Путь к сердцу

13

После того, как мы перекусили в небольшом ресторанчике, расположенном в отдельной зоне отдыха в зоопарке, было принято решение съесть еще по мороженому в рожке. Мы взяли по три шарика с разными вкусами. Причем Ирина Викторовна с сыном выбрали одинаковый набор.

Мы двигались по району с вольерами парнокопытных. Точнее, это были даже не вольеры. Огромные огороженные участки земли, где резвились олени, лоси, какие-то козлы с устрашающими витыми рогами, лани с детенышами. Марат, размахивая рукой, рассказывал нам о животных, мимо которых мы шли. Вернее сказать, он рассказывал мне, потому что Ирина Викторовна явно все это уже слышала. А мне было интересно. Настолько, что я забыла о мороженом, и вспомнила о нем, только когда оно начало таять. Пока я пыталась слизнуть с пальца подтаявшую массу со вкусом лесных ягод, одновременно стараясь не пропустить ничего из того, что говорил мой юный экскурсовод, сам Марат так увлекся рассказом, что, в очередной раз махнув рукой и указывая на маленького олененка, похожего на Бэмби, его мороженое полетело в том же направлении, а в руке у мальчика остался только рожок. Я молча наблюдала за его реакцией, не зная, что надо делать в такой ситуации. Он заплачет? Расстроится? Устроит истерику и скажет, что хочет домой? Что? Что делают в таких случаях одиннадцатилетние дети?

Но он меня удивил. Он посмотрел на лежащие на земле шарики, которые превратились в сплошное разноцветное месиво, потом перевел взгляд обратно на рожок, потом снова на месиво, и, пробормотав что-то вроде «неожиданно», начал смеяться. Я тоже улыбнулась, понимая, что, похоже, неуклюжесть – это у них семейное. Ирина Викторовна, тоже наблюдающая за ним, присоединилась к сыну, и они стали смеяться уже вдвоем.

– Мам, я, похоже, у тебя криворукий, – отсмеиваясь, сказал Марат и начал грызть вафельный рожок.

– Ты у меня самый лучший, – с нежной улыбкой сказала она, поцеловав его в макушку. – Держи. И продолжай свой рассказ. Только не маши мороженым, я прошу тебя, еще не хватало, чтобы ты Марину или кого-нибудь из посетителей им «угостил», – с этими словами она протянула ему свой рожок.

– Не надо, это твой, – он покачал головой, хотя было видно, что ему хотелось согласиться.

– Держи, ты нам тут лекцию проводишь, тебе нужны силы, – она снова протянула ему мороженое, и на этот раз он его взял.

– Ладно, тогда с меня вечером ужин, – улыбаясь, ответил мальчишка, и мы направились дальше.

– Возьмите, я его не ела, – я протянула женщине свой рожок, когда мы отошли от вольера с Бэмби.

– Нет-нет-нет, что вы, – замахала она руками, отказываясь.

– Ирина Викторовна, правда, я взяла его за компанию, я не очень-то люблю мороженое. Серьезно, – я смотрела на нее самыми честными глазами.

– А я люблю, – улыбаясь, как ребенок, она схватила мой рожок и посмотрела на меня, – спасибо.

– Не за что, – кивнула я. – А что значило «с меня вечером ужин»? – спросила я, когда Марат ушел куда-то вперед нас.

– Значит, он будет готовить ужин, – ответила женщина, откусывая мороженое. Забавно. Она не лизала его, а откусывала. Также, как и я.

– Он… готовит? – искренне удивилась я.

– Да. С девяти лет. Более того, ему нравится.

– С ума сойти. Ни разу не видела ребенка, да еще и мальчика, который готовит. Не то чтобы у меня много знакомых детей, но все же, – пробормотала я.

– Он… – она сделала паузу, будто раздумывая над тем, стоит ли мне говорить то, что она хотела сказать. – Он не совсем обычный ребенок. Не как все.

– Не совсем обычный? – я посмотрела на идущего впереди Марата и не нашла в нем ничего странного. По крайней мере, внешне. Да, он, безусловно, был очень умным и умел готовить, но это, скорее, одаренность. Хотя в этом, может, и была его необычность?

– Когда он родился и был совсем маленьким, он уже тогда не доставлял мне хлопот. Он почти никогда не плакал и не капризничал. Он рано начал разговаривать и, честное слово, иногда я задумываюсь, так ли это хорошо, – усмехнулась она. – Когда ему было пять, стало ясно, что обычная школа ему не подойдет. Ему там будет просто скучно. Он уже отлично читал, считал и писал. Так что, стало ясно, что нужно искать ему что-то… особенное.

– Особенное? – мы прошли еще несколько вольеров, и оказались в районе «Сафари», где были львы, тигры, гепарды, леопарды и множество других представителей фауны из того же ореола обитания. Марат уже доел мороженое и теперь фотографировал крупного льва, вокруг которого ходила львица.

Мы подошли ближе и встали чуть в стороне, чтобы не мешать остальным посетителям зоопарка смотреть на животных.

– Да. Я нашла несколько частных школ с углубленной программой. Многие выпускники таких заведений потом уезжают учиться за границу по приглашению. Но попасть туда, оказывается, не так просто. Боже, там такие тесты на вступительных экзаменах, – она покачала головой, делая большие глаза.

– Экзамены? В школу?

– Да. Много тестов для определения его знаний, мышления, логики и еще кучи всего. У него были очень высокие результаты по всем заданиям.

– Это… Это круто. Он… Как это называется… Вундеркинд? – спросила я, глядя на затылок мальчика.

– Ну, не то чтобы. Но что-то вроде этого. Он очень быстро учится и все схватывает налету. У него много интересов. Но все они так или иначе связаны с медициной. Я стараюсь не мешать ему и поддерживать во всем. Думаю, когда он подрастет, тогда сможет определиться наверняка, чем ему хочется заниматься.

– Мне кажется, он станет известным человеком, – пробормотала я, наблюдая, как Марат направляется к нам, широко улыбаясь. В этот момент он был не гением. А обычным одиннадцатилетним мальчишкой, который хорошо проводит время.

Мы вышли из зоопарка, когда на часах было почти семь вечера. Стоя на парковке, я обсуждала с Маратом музыкальные группы, которые нравились нам обоим, а Ирина Викторовна смотрела на нас так, будто мы были с другой планеты.

Наконец, поняв, что им пора ехать, я попрощалась и, пожелав им хорошего пути, направилась к своей машине, раздумывая о том, как же было все же странно встретить их в зоопарке.

Но, тем не менее, я не могла не признать, что компания Ирины Викторовны и ее сына была мне приятна. Давно я так хорошо не проводила с кем-то время. Ну, помимо Вени, конечно.