Переполох в гареме. Попаданка в султанский гарем

Глава 37

В сопровождении казначея Злата возвращалась в свою горницу по уже знакомому каменному коридору. За стрельчатыми окнами вечерело; внутренняя тревога, словно маятник, возрастала в несколько раз и снова сходила на нет. Смиренно опустив голову, девушка крепко сжимала в руках шёлковый платочек. Для своей безопасности Гюль Ага настоятельно рекомендовал спрятать его и не показывать никому в ближайшие сутки, в том числе молчать о разговоре с самим падишахом. Никто не должен знать о произошедшем, во всяком случае, до поры до времени.

— После ночи хальвета твоя жизнь изменится, — как-то по-отцовски пытался предостеречь её Кызлар Агасы. — Если хочешь быть в достатке, обязана очаровать нашего правителя. Усмири свой дикий нрав, дитя, в противном случае лишишься головы.

Для неё его речь звучала как абракадабра с незнакомыми словами. Злате хватило ума вслушиваться и не перебивать мужчину. В груди зашевелилось смутное предчувствие особой важности происходящего. День был сложный, и сейчас совсем не до шуток и забав. Она могла быть с ним не согласна и иметь свою точку зрения, однако в данную минуту необходимо сохранять спокойствие и впитывать как губка любое напутствие и совет. Так будет разумнее…

— Сегодня привести тебя в порядок купальщицы вряд ли успеют, — оглядев её внешний вид с присущей ему прямотой, сказал казначей. — Да и тебе мысленно нужно свыкнуться с новым положением. Хальвет состоится завтра. Утром отправлю к тебе своего человека, а сейчас нужно как-то объяснить калфам причину твоего отсутствия. И чтобы я не говорил, стой и помалкивай! — Он посмотрел на неё как на очередную свою головную боль. — О Аллах, и за что мне это⁈ — вслух обратился к небесам.

— Простите, — виновато прошептала Злата, верно истолковав его взгляд.

По лицу его мелькнула тень сомнения, однако он ничего не ответил.

— Правда, я благодарна вам за поддержку, — осмелев, добавила Злата следом.

— Ты вела себя достойно, — благодушно отозвался он. — Если хочешь выжить здесь, будь осторожней волка и хитрей лисы.

Джансу не находила себе места. Злата так и не вернулась; калфы противно кричали и принялись допытывать вопросами: мол, куда подевалась твоя подружка? Почему не работала со всеми остальными? Не первый год находясь в стенах дворца, девушка выбрала наилучшую тактику: отрицание. Всем своим видом показала, что понятия не имеет, куда подруга запропастилась, и никакой информацией не владеет — хоть пытайте. Встревоженное выражение лица рисовать не пришлось; девушка искренне переживала. Страх и напряжённое ожидание порядком утомили за день; калфы же продолжали жужжать, точно назойливые мухи, от которых просто так не отмахнуться. Зловонный рассадник разогнал главный казначей одним своим появлением. За ним послушно хвостиком вильнула Злата. Джансу охватила волна внутреннего ликования, однако она вовремя успела взять себя в руки.

«Не стоит злить калф, если не хочешь выполнять самую грязную работу».

Хвала Всевышнему! Живая и здоровая! Правда, Джансу уловила грусть в её глазах, и внутри оборвалась струна преждевременной радости. Случилось что-то страшное…

Гюль Ага объяснил её отсутствие тем, что она исполняла его личное поручение. Сказать что-то против могла лишь Хазнедар, но она, на их счастье, отсутствовала.

Калфы покинули помещение, и уставшие невольницы смогли, наконец, приготовиться ко сну. Сорвавшись с места, Джансу бросилась к Злате на шею, чуть её не задушив. Схватив в охапку, спешно повела на выход. Подруга вернулась, и ей есть о чём рассказать.

— Хорошая новость: конь спасён, — Злата слабо улыбнулась.

— А плохая новость? — настороженно уточнила Джансу, чувствуя, что вот-вот её сердце выпрыгнет из груди.

— Скажи, пожалуйста, что такое хальвет? — она тайком достала из складок платья шёлковый платок с гербом империи.