Пылающая для Древнего. Пепел

Глава 13

Все эти три недели я мечтала, чтобы он не вернулся из этого похода, но в то же время испытывала гнетущий меня страх, что будет, если он не вернется? День за днем меня изводила необъяснимая тревога, мучила непривычная нервозность, заставляя ходить из угла в угол, как загнанный зверь, а еще эта тоскливая бессонница… Она выводила меня из себя, казалось, что все эти чувства чужие, не мои, будто кто-то другой их мне навязал.

Рашит приносил мне успокаивающие отвары, зажигал необычные сладковатые благовонии, которые помогали заснуть, но я тушила их сразу, как только он уходил, мне и так не хватало здесь воздуха. Я не хотела гулять по их саду, даже вид из окна мне претил. Мне ничего не хотелось, я чрезмерно уставала из-за жуткого волнения и от того, как оно меня переполняло до самых краев, я просто не знала, что с этим делать. Складывалось ощущение, что я могу взорваться в любой момент или впасть в апатию и пролежать так в кровати весь день, смотря в потолок.

Последние несколько дней меня изрядно истощили, я перестала выходить из своей комнаты и не могла заставить себя что-то сделать. Я будто утратила что-то очень важное. Служанка продолжала носить еду на подносе, а я послушно ее поглощать, не чувствуя ее вкуса и аромата, лишь бы жить, ведь умирать я больше не собиралась. Садира же, напротив, перестала заходить следом за служанкой и презрительно наблюдать за тем, как я ем, чтобы снова кинуть колкость в мою сторону и скрыться за дверью. Она благополучно забыла о моем существовании, как и Шрам, которого приставил ко мне Иштар. Он следил за каждым моим шагом, но в последние дни тоже оставил эту затею, только иногда заглядывая в мои покои.

В обеденном зале становилось нестерпимо шумно, слуги готовились к какому-то празднику, но мне было уже настолько всё равно, пусть хоть весь мир сгорит дотла. Я так сильно хотела спать, что не обращала внимания на недовольное бурчание Рашита над моей головой, который вскользь упомянул о готовящемся свадебном обряде, и о том, что скоро вернется господин.

— Уйди, я тебя умоляю. Я так хочу спать, — зевая, сказала ему, прикрывая глаза.

Я впервые за долго время захотела спать сама, без горьких отваров и удушливых благовоний.

Проснулась оттого, что меня сильно знобило, бросало сначала в холод, потом в жар. Низ живота горел адским пламенем. Слабый стон вырвался из моей груди от случайного прикосновения к своей коже. Я покрылась бисеринами пота, а ночная рубашка стала неприятно прилипать к телу. Через несколько минут зверьское возбуждение накрыло меня с головой. Мои мысли снова вернулись к этому мужчине, что мучил меня по ночам своими волнующими образами. С тех самых пор, как Иштар покинул этот дом, я испытывала непреодолимое влечение к нему.

Перед глазами его бронзовое, обнаженное тело. Как обладал мной, ласкал мое тело, изучая его изгибы. Протяжно выдохнула, опуская ладонь между ног. Я бесстыдно представляла прикосновение его горячих губ там внизу, мечтала снова оказаться под тяжестью его тела.

Дьявольская похоть к Иштару сжигала меня своим жаром, живым ненасытным вожделением, агрессивной жадностью сейчас обладать этим мужчиной.

Разум возражал, паниковал, пытаясь заставить меня прекратить это, но тело говорило обратное. Мои пальцы пытались снять постыдную горячку, я представляла его сильные грубые пальцы на своей голой груди, как они оставляют после себя красные отметины на моем теле, его вздутые вены на мускулистых руках и упругий обнаженный рельефный торс с капельками манящей влаги.

Сдавленно всхлипнула.

Я никогда не ласкала себя сама, но интуитивно знала, что мне нужно делать, чтобы унять этот голод и не сгореть от животного желания. Пальцы сами опустились на пульсирующий от возбуждения узелок, а воображение воплощало мои самые сокровенные желания: его руки на моих бедрах, горячий рот на моей груди, язык, дразнящий вытянувшиеся соски. Закусила губу от вырывающегося стона, пальцы быстро увлажнились, а перед глазами заплясали черные точки. Я сжала рукой горячую грудь, приоткрывая рот, давая вырваться громкому стону наружу, не волнуясь о том, что кто-то может услышать.

Я сходила с ума по рукам того, кого ненавидела всей своей душой, но словно в сумасшедшем бреду не могла прекратить свое помешательство.

Дверь с силой распахнулась в мои покои. Сон и явь смешались в моей голове, но глубоко внутри я желала, чтобы это было реальностью, и он смог унять этот жар внизу живота. Дверной проем загородила мощная широкоплечая фигура мужчины. Иштар был в расстегнутой рубашке, его мускулы блестели от пота. Я не могла оторвать от него взгляд, чувствуя, как чернота его глаз затягивает меня всё глубже без надежды на возвращение. Я отчетливо слышала его тяжелое и напряженное дыхание, как будто он находился рядом со мной, чувствовала, как с вожделением смотрит на меня. Каждой клеточкой своего тела я остро ощущала его присутствие, и мне это нравилось: эти новые ощущения, тяжесть его дыхания, аромат возбуждения…

Его глаза загорелись красным пламенем, вытягивая зрачок в острые черные иглы. Иштар с упоением продолжал рассматривать меня. Стоял там, наблюдая. Отвела взгляд от него, запрокидывая голову назад, впиваясь глазами в темный потолок. Моя рука продолжала играть с нежной плотью, а низ живота болезненно ныл. Щеки обожгло жгучее пламя, а тело вспыхнуло, словно факел. Я стала стягивать ночнушку, задевая ею свои тугие соски. В горле перехватило дыхание, и я едва слышно прошептала:

— Иштар… — собственный голос был хриплый, слабый, неузнаваемый.

На мгновение Иштар замер, глубоко втянув воздух.

Громкий стон слетает с моих губ, а приятная судорога накрывает взмокшее тело, распаляя его сильнее, не отпуская и не давая расслабиться, превращая нарастающее возбуждение в очередную бесконечную пытку…

Иштар шагнул внутрь. От его тела шел такой невыносимый жар, будто я оказалась в самой преисподней.

Лунный свет, льющийся из окна, перегородила его высокая фигура. Затуманенным взглядом я взглянула на его распущенные иссиня-черные волосы, захотелось пройтись по ним рукой и притянуть за них к своим губам, чтобы ласкал меня ими, прошелся своим умелым языком между моих ног… Сжала ладонь своими бедрами.

— Раздвинь ноги, — властно сказал он мне грудным хриплым голосом.

И от этого голоса у меня вспыхивают перед глазами мерцающие огни.

— Я хочу видеть тебя, раскройся для меня, — нетерпеливо произнес он, скидывая походный кожаный плащ на пол и стаскивая с себя кожаные ленты с оружием.

Я позволяю унести себя в это сладострастный порок. Распахиваю свои бедра для него, он медленно опускается на низкую кушетку перед кроватью, впиваясь своими огненными глазами в мою шелковистую плоть, что блестела от влаги.

— Раздвинь свои складочки для меня.

Делаю, как велит.

— Да, вот так, — хрипит он, а меня разрывает от этого еще сильнее.

Слезы текут по щекам. Низ живота невыносимо пылает, а возбуждение только усиливается. Пот стекает ручьем, не могу остановиться, продолжая медленно и ритмично двигать пальцами между ног, лаская другой рукой свою грудь перед ним. Силы постепенно заканчиваются, а желанная наполненность изводит меня своей пустотой.

— Я больше не могу, — то ли плачу, то ли умоляю его мне помочь.

Мне не было стыдно или противно. Всё, что происходит сейчас между нами будто так и должно быть: откровенно, запредельно, остро.

Его дыхание участилось, а горячая шершавая ладонь накрыла мои влажные складочки. Еще даже не начав играть с моей пульсирующей набухшей плотью, как я вспыхнула от одного его прикосновения ко мне, громко вскрикнув, захлебнувшись стоном, накрыла своей ладонью его, плотно стискивая свои бедра, дрожа. Его ладонь стала влажной, а дыхание прерывистым. Его горячие пальцы стали ласкать меня сначала медленно, а потом все быстрее, яростнее, проникая внутрь и снова выскальзывая наружу, заставляя меня содрогаться от доставляемого им наслаждения. Иштар смотрел на меня нежно, внимательно… будто никак не мог поверить в происходящее. Я прикрыла глаза, отдаваясь умелым рукам Иштара… Вот так просто, без испуга и отвращения.

Я подавалась ему навстречу, моля его не останавливаться, а когда его губы накрыли мои, притянула к себе ладонями сильнее, умоляя не уходить от меня сейчас. Он немного отстранился и снова посмотрел мне в глаза. В груди словно что-то щелкнуло. Пришло ясное понимание… и тут же сменилось мощной волной оргазма, что швырнула меня вверх. Я заплакала, всхлипывая, цеплялась за его пропитанную потом и сражениями кожаную рубашку, не давая отстраниться ему от меня. Мою душу сейчас будто разрывали тысячей железных когтей. Он бережно вытер мои щеки от слез и вернулся на прежнее место, тяжело опустившись на кушетку, смотрел, как мое изнеженное тело от сладострастной неги расслаблялось и уплывало в желанный сон. Я еще продолжала что-то шептать ему, а потом спокойно отправилась в столь откровенный и разрывающий мое сердце сон наяву.