась в его уме. Действительно, чем больше они разговаривали, тем больше она сожалела о своем первом впечатлении о нем. Он был медлителен и, возможно, в чем-то походил на ребенка, но он не был слабоумным. Он понимал все, что она говорила.

Он также очень близко к сердцу принял приказ Джастина присматривать за ней.

Хотя, почему Джастин отдал такой приказ, она не знала. Он беспокоился, что она снова сбежит? Бросится со скал или иным образом исчезнет без следа? Или он боялся, что кто-нибудь придет за ней?

Но как они могли? Он сказал, что, когда дорогу в горах размывает, ни карета, ни лошадь с всадником не смогли бы проехать по ней. И все же…

И все же Джастину удалось без труда найти свой путь.

С другой стороны, сравнивать способности других мужчин со способностями Джастина Торнхилла казалось в лучшем случае несправедливым. Все, что ей нужно было сделать, это вспомнить, как он спас ее — и собак — с выступа скалы во время грозы. После этого прогулка от аббатства до деревни, несомненно, была детской забавой.

— Как ты думаешь, он вернется сегодня? — спросила она.

Но Невилл знал не больше, чем она. Он только повторил, что Джастин поехал навестить мистера Финчли и вернется через два дня.

В тот день после обеда она сидела у окна в библиотеке, плотно закутавшись в кашемировую шаль. По стеклу быстро, одна за другой, скатывались капли дождя. Это зрелище только еще больше испортило ей настроение. Наряду с серым небом, холодом и сыростью, это заставляло ее чувствовать себя одинокой. Это должно было радовать ее. Плохая погода гарантировала, что дорога на скалах не просохнет в ближайшее время. А это означало, что в аббатство никто не придет.

Это также означало, что никто не мог уйти.

Она была в нерешительности по поводу этого факта. Часть ее хотела убежать. Сесть на ближайший экипаж, отправляющийся из Кингс-Эббот, и сбежать в Корнуолл, Тонтон или Эксетер. Куда угодно, лишь бы город был достаточно большим, чтобы в нем можно было затеряться.

Другая часть ее души отчаянно хотела дождаться Джастина.

«Доверься мне», — написал он в своей торопливо нацарапанной записке.

У нее не было причин для этого. Узнав правду о ней, он уехал. Отправился к мистеру Финчли в Лондон. Хотел ли он расторгнуть их брак? Или он искал адвоката по вопросу о ее психическом здоровье?

Разве он не понял, просто поговорив с ней, что она совершенно здорова? Возможно, она была мокрой и оцепеневшей от шока, но ей казалось, что она объяснила ему все спокойно и разумно. Возможно, он просто не поверил ей.

Эта перспектива никак не улучшила ее настроения.

Она ненавидела чувствовать себя беспомощной. В прошлом она боролась с этим чувством, придумывая план. Конечно, ближе к концу они с Дженни строили бесконечные планы. Конечно, ни один из них так и не осуществился. Все, кроме последнего, но, учитывая отсутствие Джастина, даже это было спорным. Но, тем не менее, такие планы всегда вселяли в Хелену надежду.

Сейчас у нее не было плана. Она была в полной растерянности. Оставалось только ждать.

Возможно, ожидание было бы легче, если бы она могла остаться наедине со своими заботами. Однако, даже когда Невиллу приходилось выполнять свои обязанности вне дома, ей не разрешалось оставаться одной. Вместо этого она была передана на попечение мистера Бутройда. Сейчас он был с ней в библиотеке, хотя и на расстоянии целой комнаты. Его седая голова склонилась над письменным столом. Она слышала, как он скрипит пером, делая пометки в своем гроссбухе.

Она со вздохом отвернулась от окна.

— Мне заказать чай?

— Что, миледи? — спросил мистер Бутройд.

Ее совесть дрогнула. Как и самообладание. Он обращался к ней «миледи» при каждом удобном случае. Как будто ей нужно было напоминать о ее нечестности.

— Я спросила, не хотите ли вы чего-нибудь перекусить.

Мистер Бутройд поднял голову, держа ручку наготове.

— Уже полдень?

Он взглянул на часы.

— Да, да, чашечка чая была бы не лишней.

Хелена позвонила в колокольчик, чтобы позвать миссис Стэндиш. Экономке, возможно, и не нравилось подавать подносы с завтраком и чаем, но в настоящее время эту работу было некому больше выполнять.

Она появилась вскоре после этого в грязном фартуке поверх платья и покрытой паутиной шапочке на голове. Она прибиралась в кабинете дальше по коридору — комнате, которая, казалось, была закрыта с незапамятных времен.

— Я полагаю, вы хотите чаю, — раздраженно сказала она.

— Да, спасибо, миссис Стэндиш.

Миссис Стэндиш покинула библиотеку так же быстро, как и вошла в нее.

Хелена села на один из диванов у камина.

— Вы не составите мне компанию? — спросила она мистера Бутройда.

Какое-то время он смотрел на пламя в камине. Затем встал из-за стола и пересел на выцветший диван напротив нее.

— Наверное, неудобно сидеть за этим столом день и ночь, — сказала она.

— Я к этому привык.

— Когда миссис Стэндиш как следует приберется в кабинете, возможно, вы сможете использовать его для своей работы? Он меньше, чем библиотека, и в нем есть собственный камин. Полагаю, там вам будет теплее.

Мистер Бутройд провел рукой по своему помятому жилету.

— Возможно.

Когда принесли чай, он был не разговорчивее.

Хелена налила ему чай.

— Мистер Бутройд, — сказала она, предпринимая еще одну попытку завязать вежливую беседу. — Насколько я понимаю, вы работаете на мистера Торнхилла с тех пор, как он купил аббатство.

— Совершенно верно. — Мистер Бутройд сделал глоток чая. — Вот уже три года.

Она налила себе чашку, добавив изрядную дозу сахара.

— А до этого?

— До того, как мистер Торнхилл купил Грейфрайерз-эбби? — нахмурился мистер Бутройд. — Я был здесь, миледи.

— Здесь?

Хелена подняла на него смущенный взгляд.

Мистер Бутройд с громким стуком поставил свою чашку обратно на блюдце.

— Я работал у предыдущего владельца аббатства.

Она ошеломленно уставилась на него.

— Вы хотите сказать, что работали на сэра Освальда Баннистера?

— Я был его личным секретарем.

На лице мистера Бутройда промелькнуло отвращение.

— В этом качестве я проработал в аббатстве почти десять лет. Кабинет, как вы его называете, имеет сомнительную особенность: когда-то он был моим кабинетом.

Она ждала, что он скажет что-нибудь еще, но он, похоже, не был склонен вдаваться в подробности.

— В самом деле, мистер Бутройд, — раздраженно сказала она. — Я что, должна выпытывать у вас подробности?

— Не мне рассказывать эту историю, мэм. Если мистер Торнхилл захочет рассказать вам об этом когда-нибудь в будущем, я полагаю, он так и сделает. До тех пор я должен уважать его пожелания.

— Он просил вас не рассказывать мне?

Мистер Бутройд заерзал на стуле.

— Не в таких выражениях. Но мистер Торнхилл — человек скрытный. Я и так уже достаточно разоблачил его, поместив это злополучное брачное объявление. Я не стану усугублять свой грех, распространяя о нем сплетни.

Хелена была уверена, что неправильно его расслышала.

— Простите меня. Вы хотите сказать, что это вы разместили объявление?

— Так оно и было, миледи. — Он поднес чашку к губам и сделал небрежный глоток чая. — Мистер Торнхилл был совсем не в восторге.

Ее глаза встретились с его. Он пристально посмотрел на нее в ответ. Она поняла, что они больше не просто пили чай. Они были двумя противниками, вовлеченными в вежливую борьбу характеров.

— Разве он не хотел жениться? — спросила она.

— Нет, конечно. Однако вскоре он пришел к выводу, что в том, чтобы иметь жену, есть свои преимущества. Подходящая женщина облегчила бы его жизнь как в аббатстве, так и в общине. Она помогла бы облегчить его бремя.

Она вернула чашку и блюдце на чайный поднос.

— Если я останусь здесь, в аббатстве…

— Если вы останетесь?

— Я, конечно, постараюсь облегчить некоторые из этих тягот.

— Вы одна из них, миледи, — сказал мистер Бутройд.

Хелена замерла, у нее перехватило дыхание. Значит, это не было простым намеком. Он хотел говорить прямо.

Час назад она, возможно, и обрадовалась бы откровенному разговору. Однако теперь она обнаружила, что у нее не хватает на это духу.

— Да. Да, я знаю.

Она сжала пальцами мягкие кашемировые складки своей шали.

— Я никогда не хотела…

Лгать? Строить козни? Воспользоваться добротой Джастина?

Нет, она ничего такого не хотела. Она думала только о себе. Как сбежать от своего дяди. Как найти достойного, честного джентльмена, который защитил бы ее своим именем.

Она поступила более чем эгоистично. Она поступила жестоко. Если у нее были какие-то сомнения в этом, все, что ей нужно было сделать, это вспомнить выражение лица Джастина, когда он сидел у ее постели, упершись локтями в колени и склонив голову под тяжестью ее предательства.

Но она не станет оправдываться. Только не перед управляющим Джастина. В конце концов, у нее еще осталась гордость.

— Миледи?

Она поднялась со своего места на диване. Мистер Бутройд тоже быстро поднялся.

— Я пойду прогуляюсь.

Его брови поползли вверх.

— В такую погоду?

— Это всего лишь мелкий дождик.

— Вам лучше остаться дома.

— Несомненно.

Она расправила подол своего серого шелкового платья и поплотнее закутала плечи в шаль.

— Я прогуляюсь до конюшен, чтобы повидаться с Невиллом. Думаю, это мне разрешено

Губы мистера Бутройда сжались в тонкую линию.

— Я не думаю, что с вашей стороны разумно ходить на улице. Если вы еще раз упадете…

Это решило бы множество проблем. Возможно, даже ее собственные. Но она не стала бы говорить такие вещи мистеру Бутройду. Какой в этом был смысл? Он твердо решил думать о ней плохо. Она, конечно, не винила его.

— Вы можете пойти со мной, если ххотите, — сказала она.

Она не стала ждать, последует ли он за ней.

Хелена шагала вниз по дорожке, ее ботинки хрустели по мокрому гравию, а юбки яростно развевались на ветру. Она была рада видеть, что дождь прекратился. Тем более что на ней не было ни шляпки, ни перчаток. Она в спешке покинула аббатство, слишком расстроенная разговором с мистером Бутройдом, чтобы найти свой плащ и другие аксессуары для активного отдыха.

Она найдет выход из этого положения. Должен же быть какой-то выход.

Хотя она ни за что на свете не могла представить, что это может быть за способ.

Они с Дженни ломали голову несколько месяцев. Только когда Дженни нашла объявление Джастина, ей показалось, что забрезжил свет в конце туннеля.

— Видишь это? — сказала Дженни, указывая на газету. — Он солдат, как и твой брат. И к тому же тихий, с поместьем в сельской местности. А еще лучше, Хелена, посмотри на это. Его не волнует состояние женщины. И он вообще ничего не говорит о ее внешности. Довольно многообещающе, тебе не кажется?

После визита доктора Коллинза Хелена вяло лежала на кровати, свернувшись калачиком на боку и уставившись на оклеенную шелковыми обоями стену своей спальни.

— Ты не хочешь взглянуть на это? — спросила Дженни. — Мы всегда говорили, что твой дядя ничего не сможет сделать, если ты будешь замужем. Незнакомый человек — это не идеально, я знаю. Но у нас мало времени. А Флит-стрит не так уж далеко. Я могу заскочить в офис этого мистера Т. Финчли, эсквайра, и выяснить все подробности. Возможно, все это пустая болтовня, но, безусловно, стоит посмотреть

Хелена никак не отреагировала. Она чувствовала себя такой разбитой. У нее едва хватало сил пошевелиться.

Дженни сидела рядом с ней на кровати, убирая волосы с ее лба.

— Не сдавайся, — тихо сказала она. — Пожалуйста, не сдавайся.

Хелена не сдалась. Надежда затеплилась в ее груди при мысли о побеге, маленький, едва тлеющий огонек, который подпитывался ее собственной встречей с мистером Финчли, а затем, позже, письмами Джастина.

«Дорогая мисс Рейнолдс», начинал он каждое из них. За исключением последнего письма. Письмо, подтверждающее ее поездку в Девон для встречи с ним. Оно было адресовано «Моей дорогой мисс Рейнольдс».

Моей дорогой.

Необыкновенная близость со стороны ее будущего мужа.

По крайней мере, так казалось в то время.

Если бы она только знала тогда, каким красивым окажется Джастин. Каким высоким, властным и харизматичным. Если бы только она знала, как страстно он поцелует ее в отеле «Стэнхоуп», как его большие руки обхватят ее лицо с нежностью, от которой у нее защемило сердце при воспоминании об этом.

Я могла бы влюбиться в него.

Осознание этого поселилось в ее груди, теплое и светлое. Это было не так тревожно, как она себе представляла. Совсем наоборот. Ведь Джастин Торнхилл был не только красивым мужчиной, способным дарить поцелуи, от которых она таяла, как патока. Он был хорошим человеком. Невыразимо добрым и стойким, он яростно защищал всех, кто был на его попечении.

Она узнала это о нем за время их разлуки. Это было невысказанной темой в каждом ее разговоре с Невиллом, мистером Бутройдом и миссис Уитлок. Джастин заботился о людях. Он защищал их.

Несмотря на свое ворчание и безапелляционность, на часто мрачное выражение лица, несмотря на позорное происхождение, Джастин Торнхилл был самым настоящим джентльменом из всех, кого она когда-либо встречала. Слишком хорош для нее.

Влюбиться в него? Она не могла придумать ничего более опрометчивого. Только не тогда, когда она лгала ему таким чудовищным образом. Только не тогда, когда она обманом заставила его жениться, хотя он этого не хотел.

Нет. Лучше держать себя в руках. Таким образом, когда он отвергнет ее — когда он отошлет ее прочь, — ее сердце не разобьется вдребезги.

Она направилась к конюшням, наклонив голову навстречу усиливающемуся ветру. Подъездная дорожка постепенно изгибалась, спускаясь вниз мимо скал. Холодный воздух ударил ей в лицо, когда она пересекла ее край. Она набрала полные легкие воздуха, вдыхая дикий, солоноватый запах моря. До конюшни оставалось всего несколько шагов. Там было бы теплее и…

— Какого черта ты здесь делаешь?

Вздрогнув, она подняла голову.

Джастин стоял в нескольких ярдах от нее, одетый в забрызганное грязью пальто, с сумкой, перекинутой через плечо. Его черные волосы были мокрыми, шляпу он небрежно держал в руке, затянутой в перчатку.

Все мысли о том, чтобы ожесточить свое сердце, растворились в воздухе.

— Джастин.

Она побежала ему навстречу, шурша шелковыми юбками. Она добежала до него всего за несколько торопливых шагов и обвила руками его шею. Это было нелегко. Он был намного выше ее. Должно быть, он наклонился к ней или наклонил голову. Она была слишком потрясена, чтобы понять, что именно.

— Ты вернулся.

— Конечно, вернуся.

Его голос был хриплым. Он обнял ее одной рукой за талию, чтобы поддержать.

— Хелена, я весь в грязи.

— Мне все равно.

Он долго не отпускал ее. Она чувствовала, как дождь стекает по ее спине и плечам, впитываясь в скрученные и заплетенные в косы волосы. Широкие рукава-пагоды соскользнули к локтям, легкий муслин нижних рукавов намок на воротнике его пальто. Передняя часть ее лифа тоже была влажной.

Наконец она отстранилась от него и ослабила смертельную хватку, которой сжимала его шею. Она вытерла капли дождя со своих щек ладонями. Она молилась, чтобы он не подумал, что она плачет.

— Что ты делаешь на улице? — снова спросил он. — Где Невилл?

— В конюшне. Я собиралась… я собиралась… посидеть с ним, пока он работает.

Джастин посмотрел на нее сверху вниз с непроницаемым выражением лица.

— А твои шляпа и перчатки?

— В аббатстве.

Он сбросил с плеч дорожную сумку и снял пальто. Она стояла неподвижно, пока он набрасывал его ей на плечи. Пальто было на шерстяной подкладке, еще теплое от тепла его тела, и такое большое, что почти полностью закрывало ее.

— Натяни его на голову, — сказал он. — Пойдем. Последние две с половиной мили я мечтал о теплом камине и чашке чая.

Они вернулись в аббатство, шагая бок о бок по подъездной дорожке. С каждым шагом Хелена чувствовала себя все более нелепо из-за бурного приветствия, которое она ему оказала. Насколько она знала, он уже решил расторгнуть их брак.

Либо так, либо ее отправят в больницу.

От такой перспективы у нее по спине пробежал холодок. Она искоса взглянула на Джастина. Он выглядел задумчивым. Мрачным. Как человек, у которого много чего на уме.

Она напомнила себе слова, которые он произнес, когда спасал ее с уступа скалы.

— Ты вышла за меня замуж, чтобы обезопасить себя, и это именно то, что я намерен делать.

В ту ночь он действительно так думал.

Он по-прежнему так думает?

Он просил ее доверять ему. И, если не считать того, что он бросил ее, не сказав ни слова, у нее не было причин не верить ему. Нет, если только она не вспомнит грехи других мужчин в ее окружении. Но это было бы несправедливо, не так ли? Джастин не был ни ее дядей, ни мистером Глайдом, ни одним из полудюжины джентльменов в Лондоне, которые отказались ей помочь. Было бы несправедливо приравнивать его к другим.

Они молча поднялись по ступеням аббатства. Он открыл дверь, пропуская ее в холл. Она сняла с плеч его пальто и вернула ему.

— Тебе, наверное, захочется умыться и переодеться. Я распоряжусь, чтобы поднос с чаем принесли в библиотеку через полчаса. Если тебе не нужно больше времени?

— Полагаю, оно нам понадобится. — Его взгляд опустился на вырез ее платья. — Не только мне нужно умыться и переодеться.

Она посмотрела на свой лиф.

— О боже.

Он был не просто мокрый. Воротник и грудь были заляпаны грязью. Она состроила ему печальную гримасу.

— Так мне и надо за то, что я обняла тебя. — Она попыталась вложить в слова юмор, но ее голос прозвучал глухо. — Я не знаю, о чем я думала.

— Хелена…

— Мистер Торнхилл? — Мистер Бутройд появился из библиотеки. — Я не знал, что вы вернулись. И, как я вижу, вы нашли ее светлость. Великолепно.

Он пересек холл, чтобы поговорить с Джастином, засыпая его вопросами о его визите к мистеру Финчли.

Хелена немного постояла, прислушиваясь, но почувствовала себя лишней. Как будто само ее присутствие было лишним в разговоре. Она извинилась и ушла наверх переодеться. Ни один из мужчин не возразил. Ей было интересно, заметили ли они, когда она тихо ускользнула.

Оказавшись в своей спальне, она сняла мокрые нижние рукава и лиф и избавилась от испачканных юбок. Она отнесла все это в ванную и, умывшись и приведя в порядок волосы, вернулась в спальню и быстро надела чистое платье. Это было последнее из трех, которые она привезла с собой из Лондона, и единственное, которое не был серым.

«Пепельная роза» — так модистка назвала этот темно-розовый оттенок.

Оно было таким же шелковым, как и другие, с длинными свободными рукавами, туго застегивающимися на запястьях, и простым лифом, перехваченным на талии лентой из темно-сливового бархата. Такой же темный бархат окаймлял единственный обор по низу ее юбок. Это было красивое платье. Покрой подчеркивал ее фигуру, а цвет придавал волосам блеск, а коже — насыщенный кремовый оттенок. Но она взяла его с собой не поэтому. Дело в том, что это было одно из немногих ее платьев, которое она могла надевать и снимать без помощи горничной.

Если она останется, то, возможно, сможет предложить Бесс должность камеристки. Разве молодая служанка не говорила, что знает кое-что о том, как выводить пятна с шелка? Это умение было бы особенно полезно сейчас, учитывая текущее состояние гардероба Хелены.

Но она не знала, останется ли.

Чтобы выяснить это, ей нужно было спуститься вниз и разобраться в ситуации. Часть ее — и, надо признать, довольно большая часть — предпочла бы заползти под одеяло и спрятаться. Новости из города не могли быть хорошими.

Я не хочу этого знать.

Глупая, детская мысль. Она становилась трусихой. Так не пойдет. Она выпрямилась и направилась к двери. Она была уже на полпути к ней, когда кто-то постучал. Звук, сильный и уверенный, эхом разнесся по комнате.

Значит, это не слуга.

Она не должна удивляться. В отличие от нее, Джастин не был трусом. Если нужно сообщить плохие новости, он без колебаний сделает это сам.

— Войдите, — позвала она.

Джастин вошел. С колотящимся сердцем она смотрела, как он медленно закрывает за собой дверь.

— Ты довольно быстро ушла, — сказал он. — Надеюсь, ничего…

А потом он остановился и посмотрел на нее. Просто посмотрел на нее. Этот обжигающий взгляд охватывал каждую деталь ее внешности, от макушки до подола юбки с оборками.

У нее на шее сильно забился пульс.

— Ты переоделась, — сказал он.

Ее охватило смутное чувство неловкости. Не подумал ли он, что она пытается соблазнить его? Использует свои женские уловки, чтобы повлиять на его решение об их браке?

— У меня не было особого выбора.

Она разгладила обеими руками юбки.

— Надеюсь, я не заставила тебя ждать.

Он бросил быстрый взгляд на испачканные штанины своих брюк.

— Вряд ли. У меня еще не было возможности переодеться. Я разговаривал с Бутройдом.

— Вот как?

Он бросил на нее еще один долгий, оценивающий взгляд.

— Я бы хотел поговорить и с тобой тоже.

— Непременно.

— Почему бы тебе не заказать чай, пока я умываюсь? Мы можем выпить его здесь. В нашей комнате.

В нашей комнате.

Она сглотнула.

— Очень хорошо.

Она проследила за ним взглядом, пока он шел в свою гардеробную. Большая часть его одежды была там. Она осмотрела ее в его отсутствие. Сюртуки, жилеты, брюки, бриджи для верховой езды и коллекция безупречно белых рубашек. Все было организовано безупречно. Особенно учитывая, что у него не было камердинера.

— А как же мистер Бутройд? — спросила она.

— А что с ним?

— Он присоединится к нам?

Джастин остановился у двери в гримерную. Он нахмурил лоб.

— Нет. С какой стати ему это делать?

— Я думала…

Ее голос затих. Он возвращался к ней, пересекая комнату несколькими широкими шагами. Он сунул руку во внутренний карман своего пальто.

— У меня есть кое-что для тебя, — сказал он. — Чуть не забыл.

Он достал маленький конверт, запечатанный красной восковой печатью.

— Ты можешь прочитать его, пока я переодеваюсь к чаю.

Она взяла конверт у него из рук.

— Что это?

— Сама увидишь, — сказал он. — И, Хелена?

— Да?

Его губы дрогнули.

— Не думай.

Она покраснела. Но он не стал задерживаться, чтобы увидеть это. Он мгновенно скрылся за дверью гардеробной, оставив ее наедине с таинственным письмом.

Она подошла к окну. Сквозь стекло пробивался луч солнечного света. Все еще стоя, она сломала печать, развернула бумагу и начала читать.

Моя дорогая Хелена,

сегодня вечером я встретила твоего мистера Торнхилла. Мы совсем не поладили. Тем не менее, он пообещал, что мы снова увидимся, когда прекратятся дожди. Неужели в Девоне дожди никогда не прекращаются? Возможно, все это уловка, чтобы заставить замолчать мой непослушный язык. Неважно. Мистер Финчли говорит, что, если Торнхилл откажется, он сам отвезет меня к тебе.

Мне так много нужно тебе сказать, но у меня нет времени все это записать. Твой новый муж не хочет ждать более длинного письма. Ему не терпится увидеть тебя снова. Означает ли это то, что я думаю? Если да, то прости меня за злорадство. Разве я не говорила тебе, что все уладится?

С безграничной любовью,

Дженни