Поцелуй принца

Глава 22

…головоломкой высшего порядка можно назвать тот случай, когда незваный гость является на ужин, как случилось совсем недавно у владетеля местных земель. Кое-кто посоветовал бы не принимать его под тем предлогом, что еда была приготовлена в недостаточном количестве. Но иногда незваный гость занимает настолько высокое положение в обществе, что отказ может породить ненужные пересуды. В такой ситуации советуем пошире распахнуть двери своей гостеприимности и выдержать испытание.

Неужели мы вскоре услышим крик новорожденного? Как заметили наиболее наблюдательные из нас, некая особа высоких моральных принципов, вышедшая замуж за служителя церкви, недавно обновила свой гардероб в предвкушении столь счастливого события.

Уважаемые дамы, наука предполагает, что, если во время беременности вы не удовлетворяете свою тягу к необычным кушаньям и в больших количествах, то подобное самоограничение может проявиться родимыми пятнами у вашего ребенка. Будучи на сносях, следует питаться обильно и разнообразно и не слушать тех, кто уверяет, будто после родов вы не вернете себе прежнюю фигуру.

Дамская газета мод и домашнего хозяйства госпожи Ханикатт

Ровно половина Дебриджей преисполнилась негодования, увидев в свите Каролины Лео, – это было весьма неожиданно. Неудивительно, что, учитывая его недавнюю репутацию, это оказалась прекрасная половина. Говоря откровенно, леди Дебридж выглядела донельзя шокированной, когда он с оглядкой ступил в холл, словно это был великан-людоед, пришедший поживиться ее детьми.

С другой стороны, сэр Уолтер был просто счастлив принять принца Алусии на званом ужине в своем доме, и он с гордостью сообщил остальным гостям, что однажды ему довелось ужинать с германским кузеном принца Альберта, так что теперь он мог присоединить алусианского принца к этому короткому, но блистательному списку. Похоже, хозяин попросту не замечал взглядов, которыми наградили его многие гости, и не обратил внимания как на раздражение собственной супруги, так и на то, сколь много людей отошли в дальний угол гостиной, когда в нее вошел Лео. Более того, сэр Уолтер громогласно и жизнерадостно велел дворецкому приготовить еще один прибор для незваного, но весьма желанного гостя.

Власть, как давно усвоил Лео, движет этим миром, а связи служат источником жизненной силы этой самой власти.

Что до леди Дебридж, то она немедленно удалилась, прихватив с собой леди Хогарт и Каролину. Лео огляделся в поисках дружелюбной физиономии, но таковой не обнаружил. Даже Роберта Лэдли, с которым он был знаком уже много лет, явно раздражало его присутствие. Когда же Лео попытался заговорить с ним, Лэдли натянуто улыбнулся и тут же отошел под каким-то нелепым предлогом.

Итак, благодаря странной прихоти судьбы, Лео обнаружил, что остался в гордом одиночестве, баюкая в руках бокал с портвейном и раздумывая о том, почему вдруг его жизнь приняла столь неожиданное направление. Вплоть до недавнего времени ему приходилось прикладывать нешуточные усилия, дабы избежать как раз чрезмерного внимания. Мужчины набивались ему в друзья, женщины желали переспать с ним, другие просто хотели, чтобы он их заметил. Он припомнил, как, будучи еще совсем маленьким, стоял на балконе Константиновского дворца, с испугом глядя на толпы народа внизу. В таких случаях отец обычно клал руку ему на плечо и подталкивал вперед. «Дай им то, чего они хотят», – говорил он. И Лео всю свою жизнь давал другим то, чего они хотели, ища спасения на дне бутылки и пытаясь обрести там уединение, коего ему недоставало.

Vir ingenuus juniperum cadit. Падение джентльмена.

Сделав глоток портвейна, он постарался ничем не выдать своего разочарования. Вино почему-то утратило вкус, к которому он так привык. Оно более не обещало ему забвения и не могло заглушить скуку и душевную пустоту, которые часто охватывали его. Он сделал вид, будто медленно потягивает портвейн, а сам исподтишка принялся наблюдать за Каролиной, которая переходила от одной группы гостей к другой, развлекая всех, с кем ей случилось заговорить.

Нет, положительно, иногда он бывает полным идиотом. Как он мог с самого начала не заметить, насколько она очаровательна? Как с самого начала не распознал, что она – та самая, единственная и неповторимая?

Так-так, принц Леопольд. Просто поразительно, что всего несколько слов и еще меньше поцелуев способны заставить вас кардинально пересмотреть свои взгляды.

Он заметил, что Каролина намеренно старалась поговорить с каждым из своих поклонников – по крайней мере с теми, кого он полагал ее поклонниками. Виконт, кстати, предпочел общество другой привлекательной женщины, но Каролина тем не менее разговаривала с ним довольно долго. Учитывая подобное внимание к собственной персоне, виконт никак не мог стереть довольную улыбку со своего лица.

Каролина обменялась несколькими словами и с Лэдли, который, словно влюбленный мальчишка, следил за каждым ее движением. И еще с одним джентльменом, смеявшимся чересчур громко и чересчур долго, пока она беседовала с ним.

Но вот наконец, обойдя залу по кругу, Каролина вернулась к нему и одарила ослепительной улыбкой. Окинув его взглядом с ног до головы, она принялась обозревать гостей.

– Почему вы стоите в уголке в полном одиночестве, Ваше Высочество?

– Я чувствую себя лишним. Точнее, я чувствую, что мое место именно здесь. – Он отпил глоток портвейна. – Позволено ли мне будет осведомиться: если вы остановите свой выбор на каком-либо счастливчике, примете ли его предложение руки и сердца?

Она отвернулась, по-прежнему стоя рядом с ним, и окинула безразличным взглядом залу.

– Нет. Думаю, что нет.

– Нет? С моей точки зрения, все они – весьма достойные люди. Кроме того, они обожают вас безмерно.

– Прошу вас, перестаньте, – выразительно закатив глаза, протянула она. – Неужели вы и впрямь в это верите? Лорд Лэдли знаком со мной вот уже целую вечность, но вплоть до недавнего времени не проявлял ко мне ни малейшего интереса.

– Быть может, это оттого, что он наконец увидел в вас взрослую женщину, а не младшую сестру Бека, – предположил Лео.

По его глубокому убеждению, сегодня в ней увидят прелестную женщину все присутствующие.

Каролина рассмеялась:

– Что ж, очень может быть. – Она устремила взгляд своих сияющих глаз на него. – Но разве не может быть и так, что его отец обзавелся внушительными долгами, кои не в состоянии выплатить семейство, и рассчитывает поживиться большим приданым?

Лео в шутливом тосте воздел свой бокал.

– Вполне возможно, мадам. А как насчет виконта? Похоже, ваш дядюшка полагает, что его пребывание в Америке служит ему лучшей рекомендацией.

Она захихикала:

– У дядюшки Хогарта пунктик насчет всего американского. Он был там еще мальчишкой и до сих пор помнит все детали, даже самомалейшие. – Она небрежно покосилась в сторону виконта. – Эйнсли и впрямь очарователен.

– Очарователен? Вот, значит, как?

– И довольно мил, не правда ли?

Ему не хотелось соглашаться, но даже он видел, что паренек обладает несомненной привлекательностью.

– Пожалуй, – с неохотой подтвердил он.

Каролина лукаво улыбнулась, а потом шутливо толкнула его в плечо, как если бы они были старыми приятелями.

– Он вложил все свои деньги в табак, – прошептала она.

– Прошу прощения?

Она кивнула, отчего кудряшки энергично заплясали вокруг ее лица.

– Холлис рассказала мне о нем. Он отправился в Америку, чтобы сколотить там состояние, изъяв все деньги из поместья, вообще-то неотчуждаемого. Все, до последнего пенса. Представляете? Очевидно, он рассчитывал разбогатеть на торговле табаком. Однако его первый корабль сел на мель. Экипажу удалось спастись, но судно получило пробоину, и груз был утрачен. Так что все его инвестиции ныне покоятся на океанском дне, – и она сокрушенно покачала головой.

– Какое несчастье! – искренне посочувствовал Лео.

– Огромная потеря, которую способно компенсировать мое приданое. К несчастью для него, поскольку он только что вернулся из Америки, леди Кэтрин Моэм, известная еще как Гусыня…

– Простите? – прервал ее Лео и улыбнулся.

– Гусыня. Не тормозите, Леопольд, прошу вас. Мы с Холлис и Элизой дали леди Кэтрин именно это прозвище, поскольку она и есть самая настоящая гусыня, вечно важничающая и судящая всех остальных.

Он с трудом подавил смешок.

– Вам не кажется, что это как раз тот случай, когда горшок над котлом смеется, а оба черны?

– В общем, да, но ведь я не держу на нее зла, – сказала Каролина. Глаза ее смеялись. – Она тоже здесь, стоит вон там, с моей тетушкой, видите? – она кивком указала куда-то в сторону.

Привлекательная женщина на голову ниже Каролины о чем-то оживленно беседовала с ее теткой.

– Кэтрин предъявила права на виконта и не уступит его мне ни за что на свете.

– И она может позволить себе такое?

– Не сомневайтесь – разразится война, если он вздумает всерьез ухаживать за мною. Ага! А вот и еще один потенциальный кавалер, – сказала она и чуточку подалась вправо, чтобы увидеть то, что загораживал Лео. – Мистер Бишоп. Не смотрите туда.

Лео нарочито небрежно повернулся, чтобы вперить в претендента пристальный взгляд.

– Не смотрите! – со смехом взмолилась Каролина.

– Как же я узнаю, о ком вы говорите, если не посмотрю на него?

Каролина метнула в ту сторону еще один быстрый взгляд.

– Ну хорошо. Только не разглядывайте его. Он высок и тощ, а его чудесные светлые волосы уже начали редеть на макушке.

– Под это описание подходит половина мужчин в Лондоне.

– Но только трое из них находятся сегодня здесь. Теперь можно.

Лео обернулся. Увидев нужного человека, он перевел взгляд на Каролину.

– Я заметил его – и лысина, и комплекция, как вы описали. И чего же мистеру Бишопу недостает в качестве претендента на вашу руку?

– Ровным счетом ничего. Он очень добр и не имеет долгов, достойных упоминания. К несчастью, он чрезмерно религиозен и желает стать клириком.

– О боже! – Лео улыбнулся.

– Вот именно, – прошептала она. – Вряд ли можно подобрать менее подходящую кандидатуру на роль жены викария, чем я. А вы смогли бы?

– На ум не приходит ни единого имени, – согласился он.

Каролина рассмеялась:

– Принц Леопольд, полагаю, вы знаете меня лучше, чем я вам позволяю. Смотрите, сюда идет леди Дебридж. Вскоре подадут ужин. Она непременно усадит вас как можно дальше от себя и скажет, чтобы вас обслуживал худший лакей. – Она подмигнула ему. – Постарайтесь получить удовольствие от ужина, Ваше Высочество, – пропела она и отошла от него, приостановившись, чтобы обменяться несколькими словами с парой, склонившейся над книгой.

Мгновением позже сэр Уолтер провозгласил, что ужин подан.

Каролина оказалась права: Лео сидел на самом дальнем конце стола, рядом с сэром Уолтером и напротив господина Францена, германского банкира. По правую руку от Лео расположилась пожилая женщина, имени которой он так и не смог разобрать. Она согнулась над своей тарелкой подобно вопросительному знаку.

Каролина сидела в середине стола, окруженная всей молодостью и красотой, какую только можно было отыскать в комнате. По крайней мере так показалось Лео с определенного ему места. Лэдли устроился справа от нее, предвосхищая каждое ее желание. По левую руку восседал какой-то джентльмен, коего Лео не имел чести знать, но и он тоже явно был покорен Каролиной.

Хотя не исключено, это ему только казалось, потому что он тоже был покорен и очарован ею. Пожалуй, даже больше, чем все эти джентльмены, вместе взятые. Слишком покорен и чересчур очарован. И эта его очарованность в перспективе могла помешать ему достичь цели и исполнить свой долг.

Он ничуть не возражал бы против того, чтобы помолчать, оставшись наедине со своими мыслями, но сэра Уолтера обуревало желание во всех подробностях ознакомить Лео с наиболее памятными страницами своей жизни, а потом, очевидно, сопоставить их с достижениями самого принца. Сэр Уолтер преуспел в стрельбе из лука. А как с этим обстоят дела у Лео?

– Э-э… меня, естественно, обучали этому искусству, но, должен признать, мой брат владеет им куда лучше.

– Как насчет верховой езды, сэр? Уверен, вы – превосходный наездник. Подозреваю, принцев учат держаться в седле еще с пеленок.

– Увы, я – посредственный ездок.

– А ваша воинская служба? Что до меня, то я провел четыре года в Королевском военно-морском флоте. Это были лучшие годы моей жизни.

– Понимаю, – отозвался Лео. Эта игра уже успела ему прискучить. – Я тоже прослужил четыре года на флоте.

– Четыре года! Прекрасно, Ваше Высочество! – сказал сэр Уолтер, словно хваля мальчишку за успехи на крикетном поле. – Вы пробыли в Англии вот уже… Кстати, сколько именно?

Лео сделал глоток вина.

– Очень долго, как выяснилось. Так долго, что пришло время возвращаться в Алусию.

Мистер Францен коротко рассмеялся:

– Пришло время забыть о детских забавах, не так ли?

Лео не понял, что означали его слова, – то ли комментарий к тому образу жизни, который он вел в Англии, то ли просто замечание для поддержания разговора, но ему вдруг стало жарко. Обыкновенно он сам посмеивался над своей безалаберной жизнью, однако теперь устыдился того факта, что в возрасте двадцати девяти лет ему нечего предъявить самому себе и окружающим. Он подумал о веслорианских женщинах и о том, что им довелось вынести, пока он беззаботно прожигал свою жизнь.

– Но разве долг каждой порядочной женщины состоит не в том, чтобы выйти замуж? – Вопрос, заданный женщиной, которую Каролина нарекла Гусыней, заглушил гул голосов за столом, и Лео, заинтригованный, повернул голову в ту сторону.

– Почему вы обращаетесь с вопросом именно к ней? – осведомилась леди Дебридж. – Леди Каролина полагает, что женщине не стоит думать о замужестве до тех пор, пока она не примет эту мысль всем своим существом. – При этом она выразительно закатила глаза, давая понять, как относится к подобным заявлениям.

– Леди Дебридж, – вмешался в разговор сэр Уолтер. – Леди Каролина вольна иметь по этому вопросу собственное мнение.

– Быть может, ее мнение действительно таково, что не мешает ему оставаться ошибочным, – возразила леди Дебридж. – Женский век короток, и она должна выйти замуж скорее раньше, нежели позже, если рассчитывает произвести на свет наследника.

Каролина рассмеялась.

– Вот и я о том же, – сказала она. – Почему я должна беспокоиться о том, чтобы произвести на свет наследника, если я не желаю производить его?

– О боже, – пробормотала леди Хогарт. – Каролина, дорогая…

– Что именно вы хотите нам сказать, Каролина? – осведомилась Гусыня и выпрямилась.

– Мне одному кажется, что сия тема слишком деликатна для застольной беседы? – попытался исправить ситуацию сэр Уолтер.

– Разумеется нет, Уолтер, – ответила его супруга. – Мы все здесь взрослые люди, я права? Таков заведенный порядок вещей. Ты выходишь замуж, рожаешь наследников, и жизнь продолжается. И почему здоровая и честная женщина должна противиться этому? Леди Каролина, вы же не хотите сказать, что не желаете иметь детей?

– Конечно же нет, – заверила Каролина леди Дебридж. – Разумеется желаю.

Но слова эти явно противоречили выражению ее лица, и Леопольд даже задался вопросом: а вдруг она и впрямь не хочет иметь детей?

– Правда заключается в том, что я еще не думала об этом, поскольку до сих пор не встретила мужчину, с коим согласилась бы разделить столь благословенное событие.

– Дорогая, оглянитесь, – сказала леди Дебридж. – Не сомневаюсь, что здесь и сейчас вокруг вас достаточно джентльменов, только и мечтающих о том, чтобы разделить с вами это благословенное событие.

Кое-кто из гостей рассмеялся. Каролина улыбнулась, глядя по сторонам:

– Да, эти джентльмены достойны восхищения. Но я хотела бы надеяться, что их интерес ко мне не ограничивается исключительно размерами моего приданого.

Кто-то приглушенно ахнул. Лео же едва не рассмеялся в голос. Были времена, когда он первым возмутился бы подобной дерзостью с ее стороны, но сегодня он лишь откинулся на спинку стула, наслаждаясь от души. Эта женщина категорически отказывалась следить за своим языком. Его восхищало ее стремление всегда говорить одну только правду.

Вот и сейчас она вызывающе посмотрела на тех, кого шокировали ее слова.

– Прошу прощения, я выразилась чересчур прямо? Пожалуй, мне все-таки не стоило высказывать вслух то, что, как нам всем известно, является истинной правдой, – и она негромко засмеялась.

– Каролина, – строгим голосом обратился к ней дядя. – Думай, что говоришь.

– Хорошо, дядя. – Улыбнувшись, она подалась вперед. – Но чьи чувства я должна щадить? Если кому и следует обижаться, так только мне, разве нет?

– О боже мой! – воскликнула леди Хогарт, возведя очи горе.

– То, что вы говорите, может быть правдой, леди Каролина, – заявила Гусыня. – В конце концов, единственная причина, по которой всем в Лондоне известна величина вашего приданого, заключается в том, что вы сами об этом рассказываете.

– Только не я. Впрочем, не могу сказать того же о моем брате.

Кто-то из сидящих за столом коротко рассмеялся.

– В таком случае меня, например, нисколько не заботит размер вашего приданого, леди Каролина, – клятвенно заверил ее лорд Лэдли.

– Полагаю, принца Леопольда это тоже нисколько не заботит, не так ли? – осведомилась Гусыня и улыбнулась Лео. – По сравнению с теми суммами, которыми он распоряжается, ваше приданое выглядит смехотворным.

Леди Дебридж, сдавленно фыркнув, сказала:

– Принц не принадлежит к числу ее поклонников, Кэтрин.

– Как я уже говорил, – вновь вмешался в разговор Лэдли, – мне нет дела до размера вашего приданого.

– Благодарю вас, милорд, – ответствовала Каролина.

– Как бы то ни было, я согласен с леди Каролиной, – негромко проговорил виконт. – Приданое – важная часть брачной сделки, и размер его следует принимать во внимание. И любой джентльмен, который утверждает обратное, просто обманывает сам себя, – продолжал он, демонстративно глядя на Лэдли.

– Но приданое не может служить заменителем любви! – заметила леди Хогарт.

– Пожалуй, не всегда, – вновь высказался лорд Эйнсли.

Лео разглядел смешинки в глазах Каролины. Она явно получала удовольствие оттого, что разожгла этот маленький пожар.

Когда с едой было покончено и гостям предложили вернуться в гостиную, Лео откланялся. Он тихонько попрощался с сэром Уолтером и поблагодарил его. Перешагнув порог гостиной, он едва не столкнулся с Каролиной и еще одной женщиной, имя которой уже благополучно позабыл.

– О! – воскликнула Каролина и улыбнулась ему. – Вы уже уходите?

– Да.

– Прошу прощения, – сказала стоявшая рядом с Каролиной женщина и юркнула в гостиную.

Каролина отреагировала на ее бегство удивленным смешком.

– И что, по-вашему, это должно означать? – Она вновь одарила его улыбкой. – Надеюсь, вечер вам понравился, Ваше Высочество.

Ему отчаянно хотелось поцеловать ее.

– Еще как!

Ему хотелось взять ее за руку и увести отсюда. Ему хотелось уложить ее в постель и медленно раздевать.

– Передать Беку, что вы еще заглянете к нему?

Он не ответил. Ему вдруг стало трудно дышать. Он знал то, что не было известно ей, – очень скоро он уедет, причем с пятью женщинами, если сумеет все сделать правильно. И, уехав, он едва ли когда-нибудь вернется в Англию. А если это и случится, то очень нескоро. И смысла заезжать в дом под номером 22 по Верхней Брук-стрит больше не было, разве что для того, чтобы поцеловать ее. Ему так хотелось прижать ее к себе и поцеловать, что сердце его разразилось барабанным боем, грозя выскочить из груди.

А ее улыбка стала шире – она словно бы ощущала, какие чувства разгорелись в его сердце.

– Непременно загляну. Иначе нельзя, если я собираюсь просить вашей помощи для того, чтобы заполучить приглашение на бал у Пеннибейкеров.

– О боже! Вы его еще не получили? – Она подалась к нему. – Так вы действительно повеса?

– Каюсь, виноват.

Она вновь рассмеялась, придвинулась к нему, запрокинула голову и пробормотала:

– Вам придется самому найти способ попасть на бал к Пеннибейкерам. – С этими словами она отстранилась от него и направилась в сторону гостиной, мимолетно коснувшись его руки своими пальчиками, а перед тем как исчезнуть в салоне, обернулась и одарила его обворожительной улыбкой.

Он подождал, пока она окончательно не скрылась из виду, после чего зашагал к входной двери, где получил у лакея свою шляпу и накидку.

Ощущения, которые испытывал Лео, были очень странными. Его словно распирало изнутри. Ему казалось, будто что-то неведомое распускается у него в душе.

И тут он понял, что с ним происходит, – он влюбился.