Поцелуй принца

Глава 21

…некий джентльмен, унаследовавший огромное состояние, вложил его в недействующую железную дорогу, в результате чего остался без гроша. Поговаривают, что его обиталище в Мейфэр, ныне пустующее, теперь вызывает у окружающих повышенный интерес.

Несчастный случай со свечой едва не погубил леди Хогарт. Настоятельно рекомендуем держаться подальше от стола для фуршета, если для визита вы выбрали торжественную одежду.

Количество потенциальных претендентов на руку сестры одного известного барона продолжает увеличиваться, поскольку слухи о баснословном размере ее приданого распространяются со скоростью лесного пожара.

Дамская газета мод и домашнего хозяйства госпожи Ханикатт

Наконец-то Бек продемонстрировал всю серьезность своих намерений непременно выдать Каролину замуж, что стало особенно заметно после их возвращения из Сассекса.

Два дня назад он забрел в ее комнату и внимательно осмотрел отрезы тканей и манекены, прежде чем вперить пристальный взгляд в Каролину. Она сидела на полу, подобрав под себя ноги и разглядывая странички модных журналов вперемешку с рисунками платьев.

– Что стряслось? – вопросил он, простирая к ней руку. – Нашествие циклона? Землетрясение? Или банда грабителей обчистила наш дом?

– Какой ты смешной, Бек! Неужели ты не видишь, что я готовлю выкройки платьев?

– С каких это пор выкройки стали твоим хобби? Я и подумать не мог, что тебя заинтересует что-либо, кроме почты и пришедших с нею приглашений.

– Это неправда. Меня занимает множество вещей, но ты настолько увлечен выпивкой, что попросту ничего не замечаешь. Но, если тебе действительно интересно, то последние веяния моды всегда привлекали меня, а вот желание диктовать ее появилось у меня только после того, как к нам нагрянули алусианцы.

– Алусианцы живут в Лондоне испокон веков, – заметил Бек.

– Да, ты прав – мой интерес к созданию эскизов пробудился после того, как представители королевской фамилии Алусии прибыли в Лондон. Но почему ты спрашиваешь меня об этом?

– Потому что мне не хочется отпугивать потенциальных претендентов отрезами тканей, манекенами или иными свидетельствами твоих безумных трат, – отозвался он, поглаживая пальцами рулон материи. – Лорд Марч так попросту испугался.

Она лишь равнодушно пожала плечами:

– Сегодня вечером к нам на ужин пожалуют Роберт Лэдли и его кузина Беттина, а на будущей неделе мы встречаемся с Пеннибейкерами и познакомимся с мистером Трентом.

– С мистером Трентом? – Каролина подняла глаза на брата. – Кто таков этот мистер Трент?

– Он – джентльмен приятной наружности и достойных моральных принципов, но, что куда важнее, он сколотил чертовски внушительное состояние на производстве паровых сельскохозяйственных машин.

– Прошу прощения?

– Молотилок и тому подобного, – пояснил Бек, сопровождая свои слова неопределенным взмахом руки.

Каролина не могла представить себя замужем за человеком, производящим молотилки и тому подобное. Она на самом деле не до конца понимала, что это значит, но гламурным это занятие явно не было.

Бек нетерпеливо вздохнул:

– Он очень богат, Каро. Кроме того, он молод и здоров, и ему нужна жена. А ты – красивая молодая женщина с достойным приданым, которой нужен муж. Так что лучше смирись. Я намерен сделать то, чего хотели бы наши родители, – удачно выдать тебя замуж. Как тебе известно, сегодня после обеда я уезжаю в Сассекс, на скачки «Четыре угла». Пока меня не будет, в город приедут дядюшка Хогарт со своей супругой и племянником, виконтом Эйнсли. Наверняка один из этих джентльменов придется тебе по вкусу.

– Ты предлагаешь мне кота в мешке? Ты хотя бы знаком с этими мистером Трентом или виконтом Хейни?

– Эйнсли, – поправил сестру Бек и направился к двери, перешагивая через отрезы тканей. – Мне совсем необязательно быть с ними знакомым. Мне нужно всего лишь убедиться в том, что у них довольно средств, дабы содержать тебя и заботиться о тебе. Все, я уехал в Сассекс.

– И это все, что тебе нужно знать? А что будет, когда ты заключишь союз, присовокупив к нему его величество фунт стерлингов, а потом окажется, что мы категорически не подходим друг другу?

– Ну, это вряд ли, – легкомысленно откликнулся он.

– Почему бы тебе не заняться собственной женитьбой, а меня оставить в покое? Меня вполне устраивает нынешнее положение.

– Оно противоречит естественному порядку вещей. А вот когда мне уже не нужно будет заботиться о тебе, тогда, не исключено, я и впрямь подыщу себе супругу для всего этого, – заключил он, обводя взмахом руки комнату. – И не спорь со мной, дорогая! К концу года ты будешь обручена. – С этими словами он открыл дверь и вышел.

– Это мы еще посмотрим! – угрюмо пробормотала Каролина, возвращаясь к своим выкройкам.

Ее ничуточку не интересовали джентльмены, которых одного за другим находил для нее Бек. Даже те двое, с коими она еще не была знакома, что, по идее, должно было заинтриговать ее. Ей нравилось знакомиться с мужчинами, флиртовать с ними и играть в свои маленькие игры. Как долго они продержатся, прежде чем падут к ее ногам? Как быстро она сумеет вскружить им головы? Холлис упрекала ее в тщеславии, и Каролина с готовностью соглашалась с подругой. Но дело было не в этом, совсем не в этом. До недавнего времени она так и не встретила мужчину, который бы ее заслуживал, чье любопытство подвигло бы ее на то, чтобы продемонстрировать ему другую сторону себя и в результате осознать, что она не настолько ужасна, как опасалась… А когда она все-таки встретила такого мужчину, он оказался исчадием ада.

Ее безумно раздражало то, что она не может думать ни о ком ином, кроме Леопольда. Она будет бесконечно рада, когда он отчалит наконец от их берегов, потому что до тех пор, пока он остается здесь, ее мысли будут заняты только им одним. Он стал для нее наваждением, лихорадкой, от которой она не могла исцелиться. Она сходила с ума оттого, что слишком часто думала о нем, вспоминая ту ночь и то, что сотворили с ней его губы. Какая несусветная глупость – тосковать о мужчине, который предпочитает окунать свой фитиль в бедных служанок по всему Мейфэр. Она злилась на себя оттого, что по-прежнему жаждет быть с ним рядом даже после всего, что случилось в Арунделе.

Каролина перестала понимать саму себя. Такой она не была еще никогда – она всегда точно знала, чего хочет, и без стеснения отказывала во внимании или привязанности какому-либо джентльмену, стоило тому прискучить ей. Но только не этому – как раз этот, к тому же принц, пробудил в ней алчность, словно она никак не могла насытиться им. Как если бы она съела целиком торт с клубникой и все еще оставалась голодна.

Вот что сделал с нею этот негодяй. После того, что произошло в Арунделе, он превратился в персону нон грата в любом респектабельном доме. Слухи распространяются быстро… еще и потому, пожалуй, что сразу же по приезде она прямиком направилась к Холлис.

После возвращения она более ничего не слышала о нем. Всякий раз, стоило кому-либо оказаться у их двери, как она подбегала к балюстраде балкона второго этажа, прямо над входом, откуда, оставаясь невидимой, могла рассмотреть, кто пожаловал к ним с визитом, как поступала еще в детстве, будучи маленькой девочкой. Кстати, именно так она вела себя и в Константиновском дворце. Но это неизменно оказывался или Бек, или его друзья. Почему он не навестит ее? Почему, в конце концов, не повидается хотя бы с Беком? Ей отчаянно хотелось узнать у брата, не порвал ли он с принцем окончательно и бесповоротно. На Бека, правда, это было совсем не похоже, впрочем, бывали случаи, когда он мог и поступиться принципами.

С другой стороны, она не осмеливалась обратиться к Беку с вопросом, чтобы он не догадался о том, сколь противоречивые мысли и чувства обуревают ее.

Что бы ни произошло между Беком и Леопольдом, к концу недели стало очевидно, что дороги их разошлись. Бек ни разу не вспомнил о принце, а теперь и вовсе укатил в Сассекс. Она же осталась ни с чем, если не считать жгучей раны в сердце.

Когда принц Леопольд все-таки нанес визит Хокам, случилось это в самое неподходящее время. В гостиной, по обе стороны от своего молодого друга, безукоризненно вежливого и смазливого виконта Эйнсли, восседали дядюшка Хогарт и тетушка Кларисса. Прибыл и лорд Лэдли, явно прослышавший о визите Хогартов от Бека и не желавший ни в чем уступать юному инсургенту, только что вернувшемуся из Америки.

При иных обстоятельствах Каролина бы ликовала оттого, что в ее гостиной собралось столько джентльменов сразу. И едва что-либо могло бы доставить ей большее удовлетворение, чем визит принца, свидетелями коего стали бы все присутствующие. Но только не этого принца, и только не сейчас. Не успел Гарретт произнести его имя, как ей вдруг захотелось, чтобы земля разверзлась и поглотила всех ее гостей до одного.

Они впятером были приглашены тем вечером на ужин к Дебриджам вместе с еще десятком других персонажей. Кто-то вдруг вспомнил о танцах, и тетушка Кларисса пожаловалась, что так и не сподобилась разучить последнюю алусианскую пляску, покорившую салоны Лондона. Дядюшка Хогарт похвастался, что Каролина прекрасно танцует, и, к всеобщему удовольствию, Каролина стала показывать тетушке танцевальные шаги, а джентльмены предпочли угоститься портвейном. Они все дружно смеялись, когда Гарретт прервал их, дабы объявить о новом визитере.

– Вот как? – удивилась Каролина. – И кто же это?

– Его Королевское Высочество принц Леопольд.

Сердечко у нее затрепетало, и она в душе порадовалась тому, что стоит позади своей тетки, поскольку лицо и шею у нее моментально начал заливать жаркий румянец.

– О! – Ей очень хотелось, чтобы это прозвучало легко и небрежно, но она не сомневалась, что звук получился сдавленным и надтреснутым. У нее перехватило дыхание, а в груди стало тесно. – Вы сообщили ему, что Бек отбыл в Сассекс?

– Да, мадам. Он желает засвидетельствовать вам свое почтение.

Каролина осторожно выглянула из-за плеча тетки.

– Что ж…

– В таком случае ты должна принять его, – сказала тетка.

Гарретт перевел взгляд на Каролину.

– Да. Именно так и следует поступить, – согласилась Каролина и даже сумела выдавить улыбку. Когда Гарретт отправился за незваным гостем, она сказала: – Прошу простить меня за столь неожиданное вторжение.

– Вам не за что извиняться, леди Каролина, – тут же возразил Лэдли.

По выражению лица лорда Эйнсли можно было предположить, что он думает точно так же.

А вот ее дядюшка оживился и заявил:

– С удовольствием познакомлюсь с ним. Несмотря на все, что я о нем слышал, – и насмешливо фыркнул при этом.

Войдя, Леопольд явно был ошарашен при виде столь многочисленной аудитории, но быстро сумел взял себя в руки и поклонился:

– Приношу свои извинения за столь бесцеремонное вторжение.

– Ваше Высочество, как любезно с вашей стороны нанести нам визит спустя столько времени, – сказала Каролина и присела перед ним в реверансе.

– Благодарю вас. Я, собственно…

– С лордом Лэдли вы уже знакомы, – продолжала она, отворачиваясь от него. Каролина познакомила его со своими тетушкой и дядюшкой, равно как и с лордом Эйнсли. Покончив с представлениями, она вновь повернулась к нему. – Я сожалею, но мы уже собирались уходить, – сказала она.

– Да, пожалуй, нам самое время выдвигаться, – неуклюже подхватил Лэдли, предлагая ей свою руку. – Ужин назначен на девять часов.

– Жаль, что мы не знали о вашем визите заранее, – сказала она. – Я бы сэкономила вам время на поездку сюда.

Леопольд лишь хмыкнул, глядя ей прямо в глаза.

– Сказать Беку, что вы заходили, когда он вернется?

Он медленно улыбнулся. Ей вдруг показалось, что сердце вот-вот выскочит у нее из груди.

– В этом нет необходимости, благодарю вас. Но я бы хотел отнять у вас буквально еще одну минуту перед тем, как вы уедете… Я могу переговорить с вами с глазу на глаз, леди Каролина?

– Однако… – Она оглянулась на своих гостей.

– Это не займет много времени.

– Да, конечно, – наконец согласилась она и жестом предложила ему говорить.

Он нахмурился:

– Я надеялся на приватный разговор.

– Ну да. Но вы же сами видите…

– Каро, дорогая, ты должна выслушать его, – сказала ее тетушка.

– Разумеется должна, Каро, – подхватил дядя. – Мы подождем. Можешь не торопиться.

Каролина метнула на Леопольда подозрительный взгляд:

– Очень хорошо. Много времени мне и не понадобится.

Принц шагнул в сторону, давая ей возможность направиться к двери. Она вышла из комнаты, полагая, что Леопольд последует за нею. Она пребывала в таком гневе и в то же время так растерялась, что быстрым шагом направилась в малую приемную в передней части особняка. Войдя в комнату, она резко развернулась к нему и скрестила руки на груди.

Леопольд вошел вслед за нею, тихонько притворил за собою дверь, привалился к ней спиной и улыбнулся:

– Итак. Судя по тому приему, что был оказан мне вами и вашими гостями, моя репутация погибла окончательно.

– Да, хуже быть уже не может, – согласилась Каролина.

– Вы сердитесь на меня из-за Жаклин, – сказал он, отталкиваясь от двери.

Каролина с открытым ртом уставилась на него, а потом расхохоталась:

– Как вы проницательны! Я и подумать не могла, что вы осмелитесь произнести ее имя.

– А почему бы и нет? – отозвался он, медленно приближаясь и буквально раздевая ее взглядом. – Ее зовут Жаклин Буван. Она родилась в горном районе Веслории, на границе с Алусией.

Каролина недоуменно нахмурилась. Для чего он все это ей рассказывает? В чем тут потаенный смысл? Она уже давно его любовница? Или… Почему он улыбается ей?

– Вы что же, полагаете, я сочту забавным тот факт, что вы сорвали девушку с хорошо оплачиваемого места и… – Она оборвала себя на полуслове, чтобы не высказать вслух того, что он сделал, дабы не подтвердились ее худшие опасения.

– Нет. Или вы настолько дурно обо мне думаете, что допускаете, что всего через несколько часов после того, как вы доставили мне такое наслаждение, я воспользовался бедственным положением несчастной женщины?

Думает ли она о нем дурно? В данный момент она вообще не хотела думать о нем. Но, если предположить, что она все-таки думает о нем, то ей бы очень хотелось думать о нем дурно. Это поможет ей подготовиться к его неизбежному отъезду. К его предательству.

– Даже не знаю, что сказать, Леопольд. Неужели вы действительно настолько отличаетесь от прочих мужчин?

Он в замешательстве уставился на нее:

– Я уехал в обществе мисс Буван, поскольку герцог использовал ее в целях, которые показались мне оскорбительными. Я хотел помочь ей.

Каролина была готова выказать негодование и дать ему понять, что хорошо разбирается в природе мужчин. Но она никак не ожидала, что он подтвердит то, что, как она знала, было правдой, – Жаклин действительно использовали. Она в задумчивости потерла лоб.

– Получается, откуда ни возьмись явился принц на белом коне и спас ее?

Ее слова, очевидно, удивили его, и он на мгновение отвел глаза, словно обдумывая их.

– Да, пожалуй, все было именно так. Каролина, вы должны мне верить – ваше общество слишком дорого для меня, чтобы я запачкал его бессмысленной интрижкой.

На щеках ее расцвел жаркий румянец. Она вдруг поняла, что затаила дыхание, и постаралась незаметно выдохнуть.

– А вы получили удовольствие?

Румянец ее стал еще жарче. С его стороны было невежливо спрашивать ее об этом. Но потом он вдруг поднял руку и накрыл ладонью ее ключицу.

– Какой глупый вопрос, – негромко отозвалась она. – Вы же знаете, что получила. Причем очень большое.

По губам Леопольда скользнула неспешная улыбка.

– Однако же мне очень приятно это слышать.

От его небрежного прикосновения у Каролины в жилах забурлила кровь, но она твердо решила, что ничем не выдаст себя.

– Но почему? Почему вы? Почему именно вы должны были забрать ее из Арунделя?

Он придвинулся ближе, не отрывая взгляда от ее губ.

– А почему бы и не я?

Он наклонил голову, словно собираясь поцеловать ее, но Каролина приложила пальцы к его губам.

– В гостиной меня ждут гости.

– Я не задержу вас, – пробормотал он и, убрав ее руку, коснулся ее губ своими губами.

Веки Каролины затрепетали и закрылись. Его признание никак не соответствовало той истории, которую она придумала для себя, той самой, в которой она никогда не простит его и быстро забудет. Но вот, поди ж ты, рука ее уже скользит по его груди, а голова наклоняется, чтобы ей было удобнее целовать его. Вот она уже прижимается к нему всем телом, и ее ладонь движется вверх по его руке, к самому плечу. Она хотела, чтобы он возбудил ее, хотела вновь ощутить прикосновения его рук и губ к своей коже.

Однако где-то в глубине ее сердца набатом зазвучал колокол, предостерегая ее. Она вполне успешно защищала свою добродетель на протяжении целых двадцати шести лет, и сейчас она не позволит ему, столь привлекательному, сломить ее сопротивление, пусть даже губы у него сладкие, как мед. И пусть от него пахнет клевером и корицей.

Она уперлась ему в грудь обеими руками и оттолкнула его.

– Не надо… это…

– Это неправильно, согласен, – закончил он вместо нее. – То, как вы относитесь ко мне. То, как я отношусь к вам. Но, дьявол меня забери, если я знаю, что со всем этим делать.

У Каролины перехватило дыхание. Неужели он и в самом деле произнес эти слова? Неужели он и впрямь испытывает к ней какие-то чувства? Неужели его тоже охватывает настолько сильное волнение и такой трепет, что хочется присесть и перевести дыхание?

– Когда вам станет ясно, что со всем этим следует делать, я с радостью выслушаю вас. А пока мне пора возвращаться к гостям, иначе тетушка отправится искать меня. Сегодня вечером мы ужинаем у сэра Уолтера Дебриджа.

Она шагнула к двери, но он схватил ее за руку и развернул лицом к себе. Обняв за талию, он притянул ее к себе, а потом обхватил ладонью ее подбородок.

– Каролина. – Взгляд его обежал ее лицо, и ей показалось, что он хочет сказать что-то еще. Но он не заговорил – лишь поцеловал ее так крепко, что каждая ее жилочка запела в предвкушении чего-то невероятного, а из головы вылетели все мысли, кроме одной – о том, как сильно она желает этого мужчину. А потом столь же внезапно он отпустил ее, настолько ошеломленную этим поцелуем, что у нее закружилась голова. – Желаю вам приятно провести сегодняшний вечер.

Тело у нее горело, как в огне. Она заставила себя опустить взгляд и разглаживать складки на юбке до тех пор, пока к ней хотя бы отчасти не вернулось самообладание, а заодно и мысли, которые не были бы похотливыми. Поправив прическу, дабы никто не догадался, чем она тут занималась, Каролина наконец подняла глаза на Леопольда и прошептала:

– Что вы со мной делаете?

– Честно? Не знаю.

Она вздохнула и вышла из приемной, но походка ее стала куда более упругой, чем когда она шла сюда.

Каролина впорхнула в салон и одарила гостей сияющей улыбкой:

– А вот и мы – благодарю за то, что дождались нас! О боже, вы только посмотрите, который час! Боюсь, что из-за меня мы можем опоздать. Идемте?

Лэдли перевел взгляд с нее на Леопольда.

Каролина тоже оглянулась на принца.

– Ой! Совсем забыла, – выпалила она. – Я пригласила Его Высочество присоединиться к нам сегодня вечером. Сэр Уолтер ведь не станет возражать, не так ли? – жизнерадостно поинтересовалась она, старательно избегая взглядов всех присутствующих в комнате. Включая Леопольда.

Каролина не понимала, что творит. Ей отчаянно захотелось принять горячую ванну, выпить бокал вина и, пожалуй, видеть Холлис, которая бы все ей объяснила. От презрения она перешла к отчаянию, а потом вдруг сообразила, что чувствует себя намного лучше, чем в последнее время.