Четыре Ошибки Принцессы (СИ)

Глава 18

— Я хочу спать, — пробормотала я, зевая, прижимаясь к Домину щекой. Всё было прекрасно. Тепло. Спокойно. И очень… уютно.

Но тут в голос вмешался Рик:

— Спать — это святое. Но ты не думай, что мы тебя просто так отпустим по разным комнатам. А может, ты наколдуешь нам что-то общее? Ну как мою спальню. Только, знаешь… чтоб для всех.

Я приподняла голову, глядя на него с усталой полуулыбкой. Он выглядел совершенно серьёзно. Домин и Кейран тоже молчали, но не отводили глаз. Они ждали. Мягко, без нажима, но с ожиданием.

Я тяжело выдохнула и соскользнула с коленей мужа, босиком прошла к маленькой кладовке сбоку от гостиной. Она подходила идеально: тёплая ниша, обрамлённая резьбой, с высоким потолком. Я закрыла глаза, отпустила магию и… представила: большая комната, мягкий свет, огромная кровать, где мы поместимся все, тёплые ткани и пледы, деревянные стены, всё гармонично и уютно…

Но моя магия, как всегда, решила, что у неё свои планы.

Вспышка. Ощущение, будто кто-то повернул мир на бок — и всё стихло.

Я осторожно распахнула дверь… и остановилась, приоткрыв рот.

Комната была. Большая. Сводчатая. Стены — тёмные, будто размазанные тушью, с прожилками тени. Мебель — словно часть камня: полки, кресла, даже зеркало будто вытесаны прямо из скалы. В углу мерцал свет — там журчал душ, или, точнее, небольшой водопад, стекающий по гладкому камню. Кровать… огромная, круглая, выдолбленная из монолита, но покрытая мягким матрасом и меховыми покрывалами.

— О, — выдохнула я.

— Как в пещере, — хохотнул Рик, заглядывая за моё плечо. — Ну берлога, так берлога. Но, знаешь… мне нравится.

— Это… необычно, — задумчиво сказал Домин, оглядываясь. — Но в этом что-то есть. Правда, Астрид, у тебя чудная магия.

Я не стала спорить. Просто пошла вперёд, почти падая лицом в покрывало. Мягко. Тепло. Ммм…

— Нет-нет-нет, не так быстро, — прозвучал голос Кейрана, и через мгновение я взвизгнула — не от страха, а от неожиданности. Он поднял меня на руки, как будто я ничего не весила.

— Ты что творишь? — хрипло прошептала я, уткнувшись в его плечо.

— У нас тут, вообще-то, душ есть, — ответил он с самым невинным видом. — Ты его сама и сделала. Было бы обидно не воспользоваться.

Он отнёс меня прямо под струи кристальной воды, которые мягко обрушивались с каменного уступа. Тепло и нежно — будто водопад ласкал, и вода была не холодная. Кейран мыл меня руками, с тёплой водой, бережно и молча. Его пальцы скользили по моим плечам, волосам, спине, обводили линии моего тела, успокаивая.

— Готово, — прошептал он наконец, и, укутав в мягкое полотенце, снова подхватил меня на руки и унёс обратно в постель.

Я почти не сопротивлялась. Потому что в эти моменты чувствовала себя самой любимой женщиной на свете.

Когда Кейран уложил меня обратно на кровать, я почувствовала, как матрас подо мной мягко прогибается, будто вбирая в себя усталость за весь день. Он бережно устроил меня на подушках, накрыл меховым покрывалом и только тогда отпустил мою руку.

Но я не осталась одна.

Первым к нам подошёл Домин — снял сапоги, молча сел с другой стороны, словно бы проверяя, удобно ли мне, и только после этого лёг рядом. Его ладонь нашла мою под одеялом, и я на ощупь сжала её, чувствуя, как внутренняя тревога начинает отступать.

Рик, как всегда, был последним. Он вальяжно стянул с себя ремень, бросил его куда-то в сторону, оглядел «берлогу», фыркнул и, не торопясь, улёгся рядом со мной. Протянул руку, перебирая мои волосы.

— Только попробуй храпеть, — пробормотал он с усмешкой. — Я тебя выкину за дверь. Принцесса не принцесса.

— Я не храплю, — пробурчала я, уже проваливаясь в полудрёму.

Кейран рассмеялся глухо, лёг позади чуть ниже, обняв сзади. Домин всё так же держал меня за руку, а Рик прижался лбом к моему плечу, будто ему всё равно нужно было быть ближе.

Я лежала между ними, окутанная, как в треугольнике из мужских тел. И впервые за долгое время чувствовала себя… дома.

Никто не требовал. Никто не спешил. Они просто были рядом. Трое разных, таких непохожих мужчин — моих мужчин.

Моя магия отозвалась лёгким покалыванием в кончиках пальцев, но не вырывалась. Не шалила. Она, как и я, знала: сейчас всё правильно.

— Спи, Астрид, — прошептал кто-то, я не поняла кто. — Мы рядом.

И в этом «мы» было больше уюта, чем в любом замке.

Утро пришло неожиданно мягко.

Я проснулась от того, что чьи-то губы щекотали мою шею, кто-то другой целовал лоб, а чьи-то пальцы ластились к моим бёдрам под одеялом. Я застонала, даже не открывая глаз.

— Что за беспокойство? Я же сплю… — пробормотала я, но в ответ получила только хмыканье и ещё одну порцию поцелуев.

— Принцессы должны просыпаться с поцелуями, — раздался довольный голос Рика.

— Очень ласковыми поцелуями, — добавил Кейран, целуя меня в висок. — Даже нежными.

Домин лежал рядом, держал мою руку и просто смотрел, как я улыбаюсь.

— Доброе утро, Астрид, — сказал он тихо, целуя тыльную сторону ладони. — Ты сегодня выглядишь... почти выспавшейся.

— Почти? — фыркнула я, уже сидя. — Да у меня три мужа, как вы думаете — я вообще ещё когда-нибудь высплюсь?

Они рассмеялись.

— Четыре, — напомнил Домин, а я скривилась.

С этими тремя мне было хорошо, легко, тепло. Почти счастливо. Но…

— Мне надо к отцу, — напомнила я себе и им, уже поднимаясь с кровати. — Простите, мальчики. Отложим веселье.

— Он в тех же покоях, — напомнил Кейран. — Мы все пойдём?

— Нет, — покачала я головой. — Сами разберётесь, как не потеряться в этом дворце. А я быстро.

Они нехотя поднялись, кто-то поцеловал меня в щёку, кто-то в макушку, и вскоре каждый ушёл по своим делам — у всех теперь были обязанности. Я правда не знаю какие, но была уверена, что мои мужчины нашли чем себя занять.

А я — я почти бегом направилась к покоям отца.

Коридоры были непривычно тихими, только стражники у дверей покоя стояли напряжённо прямо. Как и вчера.

— Без изменений? — спросила я, не надеясь на ответ, но всё же.

Один из них кивнул. И в этот момент я заметила её.

Фаворитка отца. Сейчас она стояла в стороне, с натянутой улыбкой, но в глазах — тревога. Или печаль. Или что-то, чего я не могла разгадать.

— Я… просто хотела узнать, как он. — Она шагнула ближе. — Меня все еще не пускают…

— У нас карантин, — жёстко сказал один из стражников. — Только королевская семья.

Она сжала губы, потупилась.

А я смотрела на неё, пытаясь понять — правда ли она переживает… или просто вспоминает, что без короля её положение здесь не больше чем тень. Но понять не смогла.

— Мне жаль, — сказала я.

Она кивнула. И ушла. Слишком быстро, чтобы я поняла — плачет она или злится.

Я глубоко вдохнула и тихо вошла в комнату, пропуская сквозь щель двери ровно столько света, чтобы не тревожить покой.

Запах лекарств, влажных трав, приглушённой магии и чего-то ещё — горького, затхлого — стоял в воздухе. Целители склонились над отцом в дальнем углу, один проверял показатели на сияющем магическом артефакте, другой что-то записывал в узкий свиток. Но их лица... они говорили громче любых слов.

Я прошла ближе, медленно, почти на цыпочках. Сердце сжалось, когда я увидела его.

Отец лежал бледный, почти прозрачный. Его грудь едва заметно поднималась и опускалась. Словно он не дышал — а только притворялся живым. Лицо осунулось, волосы будто стали белее ещё со вчерашнего дня, губы сухие.

Я опустилась на колени рядом, осторожно взяла его руку. Она была прохладной, неподвижной. Пальцы когда-то сильные и уверенные — сейчас бессильные и хрупкие.

— Папа... — прошептала я, едва слышно.

Он не отреагировал.

Слёзы жгли глаза, но я моргнула — раз, другой — не позволяя им падать. В груди сжалось так, что дышать стало трудно. Вчера я радовалась, что он не пришёл на ужин. А сейчас… я бы отдала всё, чтобы он просто вошёл в зал, бросил очередную ироничную фразу и хмуро посмотрел на моего пирата.

— Пожалуйста, — прошептала я. — Вернись.

Но ответа не было. Только медленный, болезненный шепот магического прибора.

Я ещё долго сидела рядом, крепко сжимая его ладонь, как будто могла согреть, разбудить, вытянуть обратно из этой бледной тишины. Но он не шевельнулся.

И сердце моё с каждой минутой тонуло всё глубже.