Искушение Фрейи

Глава 34

Я долго не могла уснуть после ухода Мэлвина. Тело горело, настырно требуя продолжения. Мысли плыли в пьяном мареве. Запах моего мужчины на влажных простынях совершенно не добавлял душевного равновесия.

Разве может голова кружиться, когда лежишь горизонтально? Оказывается, да.

Я ворочалась столько, что одеяло в конце концов полетело на пол, а я даже не стала его поднимать. Мне было жарко. Прохладный ночной ветерок из приоткрытого окна слабо обдувал тонкую вымокшую ткань ночной сорочки, принося хоть немного облегчения.

Закрыв тыльной стороной ладони глаза, я смеялась своим мыслям.

Ну что, доигралась, принцесса Гримгоста? Больше ты по ночам не мёрзнешь. Теперь у тебя совсем, совсем другая проблема.

Забылась я, наверное, только под утро…

Чтобы проспать часа два, от силы.

Едва яркое солнце скользнуло по стенам золотым лучом, моя дверь содрогнулась от громовых ударов.

- Вредина, хватит дрыхнуть! С добрым утром, - с ослепительной улыбкой заявил Мэл, вваливаясь в мою комнату.

- С ума сошёл? – простонала я, переворачиваясь на живот. Обняв подушку, уткнулась в неё лицом. И вот надо было мне забыть вчера запереться. – Ты видел время?..

- Вставай, говорю, - с энтузиазмом повторил Мэлвин. С ещё большим энтузиазмом похлопав меня по заднице.

Я вскочила и попыталась прибить его подушкой, но боевой снаряд был выбран, разумеется, неудачно.

Мэл обнял меня вместе с подушкой, звонко чмокнул в нос.

- Давай, давай! Поторапливайся.

- Чего тебе ещё от меня надо, сумасшедший? – закатила глаза я. – Куда поторапливаться?

- У нас свидание.

- Ч-ч-его? – от удивления я даже заикаться начала.

Не в пример мне, Мэл выглядел свежим, бодрым, умытым и готовым к новым безумствам. По мне же словно конём потоптались, так хотелось спать.

- Кто ходит свидания на рассвете? – я попыталась воззвать к голосу разума.

Но где Мэл, а где голос разума.

- Откуда мне знать? Думаешь, я много на свидания ходил? – ухмыльнулся синеглазый гад.

Желание взять вместо подушки что-то поувесистее возросло в геометрической прогрессии.

Но Мэлу на мои кровожадные устремления было плевать. Он отобрал у меня подушку, швырнул подальше и выдернул меня за руку из постели.

- Давай, лежебока, переодевайся быстрее, и идём! Покажу кое-что. Тебе понравится.

И он попытался стащить с меня ночную рубашку.

За что немедленно был бит по рукам, конечно же.

- Выйди! – обречённо вздохнула я. После чего мне ещё полчаса пришлось его убеждать в том, что это совершенно точно необходимо, и нет, просто «обещаю не смотреть» не пройдёт. Я уже поняла, что любые договорённости с Мэлом – чреваты.

Когда я торопливо переодевалась в свои походные штаны и рубашку, которые обнаружились на спинке стула выстиранными, в который раз за последние дни подумала, улыбаясь – как же скучно я раньше жила.

И грустно.

***

- Нравится? – Мэл обнял меня сзади за талию и положил голову на плечо.

А у меня дар речи отняло. И я не сразу сообразила, как облечь в слова весь свой восторг и какой-то почти священный трепет.

В гнезде из сена передо мной лежала, уютно и часто дыша пушистым боком и щуря на меня серебряные глаза, огромная кошка. А в её бок тыкались мордочками три пищащих белых комочка.

- Сегодня ночью окотилась, - шёпотом проговорил Мэл.

- Это… что-то невероятное, - таким же шёпотом ответила я.

- Тебе нравится?

- Шутишь? Ничего более прекрасного я в жизни своей не видела.

- Так и думал, что понравится. Я видел, как ты на Когтя смотрела. И мне тут в голову пришло – ты говорила, терпеть не можешь подарков. Это потому, что тебе не дарили правильные.

Я резко развернулась в его руках.

- Господи, Мэл… только не говори мне…

Он улыбнулся с нежностью.

- Эта троица уже занята – на наших котов очередь стоит на годы вперёд. Но я договорился с отцом, и в следующем выводке первая малышка будет твоя. У меня Коготь вокруг одной кошечки круги наворачивает, как вернулся. Думаю, месяца четыре, и у нас в барсятнике будет пополнение. Так что подожди немного.

Мне вдруг стало грустно. Я отвела глаза.

- С чего ты взял, что через четыре месяца я еще буду здесь?

Под низкой дощатой крышей здоровенного полутёмного «барсятника» установилась тишина.

Об этом мы ещё не говорили. Я чувствовала, как синий взгляд задумчиво бродит по моему лицу. Но не находила в себе сил ответить на него.

- Моя посольская миссия закончена, Мэл. Мне пора домой.

Я и сама не ожидала, как жалко это прозвучало.

Вместо того, чтобы ответить, он отпустил меня. А затем взял мою руку… и вложил в пальцы что-то маленькое, металлическое, прохладное.

Я подняла к глазам ладонь.

Ключ. Крохотный, серебристый, размером с фалангу мизинца.

Мэл осторожно закрыл мои пальцы, заставил сжать ключ в кулаке.

- Он открывает браслет. Пусть будет у тебя. Я хочу, чтобы ты знала, что можешь снять в любой момент… но обещай мне. Что снимешь только, если будешь абсолютно точно уверена, что тебе это не нужно. Я не собирался загонять тебя в угол, Вредина. Ты бы мне не простила.

Я кивнула. Это было невыносимо. На глаза навернулись слёзы. Да что со мной, чёрт побери?!

Мэл взял моё лицо в ладони и нежно погладил большими пальцами.

Я всхлипнула.

- Ты слышал вообще, что я сейчас сказала? Мне пора уезжать.

Ужасно бесило, что он даже не спрашивает меня, когда я вернусь снова. Только смотрит. Но смотрит так… что всю душу наизнанку выворачивает.

- Эй, Вредина! Не вздумай реветь. Никуда ты не едешь. Ты же знаешь, что ты моя теперь.

Безумно нежный поцелуй в висок. Такой нежный, что плавится сердце. И куда-то вдруг исчезают все страхи. И слова, которые мне ещё хотелось сказать, теряют всякий смысл. Больше ничего не важно. Кроме нашего молчания. И поцелуев.

В мои закрытые веки. Неторопливо, осторожно, и так бережно.

Собрать слёзы с моих щёк губами.

Согреть дыханием.

Первое, самое трепетное касание губ к губам – такое короткое и мимолётное, что инстинктивно тянусь снова. Не уходи!

«Никогда» - безмолвно отвечают губы, и прижимаются снова. Теперь уже настойчиво и властно, заставляя раскрыться навстречу, заставляя утонуть в безграничном удивлении узнавания.

Этого не может быть, чтоб такое происходило со мной. Разве я могу быть так счастлива? Настолько, что даже больно.

Когда поднимаю руки, чтоб обнять за шею и выполнить свою самую, самую заветную мечту – зарыться жадными пальцами в тёмные пряди волос, умирая от того, как это прекрасно, – ключ падает из моей руки и теряется где-то в сене под ногами.