Экзамен для дракона

Глава 51 Крылья

Леандр мчался, не разбирая дороги, следуя по тонкой, едва уловимой нити магической энергии, что вела к Арии. Каждая секунда казалась вечностью, а сердце колотилось так, будто хотело вырваться из груди.

Когда он выскочил в сад и увидел старую беседку, в глаза бросились тёмные пятна крови на выбеленных досках пола. Он замер лишь на мгновение — этого хватило, чтобы всё понять.

В груди вспыхнула ярость, смешанная с разъедающей виной. Он не защитил её. Не уберёг ту, ради которой готов был разорвать мир на части. Крик отчаяния сорвался с его губ, прокатившись по воздуху, как удар грома, и исчез в тиши сада.

Собравшись, он бросился обратно. Первое, что он сделал — нашёл родителей. Слова вырывались сбивчиво, но он передал всё, что знал. Лезть одному на рожон было безумием. Он понимал: можно не только не спасти Арию, но и потерять самое главное — время.

Они уже обсуждали, какое заклинание поиска можно наложить, когда к ним тихо подошёл Рафаэль. В его движениях читалась нерешительность, а взгляд выдавал человека, терзаемого сомнениями.

— Извините, Рафаэль, — первой заговорила Люсинда, и в её голосе ещё сохранялось самообладание, — но сейчас у нас нет времени на беседу. Возможно, в другой раз.

— Отец рассказал мне всё… — начал он, и в каждом слове ощущалась тяжесть. — Он не верит… и я не могу его винить. Только вернув дочь, он боится потерять её доверие. Но… я не верю ей.

Он сделал шаг вперёд, сжимая руки так сильно, что костяшки побелели.

— Если вы говорите правду, то есть способ помочь. Ответьте мне честно всего на один вопрос. И тогда я смогу убедить отца. Она… правда моя сестра?

В его голосе была неуверенность, а в глазах теплилась хрупкая надежда.

Глаза Лео выражали все без слов: прямой, уверенный взгляд, не оставляющий места сомнениям.

— Да, — сказал он, и в этом слове прозвучало обещание. — Она дочь семьи Ивондейл. Ария Ивондейл. И твоя давно потерянная сестра.

Рафаэль побледнел, кровь отхлынула от его лица, оставив кожу прозрачной, почти хрупкой. В его взгляде застыло потрясение, но он быстро заставил себя выпрямиться и взять себя в руки.

— Пройдите пока в кабинет, — произнёс он, и голос его, хоть и дрожал, звучал уверенно. — Мне нужно убедить отца… и мы придём к вам. Там будет легче провести ритуал.

Отец Леандра, обведя присутствующих внимательным, но тревожным взглядом, обратился к сыну и жене:

— Идите. Я найду стражу, расскажу им всё, что нужно, и сразу же присоединюсь. Каэлис пойдёт со мной.

Так они разделились.

Рафаэль справился удивительно быстро. Что именно он сказал герцогу, никто так и не узнал, но, вернувшись, он привёл отца. Герцог всё ещё выглядел недоверчивым, его движения оставались жёсткими, но он был готов провести ритуал поиска.

— Я всё ещё считаю это вздором и… довольно жестоким розыгрышем, — произнёс он холодно. — Никогда не ожидал от вас такого, Люсинда.

— Арден, — герцогиня сжала кулаки, в её голосе звенела сдерживаемая ярость, — при всём моём уважении, перестаньте разглагольствовать и проведите ритуал. Только глава семьи может узнать точное местоположение. Если мы ошибаемся, и ваша дочь прямо сейчас сидит в зале, окружённая друзьями, — это и покажет заклинание.

В её глазах горел огонь. За столь короткое время она успела по-настоящему полюбить Арию, как свою дочь, и сейчас была готова на всё, чтобы её спасти.

Герцог зыркнул на женщину взглядом, в котором сверкнула злость, но спорить не стал. Он снял с пальца родовой перстень главы семьи, на внутренней стороне которого была выгравирована изящная роза, и, закрыв глаза, начал нараспев читать слова заклинания.

Магия медленно просыпалась в воздухе. Она тянулась к перстню, вилась вокруг него тонкими световыми лентами, а с каждым словом становилась гуще и тяжелее. В комнате запахло озоном и чем-то древним, будто пыльные страницы старинных книг ожили и начали перешёптываться между собой.

Когда заклинание завершилось, герцог резко открыл глаза. Его лицо побледнело, губы дрогнули. В нём смешались ужас и боль такой силы, что казалось, что ещё миг, и он рухнет прямо на пол.

— Ну? Где она⁈ — Лео шагнул вперёд, его голос сорвался. Всё его естество рвалось к Арии, каждый удар сердца кричал о том, что времени почти нет.

— Она… — герцог выдохнул, словно каждое слово было тяжёлым камнем. — Моя дочь… в развалинах за городом. И ей грозит… смертельная опасность.

В комнате воцарилась тишина. Перед глазами каждого встал образ Арии — светлой, доброй, живой… и сейчас, возможно, отчаянно борющейся за жизнь.

Услышав слова герцога, Лео почувствовал, как в висках пульсирует кровь. Его взгляд налился яростью, и он, не видя ничего перед собой, сорвался с места, рванул к двери. В голове билась лишь одна мысль, одно слово, повторяемое в бешеном ритме сердца: спасти, спасти, спасти…

Он почти вырвался, но в последний момент его остановила чья-то сильная рука. Лео едва успел совладать с бешенством, чтобы не ранить того, кто посмел преградить путь.

Это был Рафаэль.

— Что⁈ — Лео зарычал, и в этом звуке было больше зверя, чем человека.

«Почему он меня останавливает? — яростно пронеслось у него в голове. — У меня нет на это времени!»

Рафаэль выдержал его взгляд, хотя на лбу у него выступили капли пота.

— Недавно я был в археологической командировке в герцогстве Флеймхарт, — начал он быстро, будто понимая, что у Лео терпение на исходе. — Исследовал одну пещеру. Там я нашёл… это.

Он раскрыл ладонь. На ней лежали два кольца. Одно — изящное, с выгравированным драконом и надписью «Леандр». Другое — чуть крупнее, с изображением девушки и гравировкой «Ария».

— Думаю, это твое, — сказал Рафаэль серьёзно. — В них есть сила.

Лео нахмурился.

«Откуда это? Почему тут наши имена? Что за чертовщина творится вокруг?»

Но времени на размышления не было. Доверившись интуиции, он схватил мужское кольцо и надел его на безымянный палец.

В тот же миг его мир взорвался болью.

Крик, вырвавшийся из груди, был не человеческим, он отозвался эхом в стенах кабинета, как рёв раненого зверя. Лео рухнул на колени, хватаясь за сердце. Из глаз потекли густые, тёмно-красные слёзы, жгущие кожу.

В сознание хлынули образы — самые страшные, самые извращённые воспоминания и страхи. Он видел Арию… она звала его, её голос дрожал и ломался, по щекам текли слёзы.

— Моя малышка… — с любовью и отчаянием он тянулся к ней.

Но следующий образ полоснул по сердцу, как клинок: она лежала, вся в крови, бледная, неподвижная.

Он почти сдался. Боль и липкий ужас тянули его вниз, в ледяную бездну, шепча о лёгком спасении в забвении. Но в самом сердце вдруг вспыхнул упрямый, ослепительный огонь — её улыбка, её смех, тепло её любви.

— Я найду тебя и спасу, чего бы мне это ни стоило.

Этот огонь стал его крыльями.