Искушение Фрейи

Глава 27

Когда я очнулась, обнаружила, что тропинка давно закончилась. Мэл завёл нас обоих на лесную поляну, по колено заросшую мелкими голубыми цветами. Её легкомысленная и наивная прелесть так ужасно контрастировала с пустотой и болью, грызущей меня изнутри…

- Зачем мы здесь?

- Поговорим. Подальше от лишних ушей.

Мэл мягко заставил меня отдать меч, который всё ещё, оказывается, судорожно сжимала моя рука, а я и не заметила. Осторожно воткнул его в землю поодаль.

- Рассказывай.

Я отвела глаза.

- Нечего рассказывать. Ты всё слышал.

Две могучие лапы уверенно легли мне на талию.

- Э, нет, Вредина! Этот номер у тебя больше не пройдёт. Рассказывай! Я хочу, чтобы ты мне доверилась. Эти сказки про «всего лишь заговор» можешь отцу моему рассказывать, ему этого достаточно. Мне – нет. Я там был, на озере. И слышал, что этот ублюдок тебе говорил. Напомнить? «За всё в этой жизни рано или поздно приходит расплата». О чём это он, Фрейя? Мне нужно знать.

Я отвела глаза.

- Как ты хорошо всё запомнил.

- Я помню каждый миг того дня. И всю жизнь буду помнить.

Мурашки пошли по телу от его слов. И всё же я молчала, почему-то упрямо разглядывая медальон у Мэла на груди. Как будто это сейчас было самое интересное.

Я слишком долго строила тот прочный ледяной панцирь, которым защитила своё нежное нутро. Теперь оно изо всех сил сопротивлялось, когда его пытались вытащить на свет. А панцирь… так прилип к душе, что с нею сросся, и отдирать теперь нужно болезненно, с кровью.

Но Мэл не сдавался.

- Ты же знаешь, Вредина, я упрямый! Если надо, будем стоять тут хоть до завтрашнего утра, пока не расскажешь.

- Ну хорошо, хорошо! – взорвалась я. – Вот же… пристал, как репей!

Так и быть, расскажу ему в самых общих чертах, а то не отцепится. Не касаясь истории с Ульриком, конечно же, это тут не при чём. Только про Йоргена. Может, тогда уже Мэл угомонится и отпустит. У меня сегодня не то настроение, чтобы бередить дальше старые раны. Мне хочется поскорее остаться одной, спрятаться в какую-нибудь берлогу, и свернуться клубком. Звери всегда так делают, когда слишком больно, чтобы хромать как ни в чем не бывало.

Я думала, что не смогу и слова из себя выдавить. Но едва начав, сама не заметила, как ушла в дебри воспоминаний. Мэл держал меня крепко и не перебивал. А я удивилась тому, как естественно и просто это получается с ним. Довериться. Ведь я даже брату ничего никогда не рассказывала! Он не был в курсе того, что произошло со мной в башне Астрид. Не говоря уже о том, что случилось после.

Не думала, что Мэл, этот ироничный весельчак и баламут, умеет так молчать и так слушать.

- Мы с Йоргеном и его сестрой знакомы с детства. Когда мне было восемнадцать… - я запнулась, проглотила комок в горле. Мэл не торопил, ждал терпеливо, пока продолжу. И в конце концов, я решилась договорить. – Астрид пригласила меня в гости к ним в башню. Там был Йорген… и ещё один его друг. Они… пытались опоить меня. Позже я узнала вкус, это было то же пойло, которое он добавил в наш походный котёл здесь, в Таарне. К счастью, тогда мне хватило здравомыслия не пить до дна напиток. И я… ушла домой. Да, всё обошлось… в тот раз.

Голос снова изменил мне.

- Как звали друга? – спросил Мэлвин странно натянутым, жёстким как сталь голосом.

Я грустно усмехнулась.

- Можешь не трудиться. Фенрир уже убил его за меня.

Лёд в синих глазах такой острый, что об его грани можно порезаться.

- За попытку опоить? Или есть ещё что-то, о чём ты мне до сих пор не рассказала?

Я пытаюсь отвернуться, пытаюсь вырваться и уйти, но Мэл перехватывает мои плечи и не пускает. Мне никуда – никуда не деться от тяжёлого взгляда синих глаз, смотрящих мне прямо в душу.

- Ты… не знаешь. Но у меня когда-то был жених.

Пальцы на моих плечах сжимаются так сильно, до боли. Но тут же, спохватившись, Мэл ослабляет хватку. И всё равно не отпускает меня совсем.

- Дальше.

С трудом, как будто всё во мне заржавлено, и теперь каждое слово требует мучительных, нечеловеческих усилий, я продолжаю.

- Это был… договорной брак. Его устроила королева, когда моего брата не было дома. Я была совсем одна, я растерялась… я не смогла отказаться. Она угрожала, что Фенриру будет плохо, если я откажусь, понимаешь?

Веки щиплет, всё расплывается в какой-то странной дымке, очертания предметов становятся мутными.

- Дальше, - тихо просит Мэлвин.

На мгновение зажмурившись, я продолжаю.

- Его… звали Ульрик. Тот самый… друг Йоргена. Сын любимого министра королевы. Лучшая партия. Как мне завидовали другие девушки… Он… пытался ухаживать. Дарил подарки… с тех пор я ненавижу, когда мне что-то пытаются подарить.

Слёзы, жгучие слёзы текут по моим щекам. Как долго я не плакала? Наверное, половину жизни. Но сейчас, когда Мэл смотрит на меня вот так, у меня не получается. И я оплакиваю её – ту наивную девчонку, которая верила в лучшее и думала, что может быть, у неё получится обмануть судьбу и она станет счастлива в этом навязанном браке.

- Это был торжественный бал… который королева устроила в своем дворце по случаю помолвки… Ульрик увёл меня с него. Сказал, что хочет… побыть наедине…

Мой голос сорвался.

Мэлвин притянул меня к себе, обнял крепко-накрепко и стал гладить по голове, пока я задыхалась от рыданий. Неловких, непривычных, хриплых.

- Мне было всего восемнадцать, Мэл! Я не знала, как отказаться. Но я должна была, понимаешь, должна! – у меня как будто закончился воздух. Кое-как, рваными толчками, я втягивала его в себя, содрогаясь от крупной дрожи. – Господи, я до сих пор не могу себе этого простить… зачем, зачем я пошла с ним?!..

- Ты была почти ребёнком, – тихо проговорил Мэлвин. – Прекрати винить себя в том, в чём виноват только этот ублюдок.

Я всхлипнула и затихла, уткнувшись ему в грудь.

Почему я раньше не думала об этом так? Может быть, тогда мне было бы чуточку легче себя простить.

- Дальше, - мягко напомнил Мэл.

В конце концов словно сломалось что-то во мне. Я больше не могла, не хотела держать это в себе.

Я рассказала ему всё до конца. То, чего не слышал даже мой брат. То, что я сама решила забыть, затолкав в самые дальние, тёмные углы своей памяти, куда все эти годы изо всех сил пыталась не заглядывать.

Когда я затихла, мы долго стояли молча. Только тёплая ладонь медленно гладила мою спину.

- Послушай, малыш… - заговорил Мэлвин осторожно, после долгой паузы. – Пойми главное. Ты у меня умница. Ты всё сделала правильно. И отлично размазала эту тварь по стенке, я тобой горжусь! Да, ты могла бы не пойти за ним в тот вечер. Но всё равно это случилось бы, только позже. Какая разница – не в ту ночь, так в другую. Тебя же продали, как рабыню! Этот недоносок всё равно попытался бы воспользоваться своим правом собственности на тебя в первую брачную ночь.

Я крепче сжала пальцы у Мэла на рубашке, в которую всё это время добросовестно ревела, пользуясь его добротой. Поудобнее улеглась щекой и еще раз вздохнула. Да, когда он вот так вот трезво раскладывает всё по полочкам, ситуация видится немного в другом свете.

Ведь правда. Лишь вопрос времени, когда Ульрик решил бы меня взять силой. Вряд ли на брачной постели его бы остановило моё сопротивление. А я бы сопротивлялась, я знаю.

Исход был предопределён с самого начала.

- Ну-ка, посмотри на меня!

Я упрямо покачала головой.

Тогда он почти что силой отодрал меня от промокшей насквозь рубахи. Вытер мои слёзы пальцами, взял лицо в ладони и заставил на себя посмотреть.

- Спасибо тебе за доверие. Теперь я наконец-то всё понял. И знаешь, что?

В синих глазах зажглись лукавые огни.

Ох, нет… кажется, вернулся прежний Мэл. Вот, и ямочка на месте! Я пропала. Теперь уже окончательно и бесповоротно.

- Что? – буркнула я, глядя на него исподлобья.

- Давай будем считать, что ты выплакала яд из раны. И теперь у тебя всё начинается с чистого листа. Я твёрдо намерен не дать тебе киснуть в этом болоте дальше! Я тебя из него вытащу, как бы ты ни сопротивлялась, имей в виду!

Ну вот, начина-а-ается!

- Не закатывай, не закатывай глаза, Леди Вредина! Больше не отвертишься. Я – не он, ты же это понимаешь, надеюсь?

Я ответила очень тихо, глаза в глаза:

- Если бы не понимала, разве пошла бы за тобой в лес?

Синие глаза опасно сверкнули.

- Так уверена, что я не маньяк?

Сильные руки обвились вокруг моего тела, прижали ближе. Между нами не оставалось больше ни дюйма свободного пространства.

Меня немедленно бросило в жар. Я попыталась чуть отодвинуться. Но, разумеется, тщетно.

- Пр-рямо сейчас уже не уверена. Ты смотришь на меня так, как будто… хочешь поцеловать, - добавила я с опаской.

Мэл приподнял бровь, в глазах заплясали чёртики.

- Какой целовать? Ты себя видела вообще? Сопливая вся.

Я вспыхнула и рванулась прочь.

- П-пусти…

Железные лапы перехватили меня и пресекли попытку побега на корню. Прижали животом к животу. Об каменно-твёрдое мужское тело, горячее под тонкой тканью.

– Не пущу. Я тебя вообще теперь никогда не отпущу.

Я замерла, как пойманная добыча.

Показалось – сейчас, вот сейчас… Он наконец-то скажет мне что-то серьёзное…

Но это же Мэл.

На его губах появилась соблазняющая улыбка.

- И всё-таки, что-то маньячное ты во мне пробуждаешь точно! Например, вон те кусты выглядят ужасно заманчиво…

Ух, как же я разозлилась!!! Снова у него шутки. Шут гороховый. Болван!

Попытка врезать коленом ожидаемо провалилась. Мэл ловко уклонился, умудряясь не разжимать хватки.

- Сегодня вечером ты идёшь на Праздник.

Не спрашивает. Утверждает.

Какой же нахал!

Упрямо вздёргиваю подбородок.

- Конечно, иду! В качестве гостьи вашего дома и официального посла Гримгоста.

В синих глазах зажглось восхищение.

- Вот же… Вредина! Моя.

Он наклонился, подхватил меня за талию и поднял высоко.

- Ай! - воскликнула я обиженно, когда поняла, что ноги болтаются над землей.

А Мэл склонился ниже, щекоча прикосновением волос… Уткнулся лицом в сгиб моей шеи за воротником платья… И медленно провёл языком по моей шее вверх – протяжно, со вкусом… от самого сгиба до местечка под ухом, где растут короткие пушистые волоски, немедленно вставшие дыбом… оставляя влажный след на коже…

Всё моё тело простреливает спазмом удовольствия. Закусываю губу, давя стон. Жмурюсь, чтоб никак не выдать себя.

Инстинктивно впиваюсь пальцами в широкие плечи, которые напряглись буграми от моих прикосновений.

Обжигая дыханием, Мэл жарко шепчет мне в шею:

- Это совершенно не важно, моя сладкая, в каком качестве ты придёшь на праздник… главное, в каком качестве ты с него уйдёшь!

Не давая собраться с мыслями для ответа, ставит на место.

Голова кружится, ноги подкашиваются… я совершенно оглушена и разоружена.

Мэл окидывает меня довольным взглядом победителя, а потом цепко хватает за руку и тянет за собой. Мы выходим обратно на тропу, а у меня всё ещё в голове туман и в животе какие-то подозрительные насекомые машут идиотскими крылышками.

- На праздник я иду одна! - сердито повторяю через пару минут, когда оказываюсь в состоянии складывать буковки в слова.

Да уж. Если такие дела начались… лучше держаться от этого маньяка озабоченного подальше.

- Уверена? – хмыкнул Мэлвин, кинув на меня многозначительный взгляд искоса. – Мне кажется, я тебя недостаточно облизал, раз такие мысли появляются в голове.

- Уверена! - рывком выдираю руку.

Это же просто невыносимо!

Слишком живо и в красках вдруг представилась эта картина. Как меня «достаточно» облизывает Мэлвин. А самое паршивое, что тело на эту картину вспыхнуло сразу во всех местах, и теперь с восторгом кричит «хочу-хочу-хочу!!» Полностью игнорируя призывы разума прийти в себя и остыть.

О боги.

Я, кажется, схожу с ума.

- Как скажешь, Леди Вредина, - проворчал Мэл, ловко поймал обратно мою руку и сжал пальцы покрепче, чтоб больше не удрала. – Значит, встретимся на Празднике. Там ты от меня точно никуда больше не денешься.

Остаток пути мы преодолели в молчании. Но это было совсем, совсем не такое молчание как то, с которым мы шли в лес.

У меня на душе было до странности спокойно. Как будто первый снег – чистый, белый, выпал на землю, укрывая всю грязь. Сотворил новый, нетронутый холст. Ждущий моих новых следов. И только я теперь буду решать, в какую сторону направить шаги.

И что это я раньше не ревела? Как, оказывается, приятно поплакать. Особенно в правильной компании.

Как будто и правда яд вымыло из неправильно затянувшейся раны. Гной, который медленно копился под коркой все эти годы, отравлял мне жизнь. И теперь она очистилась и наконец-то медленно заживает.

Только когда мы подходили к дому, я вспомнила, что меч, оказывается, так и не забрала. Он остался в лесу. Но чувство покоя и безопасности почему-то от этого не стало меньше.