Переполох в гареме. Попаданка в султанский гарем

Глава 46

Нежные объятия смерти разомкнулись неожиданно. Злата пришла в себя от резкого, неприятного запаха, похожего на нашатырь.

— Тише, тише, — поспешил успокоить её мужской вкрадчивый голос. — Это нюхательная соль, — объяснил он.

В ужасе распахнув глаза, она увидела перед собой двух взволнованных евнухов: Ясина и Гюль Агу. Те глядели на неё с тревогой.

— Как себя чувствуешь? — заботливо поинтересовался старший из них.

— Вроде жива, — только и смогла ответить она.

— Ни о чём не беспокойся, лежи, отдыхай.

Многозначительно взглянув на Ясина, Казначей увёл его в сторонку для совещания. Лица сосредоточены, густые брови Гюль Аги нахмурены. «Не к добру», — горько подытожила она наблюдая. О чём был разговор, ей оставалось только догадываться. Тихо застонав, свернулась в позу эмбриона. Незримыми тисками боль стянула виски, а во рту — тошнотворный привкус отчаяния. Тёмные времена бесцеремонно наступают на пятки, благо удача и в этот раз оказалась при ней. Всё могло закончиться плачевно, если бы не… Ясин. Да, молодой евнух спас ей жизнь. Смутно помнила произошедшее, фрагменты воспоминаний постепенно проявлялись деталями и складывались в единый пазл. Парализованная страхом, ждала, когда всё закончится. Незримая ниточка, связывающая с этим миром, почти оборвалась, но в последний миг вспотевшие пальцы убийцы неожиданно разжались. Довести дело до конца ему не дали. После чего она схватилась за горло, и стала жадно глотать воздух, наполняя лёгкие жизнью. Сквозь спазмы удушливого кашля наблюдала за тем, как убийца неестественно выгнулся в спине, раскинув руки в разные стороны. Из его груди вырвался сдавленный хрип, мужчина в очередной раз дёрнулся в конвульсиях. Холодный взгляд серых глаз внезапно помутнел, на губах появилась алая кровь, после чего с невнятным мычанием, как мешок с картошкой, рухнул на неё. Под весом его массивного тела девушку охватил ужас. От шока и потрясения впала в истерику. Захлёбываясь в рыданиях, кричала что-то неразборчивое. Сделала попытку скинуть его с себя, только сил практически не осталось. Выручил евнух. Быстро оттащив труп от неё, протянул руку помощи, пряча за спиной окровавленную саблю.

В срочном порядке Гюль Ага написал письмо султану Левенту:

Ваше Императорское Величество, я не вправе отвлекать Вас от серьёзных государственных дел в провинции Конья, однако посчитал нужным сообщить, на мой взгляд, чрезвычайно важную информацию. Как садовник Сераля, назначенный оберегать прекрасные живые цветы, не могу остаться в стороне и не предпринять действий. На вашу наложницу, имя которой — Злата, минувшей ночью было совершено покушение. Хвала Всевышнему, девушка не пострадала. Мой помощник оказался неподалёку и ликвидировал негодяя собственными руками. С Вашего позволения упускаю подробности столь ужасной трагедии. При необходимости он сам расскажет всё лично в мельчайших деталях. И нет, это не случайное нападение. Смею предположить, оно связано с тем, что невольница пребывала в Ваших покоях и, возможно, несёт под сердцем будущего наследника. Произошедшее с Икбал служит подтверждением этой теории. Понимая всю ответственность, оставил Злату при себе, — боюсь, в её собственных покоях теперь небезопасно. Посему жду Ваших дальнейших указаний.

С глубочайшим почтением и верностью,

Гюль Ага,

Казначей Гарема.

Солнце ещё не взошло. Масляная лампа светила не особо ярко, но этого вполне было достаточно. Поставив жирную точку, Гюль Ага бросил короткий взгляд на девушку. Та, свернувшись калачиком, мирно посапывала, усыплённая лекарственным чаем из мяты. Бедняжка долго не могла оправиться и дрожала как в лихорадке. Обеспокоенно мотнув головой, Казначей запечатал срочное послание печатью с гербом Османской династии, подчёркивая его значимость. Выйдя на крыльцо, на всякий случай настороженно оглянулся. Сообщники могли притаиться поблизости. Убедившись в отсутствии угрозы, передал весточку уже ожидающему всаднику. Получив щедрое вознаграждение, тот ловко запрыгнул на лошадь и со всей дури поскакал к главным воротам навстречу розовеющему горизонту.