Нежный яд. Признания

Глава 28

Поскольку убийство Клариси было тесно связано с другим преступлением – кражей бриллиантов и подменой их на фальшивые, то дело это оставалось по-прежнему не закрытым. По этой причине и Валдомиру получил только часть наследства – акции Клариси, но не ее имущество.

Квартира, в которой прежде жила Клариси, все еще стояла опечатанной, ее нельзя было ни сдать внаем, ни продать. А арендную плату все равно приходилось вносить, и делал это Клаудиу, на чье имя по доверенности была оформлена квартира Клариси.

Как человек совестливый и законопослушный, он исправно, в строго определенный срок выкладывал деньги из собственного кармана, чтобы не наращивать пеню. Но в конце концов ему это надоело, и он, преодолевая смущение, очередной платеж предложил оплатить Валдомиру, который все равно когда-нибудь должен был получить данную квартиру по наследству.

Валдомиру взял на себя обязательства по оплате и в беседе с Сандовалом посетовал на то, что в этой квартире нельзя поселиться.

- Мне бы она сейчас пришлась очень кстати, потому что я фактически не имею собственного жилища. Ты бы оборудовал тут какой-нибудь топчанчик, чтобы я мог ночевать у себя в кабинете.

- Маетесь вы дурью! – проворчал в ответ Сандовал.

- Нет, мне действительно негде жить, - нисколько не обидевшись на старика, сказал Валдомиру. – В последние дни я ночевал у Фортунату. Но вчера Женинья привезла его домой из больницы. Я не хочу их стеснять.

- Выходит, дона Женинья простила его?

- Да. Она при мне сказала Фортунату в больнице: «Я бы не простила тебе только одного – если бы ты сейчас умер. А все остальное – прощаю!»

- Вот видите, все друг друга прощают и в конце концов мирятся, - назидательно промолвил Сандовал. – Только вы упорствуете. Вместо того чтобы устраиваться тут на топчане, шли бы в свою квартиру, к своей любимой женщине, к своему ребенку, который хоть и не родился еще, но в отцовском присутствии нуждается уже сейчас!

- А не слишком ли много ты на себя берешь? – одернул его Валдомиру. – Твое дело – установить здесь топчан. А в своей личной жизни я сам как-нибудь разберусь!

Однако старания Сандовала все же не пропали даром, потому что после работы Валдомиру поехал прямо к Лавинии.

- Можно, я войду! Мне надо взять тут кое-какие вещи, - пояснил он цель своего приезда.

Лавиния поняла, что это лишь предлог, и с интересом ждала, что будет дальше.

- Ты можешь жить тут сколько угодно, - сказал между тем Валдомиру. – Я теперь вообще сюда приходить не буду – Сандовал оборудовал мне уголок на фабрике…

Лавинии стало жалко его. Помимо собственной воли она смотрела на Валдомиру с нежностью и сочувствием.

А он, перехватив этот взгляд, растрогался и неожиданно для нее спросил:

- Ты правда меня любишь?

Застигнутая врасплох, Лавиния в ту же секунду ответила:

- Да! Я не представляю своей жизни без тебя!

Ее слова упали на благодатную почву, заботливо подготовленную Сандовалом. Ради таких слов Валдомиру, в общем, и ехал сюда. Поэтому он с легкостью подчинился внезапному порыву и сам признался ей в любви:

- Я тоже не могу без тебя жить! Ты нужна мне! Я люблю тебя!

Осыпав Лавинию поцелуями, он понес ее на руках в спальню. Она не сопротивлялась, отвечая ему такими же страстными поцелуями, пока Валдомиру не сказал: «Я никуда тебя не отпущу!»

Это были обычные слова, какие в подобных случаях говорят друг другу влюбленные, но Лавинии, напуганной горьким опытом, почудился тут некий зловещий смысл. Она подумала, что Валдомиру всего лишь хочет усыпить ее бдительность, и, резко оттолкнув его, заявила:

- Не смей ко мне прикасаться! Уходи! Я не такая дура, чтобы поверить в твои признания. Это всего лишь твоя очередная уловка! Ты решил удержать меня тут любой ценой до рождения ребенка. Ты по-прежнему хочешь отобрать его у меня!

- Да ты просто психопатка! – обиделся Валдомиру. – С тобой невозможно общаться по-человечески. Ты если не врешь, так издеваешься надо мной, а чего-либо хорошего я от тебя вообще никогда не видел. И вся твоя пресловутая любовь ко мне тоже не более чем блеф! Ты мне противна, омерзительна! Прощай!

Он ушел, а Лавиния, горько рыдая, вновь вспомнила о бриллиантах. Вот бы найти их и уехать куда-нибудь подальше, где можно было бы навсегда вычеркнуть из своей жизни Валдомиру!

Припарковав машину на стоянке вблизи «Мармореала», Режина открыла дверь, чтобы выйти, но дорогу ей преградил Марселу Барони. Он был в темных очках, однако это не помешало Режине узнать его.

- Уйдите, пока я не позвала полицию! – заявила она. – С преступниками я не общаюсь!

- Тише, тише! – властно произнес Барони, не обращая внимания на ее заявление и спокойно усаживаясь на заднее сиденье. – Заводи мотор. А теперь поезжай в какое-нибудь тихое место, где можно спокойно поговорить.

- У меня нет желания с вами разговаривать!

- Оно появится, если я скажу тебе, что речь пойдет о бриллиантах.

- Ладно, поедем, - согласилась Режина.

Свернув на тихую улочку и притормозив у обочины, она выслушала Барони. Он сказал, что сейчас бриллианты нужны ему больше чем когда-либо, и попросил ее внимательно подумать над предсмертными словами Клариси, почерпнутыми им из уголовного дела.

- За мгновение до смерти она произнесла: «Пресвятая Дева Мария». Эти слова были, на мой взгляд, истолкованы слишком буквально – как обращение к Богородице, у которой умирающая искала защиты. Впрочем, не исключено, что так оно и было в действительности… И все же я прошу тебя подумать, не кроется ли тут какая-то иная информация! Вполне возможно, что Клариси, чувствуя приближающуюся смерть, обращалась вовсе не к Богородице, а всего лишь… к Аделму! Допустим, хотела сказать ему, где спрятаны бриллианты. Расспроси его подробнее. Пусть он вспомнит, с какой интонацией были произнесены эти слова. Тогда нам станет более понятным контекст…

- Я спрашивала его, - разочарованно махнула рукой Режина. – Об интонации тут вообще говорить не приходится. У Клариси уже не было сил. Она просто вымолвила эти слова на последнем издыхании – без всякой интонации.

- Но при этом она смотрела в глаза Аделму? Или взгляд ее был отрешенным?

- Насколько я помню, он говорил, что она смотрела на него. Да, точно! Он еще не переживал, что видел в ее глазах страдание и мольбу о помощи, а сделать ничего не мог.

- Ну, это уже эмоции. Ты на них не слишком сосредотачивайся, - посоветовал Барони. – А задумайся все-таки над последними словами Клариси.

Он оставил Режине номер телефона, по которому она должна была позвонить, если что-то вспомнит, и вышел из машины.

Режина вернулась в «Мармореал», закрылась у себя в кабинете и стала внимательно читать протокол допроса Аделму.

Ничего нового она оттуда не извлекла, но теперь ее не покидала уверенность в том, что Клариси действительно хотела этой фразой сообщить Аделму, где спрятаны бриллианты.

«Может быть, в иконе? – подумала Режина. Причем в какой-нибудь иконе, хорошо известной им обоим, - и Клариси, и Аделму. Возможно, она хранилась у Клариси дома, Аделму, бывая там, видел ее, они могли говорить об этой иконе. Если у нее имелась какая-то особая история…»

Режина стала припоминать, не видела ли она иконы, когда приходила к Селме и долго с ней говорила. Нет, вроде бы не видела. Хотя… Богородицу она точно видела! Только это была не икона, а статуэтка – бронзовая или гипсовая, стилизованная под бронзу!

От такой догадки Режину бросило в жар.

Она стала лихорадочно листать протоколы, проверяя, не упоминается ли там где-нибудь та статуэтка.

Потом ее окончательно одолело нетерпение. Чем рыться в этой папке, не лучше ли съездить на бывшую квартиру Клариси и попытаться проникнуть в нее! Или хотя бы разузнать, куда подевались вещи Клариси и Селмы, хранившиеся прежде в этой квартире.

Не мешкая больше ни секунды, Режина запихнула папку в ящик стола и поехала на квартиру Клариси.

Увидев, что она опечатана, Режина позвонила в дверь к соседям. Представившись дальней родственницей Клариси, сказала, что хотела бы взять на память альбом с фотографиями, но не знает, куда и кем были вывезены отсюда вещи Клариси.

- А их никто и не увозил, - сообщила соседка. – Тут все осталось на своих местах. Меня приглашали понятой, когда делали обыск. Потом при мне же опечатали дверь. Так она и стоит опечатанной до сих пор.

- Что же мне теперь делать? Идти в полицию? – растеряно произнесла Режина, продолжая оставаться в избранном ею образе.

- Я думаю, вам сначала надо повидаться с сеньором Клаудиу, - сказала соседка.

Режина изобразила полное неведение:

- Кто это такой? И чем он мне сможет помочь?

- Это бывший адвокат Клариси. Я звоню ему, когда приходят счета на оплату квартиры. Он их забирает и оплачивает.

- Да? – совершенно искренне изумилась Режина.

- Да, представьте себе! Такой благородный человек. Я могу дать вам его телефон.

- Спасибо, буду вам очень признательна.

Заполучив абсолютно не нужный ей телефон Клаудиу, Режина вернулась к машине и позвонила Марселу Барони:

- Я знаю, где спрятаны алмазы!

- Где?! – воскликнул он.

- Скажу при встрече. Сегодня вечером.

Аделму, возвращавшийся домой в сумерках, на одном из перекрестков заметил машину, которую он мог бы узнать из тысячи подобных, потому что она принадлежала Режине.

Невольно засмотревшись на машину, Аделму увидел также и севшего в нее мужчину. Это был Марселу Барони. Аделму узнал его.

Значит, Режина продолжает общаться с Барони, даже зная, что он преступник! Если до Аделму дошли слухи о том, что Барони скрывается от полиции, то Режине тем более это должно быть известно. Так какие же общие интересы могут быть у нее с этим типом? Неужели она вместе с ним затевает какое-то преступление?…

Остановив проезжавшее мимо такси, Аделму велел водителю ехать вслед за автомобилем Режины.

Анализировать, зачем он это делает, Аделму было некогда. Да и вряд ли бы он смог в том состоянии докопаться до истинной причины своего поступка. Среди побудительных мотивов, толкнувших его на преследование Режины, было все: и желание развеять возникшие подозрения в ее преступных замыслах, и возможность удержать ее от рокового шага, если бы пришлось убедиться в обратном, и – элементарная ревность. Какой из этих мотивов преобладал над остальными, разобраться было трудно, да и не так уж важно. Аделму все равно уже ехал в такси, неотступно следуя за Режиной и ее спутником.

К большому удивлению Аделму, Режина остановилась возле дома Клариси. И хотя в доме было достаточно много жильцов, Аделму не секунды не сомневался в том, что Режина и Барони направятся именно в квартиру Клариси. Он даже знал, зачем – искать бриллианты!

Его догадка оказалась верной. Осторожно прокравшись по лестнице вслед за искателями сокровищ и притаившись на площадке этажом ниже, Аделму увидел, как Барони открыл входную дверь какими-то отмычками и вместе с Режиной вошел в пустующую квартиру Клариси.

Теперь у Аделму наконец появилась возможность подумать, что делать дальше. Звонить в полицию? И потом объяснять, как и почему он оказался в доме Клариси в момент преступления?… Нет, связываться с полицией у Аделму не было никакого желания. На своем печальном опыте он знал, чем это может для него кончиться, и поэтому не мудрствуя лукаво решил просто подождать, что будет дальше.

Тем временем Режина и Барони столкнулись с неожиданным препятствием. Войдя в квартиру, Марселу щелкнул выключателем, и свет, едва вспыхнув, тотчас же погас.

- Пробки вышибло, - сказал Барони. – Но тратить время на поиски щитка мы сейчас не будем. Лучше займемся поисками статуэтки. Ты помнишь, где она стояла?

- Да, - ответила Режина. – В гостиной.

Освещая себе дорогу с помощью зажигалки, Барони прошел в гостиную, нашел там подсвечник со свечами, зажег их. Режина осмотрелась по сторонам, но статуэтки на прежнем месте не увидела.

- Кто-то нас опередил. Статуэтка исчезла, - промолвила она упавшим голосом.

- Не спеши с выводами, - одернул ее Барони. – Ищи в других местах.

Режина сделала несколько шагов по комнате, но, споткнувшись о какой-то предмет, оказавшийся у нее под ногами, едва не упала.

Барони с подсвечником поспешил ей на помощь и вдруг воскликнул:

- Вот это да! Ты споткнулась о Богородицу!

Он поднес горящие свечи поближе к полу, и Режина увидела лежавшую там статуэтку, расколотую надвое.

- Да, это она, - подтвердила Режина. – Только бриллианты из нее уже кто-то выпотрошил… И я, кажется, догадываюсь кто!

- Ну говори! – нетерпеливо подстегнул ее Барони.

- Клаудиу, бывший адвокат Клариси. Он долго вносил плату за эту квартиру, и наверняка у него имеется ключ от нее.

- Но дверь была опломбирована, - напомнил Барони.

- Мы же не рассматривали эту пломбу. Возможно, она фальшивая, - резонно возразила Режина.

- Где живет этот Клаудиу? – спросил Барони.

- Я не знаю. У меня есть только его телефон.

- Годится! – обрадовался Барони и тотчас же позвонил Клаудиу по своему мобильному телефону.

Однако автоответчик доложил ему, что Клаудиу нет дома и найти его можно будет только завтра в офисе.

- Я знаю, где находится его офис, - сообщила Режина.

- Отлично! Значит, завтра с утра я нанесу ему визит! – сказал Барони. – А теперь пойдем отсюда.

Погасив свечи, они вышли. Входную дверь только притворили за собой, так как замок был сломан.

По их печально-озабоченным лицам Аделму понял, что бриллиантов они пока не нашли, но прекращать поиск не собираются. В то же время его удивило, почему они так скоро покинули квартиру Клариси. Аделму бы на их месте поискал подольше, пошарил бы по всем уголкам… Впрочем, ему ничто не мешает сделать это сейчас. Дверь открыта, заходи и, пожалуйста, обследуй все уголки!

Проследив за Режиной и Барони, Аделму убедился, что они уехали, и вернулся в дом.

Однако, войдя в квартиру Клариси, он окунулся в непроглядную тьму. Выключатель не сработал, и Аделму стало ясно, что квартира обесточена. А поскольку он не курил, то и зажигалки у него с собой не было. Безуспешно поискав по всей квартире спички – впотьмах, на ощупь – он поудобнее устроился в кресле и решил дождаться здесь утра.

Проснулся Аделму с рассветом. Голова болела, ноги затекли.

Умывшись холодной водой, он почувствовал себя бодрее и начал поиск. Осмотрел ящики стола, затем стал простукивать стены и шкафы, но никаких скрытых пустот, указывающих на тайник, не обнаружил и перешел к исследованию пола.

И тут ему сразу же бросились в глаза осколки статуэтки…

«Пресвятая Дева Мария», - припомнил он последние слова Клариси и понял, что она пыталась сказать ему, где спрятаны бриллианты.

«Только слишком поздно понял!» - выругал себя Аделму. Кто-то оказался гораздо догадливее. Но кто? Режина и Барони вчера ушли ни с чем. Наверняка они тоже сумели верно расшифровать слова Клариси, но увидели разбитую статуэтку и потому сразу же отсюда вышли. Теперь все стало на свои места.

Понимая, что больше ему здесь делать нечего, он вышел из квартиры и поехал в офис к Клаудиу – сказать тому о сорванной пломбе и сломанном замке, а заодно и расспросить его о разбитой статуэтки.

Но раньше всех в офисе Клаудиу оказался Марселу Барони. Он проник туда каким-то своим, одному ему доступным способом. И когда порог собственного кабинета переступил Клаудиу, Барони вышел ему навстречу, угрожая пистолетом.

- Кто вы такой? Что вам здесь нужно? – спросил Клаудиу, стараясь сохранить хладнокровие.

- Мне нужны бриллианты! – ответил Барони, зловеще усмехаясь.

- Вы сумасшедший? – догадался Клаудиу.

- Отнюдь нет, - возразил ему Барони. – Мне нужны бриллианты, которые ты, тихоня, похитил в квартире Клариси Рибейра!

- Нет, вы все-таки сумасшедший! – огорченно покачал головой Клаудиу. – Но самое ужасное не это, а то, что у вас в руках оружие. Может, вы уберете его от греха подальше?

- И не надейся! – угрожающе произнес Барони. – Я вышибу из тебя мозги, если ты добровольно не отдашь мне те камешки, что скрывала в себе гипсовая Богородица!

- Какая еще Богородица?! – возмутился Клаудиу.

- Та, что стояла в гостиной у Клариси. Ведь это ты ее разбил и забрал себе алмазы, не отпирайся!

Клаудиу, совсем уж было решивший, что попал в лапы к какому-то психически больному охотнику за сокровищами, облегченно вздохнул.

- Ах, вот вы о чем!… О разбитой статуэтке!…

- Статуэтка мне и даром не нужна, - поправил его Барони. – Меня интересуют алмазы, которые в ней хранились, но куда-то исчезли.

- К сожалению, вы обратились не по адресу, - развел руками Клаудиу. – Я помню ту статуэтку, но впервые слышу, что в ней хранились алмазы. Вероятно, тот, кто убил дону Селму, украл и алмазы.

- Почему ты так думаешь?

- Потому что комиссар полиции вызвал меня на квартиру доны Селмы после ее убийства и попросил определить, какие вещи остались на месте, а какие пропали. Я точно помню, что та статуэтка была разбита. Ее осколки валялись на полу. Но поскольку ни я, ни комиссар не знали, что в ней были спрятаны бриллианты, то мы и не придали этому особого значения. Подумаешь, разбилась какая-то гипсовая безделушка!

Барони, до той поры державший Клаудиу под прицелом, опустил пистолет. Ему стало ясно, что Клаудиу говорит правду и бриллиантов он не брал. Но где же теперь искать их?

Пока Барони соображал, что ему делать дальше, за дверью послышались шаги.

- Обо мне – ни звука! Не то пристрелю! – прошипел Барони и спрятался за шкафом.

В кабинет вошел Аделму.

- Слушай, тут такая история приключилась! – начал он, обращаясь к Клаудиу. – Ночью в квартиру Клариси ломились Режина и Марселу Барони, который скрывается от полиции. Я думаю, они искали там алмазы Валдомиру Серкейры…

Больше он ничего не смог сказать, потому что Барони ударил его по затылку рукояткой пистолета. Аделму рухнул на пол, потеряв сознание.

- А тебя я пристрелю, если поднимешь шум, - пригрозил Барони Клаудиу. – Быстро выкладывай ключ от офиса!

Клаудиу послушно выполнил его требование.

А Барони вырвал из розетки провод телефона, взял аппарат с собой и, заперев дверь снаружи, скрылся.

Аделму тем временем пришел в себя. Клаудиу объяснил ему, что тут случилось, и сказал:

- Помоги мне вышибить дверь. Я дожжен срочно сообщить обо всем Серкейре – он мой клиент.

- Нет, подожди, - остановил его Аделму. – Не говори ему пока ничего. Дай мне два дня, и я найду эти чертовы алмазы! У меня только что появилась идея, которую я должен проверить!

- Но почему ты не можешь проверить ее, скажем, в присутствии Валдомиру?

- Потому что он обвинит меня в посягательстве на его алмазы. А так я найду их ради своей сестры. Она отдаст их Валдомиру Серкейре в обмен на то, чтобы он отказался от своей навязчивой идеи отобрать у нее ребенка!