Пылающая для Древнего. Пепел

Глава 25

Яркое солнце заливало оранжевым светом белоснежные полы просторного зала. Проносившиеся мимо птицы отбрасывали причудливые тени на длинную воздушную ткань, тянущуюся с зеркального потолка.

Вытянул руку перед собой, поправляя золотой перстень с крупным рубином.

— Нашли? — убийственно спокойным голосом поинтересовался у своего главного советника за спиной.

— Мой мэрн, сейчас не время тратить все наши силы на мелкую пешку, — блеет он, увиливая от ответа.

— Значит, нет… — скидываю кожаный плащ со своих плеч на устланную темно-зеленым бархатом тахту, пропуская мимо ушей очередной не удовлетворяющий меня ответ.

Переворот, недовольство народа, отбившиеся от рук пустые, интриги за моей спиной, все это отвлекало меня.

Каждый из них пытался урвать кусок пожирнее, но ни у кого не хватало сил его проглотить… Я повернулся к нему. Он неосознанно вздрогнул, а трость под весом его туши затрещала так, что свело челюсти от раздражения…

— Н-нет, — быстро отвечает он. — Но мы нашли того, кто мог видеть его… — взбодрился он под конец этой новости. — А пока вам самое время навести порядок в Старом городе… мой мэрн… — совсем осмелел этот расплывшийся кусок мяса, забывая, где его место.

Столько лет я закрывал глаза на этого падальщика, что воровал мое золото, а никакой пользы от него я так и не получил… Вальяжной походкой направился к нему.

Седовласый старик сразу уловил опасный блеск в моих глазах и тут же почувствовал себя загнанной дичью, запертым наедине с хищником.

Медленно продолжил наступать на него, закатывая рукава плотной рубашки.

— На колени.

— Мой мэрн, прошу, — неожиданно для меня заскулил старый пес, опускаясь передо мной. — Я лично его найду для вас, прошу…

— В этом больше нет нужды.

Я слился со зверем, опуская ладонь на его лицо, выпустил пожирающий огонь.

— А-а-а-а-а… — взвыл эрн от адской боли, что ворвалась в его плоть, раскаленными мечами.

Кроваво-оранжевое пламя сжирало его кожу живьем, обгладывая его мягкую ткань, добираясь до костей черепа. Оно облизывало остатки плоти с глазниц, с ключиц, позвоночных столбов, как изголодавшиеся зверь свой любимый деликатес.

— Мэрн… — отвлек меня вошедший главнокомандующий.

Тот, что не справлялся даже со своими задачами, не говоря уже о его отряде, в отличие от Вашта, что подвешен сейчас в пыточной на крючках, как кусок растерзанной туши.

Интересно, я смогу так поступить с женой брата, когда судьба нас столкнёт лицом к лицу снова? На что она пойдет, когда поймёт, чьи руки могут принести ей смерть?

Яростно отдергиваю ладонь от обугленного черепа.

— Говори.

— Кто-то хорошо заметает следы. Семья, видевшая брата вашей наложницы… бывшей наложницы, — резко себя поправляет он, — исчезла…

— Иш-ш-шта-ар-р-р… — запрокинув голову, рассмеялся. — Сколько же ты доставляешь мне проблем.

Внезапно я уловил скользкий страх своего тэрна. Медленно повернулся к нему. В его глазах плескался ужас. Он панически рассматривал то, что осталось от советника, а я с интересом наблюдал за его выражением лица до того момента, как он не почувствовал мой любопытный взгляд на себе. Его оцепенение сразу прошло, и он резко опустил глаза в пол.

Очень интересно…

— Гранль, — позвал слугу, отворачиваясь к тахте.

— Да, мой господин…

— Скажи всем, что с сегодняшнего дня нашу армию возглавляет Вашт, а этого, — кивнул головой в сторону ошарашенного тэрна, на черную площадь, посадить в клетку к пустым.

— Ненавижу страх, — чеканю я, вытирая кровавую ладонь о кожаный плащ. — Они сами придумают тебе наказание вместо меня, — поворачиваюсь к нему, наблюдая, как стража быстро подхватила главнокомандующего под руки и выволокла из зала.

— Приведите ко мне Вашта! И уберите здесь всё, — перешагнув остатки советника, направился к двери, отдавая приказы.

— Собрать отряд и прочесать города! Этот мальчишка мне нужен живым!

Мое тело горело, а кости словно выворачивало наружу. Та крупица власти, что была у меня — ничто в сравнении с тем, что меня ждало впереди… Чужая боль развращала и без того жестокую натуру. С улыбкой на лице прокручивал образ гордой девчонки, что могла бы греть мою постель, если бы не…

Если не посажу ее на цепь у своих ног, то не смогу спокойно дышать. Ярость бурлила во мне подкатывая к самому горлу. Проходя мимо полированной статуи, задержал на ней взгляд. Два уродливых шрама красовались на моем лице, — от этой суки.

Я еще не решил, чего хотел больше: чтобы мучилась от моих извращенных пыток или ласк. Провел рукой по зажившим рубцам, хищно скалясь. Не совершишь больше такой ошибки, значит? — снова и снова прокручивал в голове то, что она сказала. Зеленые глаза этой девушки из-под черных густых ресниц, казалось, заглянули в самую душу. Прожгли меня своим безразличием. После животной страсти друг к другу ее холодный взгляд показался изощренной насмешкой.

Дойдя до покоев Тории, внимательно всех осмотрев в ее спальне, опустился в мягкое кресло.

— Вышли, — приказал слугам.

Девушки метнулись к дверям, беззвучно прикрывая их с обратной стороны.

Она поймала на себе мой взгляд — внимательный и изучающий.

Она знала, что последует дальше…

Тория провела рукой по своей щеке, на которой проступала черная паутинка от моего пламени от уголка ее глаза до края аккуратного рта. Это была только часть моего наказания, Вашту повезло меньше. Его я не пощадил… Тр*хать моих женщин он сможет теперь только пальцем.

Кровь, хруст костей и сорванные от боли связки меня не впечатляли. Не было в этом какого-то азарта, только рутина, ведь они все рано или поздно сдаются и начинают говорить. Быть на шаг впереди своих жертв — вот что я любил.

— У меня мало времени, я жду, — я говорил негромко, но мой низкий голос, звенящий металлом, подчинял себе и заставлял беспрекословно слушаться.

Я оглядел ее, как свежий кусок мяса, ожидая, когда она встанет на колени и начнет с радостью облизывать мой член. Прикасаться к этой твари я больше не хотел, с того самого дня, как побывал на обряде своей наложницы.

— Ты не смеешь так со мной обращаться! — крикнула мне. — Мы теперь равны. В моем чреве твой сын! — ее голос сорвался на крик отчаяния.

— Разве? — выдавил усмешку.

Хищно оскалился, поднимаясь со своего места.

Делает шаг назад, жалея о том, что сорвалось с ее губ.

— Если бы не сын в твоем чреве… я давно кинул тебя своим собакам на растерзание, — взял верёвку.

Стал медленно накручивать её на ладонь, мечтая набросить на тонкую шею и услышать хруст ее позвонков. Откинул ее на пол, подальше от соблазна.

Больно схватил ее за волосы, толкнул к столу, задирая платье.

— Какую плату попросила Арда за нашего ребенка? — решил узнать у нее, сдвигая намокшее от возбуждения белье. Похотливая шлюха.

Она замерла от страха.

— Ты совсем меня за идиота держишь, думаешь я не узнал бы об этом? — рычу ей в самое ухо, наматывая светлые пряди на свой кулак.

Рефлекторно подняла бёдра, ощущая освободившуюся из штанов возбужденную плоть. Горячая твёрдая головка моего члена уперлась в ее бёдра. Ее лоно сжалось, желая как можно быстрее получить его в себя. Крепко схватил ее за талию, и дернул на себя, заставляя насадиться на него до упора.

— Убить её дочь, — вскрикнула она, закатывая глаза от наслаждения.

Толчок.

Тория принимает мою грубую ласку с первобытным восторгом, позволяя вбиваться в ее тело без жалости и нежности.

Спустя пару минут я кончил, обильно изливаясь в нее.

— Ты правда думаешь, что Иштар позволит тебе это сделать?! — вскинув брови, я удивлено рассмеялся.

— Нет, — поворачивается ко мне, поправляя свое платье, — Ты это сделаешь сам! — скалиться, оголяя белоснежные зубы.

Вцепился рукой в ее тонкую шею и стал сжимать.

— Что опять задумала?! — зарычал ей в лицо.

— Ты же хочешь ей отомстить, наказать, а я хочу жить! — всхлипнула она, задыхаясь.

Я не испытывал жалости к ее всхлипам и бессвязным мольбам. Я молча наблюдал за тем, как девушка хрипит и слабеет от моей мёртвой хватки. Как бы я хотел придушить эту тварь…

Пальцы резко разжались, вспоминая о сыне. Тория сделала жадный судорожный вдох.

— Отошли Иштара на дикие земли, а всё остальное я сделаю сама…

Грубо повернул лицо девушки к себе, сжимая её щёки:

— Она мне нужна живой! — опасно предупреждаю ее. — Остальное меня не заботит! — отталкиваю ее от себя.

Разворачиваюсь и выхожу из ее спальни.