Лучшая месть

Глава 10

— Вы меня помните, миссис Мэдди?

Рей оторвалась от своего блокнота и чая со льдом и взглянула в резкое, но приятное лицо Линсей-Мэй Дейл из агентства, в котором она подписала договор на аренду прибрежного коттеджа Паркеров.

— Конечно, помню, — откликнулась Рей и улыбнулась, хоть и знала, что именно Линсей-Мэй сказала Люси, где ее искать, а та передала эти сведения Далласу. — Как дела?

— Это я должна у вас спросить, как дела, — серьезно заявила Линсей-Мэй, стараясь не повышать голоса, и украдкой оглядела маленькое уютное кафе, расположенное в продуктовом магазине Баззли на углу Хикори и Мэйн. — Мы слышали — то есть я и Люси слышали, — что вами заинтересовались Келхауны. Можно мне сесть? Или это неудобно?

Рей почуяла потенциальную союзницу.

— Конечно, садитесь. Что вы будете? Чай?

Время ленча уже прошло. Она дала знак лысоватому официанту, который таращился на нее во все глаза, одновременно протирая стойку, — казалось, еще немного, и он протрет ее до дыр.

— Еще чаю, пожалуйста, сэр.

— И тарелку этих прелестных маленьких пирожных, Базз. Да, и еще, пожалуй, сандвич с яичницей, если это тебя не слишком затруднит.

Проворчав что-то себе под нос, Базз в рекордный срок принес чай и огромное блюдо с миниатюрными пирожными, после чего вернулся к грилю за стойкой.

Линсей-Мэй незамедлительно отправила в рот кусок пирожного, политый розовой глазурью, и блаженно закатила глаза.

— Вкуснейшая вещь! А я, признаться, проголодалась, — поделилась она и снова понизила голос. — Вам надо знать, кто в Глори ваш друг, а кого надо остерегаться. Келхауны владеют этим городком, хотя в последнее время про них ходят всякие слухи. Болтают, что у них денежные затруднения. Никогда раньше такого не слышала. Картер Лароуз имеет влияние из-за газеты, но денег у него нет. Мельвира, его жена, ушла от него пару лет назад. Тайсон Лароуз — их сын. Совсем дитя, но с папочкой не в ладах — во всяком случае, так говорят. Он красавчик, и все же вам лучше держаться от него подальше. Его жена Джоэла — женщина неплохая. Но она, скажем так, разочарована, а значит, с ней тоже лучше не связываться. В Глори все друг друга знают. И все про всех. А чего не знают, то досочиняют.

Рей уже отнесла Тайсона к разряду напыщенных снобов, причем занудных. Кроме Далласа, всех остальных она знала лишь по именам или по случайным фотографиям. С интересом внимая болтовне Линсей-Мэй, она помахивала своей ручкой, не решаясь делать записи в блокноте.

— Можете записывать все что хотите, — разрешила Линсей-Мэй, словно прочла ее мысли. — Наверное, я поступаю опрометчиво, но мы с Люси решили, что у вас такой же характер. Или нет? Может быть, мы ошиблись? — Шоколадный шарик, обсыпанный шоколадной крошкой, исчез в маленьких ярко-красных губах Линсей-Мэй.

— Что значит «такой же»? — осторожно спросила Рей, боясь ненароком перекрыть этот источник информации.

— Ну… — Последовал жадный глоток, уничтоживший лимонный бисквит с шоколадным кремом. — Вы любите пирожные?

Рей покачала головой. Линсей-Мэй отодвинула в сторону свою пустую тарелку. Удивительно, но на вид эта женщина весила никак е больше ста десяти фунтов, а роста она была немаленького.

— Нам с Люси пришлось пострадать из-за мужчин, особенно из-за мужчин этого городка. А вы производите впечатление очень умной женщины, которая наверняка тоже страдала. Вот мы и подумали: может быть, нам стоит объединиться и помочь друг другу?

— В чем помочь?

— Мы вместе будем добиваться справедливости, мстить, в конце концов!

— Если вы так решительно настроены, почему же вы раньше ничего не предпринимали?

— Честно?

Подошел Базз, и Линсей-Мэй замолчала. Затем она поблагодарила официанта за сандвич с яичницей. Он удалился, сияя от ее похвал.

— Если честно, то до вашего появления в городке мы с Люси никогда не говорили о том, что нам довелось пережить. Каждая из нас думала, что она одинока в своих обидах. Но потом приехали вы, сняли домик на берегу и пошли в Государственный архив смотреть материалы про Келхаунов. Люси сделала то, что должна была сделать: сообщила Далласу, что кто-то интересуется его семьей. — Тонкие черные брови Линсей-Мэй сошлись у переносицы. — Вряд ли она сделала бы это, если бы сначала переговорила со мной. Но Даллас позвонил Картеру в «Спикер», и кто-то сказал про вас Тайсону — он городской юрист, к тому же считает себя Божьим даром для женщин. В общем, заварилась каша. Мы с Люси поговорили по душам и выяснили, что у нас много общего.

— Понятно, — сказала Рей, хоть ей было ничего не понятно.

— Люси увидела вас здесь и позвонила мне. Она придет, как только сможет.

Рей вежливо кивнула.

— Как мы поняли, вы приехали в Глори, чтобы разобраться в делах Уоррена Нейла и отомстить. А Даллас пытается вам помешать.

Очень близко к истине.

— Как вы узнали, что я была знакома с Уорреном?

— Это все знают, — сказала Линсей-Мэй, самодовольно улыбаясь. — У нас в Глори так. Все, кроме Эвы и Фенси — это мама и сестра Далласа. Они вряд ли в курсе. — Она виновато опустила глаза. — Наверное, мне не стоило упоминать про Фенси, жену Уоррена. То есть бывшую жену.

Рей махнула рукой, изображая безразличие, которого на самом деле не испытывала.

— В любом случае, — продолжала Линсей-Мэй, — будь его воля, Даллас запер бы своих женщин дома, а сам попытался бы с вами договориться, пока они ничего не узнали.

— Все равно рано или поздно они все узнают.

— Да, конечно. Джин Нанн, Клара Боллинг и прочие члены клуба с радостью об этом позаботятся. Но Даллас сделает все возможное, чтобы это случилось, так сказать, постфактум — когда вы уедете из городка.

— Но я не собираюсь уезжать, — сказала Рей.

— Нет? — Линсей-Мэй помахала Люси Гордон, которая шла по маленькому залу кафе. — Сюда, Люси!

Пухлая, с матовыми волосами и красивыми светло-карими глазами, которые прятались за стеклами очков, Люси нерешительно подошла к их столику и села на свободный стул.

— Может быть, мы с тобой слишком торопимся, Линсей-Мэй? — испуганно спросила она.

Служащая агентства недвижимости взглянула на Рей, сморщив носик.

— А, что я вам говорила? Нас долго травили, и теперь нам трудно расправить плечи, но мы это сделаем — мы постоим за себя! Не бойся, Люси. Теперь мы узнали друг о друге, к тому же у нас есть Рей. Нас уже никто не остановит! Мы слишком молоды, чтобы сдаваться в плен серым будням. Люси тридцать восемь, — объявила она, — а мне тридцать шесть. У нас обеих впереди еще долгая жизнь. Вся беда в том, что мы духовно принижены. Разве не об этом я тебе говорила, Люси? Принижены духовно сильными мира сего — мужчинами. Они воспользовались своим преимуществом перед нами. Но мы отомстим, мы заставим этот городок очнуться. Мы покажем, чего мы стоим, и на нас обратят внимание достойные мужчины. Вот увидите!

Люси могла бы расшевелить эту чопорную Джин Нанн, — вдохновенно продолжала Линсей-Мэй. — Ее муж не всегда был прикован к инвалидному креслу. Да и сейчас он еще вполне. У него отказали ноги, но это еще не значит, что остальные части тела тоже перестали шевелиться.

Люси съежилась на стуле.

— Не кричи, Линсей-Мэй!

— Самое главное: мы должны поддержать Рей, Люси, — хрипло прошептала Линсей-Мэй. — Даже если мы немногого добьемся для себя, нам нельзя оставлять ее одну. Ты же знаешь, как трудно получить информацию в этом городе. Мы должны ей помочь.

Рей опасалась вступать в союз с этими двумя женщинами, однако ее радовала возможность узнать Глори изнутри. В конце концов, никогда не поздно пойти на попятный.

— Я писательница, — сказала она, боясь, как бы их это не отпугнуло, — и моя цель — написать очерк о том, как ведет себя светское общество в таком городке, как Глори.

Люси вжала голову в круглые плечи. Ее глаза еще больше расширились за стеклами очков.

Линсей-Мэй усмехнулась, потом просияла, потом радостно засмеялась.

— Замечательно! То что нужно! Грязь городка Глори. Вот что имеет в виду Рей. Bay! Это такая грязь, которую хочется выковырять из-под ногтей. Ты представляешь себе, Люси?

— Представляю, — обреченно вздохнула Люси. — Я потеряю работу.

— Не потеряешь! — заспорила Линсей-Мэй. — Не потеряешь, потому что они не посмеют тебе ничего сделать — из страха выставить себя в еще более невыгодном свете, чем в книге Рей. Правильно, Рей?

— Наверное. — В конце бакалейного ряда стояла женщина и смотрела на них во все глаза. До этого она уже дважды косилась на троицу за столиком. — Мне кажется, нам лучше устроить совещание где-нибудь в другом месте. И в другое время. На нас смотрят.

— О-о! — Люси обхватила ладонями пылающие щеки. — Кто смотрит?

— Это Джоэла Лароуз, — коротко пояснила ее подруга. — Как я уже сказала, ее можно не опасаться. Я думаю, она была бы рада с вами познакомиться, ведь Уоррен был ее братом. Другие две женщины работают в фирме Келхауна, в бухгалтерии. Лысый мужчина — Касри, директор похоронной фирмы, он же городской следователь, ведущий дела о насильственной смерти. Темненький — из газеты «Спикер», правая рука Картера Лароуза. Такой же подлец.

Рей ошеломленно огляделась и увидела то, чего раньше не замечала, а именно вереницу покупателей, курсирующих по магазину с пустыми тележками на выверенном расстоянии друг от друга. Композиция из рулонов туалетной бумаги, украшавшая интерьер кафе, казалось, неодолимо притягивала к себе посетителей. Каждый по нескольку раз подходил полюбоваться затейливой розовой пирамидой.

У Рей неприятно засосало под ложечкой. Потом она разозлилась.

— На выходные ко мне приезжает дочь, — сказала она, — в воскресенье днем она уедет. Почему бы вам не зайти ко мне после ее отъезда?

— У вас есть дочь? — Линсей-Мэй выразительно посмотрела на Люси. — Сколько ей лет?

— Десять. — Рей слегка улыбнулась. — Она не от Уоррена. Линсей-Мэй указала на нее пальцем.

— Понятно. Но вы только что признались, что ваше знакомство с Уорреном Нейлом не ограничивалось игрой в карты. — Она встала, за ней и Люси. — Мы будем у вас в воскресенье. Я захвачу все, что, на мой взгляд, будет полезно для вашей книги.

— А полезного очень много, — добавила Люси. — Ты права, Линсей-Мэй: если мы побеседуем с Рей, нам ничего за это не будет.

— Тогда до встречи в воскресенье, — сказала Рей, сильно сомневаясь в мудрости своего решения.

Линсей-Мэй быстро доела остатки сандвича и положила деньги на столик.

— До встречи. Это будет как в старые времена — поход в домик на реке!

Обе женщины торопливо вышли из магазина, и Рей не успела спросить, что означает это последнее замечание.

Она поднялась, заплатила по счету и взяла продуктовую тележку. До сих пор она покупала только то, что могла найти в магазинчике рядом с бензозаправочной станцией, и теперь загорелась идеей купить хорошую еду и в приличных количествах. Скоро приедут Джинни и Бела. А в доме нет ничего, кроме пакета с черствыми булками, крекеров «Грэхем» и орехового масла.

Рей любила покупать продукты, особенно в таком магазине, как у Баззли, где был большой выбор и отличное качество. К тому же ей хотелось поближе взглянуть на тех ротозеев, что проявили к ней интерес»

Как видно, Баззли был сыном пожилых хозяев. Его родители, оба приземистые и краснолицые, стояли плечо к плечу за кассой. Они окинули Рей беглым взглядом и нарочито отвели глаза. Судя по всему, они не любили обхаживать новых посетителей.

Рей внимательно рассмотрела тех людей, на которых указала ей Линсей-Мэй. Джоэла Лароуз была великолепна — высокая блондинка с курчавыми волосами цвета меда, спадавшими по плечам, большими голубыми глазами, мягкими правильными чертами лица и потрясающей фигурой. Она относилась к тому редкому разряду женщин, которым возраст только добавляет красоты.

Остальные любопытствующие не представляли собой ничего особенного.

Все они разыгрывали одну и ту же сценку: делали вид, что передумали покупать продукты, ставили на место свои пустые тележки и выходили из магазина.

Если бы Рей была настроена дружелюбно, их жалкий спектакль мог вызвать у нее сочувствие.

Но дружелюбия в душе Рей не было.

Наконец она подвезла свои покупки к кассе и выложила их перед безмолвными супругами Баззли. Каждый раз, когда она на них смотрела, они переглядывались друг с другом.

— Скажите, как мне открыть счет в вашем магазине? — любезно спросила она.

После продолжительной паузы миссис Баззли сказала:

— Мы редко открываем счета, и только для постоянных покупателей.

— Понятно, — спокойно отозвалась Рей, продолжая улыбаться. — Я как раз и собираюсь стать вашей постоянной покупательницей.

Ответа не последовало.

Выложив все свои покупки горкой на прилавок, Рей порылась в сумочке, достала чековую книжку и ручку и снова взглянула на супругов Баззли. Ни один из них даже не шевельнулся, чтобы набрать на кассе сумму.

— Знаете, я тороплюсь, — наконец сказала Рей.

— Иногородние чеки не принимаем, — заявила миссис Баззли.

Рей твердо посмотрела в ее поросячьи глазки и спросила:

— У вас что, проблемы с наличностью? Почему вы отказываетесь брать законное платежное средство?

С мучительной медлительностью миссис Баззли пробила на кассе сумму всех товаров, а ее муж разложил их по пакетам. По какому-то знаку, который Рей не заметила, из кафе подошел Базз и стал укладывать пакеты в тележку. Она взглянула на парня и несказанно обрадовалась при виде его слабой, но благожелательной улыбки.

Молчание было нарушено вторичным появлением Джоэлы Лароуз, которая ворвалась в магазин и пошла прямо к Рей.

— Я Джоэла Лароуз, — заявила она, и Рей показалось, что голос ее чуть дрогнул. — Уоррен Нейл был моим братом.

Оба сообщения прозвучали вызывающе.

— Очень приятно, — тихо сказала Рей и протянула руку. Джоэла явно заколебалась, но руку все же пожала.

— Я только хотела сказать, что знаю, кто вы такая.

Ладонь Рей вспотела. Это было ее первое открытое столкновение в Глори, если не считать визита Далласа… и, разумеется, Тайсона. Хотя с Тайсоном все было очень официально. Он не проявил никаких эмоций.

— Я отвезу продукты вам в машину, — предложил Базз. — Коричневый джип, да?

— Да, — сказала Рей, отметив про себя, что местные жители чересчур внимательно наблюдают за ее персоной. — Задняя дверца не заперта.

Базз покатил тележку. Рей невольно обратила внимание на его родителей, которые всем телом налегли на прилавок, предвкушая скандал между ней и Джоэлой.

— Вы зря сюда приехали, — сказала Джоэла.

Рей перекинула сумочку через плечо и пошла к двери. Джоэла схватила ее за локоть.

— Не уходите от меня!

Рей услышала в ее голосе не агрессию, а мольбу. Она оглянулась и посмотрела мимо Джоэлы в оживленные лица супругов Баззли.

— Давайте уйдем отсюда, ладно?

Джоэла отпустила ее руку и послушно пошла к выходу. Как только они оказались на тротуаре под густыми ветвями магнолий и жаркий дневной ветерок принялся трепать юбку Рей и волосы Джоэлы, сестра Уорена сдвинула брови и заявила:

— Вам надо уехать! Скажите, что сделаете это.

— Нет, — просто ответила Рей, — я не могу уехать.

— Почему? Какое вы имеете право мутить здесь воду? Вы думаете, мы мало страдали?

— Мне очень жаль, что вам пришлось страдать, — искренне заметила Рей.

Джоэла откинула с лица волосы.

— Вы копаетесь в таких вещах, которые вас не касаются, создаете нам проблемы. Это маленький городок. Нам с мужем здесь жить, и мы не хотим, чтобы нас смещали с грязью. Вы думаете, ваше присутствие нам в радость? Вы хотите отомстить, так? На самом деле вы никакая не писательница. Вы приехали сюда только затем, чтобы посмотреть, скольких людей вам удастся запугать.

— Вы считаете меня вымогательницей? — спросила Рей. — Вам кажется, что на этом деле можно нажить большие деньги? — Она была в ярости, а потому, не стесняясь, высмеивала эту женщину.

— Что вы за человек?! — воскликнула Джоэла. — А впрочем, кое-что я про вас знаю. А именно то, что вы не считаете зазорным спать с чужими мужьями.

— И со сколькими же чужими мужьями я, по-вашему, переспала?

Джоэла вспыхнула.

— Бессердечная сучка! Тебе на всех наплевать, да? Уоррен сильно промахнулся, выбрав тебя. Ты не в его вкусе. Ты не похожа на других его… — Она сомкнула губы, дожидаясь, когда мимо пройдет женщина в красном джинсовом платье с двойной прогулочной коляской, в которой сидели мальчики-близнецы.

Бессердечная сучка не дрогнула, когда ей сказали, что мужчина, которого она считала своим мужем, спал не только со своей законной женой, но и с другими женщинами. Рей сложила губы в упрямую полуулыбку и посмотрела прямо в глаза Джоэле.

— Я у Уоррена была последней… я была его последней женщиной, — судорожно сглотнула она, — и я относилась к нему с симпатией. Надеюсь, это для вас что-нибудь значит. — Позже она даст волю слезам, уже подступавшим к глазам.

— Я любила его, — сказала Джоэла, которая не сдерживала своих слез. — Он был моим лучшим другом после мужа. И хорошим человеком.

— Можете мне это не рассказывать, — тихо произнесла Рей. Ни в коем случае нельзя говорить, что она считала себя женой Уоррена! — Он был очень добр ко мне.

Если она предаст огласке в Глори свой так называемый брак с Уорреном, то Далласу будет незачем с ней церемониться.

Церемониться? Она чуть не засмеялась. Если до сих пор его отношение к ней было церемонным, тогда лучше подобру-поздорову унести ноги, пока он не перешел к решительным действиям.

Джоэла смотрела на нее нахмурившись и явно обдумывала, что бы еще такое сказать. Интересно, как бы она запела, узнав про те обвинения, которые Даллас выдвинул против своего покойного зятя? И что бы с ней было, узнай она, что Рей занималась любовью с Далласом? Занималась любовью…

Рей почувствовала, что краснеет. Неужели она в самом деле была — эта бурная, необузданно-дикая, невероятная ночь любви?

Рей знала ответ, потому что бессчетное множество раз вспоминала эти мгновения и тело ее наполнялось приятным теплом.

Базз уложил все продукты в багажник джипа и покатил тележку обратно к магазину. По пути он кивнул Рей и задержал взгляд на Джоэле. «А какой мужчина не задержит взгляд на такой женщине?» — подумала Рей.

— Спасибо, — поблагодарила она Базза, не ожидая ответа.

— Пожалуйста, миссис Мэдди, — отозвался он, сильно удивив девушку. — Заходите еще. Я прослежу, чтобы вам открыли счет. Домик на реке, так? Старый коттедж Вертеров?

Справившись с потрясением, Рей сказала:

— Да, спасибо. Можете звать меня просто Рей. Он чуть смущенно улыбнулся.

— А меня зовут Базз. Добро пожаловать в Глори! — С этими словами он пошел в магазин, увозя с собой тележку.

— Почему вы выбрали дом Вертеров? — спросила Джоэла. — Потому что узнали, что раньше там жили мы?

Рей растерянно посмотрела на нее.

— В этом все дело, да? — продолжала Джоэла, украдкой поглядывая по сторонам и стараясь не повышать голоса. — Это еще один хитрый ход с вашей стороны. Вам известно, что мы с Уорреном там росли — до тех пор, пока у папы не начались неприятности. А потом Келхауны прибрали к своим грязным рукам то, что много поколений принадлежало нашей семье.

— Не имею понятия, о чем вы говорите.

— Ну как же! А иначе зачем вы сняли домик на реке? Вы ведете себя очень прозрачно. Любовница Уоррена Нейла приезжает в городок и селится в доме, который Уоррен всегда любил и который мечтал когда-нибудь вернуть.

— Говорю вам, я не…

— А я вам не верю! Видимо, на него что-то нашло и в порыве откровения он рассказал вам про этот дом. Вы, должно быть, непростая штучка, если Уоррен выболтал вам свой секрет, о котором больше никто не знал.

Рей хотела огрызнуться — ее еще никто не называл «штучкой», — но она видела: Джоэла не на шутку расстроена, и не хотела бередить ее раны, ибо хорошо знала, что такое душевная боль.

— Может быть, наш папа в молодости был горяч. Может быть, он действительно разорил дедушку. Но он был хорошим человеком. Да, мэм, хорошим. И вы не посмеете написать о нем ничего дурного, слышите?

В Рей вспыхнул знакомый писательский азарт. Она пустила слух про свою книгу ради прикрытия, но, похоже, этот проект заслуживал пристального внимания.

Она прибегла к отвлекающему маневру:

— Я не знала, что Джон жил в этом доме.

— Джон?

Рей тряхнула головой.

— Я хотела сказать «Уоррен». — Чем меньше объяснений, тем лучше. — Я пошла в агентство по аренде недвижимости, и мне предложили этот коттедж. Простое совпадение, только и всего.

— Я вам не верю.

— Это ваше дело. Простите, мне надо идти.

Рей пошла к своему джипу, но Джоэла встала у нее на пути.

— Зачем вы сюда приехали? Чтобы мешать нам жить?

Ее так и подмывало сказать, что она приехала в Глори, потому что другие люди мешали жить ей самой, угрожая их с Джинни спокойствию в Деклайне.

— Я не хочу никому мешать жить, Джоэла. Особенно вам. Мне жаль, что ваш брат умер. Он был мне очень дорог.

Джоэла зажмурилась.

— Уезжайте, оставьте нас в покое! — прошептала она. — Мы уже достаточно настрадались. И страдаем до сих пор.

— Ваши родители…

— Умерли, — ровным тоном сказала Джоэла, — спасибо Келхаунам. Папа не захотел больше жить, а мама не смогла жить без него.

Рей стояла здесь, под ветками магнолий, на жарком, продуваемом ветрами тротуаре незнакомого города, разговаривала с этой незнакомой женщиной и ощущала себя за гранью реальности. Эпизоды жизни Джона плыли в бурном потоке горя и ярости его сестры.

В этом раю было слишком много ненависти.

Она прищурила глаза и посмотрела на заходящее солнце. Чистый, уютный городок под названием Глори — Слава, Триумф, Красота. На первый взгляд название просто идеальное. Но стоит взглянуть пристальнее, и окажется, что слава, триумф и красота сильно заляпаны грязью.

— Мне бы хотелось, чтобы вы рассказали мне об Уоррене, — произнесла Рей, удивляясь самой себе. Но она должна как можно больше узнать об этом человеке, и не только для того, чтобы доказать свою непричастность к разорению фирмы Келхаунов — если Джон действительно сделал то, в чем его подозревает Даллас. — Нам обеим плохо, Джоэла. Я приехала сюда не для того, чтобы кому-то вредить. Знаю, сейчас вы мне не верите, но, может быть, поверите позже.

— Я хочу только, чтобы вы… — Джоэла замолчала. В ее ослепительно голубых глазах больше не было слез. Они сверкали стальной решимостью. — Я вам верю. Я верю, что вы испытывали какие-то чувства к Уоррену. Он никогда о вас не говорил… да и с какой стати? Вы были одной из многих. У каждого мужчины свои слабости. Его слабостью были женщины. Он не хотел никого обидеть, — продолжала она, — но не мог совладать со своей натурой. Забудьте все. Его больше нет, и вам нечего делать в этом городе. Уезжайте домой.

Рей вдруг почувствовала приступ тошноты и резко втянула ртом воздух.

— Спасибо за совет, — сказала она, отворачиваясь, чтобы идти. — Именно так я и поступлю. — «Как только получу то, для чего приехала в Глори», — добавила она мысленно».

Через полчаса после разговора с Джоэлой Лароуз возле магазина Баззли Рей ехала на своем джипе на север от городка. Солнце уже скрылось за высокими соснами, обступившими дорогу, но воздух, который врывался в открытые окна машины, по-прежнему пах горячей пылью и расплавленной смолой.

Она купила сегодняшний номер «Глори спикер» и вечером собиралась внимательно прочитать его от начала до конца, а потом изучить несколько маленьких книжек местного издательства про историю города и про его отцов-основателей, а также сборник «Выдающиеся семьи», который дала ей Линсей-Мэй Дейл. Запыхавшись, она подбежала к джипу и торопливо сунула эту книгу в руки Рей, когда та уже собиралась отъехать от книжного магазина.

Рей с радостью сознавала, что Люси и Линсей-Мэй на ее стороне. Когда у тебя есть единомышленники, на душе как-то спокойнее.

Извилистая дорога была пустынна. Никто не ехал за ее машиной, и встречный транспорт тоже не попадался. В этой части пригорода располагались лишь редкие большие имения.

Первым на пути возник участок Боллинга, огороженный белой каменной стеной под десять футов высотой. На территории имения рос густой лес, так что не было видно ни одного дома.

Далее по обе стороны дороги шли парковые угодья Келхаунов. Всякий раз, проезжая мимо этого владения, Рей испытывала острое желание проникнуть на его территорию и хотя бы мельком взглянуть на дом под названием «Свит-Бей». Прежде чем уехать из Глори, она обязательно сделает хотя бы это.

Когда-нибудь — после того как Джинни узнает всю правду про Джона и излечится от своей печали — Рей попытается ей объяснить, что человек, который с ними жил, любил свою маленькую дочку. Потом она покажет Джинни то место, которое он называл своим домом.

Как только имение Боллингов и Свит-Бей остались позади, дорога сузилась. Рей не знала, кто владел землями, тянувшимися по обе стороны шоссе следующие пятнадцать миль. В этих краях не выставляли ни рисованных указателей, ни камней с выгравированными названиями имений.

Она пригнула голову и взглянула на небо. Его узкая полоса между высокими соснами сделалась насыщенно-синей. Солнце почти зашло. Когда Рей вновь посмотрела на дорогу, она уже с трудом различила бледную разделительную линию.

Джоэла просила ее ехать домой.

А был ли у нее дом? Рей не стала отвечать на свой вопрос, потому что не хотела себя жалеть.

Из-за деревьев выскочил какой-то зверек и метнулся через дорогу.

Рей затормозила и заметила серый мех и черную полосу вдоль длинной спинки. Енот. Джинни обожала енотов и кормила их вареными яйцами.

Завтра после школы Бела привезет сюда девочку. Надо будет посвятить Белу в свои секреты и с ее помощью решить, что и когда рассказать Джинни.

Впереди, с правой стороны дороги, между стволами деревьев мелькнула какая-то вспышка. Наверное, блик солнца на осколке стекла или куске старого металла.

Ей предстояло проехать маленький мостик с белыми перилами, сломанными слева. Мост соединял берега той самой реки, которая текла перед коттеджем, только более южной ее излучины.

Еще одна вспышка.

На том же месте.

Нет, на этот раз сверкнуло перед самым джипом. Рей придавила педаль тормоза. В любом случае это не могло быть прежнее место, ведь она успела проехать несколько сот ярдов.

И снова вспышка.

Девушка хотела резко затормозить, но одернула себя. Какое солнце? О чем она думает? Солнце уже зашло.

Наверное, просто показалось.

Но треск, который она услышала, не был плодом ее воображения.

Вместо того чтобы затормозить, Рей поставила ногу на педаль газа и выжала ее до самого пола. На лбу выступил пот, в горле пересохло.

Следующая вспышка блеснула на уровне передней пассажирской дверцы. Рей съежилась и судорожно вцепилась в руль.

Капот джипа был уже на мосту, когда что-то взорвалось. Машину сильно тряхнуло, и Рей упала лбом на костяшки пальцев.

Автомобиль развернуло, и он медленно поехал вбок. Машина потеряла управление.

Стоявшие сзади пакеты с продуктами полетели вперед. Послышался звон разбитого стекла.

«Выводи накатом. Тормоз не трогай!»

Рей повернула руль вправо. Слишком большая скорость. Она выжимала газ, когда надо было тормозить.

Лопнуло колесо — вот в чем все дело. Рей несколько раз глотнула. Она испугалась собственной тени и в результате запорола шину — одну из тех новехоньких шин, которые она поставила на джип, когда его купила.

Между тем задняя часть машины с натужным скрипом развернулась… И повисла в воздухе.

Стало тихо.

Задний бампер просел на несколько дюймов, послышался звук ломающегося дерева.

Рей выключила мотор.

Опять треск — и все смолкло.

Она закрыла глаза. Зачем смотреть, когда и так все ясно: оба задних колеса соскользнули с моста, джип начал медленно съезжать и в конце концов уравновесился, сев днищем на доски. Теперь в любой момент она могла скатиться с низкого моста в реку.

Сердце девушки гулко ухало под ребрами. Она так и сидела, склонившись к рулю, почти бессознательно пытаясь выровнять опасный угол наклона машины. В горле рос ком. Глотнув, она болезненно скривилась.

Наконец пульс ее начал замедляться. Пот, обжигающий глаза и покрывающий все тело, стал холодным. Она расстегнула ремень безопасности, открыла дверцу и выбралась на ветхий настил моста.

На дрожащих, подгибающихся ногах Рей пошла назад осматривать повреждения. Как она и предполагала, одна шина лопнула. Но обод сдувшегося колеса не висел над водой, а стоял на бетонном пролете моста, который подпирал деревянную балку. В воздухе висело другое колесо, целое.

— Слава тебе, Господи! — пробормотала Рей. Это было делом поправимым.

В следующий раз, когда она поедет по этой дороге, надо будет убавить скорость. Увидев вспышки, она вообразила, что это маньяки стреляют по ней из-за деревьев. Но теперь, оглядываясь вокруг, Рей все больше убеждалась, что стала жертвой разбитой бутылки или старого гвоздя… и быстрой езды.

В считанные минуты Рей достала домкрат и запасное колесо. Если повезет, она поменяет колесо и выведет машину вперед — очень медленно и осторожно. А если не повезет? Рей криво усмехнулась и собрала домкрат. Если не повезет, придется идти пешком.

Сумерки сгустились и стали темно-лиловыми. Река с тихим шипением катила по камням свои мелкие воды.

Повернув ручку домкрата, Рей остановилась и стала ждать: не суждена ли ей долгая прогулка? Но машина держалась, и девушка сделала еще один оборот. Постепенно обод колеса оторвался от земли. Работа занимала слишком много времени.

Если Рей не успеет закончить дотемна и никто не придет на помощь… что ж, тогда ее ждет веселенькая ночка.

Стоя на четвереньках и стараясь не замечать мелких камешков, впивавшихся в кожу, она усердно трудилась над колесом и отчаянно молилась, вновь вспотев — на этот раз от усилий.

По счастью, гайки отвернулись довольно легко, и она сняла прохудившееся колесо.

Есть!

Новый запасник встал на место, и Рей облегченно перевела дух. Руки дрожали от усталости. Ей надо было попробовать пирожных Линсей-Мэй и вообще подкрепиться в течение дня. В последний раз она ела за завтраком, да и то всего полбулки, поскольку думала про прошедшую ночь… Рей вновь склонилась к колесу. Мысли о любовной близости с Далласом Келхауном отбивали аппетит. Ей хотелось лишь одного — опять быть с ним, черт возьми!

Раздался шлепок, как будто хлестнули мокрой веревкой по стеклу. Девушка вскочила, резко развернулась и прижалась спиной к джипу.

Какой-то человек, пригнувшись, убегал к деревьям на берегу. На нем было что-то темное — плащ или накидка. Ткань блестела в сгущавшихся сумерках. Может быть, это темная клеенка?

— Эй! — крикнула Рей. — Эй, стойте! Прошу вас, остановитесь!

Человек исчез за деревьями.

Кто это был? Почему он не остановился?

Рей скрестила руки на груди, борясь с подступавшими слезами. В конце концов, она не маленькая, чтобы плакать!

А что, если это был сумасшедший?

Темнело. Одно колесо в порядке, но сумеет ли она выехать вторым на мост? И что делать, если не сумеет? К несчастью, позади нее были Свит-Бей и имение Боллингов, а значит, помощи ждать не от кого: никто не поедет в такую даль.

У Джинни была любимая «яичная» шутка: она стукала Рей по макушке костяшкой пальца, а потом легко расправляла пальцы, как будто разбивала ей на голову яйцо. Вот и сейчас в волосах у Рей что-то зашевелилось.

Она хотела смахнуть это «что-то», но вдруг застыла.

Легкое прикосновение стало тяжелеть. Перед глазами возникла какая-то темная лента и поползла сбоку по лицу.

Девушка закричала — так сильно, что сорвала горло.

По щеке…

Холодное и гладкое. Вот оно обвилось вокруг щей, скользнуло по спине.

Рей сомкнула колени. Она смотрела прямо перед собой. Две иголочки света пронзили далекую тьму.

Гремучая змея заползла в ворот платья, в ложбинку между грудями.