Не доверяя даже сердцу

Глава 42 Запутанные Нити

В среду Майкл впервые уехал по делам ранним утром. Обычно мы завтракали вместе, а потом отвозили Джорджи в садик, но сегодня всё было иначе. Майкл рассеяно попытался объяснить, что вынужден уехать, но пообещал оставить своего водителя, который отвезет нас с Джорджи. Я же решительно отказалась. У меня был собственный автомобиль, пусть я и не воспринимала его как личный — даже несмотря на документы с моим именем. Он стоял под окном, и за всё это время я еще ни разу не опробовала его в деле.

Поэтому, после долгих уговоров, я всё же смогла убедить Майкла, что мы справимся сами и он может не беспокоиться — ведь теперь у меня есть личный автомобиль, благодаря ему. Сказать, что уговорить его было сложно, — это ничего не сказать. Я заметила странное беспокойство в его глазах, даже страх. Я правда не понимала, что с ним происходит, но не решалась спросить. В конце концов, ему пришлось смириться. Коротко кивнув, Майкл быстро чмокнул меня в щёку и, нахмурившись, вышел из комнаты.

Несмотря на неоднозначный утренний разговор, день был прекрасным. Присаживаясь за руль новенького Porsche, я несколько минут молча гладила руль. Как бы я ни пыталась заверить Майкла, что ему не стоило покупать для меня такой дорогой подарок, я не могла не наслаждаться им. Запах новой кожи приятно бил в нос, заставляя меня делать глубокие вдохи, наслаждаясь моментом. Прикосновение к ней отзывалось приятным покалыванием в моих ладонях. О внешнем виде машины даже говорить не стоит — она была невероятно красивая как снаружи, так и внутри. В салоне, по просьбе Майкла, уже было установлено детское кресло, где уютно разместился мой мальчик, с любопытством наблюдая, как мама наслаждается своей новой игрушкой.

Осмотрев автомобиль, я включила наши с Джорджи любимые песни, и вскоре сын начал подпевать, весело подергивая ножкой в такт. Нажимая на газ и наслаждаясь приятным гулом мотора, я чувствовала себя почти безумной от восторга, который вызывала, казалось бы, не самая важная вещь в жизни. У меня никогда раньше не было такой потрясающей машины.

Ещё в 15 лет я безумно ждала момента, когда смогу научиться водить. Когда я получила права, папа сразу же подарил мне старенький Mini Cooper. Он считал, что первое авто должно быть простым, и вскоре я убедилась, что он был прав. Уже через пару месяцев на кузове моей машины было столько царапин, что сосчитать их было невозможно. Понадобилось время, чтобы привыкнуть к вождению. Позже, когда я уже уверенно чувствовала себя за рулём, мне подарили новую машину, но свою первую я до сих пор вспоминаю с особой теплотой.

Помогая Джорджи выбраться из детского кресла, я крепко прижала его к себе и осыпала поцелуями его маленькое, прекрасное личико. Он нахмурился и сердито посмотрел на меня, явно пытаясь сохранить серьёзность.

— Мама! Не нужно, я уже взрослый! — запричитал Джорджи.

— Да конечно! — с широкой улыбкой ответила я. — Могу ли я поцеловать на прощание моего взрослого сына в щёчку? — спросила я, ещё больше расплываясь в улыбке, глядя на хмурого мальчика. — Так ведь всегда делают взрослые.

Джорджи задумался на секунду, а затем, кивнув, позволил мне чмокнуть его в мягкую щёчку.

Быстро добравшись до офиса, я поднялась в кабинет и погрузилась в привычную работу. Вдруг мое внимание привлек телефон, вибрировавший от сообщений. Это был мой тренер с курсов по самообороне. Я нещадно пропускала занятия одно за другим. Кажется, я потеряла мотивацию, или же просто происходило слишком много событий, из-за которых мне казалось, что на это не хватает времени. Заблокировав телефон, я пообещала себе разобраться с этой проблемой позже.

Стук в дверь вырвал меня из чертежей и правок.

— Да, войдите, — твердым тоном ответила я, настраиваясь на возможное появление Кайли. К моему удивлению, в дверях стоял Мистер Харриет, юрист, которого мне прислал Майкл.

— Добрый день, Адель. Не помешаю? — вежливо поинтересовался он, делая шаг внутрь кабинета.

— Нет, конечно. Проходите, — сказала я, быстро поднимаясь со стула и обходя стол, чтобы приветственно протянуть руку Мистеру Харриету.

— Я к вам не с пустыми руками, но нам лучше присесть, разговор предстоит долгий, — жестом мужчина предложил устроиться на диване рядом с журнальным столиком. Сегодня он выглядел немного иначе: на нем был идеально сидящий костюм, волосы аккуратно уложены, но его голубые глаза не сияли так живо, как в прошлый раз. Казалось, будто он давно не спал и изрядно вымотан.

— Могу я предложить вам кофе? — спросила я.

— Было бы здорово, — его глаза немного оживились. Я подошла к своей новой кофемашине, которую Майкл настоял установить прямо в моем кабинете. Не знаю, почему это было так важно для него, но я восприняла это как заботу. Ведь я действительно обожаю кофе и частенько трачу кучу времени, бегая за ним. Наверное, я слишком часто жаловалась на эти бесконечные перерывы. Улыбнувшись от того, насколько внимателен мой мужчина, я поставила кружку на кофемашину и включила её.

Пока свежемолотый кофе струйками стекал в чашку, я машинально проверила телефон в ожидании сообщения от Майкла, но не увидела ничего нового. Это было странно. Обычно даже в самые загруженные дни он находил минутку, чтобы написать мне. Слегка расстроившись, я решила первой отправить сообщение: «Привет! Как твои дела? Скучаю!»

Кофемашина слабо пискнула, давая понять, что кофе готов. Отложив телефон, я поднесла чашку Мистеру Харриету и аккуратно поставила её на журнальный столик перед ним.

— Очень благодарен, это как раз то, что мне сейчас нужно, — улыбнувшись лишь губами, сказал мужчина.

Сделав пару глотков, он поставил чашку обратно на кофейный столик и, открыв папку, начал аккуратно раскладывать передо мной множество бумаг. Я терпеливо наблюдала, ожидая объяснений.

— Итак! — произнес он, прочистив горло. — На самом деле, Мисс Эванс, даже не знаю, с чего начать. Мне кажется, вы будете весьма шокированы тем, что я успел найти.

Сказать, что его слова заинтриговали меня — ничего не сказать.

— Начнём тогда с начала, — продолжил он. — Много лет назад, а точнее пять, после трагической гибели ваших родителей, фирму возглавила ваша сестра. Хотя, как я понял из информации, полученной от сотрудников её ближнего круга, этот пост должны были занять вы.

Мои щеки налились жаром. Я сразу поняла, к чему он ведёт, и невольно подумала о Майкле. Возможно, его изменившееся поведение связано именно с этим. Стараясь отогнать тревожные мысли, я сосредоточилась на рассказе юриста.

В связи со скандалом, который дошёл до совета директоров, вашу кандидатуру отклонили. А так как других претендентов не было — ведь ваша младшая сестра ещё не достигла совершеннолетия, — управление компанией перешло к вашей старшей сестре и её на тот момент партнёру, Патрику Свейеру. — Мистер Харриет ненадолго замолчал, наблюдая за моей реакцией, а затем, словно что-то поняв, продолжил. — Первый год-два фирма балансировала на грани разорения. Казалось, инвесторы, как коршуны, ждали момента, чтобы разорвать её на куски. Но на третий год ситуация резко изменилась, что сразу привлекло внимание. Фирма стала крайне закрытой, практически весь состав компании был сменён.

Я пыталась осмыслить услышанное, даже не представляя, какие откровения ждут меня впереди.

— Это было нелегко. Мне пришлось подкупить столько людей, что я сбился со счёта. Каждый выдавал по крупице информации, а моя команда буквально рылась в мусорных корзинах членов совета — как нынешних, так и бывших. Не буду тянуть время, перейду к тому, что нам удалось раскопать.

Он положил передо мной несколько листов с таблицами, на которых были перечислены закрытые тендеры компании за последние два года. Я взглянула на них и не поняла, что в них может быть подозрительного.

— Как вы видите, здесь перечислены все закрытые тендеры компании. Однако в ходе расследования мы выяснили, что часть этих сделок была использована для финансирования незаконных операций за границей.

Мои глаза расширились от удивления, и я недоверчиво уставилась на него, но Мистер Харриет, похоже, этого не заметил и продолжил:

— Самое шокирующее, что мы обнаружили, — это то, что ваша сестра и её законный муж используют компанию для проведения продажных тендеров, которые служат прикрытием для отмывания денег. Через границу под видом легальных сделок они переправляют реликвии и антиквариат.

Он выдохнул, словно сбросив груз, и посмотрел на меня, ожидая реакции.

— Что? То есть все эти тендеры фиктивные? — мне казалось, от шока я произносила слова одними губами, почти беззвучно.

— Абсолютно точно.

— Объясните, пожалуйста, поподробнее весь процесс, чтобы я детально понимала, что именно они проворачивают, — произнесла я, почти не дыша, и замерла в ожидании.

— Да, конечно, — Мистер Харриет сделал глоток кофе, затем взял новые документы и аккуратно разложил их передо мной. — Организаторы, которые находятся в сговоре с фирмой, создают фиктивный тендер, который на первый взгляд выглядит как законное предложение на поставку, скажем, предметов интерьера. Обычно реальные товары заменяются на похожие или копии, чтобы придать всему процессу видимость легитимности. Далее подставные фирмы, контролируемые организаторами, участвуют в тендере, предлагая якобы самые выгодные условия, но с сильно завышенными ценами. Это не вызывает подозрений, потому что условия бывают важнее цены. Другие компании, как правило, проигрывают конкурс. Затем, под прикрытием этого тендера, они перевозят антиквариат и реликвии через границу, имея предварительные договоренности с людьми на другой стороне и среди работников пограничной службы. Предоставляются фальшивые документы, и свои люди в службах проверяют их поверхностно. После ввоза в страну предметы продают через аукционы, подделывая их историю происхождения. Это крайне сложная система, включающая в себя огромные деньги и значительные риски. Мы не раз сталкивались с явными угрозами во время расследования, нас постоянно предупреждали, что лучше не вмешиваться. Кроме того, деньги отмываются через благотворительные фонды, которые ваша сестра и её муж учредили несколько лет назад. Один из них носит имя ваших родителей.

Последняя фраза будто ударила меня в живот, и, сделав глубокий вдох, я с трудом сдержала рвотный позыв.

— Господи, какой ужас! Это отвратительно, а особенно то, как они так очерняют имя родителей! — ком отвращения буквально застрял в горле после того, что я услышала от Мистера Харриета.

— Да, понимаю ваше негодование. Фирме, погрязшей в подобных махинациях, будет слишком сложно вернуться на легальный путь. Это означает только то, что, скорее всего, её уже не спасти, какой бы дорогой она ни была для вас, — с сожалением и сочувствием произнёс юрист.

Откинувшись на спинку дивана, я прикрыла глаза и попыталась прогнать нахлынувшие слёзы. Перед глазами проплывали образы родителей, которые столько вложили в своё детище. Можно было сказать, что фирма была для них как ещё один ребёнок, которого они любили не меньше, чем нас. Мы своими собственными руками уничтожили всё, ради чего они так трудились. Я винила себя не меньше, чем Натали. Я бездействовала, потому что слишком боялась. Тем самым мы позволили Натали и Патрику творить ужасные вещи.

Боль пронзила мою грудь. В этот момент теплая ладонь накрыла мою и слегка сжала.

— Адель, мне правда жаль, что с фирмой ваших родителей сделали подобное, — произнес Мистер Харриет, его голос звучал успокаивающе. — Я верю, что однажды вы сможете вернуть ей честное имя.

С этими словами он убрал руку и тяжело вздохнул.

— Как вы понимаете, дело можно сделать очень масштабным и многим из них грозит тюрьма, в том числе вашей сестре и ее мужу. Мне понадобится время, чтобы собрать все документы и объединить их в общее дело. Дальше решение за вами. Но я должен предупредить: если вы решите действовать, будьте готовы к тому, что они не сдадут позиции просто так. У них сейчас больше сил, чем у нас! Это не призыв к отступлению, но я хочу, чтобы вы осознавали все риски, — сказал он с серьезным выражением лица.

— Я понимаю, и на самом деле мне нужна была информация только для защиты, а не для нападения, — задумчиво ответила я. — Правда, сейчас я уже не так уверена в своих убеждениях. Они уничтожили детища моих родителей, превратив это во что-то мерзкое.

— Тем не менее, я соберу все документы. А дальше решение за вами. Мы поддержим вас, как я, так и моя команда, в любом решении, — сказал он, вставая и собирая бумаги, оставив мне списки тендеров и пример одной из сделок.

Молча Мистер Харриет аккуратно укладывал все бумаги в свой кожаный дипломат, а я следила за его действиями, погруженная в мысли.

— На сегодня это, к сожалению, все, чем я могу вам помочь. Как только все документы будут у меня на руках, я дам вам знать.

Слегка кивнув головой, спокойным тоном произнес он и внимательно посмотрел на меня. Опомнившись от мыслей, я встала на ноги и протянула ему руку, слегка пожимая ее в знак благодарности.

— В любом случае, спасибо большое за вашу работу. Подскажите, что я должна вам за нее? — этот вопрос прозвучал очень робко; мне показалось, что даже голос дрогнул на последнем слове.

— Мистер Бэдфорд взял все расходы на себя, так что вам не о чем беспокоиться, — быстро ответил Мистер Харриет, кивнув. Он развернулся и, направляясь к двери, произнес: — До встречи, Адель.

— До встречи, — ответила я и устало упала на диван. В моей груди злость разрывала сердце на мелкие кусочки, не давая сосредоточиться на работе.

Я весь оставшийся день обдумывала слова юриста и не могла понять, почему Натали это сделала. Зачем было превращать то, что создали родители, в фирму, которая нелегально отмывала деньги и ввозила антиквариат в страну?

Ситуация казалась нереальной, словно речь шла не о фирме моих родителей и моей сестре, а о сюжете фильма о наркокартелях, нелегальных сделках и опасных связях. А такие истории, как известно, редко заканчиваются хорошо.

Телефонный звонок вырывает меня из размышлений, и на мгновение я теряю связь с реальностью. Наконец, очнувшись, беру трубку.

— Да, слушаю! — мой голос звучит настолько отстранённо, что Кейт, кажется, сразу это замечает.

— Привет, у тебя всё в порядке? — спрашивает она обеспокоенным тоном. Всегда такой внимательный друг.

— Чувствуешь меня даже через трубку телефона, — усмехнулась я.

— Никак иначе! Так ты в порядке? — повторила она вопрос.

— Честно, нет, но это очень долгая история, и я бы лучше рассказала тебе лично, — тяжело выдохнула я.

— Конечно, в любое время.

— Мне нужно купить платье к субботе. Не хочешь съездить со мной в магазин? Например, завтра вечером? — Я понимала, что платье нужно купить, но желания ходить по магазинам не было, как и всегда. Вероятно, встреча с Кейт и разговор по душам помогут скрасить этот вечер.

— Да, конечно, я свободна, — сразу же ответила подруга.

— Прекрасно, тогда договорились. Завтра сразу после работы, — я улыбнулась, радуясь тому, что проведу время с другом. Хоть мы и работали совсем рядом, но в последнее время так мало общались. То ли дело во мне и наших отношениях с Майклом, то ли в большом количестве работы — я не знаю.

— Супер. До завтра, целую.

— И я, — короткая улыбка коснулась моих губ перед тем, как я положила трубку.

В попытках сосредоточиться на работе я быстро поняла, что сегодня это бесполезно. Бросив взгляд на экран телефона, я заметила, что так и не получила ответа на своё сообщение от Майкла. В груди начала нарастать лёгкая тревога. Почти на автомате внося последние правки в проект, я посмотрела на часы и осознала, что рабочий день подошёл к концу — пора выезжать за Джорджи.

Наслаждаясь своей новой машиной, я вырулила на дорогу к дому, мельком оглядывая окрестности в поисках автомобиля Майкла. Джорджи засыпал меня вопросами: где дядя Майкл и когда он приедет, но я не знала, что ответить. В груди нарастало беспокойство, которое уже сложно было игнорировать.

Дома я старалась отвлекать себя разговорами с Джорджи и Аной, но когда они ушли смотреть мультики, я уже не могла найти себе места. Постоянно проверяя телефон, я никак не могла решиться набрать Майкла. Когда мой палец уже завис над зелёной кнопкой вызова, тишину нарушил слабый стук в дверь.

Я замерла, глубоко вдохнула и медленно выдохнула, стараясь взять себя в руки и не показывать волнения, которое бурлило внутри. Распахнув дверь, я наконец почувствовала, как моё сердце перестаёт нервно стучать от беспокойства. Майкл выглядел абсолютно уставшим и хмурым, но стоял прямо передо мной.

— Привет, родная, — Майкл посмотрел на меня с едва заметной улыбкой.

— Привет, — прошептала я, делая шаг назад и приглашая его войти.

Майкл шагнул вперёд, притянул меня к себе и заключил в тёплые объятия, его губы накрыли мои в глубоком, требовательном поцелуе, лишая способности мыслить ясно. Дрожь пронеслась по всему телу, словно пробуждая меня ото сна. Его пальцы запутались в моих волосах, дыхание участилось, и слабый стон сорвался с его губ. Но Майкл продолжал целовать меня, казалось, он хотел потеряться в этом поцелуе. Немного отстранившись, я посмотрела прямо в его глаза, которые потемнели от страсти и желания.

— Ты в порядке? — спросила я, чувствуя, что это не так.

— Прости, что не писал весь день. Я потерял телефон, не понимаю, куда он запропастился, — сказал Майкл, и я сразу почувствовала, как напряжение спадает, а все вопросы, терзавшие меня с самого обеда, получают ответ.

— Главное, что ты в порядке, — прижимаясь к его груди, прошептала я, почувствовав, как его сердце стучит, словно сумасшедшее. — Голодный? — спросила я, нежно проводя рукой по его щетинистой скуле.

— Я очень соскучился, — прошептал Майкл, вновь накрывая мои губы и завладевая ими, одним движением поднимая меня от пола и закидывая мои ноги на свою талию.

— Я не про такой голод говорила, — усмехнулась я, прижавшись к его губам.

— А я про тот, — ухмыльнулся Майкл, шагая в комнату.

Нежно укладывая меня на кровать и облокачиваясь на локти по обеим сторонам от меня, Майкл сильно прижался ко мне своим жёстким стояком, давая ощутить своё возбуждение.

— Ты даже не представляешь, как я мечтал весь день оказаться между твоих ног, — прохрипел он. Но мне самой чертовски хотелось почувствовать его под собой, завладеть им, ощутить это мгновение власти и абсолютного контроля. Желание доставить ему удовольствие разрасталось во мне с такой силой, что это даже немного пугало.

— Меня увидеть между своих не мечтал? — Я заметила, как лицо Майкла исказилось в страдальческой гримасе, и можно было подумать, что ему не понравились мои слова, но его глаза показывали обратное. Он страдал от переполняющего его желания, и я это чувствовала, потому что ощущала то же самое.

— О таком даже и не мог мечтать, — произнёс Майкл хриплым голосом, одновременно осыпая мою шею поцелуями.

Резко отодвинув его от себя, я попыталась перевернуть нас и оказаться верхом на нём. Если бы не податливость Майкла, у меня вряд ли бы это вышло. Эта гора мышц была мне не по силам. Быстро слезая с него, я защёлкнула дверь и вернулась к тому, на чём остановилась, прижимаясь к Майклу. Я видела, как он наблюдает за каждым движением моих рук: сначала я расстегнула пряжку его ремня, затем ширинку и, наконец, он помог мне спустить всё это вниз по ногам вместе с боксерами.

Нежно касаясь пальцами его плоти, я внимательно следила за его глазами, которые неотрывно следили за мной, но время от времени, охваченный бессилием и желанием, он прикрывал глаза, лишь затем резко открывал их вновь, ловя каждое моё движение.

— О господи, Адель, я сейчас кончу только от одного вида, — тихо проговорил Майкл.

— Это не обязательно, — ответила я, накрыв головку его члена губами и сжав у основания рукой. Приглушённый стон сорвался с его губ.

— Прошу, продолжай, — еле сдерживаясь, прохрипел Майкл.

Я стала двигаться, размазывая его влагу по всей длине. Между моих ног пульсировал прилив возбуждения, разнося его по всему телу. Мои бедра произвольно ерзали, будто ища поверхность, о которую можно потереться.

— Любимая, иди ко мне, — протянул Майкл, тяжело выпуская воздух сквозь зубы.

— Но я ведь не закончила. Тебе не нравится? — непонимающе уставилась на него.

— Я не то имел в виду. Мы можем доставлять удовольствие друг другу одновременно, — ухмыляясь, прошептал Майкл. Я всё так же непонимающе смотрела на него. Приподнявшись на руках, Майкл быстро стянул с меня домашние штаны вместе с трусами и еле ощутимо прикоснулся к губам.

— Ты можешь повернуться вот так, — Майкл одним движением развернул меня, размещая на своём торсе вверх ногами. — И тогда ты сможешь продолжать, одновременно позволяя мне трахнуть тебя языком.

От этих слов импульс пронёсся через всё моё тело. Я почувствовала, как его влажные губы скользят по внутренней части бедра, подбираясь к самому чувствительному месту. Наслаждаясь этим, я вернулась к тому, на чём остановилась, и невесомо провела языком по влажной головке, вновь сжимая член в руке.

— О господи, — вырвалось у меня, когда я почувствовала его язык внутри себя.

— Сладкая, тише, нас могут услышать, — прошептал Майкл.

Всё это было так чертовски соблазнительно и возбуждающе, что мне казалось, не нужно было даже его ласк, чтобы кончить. Я начала двигать бедрами, подстраиваясь под ритм его языка, от чего Майкл сдавленно застонал и излился мне прямо в рот, не заставляя меня долго ждать. Двумя движениями он довёл меня до взрыва, погружая моё тело в невероятный экстаз, после которого казалось, что невозможно прийти в себя. Развернувшись, я улеглась на его грудь, прислушиваясь к тому, как сильно стучит его сердце.

— Адель, это было…

— Невероятно! — закончила за него я. Он подтвердил кратким кивком.

— Как ты после такого можешь переживать, что у нас есть проблемы с сексом?

— Я так больше не считаю. Мне кажется, что я практически готова попробовать, ну… — я замялась, не зная, как закончить. Майкл молча лежал, продолжая мягко поглаживать мою спину.

Не дождавшись, пока я закончу, он коснулся губами моего лба и тихо произнёс:

— Любимая, я рад это слышать, но не нужно делать это только ради меня. Выглядит странно твое желание заняться сексом, если ты даже не можешь выговорить это, — спокойно произнёс Майкл.

Я не ответила. Я действительно всё ещё чувствовала страх. Это казалось абсурдным, учитывая всё, что мы уже делали с Майклом, но, как говорится, телу не прикажешь; оно не подчиняется законам здравого смысла. Только одна мысль сводила всё внутри холодным оцепенением.

Остаток вечера прошёл куда спокойнее. Я поделилась нашей встречей с юристом и тем, что он мне сообщил. Майкл сожалел, что не был рядом со мной и не смог разделить все переживания в такой непростой момент.

— В любом случае, я хочу, чтобы ты была уверена: вне зависимости от того, какое решение ты примешь — затаиться и ждать или напасть, используя всю информацию, — я буду рядом, поддержу тебя и, конечно, со всей готовностью приму на себя удар, если потребуется, — сказал он. Глаза Майкла выражали преданность, но в них было что-то ещё. Мне казалось, что произошло что-то важное, о чём он умалчивает.

Понимая, что всем нам порой нужно время, чтобы поделиться тем, что на душе, я решила проявить терпение.

— Просто хочу, чтобы ты знала: я всегда на твоей стороне и буду защищать тебя, — резюмируя свою речь, Майкл нежно взял мою руку и погладил её.

— Спасибо, это очень важно для меня, — сказала я искренне. В ответ Майкл коротко кивнул и, казалось, о чём-то задумался. Я не мешала ему и просто наблюдала за тем, как хмурится его лоб, а глаза сосредоточенно замерли. Он был погружён в мысли и даже не замечал, что происходило вокруг. Неожиданно его вопрос нарушил затянувшуюся между нами тишину:

— Могла бы ты мне рассказать чуть больше про мужа Натали? — немного помолчав и следя за моей реакцией, он добавил: — Хочу лучше понимать, с кем мы имеем дело.

— Это будет непросто, — тяжело вздохнув, произнесла я. — Патрик — не самый простой человек. Понять его сложно, и всё, что я помню, вызывает отвращение. Хотя, если быть честной, так было не всегда.

Я на секунду замерла, делая ещё несколько коротких вдохов, словно набираясь сил на эту долгую историю, и продолжила.

— Поначалу мы общались втроём: я, Натали и Патрик. Я до сих пор помню тот день, когда Патрик впервые появился у нас дома. Они с Натали учились в одной школе, в одном классе. Патрик вырос в детском доме и получил стипендию благодаря программе, спонсируемой нашими родителями. Она предоставляла детям без финансовой поддержки возможность учиться в престижной школе бесплатно, а также посещать дополнительные занятия, оплачиваемые фондом. Мама, сама выросшая в детском доме, считала эту инициативу особенно важной и стремилась помочь тем, кто оказался в похожей ситуации. Патрик попал в детдом в возрасте восьми лет. До этого он жил с родителями, которые жестоко с ним обращались: избивали, не кормили, подвергали насилию. Опека лишила их родительских прав после того, как их поймали на попытке продать собственного сына за дозу героина. История была жуткой, и когда мама нам всё рассказала, я сразу прониклась сочувствием. Патрик оказался очень смышлёным, благодаря чему смог получить стипендию от нашего фонда.

Я почувствовала, как рука Майкла мягко скользит по костяшкам моих пальцев, и по телу разлилось приятное тепло. Дело было не столько в самом касании, сколько в его естественной, почти инстинктивной потребности к тактильному контакту. Казалось, для Майкла прикосновения были чем-то жизненно необходимым. Осознав, что молчу уже дольше, чем следует, я продолжила.

— Я искренне верила, что Патрик и Натали были моими самыми близкими друзьями, пока мне не исполнилось 13 лет. Мы проводили столько времени вместе, что казалось, Патрик стал частью нашей семьи. Он всегда тянулся к родителям, а они не сопротивлялись, видя в нём сироту, нуждающегося во внимании и заботе. Только позже я поняла, что Патрик был нарциссом. Отсутствие любви в детстве сделало его тем, кто постоянно пытался вытеснить презрение — как к себе, так и к другим, — доказывая свою значимость и уникальность. В него было трудно не влюбиться; казалось, все вокруг пытались заслужить его внимание. В какой-то момент я даже считала, что искренне люблю его, если бы не один случай, который открыл мне его настоящее лицо. В тот момент, когда ему стукнуло 19, я стала замечать явный интерес с его стороны, но мне на тот момент было всего 13 лет. Хотя мои внешние данные были весьма выдающимися уже тогда, — я опустила глаза вниз, указывая на грудь, чтобы объяснить, о чём говорю, — я не чувствовала сильной потребности в отношениях с парнем, который был гораздо старше меня, особенно учитывая, насколько велика разница в шесть лет в подростковом возрасте. Он стал всячески проявлять внимание ко мне, даже однажды зажал меня в прачечной, ухмыляясь и давая почувствовать своё возбуждение. Я испугалась и оттолкнула его — мне было всего 13 лет, я была совсем ребёнком, — я почувствовала, как рука Майкла сжалась на моей.

Подняв взгляд на него, казалось, я могла расслышать скрежет его сильно сжатых зубов. Он злился, и желваки, бегущие по его скулам, были прямым тому доказательством. Я постаралась успокоить его своим взглядом и мягкими касаниями губ. Немного остудив свою ярость, он кивнул, давая понять, что готов слушать дальше.

— После того как я оттолкнула его, он тут же утратил интерес. Вероятно, удар от отказа был для него гораздо более болезненным, чем любая физическая расправа. Он проявлял агрессию, осознанно или нет, потому что я не вписывалась в его представление об идеальной девушке. Всем своим видом он показывал, что со мной что-то не так, а, отпуская саркастичные шутки, пытался вбить мне в голову мысль, что я фригидная, а не просто испуганный ребенок.

Я сделала тяжелый вдох, стараясь отогнать от себя все воспоминания.

— Буквально через неделю я заметила, как стали развиваться их отношения с Натали. Для меня это был удар; я винила себя за то, что была слишком маленькой и не смогла вовремя принять его внимание. Мне понадобилось много времени, чтобы разобраться в том, что происходило на самом деле, ведь я действительно верила, что была влюблена, и хотела блистать под сиянием его софистов.

Я тихо усмехнулась, посчитав последнюю фразу забавной.

— У них с Натали всё было идеально. Во-первых, она с самого детства была влюблена в Патрика и не представляла своей жизни без него. Во-вторых, она была настолько податлива, что ему не приходилось прилагать никаких усилий, чтобы её завоевать. В-третьих, она была так сломлена в душе, что с легкостью питала тот нарциссизм, который был неотъемлемой частью Патрика. Эти отношения были больными: он её ни во что не ставил, и когда я стала достаточно взрослой, чтобы разглядеть это, мне сказали не лезть.

Один раз Патрик изрядно перебрал и стал распускать руки, пытаясь облапать меня. Учитывая, что рядом была Натали и она никак не реагировала ни на его поступки, ни на мои возмущённые возгласы, всё это выглядело пугающе ненормальным. Она сидела и смотрела на меня с ненавистью, в то время как он продолжал распускать руки, зная, что она видит. Виноватой оказалась я. После этого инцидента мы не общались какое-то время, но по просьбе родителей, которые даже не понимали, в чем причина ссоры, мы помирились. Как я понимаю сейчас, она винила меня всё оставшееся время.

Патрик в то время изучал бизнес-администрирование в университете и, как я слышала, был на хорошем счету. Каким бы он ни был человеком, мозги у него работали как надо. Наши отношения сводились к ненависти и неприязни: когда он приходил к нам вместе с Натали, я предпочитала уехать, лишь бы не находиться с ним под одной крышей. Закончив университет, Патрик пытался устроиться в компанию родителей, но получил отказ, так как мест не было, и компания переживала не самый удачный год. Они предложили ему попробовать себя в другом месте, а как только станут на ноги, смогут пригласить его к себе в штат, но я видела, как Патрику это не понравилось. Как и обещали родители, после восстановления финансовой стабильности они предложили Патрику работу, но он отказался.

Я замолкаю, стараясь собрать мысли в кучу после такого монолога.

— Я так понял, он стал во главе после того как Натали получила доступ к компании? — мне нравилось, что Майкл не называл Натали «моей сестрой». Каждый раз, слыша эти слова, меня передергивало, потому что я таковой её не считала.

— Думаю, да. Они практически сразу поженились, и он стал генеральным директором. В одной из статей даже писали, как компании повезло с ним, — последние слова я произнесла с явным отвращением.

— Спасибо, что поделилась со мной, — нежно произнёс Майкл, притягивая меня к себе.

— Спасибо, что выслушал, — подаваясь вперёд для сладкого поцелуя, прошептала я.