Пылающая для Древнего. Пепел

Глава 24

Мне снилось, что я в огромном тронном зале. В кромешной темноте огромное зеркало манило к себе своим серебряным блеском. Медленно подошла к нему, вглядываясь в отражение. Сзади что-то шевельнулось, а по ногам прошелся промозглый сквозняк. В зеркале на стене за моей спиной скользнула тень. Она медленно шла вдоль вертикальной поверхности. Изящная тень стала приобретать женские изгибы в обрамлении длинных волос… Эрна словно плыла по воздуху как древнее божество, пришедшее спасти мир, или его уничтожить. Приглушенные удары ее каблуков по мраморному полу угрожающе звучали в пустынном зале. Ее малахитовые глаза опасно замерцали в темноте.

— Дочка…

Бесчисленные вопросы затопили разум, ужас осознания и омрачающее бессилие сковали тело.

— Прости, что пришлось оставить вас… — сильный властный голос разорвал тишину.

— Почему? — единственное, что вырвалось из моего горла.

Тихий вой ветра разрывал возникшее напряжение.

Женщина заглядывает мне прямо в глаза:

— Ты была рождена в запретной любви, Амара. То, что произошло между твоим отцом и мной… Подобному нельзя было случиться, — она едва совладала с собой.

Отвернулась от меня, скрывая свои слезы.

— Всё имеет свои последствия… Даже Древние совершают ошибки… — обернулась она, печально глядя на меня.

Эрна придвинулась ближе насколько могла, а я продолжала впитывать каждое её слово, каждую эмоцию, возникающую на этом бледном лице.

— В молодости я горела яростью, Амара, была жестокой и бескомпромиссной. Злилась на весь свет за то, какая судьба постигла рожденную у подножия трона. Меня должны были почитать, кланяться в ноги, но наш народ признавал только мою мать… Ту, что дарит жизнь, а не забирает, как мой отец и я…

— Пока мою мать восхваляли и одаривали любовью, я бродила среди тьмы и висельников, которых сама же и обрекала на эту жестокую участь. Тонула в беспросветном одиночестве, пока не повстречала твоего отца. Я должна была казнить Арха за то, что он имел право насмехаться над нами, за его дерзкий язык и высокомерие. За его вызов нам. За то, что посмел встать на одну ступень с самими богами…

Такой внутренней энергии спокойствия, как у него, я не встречала ни у одного живого человека. Мое любопытство сыграло со мной злую шутку. В тот день я впервые познала любовь… Никто и никогда так не смотрел на меня, как он. Дико. Смело. С интересом…

В темном углу тревожно зашелестел песок, заметая стены зала золотистой пылью, образовав маленькие дюны. Сделав два вкрадчивых и бесшумных шага к тусклому зеркалу, остановилась, чтобы лучше рассмотреть в отражении зеркала стоящую женщину. Я не двигалась, всматриваясь в её силуэт. Лицо матери слегка осветилось, когда она сделала глубокий вдох, а затем продолжила говорить, проваливаясь в воспоминания:

— Я поверила в то, что смогу обхитрить свою мать… — грустно усмехнулась эрна, — могу утаить порочную связь с твоим отцом-мэрном. Отчаянно верила в это, сама искала с ним встреч, и мне это удавалось, пока в моем чреве не зародилась новая жизнь… — глаза женщины увлажнились, вспыхивая темно-зеленым пламенем.

Ее отражение дрогнуло… Звонкий треск. Образ моей матери начал таять. Позади меня стали обрушиваться потолки. Зеркало пошло трещинами и разлетелось острыми осколками по сторонам.

— Нет!!! — всхлипнула я. — Нет-нет-нет! — мотая головой, кинулась собирать руками осколки. — Нет!.. — от моего крика содрогнулись массивные стены.

По тонким колоннам тронного зала поползли трещины, декоративные вазы лопались, а сыпучий песок стал вытекать из них, как ручеек золотистой воды. По стенам расползались глубокие щели, опадали каменной крошкой. Стиралось все, что только что было реальным, взамен этого пришла жалящая боль и леденящая душу скорбь. Все еще находясь во сне, я переместилась на дикие земли, где босиком шла по холодному вязкому песку, окрашенному в темно-багровый цвет. Все было устлано белыми бархатными лепестками. Страшный пронзающий человеческий рев. Устремляю взгляд вперед, на воющую от отчаяния согнутую фигуру мужчины, на того, кто, стоя на коленях, прижимал к своей груди окровавленное женское тело, раскачивая в своих объятиях, как ребенка… Он неистово выл, словно раненый зверь.

В груди защемило от глубокой тоски.

— Ама-р-р-р-ра-а-а-а-а-а-а!.. — сумасшедший вопль.

Я резко открыла глаза, хватая ртом воздух. Испуганно оглянулась вокруг. Я была в покоях Иштара, на хлопковых простынях его кровати. Повернув голову, чуть не подскочила от неожиданности. Он мирно спал рядом, согнув одну руку в локте под головой. Его широкая грудная клетка спокойно поднималась и опускалась, лишь изредка между темными бровями возникала маленькая неглубокая складочка. Ресницы мужчины едва подрагивали во сне.

Я поддалась странному порыву и прижалась щекой к ладони Иштара, мазнув по ней губами, будто успокаивала его во время кошмара или безмолвно перед ним извинялась. Я мысленно готовила себя к предстоящей разлуке. Мое сердце тянулось к нему, к тому, кому оно действительно было обещано. Но могла ли я наивно надеяться на милость этого мужчины, если даже сам мэрн не хотел меня слушать, просто приказал казнить, увидев в постели с другим? А теперь поцелуй…

Послушает ли он меня или бросит туда, откуда высвободил сам? Зачем уложил рядом с собой? Чтобы потом уничтожить, раздавить? Смогу ли я вынести равнодушный и холодный взгляд Иштара, когда занесет руку перед тем, как лишит меня жизни? Убьёт, не простит.

Мне хотелось верить, что я ошибаюсь, что за этой маской жестокости пряталось намного больше, но у меня нет на это сил и терпения… Ладонью провела по его щеке, короткая щетина приятно кольнула самые кончики пальцев. Его пылкость, жестокость, моя зависимость от него придавали особенную силу моим чувствам к нему.

Я потянулась к нему и оставила два коротких, но полных нежности поцелуя на бархатной коже. Третьим я прижалась к его губам надолго и прошептала сквозь них: люблю…

Я неслышно ахнула, когда мужчина неожиданно распахнул глаза…

Мы смотрели друг другу в глаза. Она дрожала. А в моих ушах бешено стучал пульс.

— Повтори, что сказала… — голос стал чуть хриплым, ниже обычного.

Мои глаза скользнули по ее лицу.

Амара смущенная моей просьбой задрожала ещё сильнее, спрятала лицо в ладонях.

Она выкручивала мою грудную клетку наизнанку своим лживым признанием, разрывала мое сердце в кровавые ошметки своим невинным и неискушенным взглядом, будто не она целовала моего брата… Хочется растерзать ее, и в тоже время стеречь, как цепной пес, скулить и валяться у ног. Охранять ее, раскромсать, выполнить любой приказ этой ведьмы. Убил бы, но лучше самому сдохнуть, чем когда-нибудь увидеть, как смерть отбирает ее у меня.

Как же мое проклятое сердце желало верить ее словам…

Я запустил пальцы в ее волосы, вытягивая их перед собой.

— Куда бы бросилась бежать после такого? И точно смогла бы? — усмехаюсь, следя за ее реакцией: как робко поднимает голову, убирает ладони от лица, начиная хмурить лоб. Ей хотелось что-нибудь ответить, но она лишь открыла рот и замолчала.

— Я испугалась, — тихо ответила она, а щёки залились румянцем.

Ее сердце забилось быстрее, как у загнанного в угол зверька. Бойся, лиана, предательство я никогда не прощал, а если вздумала что-то провернуть за моей спиной, то твоя казнь будет страшнее всех, что ты видела…

Коснулся её подбородка и ласково приподнял, чтобы взглянула на меня. Я лучше всех знал, как часто за сладкими речами таятся ненависть и злоба. Только открыл рот, чтобы сказать, что ее ждёт, если не расскажет мне правду, как ее маленькие пальчики накрыли мои губы, закрывая рот.

— Молчи, — качает головой прикрывая глаза.

Напрягаюсь. Сосредоточенно всматриваюсь в ее побледневшее лицо и едва подрагивающую нижнюю губу. Амара распахивает свои влажные от слез изумрудные глаза, гипнотизируя меня, заставляя окончательно выпасть в осадок, почувствовать себя тем самым животным, которым считала всегда.

Я снова рухнул на самое дно. Она внушала мне чувство вины и жестокости, они затопили меня, смешивая с вонючим дерьмом, погружая по самую глотку, я захлебывался этой массой и не понимал, откуда появилась эта едкая смесь чувств в моей грудной клетке…

— Не за себя, Иштар, я боялась… — она вдруг заговорила тише.

Я непонимающе смотрел на нее несколько секунд, не находя слов. Неужели за брата?! Боится, что перережу ему глотку?! Отогнал от себя мысль, как касались его руки моей женщины, их поцелуй…

Как же ловко она переигрывала произошедшее… выставляя меня идиотом. Виноватым, но в чем? Не дал им быть вместе?! Бездушный зверь и ублюдок? Разумом понимал, что мог что-то упустить…

Рылся среди ее чувств, но кроме страха, ничего не уловил. О чем говорила эта женщина? Какие цели преследовала?! Отчего ее тело так скованно, словно оно под толстым слоем песка?!

— За мэрна? — горько рассмеялся я, решаясь прямо спросить у нее, не понимая, в какие игры решила со мной поиграть… — Или что, отошлю тебя обратно в город Солнца, где тебя ждут десятки мужчин, вожделеющих и бесчестных?!

Всего одно пустое слово, сорвавшееся с ее губ, и я был готов простить ей все, и даже хотел поверить в то, что мне все это привиделось. Но жгучая черная ревность сплеталась с плотной нитью истинной связи, не давала и шанса закрыть на это глаза. Я уже совершил с ней однажды ошибку, на вторую не имел права. Дал ей шанс. Пусть скажет в глаза, как долго это продолжалось, без пыток и казни…

Она молчала, сердито сводя брови, этим еще сильнее начинала меня злить. Бессмысленная трата времени, я начинал терять самообладание. Мое раздражение коснулось и ее. Она рассерженно вскочила с кровати.

— Отпусти меня, Иштар, если в тебе есть хоть что-то от Древних… — нагло заявляет мне.

Так вот в чем дело, медленно поднимаюсь с кровати…

— Долго придумывала? Умнее ничего не нашла? — подхожу к ней вплотную.

— О чем ты?! — вздергивает подбородок, сверкая глазами.

Терпение лопнуло. Хватаю за глотку.

— Когда? — рычу, выходя из себя. Когда ты с ним встречалась?! Ты всегда была у меня под носом!

— Я не встречалась с ним! — хрипло рычит мне в лицо, а глаза вспыхивают зеленым пламенем, вытягивая зрачок в вертикальные нити.

Я на миг залип. Тонул в ее глазах, давясь ее ложью…

— А хотела?! — разжимаю ладонь, отталкивая от себя. — Не скажешь — убью тебя, Амара, сдохну следом, но сделаю, что должно неверной жене! — чеканю от гнева каждое слово, заставляя от страха расширяться ее чарующие мою душу глаза.

— Больной ублюдок!! — крикнула она, давясь слезами, — ненавижу тебя! Ненавижу! — продолжает кричать, молотя руками по моей груди.

Яростный рык вырывается из моего горла. Хватаю ее за волосы и впечатываю в стену.

— Тобой, лиана! Я болен тобой! — рука снова легла на ее тонкую шею.

Сдерживаюсь, чтобы ненароком не сломать ее, не сжать так, что можно было бы услышать мелодичный хруст ее позвонков. Не кануть в ту адскую пропасть, из которой у меня не будет возможности выбраться. Где я буду сходить с ума без этих глаз, задыхаясь от собственного смрада даже за гранью…

— А может мне просто свернуть тебе шею и не разбираться кто из вас винова?! Ты или он?! — рычу ей в ухо, а самого трясет от ее запаха, от гребанной связи между нами, от ее наглости, от дерзости, от того, как посмела просить о свободе… Запрокинул голову к потолку, скрежета зубами от бешенной ярости, что она пробудила.

— Это! Твой! Ребенок! Иштар! — разгневанной фурией шипит на меня. — Я не спала с ним!! — топнула от негодования она, с силой отталкивая меня от себя.

Моргнул пару раз, медленно опуская голову к ней. Не понял, я что бредил?! Пока Амара продолжала лупить меня своими кулачками, выкрикивая, что ненавидит меня, я пытался мысленно осознать, что она только что произнесла…

— Она беременна, — тихо произнесла Садира, застывшая в дверях моих покоев.

— Беременна?! — перехватываю ее руки, сжимаю в своих.

Отошел от своей девочки, отпуская запястья. В ней бурлили чувства — обжигающие, лишающие ее контроля. Обида. Досада. Перевожу медленно взгляд на Садиру затем снова на хмурую девушку, робко сжимающую свои плечи руками, как от прохладного сквозняка. Ее щеки пылали красным огнём. Она стояла такая хрупкая, полураздетая, в коротком светлом платье, ей было мерзко и больно слышать, что я только что наговорил ей. Она чувствовала себя грязной, после моих обвинений. На меня обрушивалась буря чувств — её и моих.

Я впервые был растерян. Не верил в услышанное.

— Ты не знал? — она ошарашено произнесла полушепотом, впиваясь в меня глазами.

— Она дочь ТОЙ, чье имя не произносилось и презиралось среди богов, оно навечно стерто в истории живых и мертвых рукой ее собственной матери, — ворвалась в мою голову шипящей змеей Садира.

Повернулся к застывшей в дверях эрне.

— Арда, ее другое имя — Ардана Безликая, супруга… — голос Садиры задрожал.

— Берия Лютого, — закончил я, переводя сосредоточенный взгляд на свою потерянную жену, которая не могла слышать наш безмолвный диалог.

— Она их…

— Внучка… самих Древних, — отвернулся от Амары, мотнув головой…

— Иштар, ее род уничтожил всю нашу семью, одумайся! Арда породила этих тварей, чтобы истребить нас. Своими руками убрать не могла, но получилось это сделать другим орудием — трэптами. Она убила ими даже собственного мужа, что пошел против нее, заступаясь за родную дочь. Арда разрушила наш город, от него остались одни руины. Сотни тел, умерших от пустынных трэптов и других тварей, были раскинуты по засыпанным песком улицам. Древние, что сгинули в вечность, оставляя после себя пепел… Не мне тебе это рассказывать, Иштар. Лишь ваш отец смог отнять огонь у трэптов, но сил, чтобы отправить их обратно в преисподнюю, у него не осталось, — эрна начала тихо всхлипывать. — Твоя мать и отец, пожертвовали собой ради всех нас, — взвыла она в моей голове, а ее глаза свирепо прожигали ненавистью стоявшую между нами Амару, которая не понимала, что происходит сейчас.

Она продолжала говорить, а я пропускал ее слова через себя, укладывая их на самое дно своей памяти.

— Иштар, ты должен править, возродить то, что было утрачено много лет назад! В вас с братом священное семя отца и матери. Не допусти, чтобы тьма поглотила все живое вокруг! — предостерегала она, раздражая сознание.

— Арда могла специально подложить её под вас, чтобы убить тебя и твоего брата ее руками! На кону не одна жизнь, Иштар… Тебе придется принести ее в жертву во имя нового будущего… — громом прозвучали ее слова в моем сознании.

— Оставь нас, — с нажимом сказал Садире, обжигая свою лиану не пламенем, а жгучим льдом своих глаз.

Садира скрылась в дверях.

— Иштар? — во взгляде моей жены плескался страх…

Иштар не торопился отвечать мне, но в его взгляде я уже видела свой приговор… Он пересёк спальню и сел на край кровати. Устало проведя ладонями по лицу поднял глаза, натолкнувшись на мой самоуверенный взгляд.

— Ты ещё такое дитя, Амара, — качает головой.

— В тебе сейчас говорят лишь ревность и злость, Иштар. Они пройдут. Со временем. Его у тебя теперь будет без меня предостаточно… Ты сам превращаешь трещину между нами в огромную пропасть…

Больше не было сил сдерживать себя. Мне казалось, что если сейчас не коснусь его тела, не проведу руками по его коже, то просто сгорю, перестану дышать… Без него воздух не насыщал мои легкие, а пища не утоляла мой голод. Я не вынесу нашу разлуку… Чувства переполняли меня до краев. Мне он нужен прямо сейчас. В последний раз…

Смахнув слезы, потянулась к застежке на платье. Дёрнула за одну, затем за другую.

Его дыхание, запах… Сводило с ума.

Небо задрожало вместе со мной. Пустыня, казавшаяся безжизненной и спокойной, шипела, двигалась, бушевала, продолжала засасывать в свою глубокую воронку.

Я спустила лямки, стягивая с себя платье.

Оно бесшумно сползло с бёдер и молочной пеной упало к ногам. От холода и возбуждения соски затвердели, набухли. Я прикрыла их ладонями, чувствуя, как снова начинают гореть щёки. Воспоминания нахлынули с новой силой.

Иштар следил за мной всё так же безмолвно, всё так же внимательно. Его глаза стали совсем чёрными, хищными, пронзительными. Приблизилась к нему не спеша. Какое-то время он не двигался, но вскоре наконец шелохнулся, обхватил меня за талию, и резко притянул к себе. Рой мурашек пробежалось по коже от его прикосновения. Иштар медленно отвёл мои руки в стороны, чтобы я не прятала грудь. Проскользил пальцем по ореолу. Я вздрогнула.

— Ты всё ещё стесняешься меня?..

Кончик его пальца спустился ниже, очертил круг около пупка, а затем его шероховатая ладонь легла на живот. Губы без моей воли раскрылись, словно готовясь издать стон, но вместо этого я лишь тихо выдохнула:

— Нет…

Его глаза ярко вспыхнули огненным пламенем, а затем потухли. Поднявшись, он одним движением стянул простынь с кровати, набросил гладкую холодящую ткань мне на плечи.

— Ты все решил… — поняла я, делая шаг назад, лихорадочно впиваясь ногтями в атласную ткань.

Он не спешил отвечать, продолжал смотреть мне прямо в глаза. Но что он искал в моем взгляде — раскаяние или мольбу? Или, может, он хочет, чтобы я бросилась к нему в ноги и просила прощения за то, что моих губ касался его брат…

В глазах от ярости потемнело. Чувства заполняли, давили в виски и требовали выхода. С меня хватит, мотаю головой, не желая слышать, что он собирается мне озвучить. Я отдала ему часть себя! Полюбила! Мне стало противно от самой себя. От тех эмоций, что доводили до предела. Я мечтала сбежать. Забыть его и всё, что между нами произошло. Чтобы больше никогда не чувствовать так остро, мучительно. Так болезненно и исступленно, до искусанных губ и дрожи в ногах. Так сладко, так огненно, так безумно… чтобы, когда наши руки разомкнутся, я могла остаться собой. Выпрямилась. Я не буду вымаливать ласку, доказывая свою правоту. Если решит покончить с этим, я готова.

Я терпеливо ждала. Его лицо выглядело непоколебимым, уверенным, но таило в себе отпечаток сомнения, недоверия, все оттенки того, чего я не заслуживала.

В спальне становилось холоднее, будто помещение улавливало наше настроение, заставляло ещё больше дрожать мое тело, по которому и так пробегали мурашки. Мое сердце колотилось в груди как у раненой птицы. Я нервно сминала серебристую ткань, пыталась отвлечься. Слезы стекали ручьем. Быстро смахнула их со своих щек, нервно сглотнув.

Он наконец соизволил что — то сказать:

— Все намного сложнее, чем ты думаешь, Амара, — устало говорит он мне. — Что касается брата: Витар умен… изворотлив, он всё просчитывает, всегда на шаг впереди, но… ТЫ… ты могла избежать этой ситуации, — внимательно смотрит на меня своими пожирающими глазами.

Я ничего не ответила. Иштар умел бросаться хлёсткими фразами.

Я медленно начала закипать, его гнев снедал меня изнутри…

— За это…

— Даже не думай! — неожиданно для себя рявкнула я, не выдерживая. — Нет! Даже не смей мне говорить, что ты собираешься сделать со мной! — страх во мне исчез по мгновению ветра. — С меня хватит ваших приговоров, ваших правил! — я перешла на крик, нервно расхаживая взад и вперед, останавливаясь, только чтобы посмотреть на него и снова заткнуть.

— Хоть слово еще произнесешь, и я подпалю всё, что есть в этом доме, включая тебя, — указываю на него пальцем.

Я смотрела на полуобнаженное смуглое тело Иштара, и понимала, что сил бороться с ним у меня не хватит, но и терпение мне больше не подвластно.

— И мне плевать, сколько золота ты отвалил за эту роскошь, — обвела рукой его покои, — хочешь убить? Вперед! — взмахнула рукой. — Только давай с этим быстрее покончим, — так резко дернула головой, что непослушные волосы больно хлестнули лицо, а длинные тяжелые серьги поцарапали скулы.

Он с прищуром посмотрел на меня, а затем сделал широкий шаг ко мне.

— Нет, стой! — внезапно вскрикиваю я, выставляя вперед ладонь.

Я запаниковала, испугалась. Как же я могла забыть, что теперь я распоряжалась не только своей жизнью, но и её.

Её?! Я в полной уверенности почувствовала, что будет девочка. Такого же не может быть? Или может? Почему именно сейчас она дала о себе знать… Растерянно положила ладошку на свой живот.

Края губ мужчины дрогнули совсем чуть-чуть, но я уловила его зарождающуюся улыбку.

— Дочка… — повторил этот мужчина.

— Прекрати читать мои мысли! — рычу я!

— Ты сама мне их посылаешь… эмоциональная привязанность.

— Чтоб тебя трэпт обглодал! — кричу я, а потом начинаю реветь, да так, что позавидовал бы трэпт во время неудачной охоты.

— Я устала, от тебя, от всех эрнов, я хочу увидеть брата, вернуться в мастерскую и чтобы всё было как прежде, — рыдаю, закрывая руками лицо.

— Нам нужно поговорить, — мрачно сообщает он.

— Наговорились уже, — вскинулась я.

Иштар шагнул еще ближе и одним движением порывисто притянул к себе.

— Пусти, — дёрнулась я, чтобы освободиться, но он тут же притянул меня обратно, натягивая спадающую простыню на мое тело.

— Т-ты… с-самый о-отврат-тите-ельный мужчина… на э-этой земле… — мои тяжёлые вздохи смешались с икотой и всхлипами.

Он обнял ладонями мое лицо, пристально вглядываясь в него.

Я не стала этому противиться. Перехватила ласковый взгляд Иштара, а в следующий миг моей щеки коснулись его губы. Еще раз. Еще. И еще.

— Ч-что… т-ты… д-делаешь… — продолжаю всхлипывать, настороженно всматриваюсь в серьезное лицо мужчины, смотрю на его губы, покрывающие мое лицо короткими поцелуями…

— А ты как думаешь?

Там, где бежали по щекам влажные дорожки, его горячее дыхание обжигало кожу. Я цеплялась за эти ощущения, за эту короткую близость между нами, просто наслаждалась каждым мгновением.

— Ты моя женщина, Амара, я выбрал тебя… И всегда буду выбирать только тебя… — шепчет прямо в губы, едва касаясь их. — Впереди тяжелые времена, Амара. Но прежде чем рассказать, что нас ожидает впереди, я должен разобраться с твоей семьей… Объяснить тебе кем они были.

Еще один поцелуй.

Мое сердце бешенно забилось в груди, что дышать могла через раз.

— Как же я раньше не догадался… твои эмоциональные всплески, истинный огонь, — снова поцелуй. — Ты моя огненная девочка, — поцелуй в лоб и крепкие объятия мужских рук.