Разрушительные истины

Глава восьмая

РОУЭН

Меня одолевает пульсирующая боль, которую я не могу определить, я обездвижен. Все, блядь, болит, вплоть до мозга костей. Мою кожу покалывает, кости ломит, а внутренности словно горят, выжженные дотла безрассудным пламенем. Это знакомое чувство. Мой разум бодрствует, но я все еще плаваю в темноте полубессознательного состояния.

С отяжелевшими конечностями и закрытыми глазами я лежу неподвижно, прислушиваясь к своему окружению, задаваясь вопросом, где, черт возьми, я нахожусь. Медь покрывает мой рот, оставляя ужасный привкус на языке, но когда я пытаюсь смочить губы, из моей груди вырывается стон, и пронзительная боль сжимает челюсть.

Пульсация между моими ушами становится ровной, искажая окружающие голоса до не более чем глухого бормотания. Черт возьми! Почему у меня такое чувство, будто колонна автобусов врезалась в меня, а затем катапультировала в воздух только для того, чтобы приземлиться на поле, заросшем крапивой?

Безжалостная пульсация продолжается, но приглушенные голоса становятся громче по мере того, как Беван надирает Лиаму задницу.

Близнецы Деверо.

— Соберись с духом, ты, обезьяна-переросток. Конечно, Роуэн не самый большой твой поклонник, и наоборот. Но он все еще семья. Ему нужна наша помощь.

— Не открывай семейную карту, Бев. Кровь может быть гуще воды, но ее труднее проглотить. Он может быть моим двоюродным братом, но он не был семьей уже долгое гребаное время.

Это чувство взаимно, мудак!

— Когда ты превратился в исполненного ненависти ублюдка? Ты должен знать лучше, чем кто-либо другой. Не все мы являемся продуктом наших фамилий. Да, Роуэн — Кинг, но в его жилах течет кровь Брейди, как и у нас с тобой.

— Мама годами не разговаривала со своей сестрой, и если бы Роуэн был достоин спасения, Элоиза забрала бы его с собой, когда убегала. — Удар ниже пояса, Лиам. С другой стороны, ты всегда был ниже меня. — Мы оба знаем, что Роуэн сделан из того же теста, что и его старик. Так что, извините меня, черт возьми, если я не хочу возвращать к жизни малыша Кейна. — Ну, это просто оскорбительно. Я совсем не похож на этого коварного придурка.

— Хорошо, делай, что хочешь. Но удачи в поисках Сирши без него. Учитывая, что он был с ней последним.

Сирша. Черт. Мне нужно добраться до нее.

Мой оглушительный рев вибрирует во мне, собираясь в груди и рикошетом ударяясь о горло. Но, к сожалению, ярость крика угасает, когда он срывается с моих губ, не наполняя воздух ничем, кроме недовольного, наполненного болью стона.

Мои глаза приоткрываются — слегка — уступая место расплывчатой блондинке.

— Роуэн. — Беван опускается рядом со мной. — Ты меня слышишь?

Сжимая мышцы живота, я пытаюсь подняться в сидячее положение, но острая боль пронзает мою грудную клетку, заставляя меня лечь обратно.

— Черт.

— Полегче. — Рука Беван опускается на мое плечо. — Ты изрядно устал, Ри. Никаких резких движений. Тебя подключили к капельнице, чтобы облегчить боль.

Мой взгляд следует за ее взглядом, останавливаясь, когда я вижу иглу, воткнутую в мое предплечье.

— Мне поставили гребаную капельницу?

Бев закатывает глаза.

— Я дочь криминального авторитета, Роуэн. Итак, пока вы, ребята, развлекались, я училась латать вас, ублюдков. Потому что, ты знаешь, у меня между ног влагалище, так что не дай Бог мне взяться за пистолет.

Сарказм сочится из ее заявления, которое наполовину чушь собачья. Правда в том, что Беван не тренировалась с нами, но это не помешало ей стать крутой по своим собственным заслугам. Она снайпер, и она это знает.

— Достань это, Бев. С-Сирша. Я должен п-найти ее. — Черт возьми, у меня во рту суше, чем в пизде монахини. Я снова толкаюсь вперед, стискивая зубы, когда огненная боль взрывается по всему телу.

Беспокойство мелькает на ее лице, и тяжелая складка прорезает лоб.

— Господи. Остановись! Ты не в том состоянии, чтобы куда-то идти. Ты выглядишь так, словно провел десять раундов с Мохаммедом Али.

— Они могли причинить ей вред.

Взгляд Беван устремляется к дверному проему, где Лиам наблюдает за моим жалким выступлением.

— Кто они, Роуэн? — спрашивает она, когда Лиам сокращает дистанцию между нами с собственным вопросом.

— Где она, черт возьми?

Каким бы избитым я ни был, я ни за что не позволю этому татуированному придурку говорить со мной, как будто он Бог, а я один из его учеников.

— Подавись пакетом с членами, Деверо.

Ярость искажает его лицо, складывая губы в горькую гримасу.

— Не дави на меня, Кинг. Или я вырублю тебя к чертовой матери.

Моя бровь поднимается вверх. Ну, насколько это возможно при таком большом отеке на моем лице.

— Сделай это, киска. Мы оба знаем, что это твой единственный шанс, учитывая, что я уже на полпути к цели.

Беван откидывает голову назад, складывает руки в молитвенное положение, а затем обращается к потолку.

— Господь, даруй мне терпение, которое мне нужно, чтобы справиться со всей этой энергией Большого Члена. Потому что, если ты этого не сделаешь, меня обвинят в двойном убийстве. Аминь.

— Проглоти свою гордость, Кинг. Где Сирша?

— Я ни хрена тебе не скажу. — Я давлю на ладонь и отодвигаюсь назад, пока мой позвоночник не упирается в спинку раскладного дивана в библиотеке Беван, но движение вызывает новый приступ боли. — Ублюдок. Это жжет.

— Черт! Я не обрабатывала тебе спину. — Глаза Беван расширяются. — Лиам, принеси мне еще немного бинтов из аптечки первой помощи, — рявкает она, когда тянется за тазиком с водой и пакетом ватных шариков с бокового столика. Внезапно в нос мне ударяет отчетливый запах антисептика.

— Я никуда не уйду, пока он не скажет мне, где Сирша.

Беван взрывается, ярость пронизывает каждое слово.

— Ради всего святого, Лиам. Сделай это сейчас! Если только ты не предпочитаешь промыть его раны.

Если бы я не был в мире боли, я бы посмеялся над выражением отвращения, которое появляется на его лице.

— Хорошо. Но когда я вернусь, ему лучше начать говорить.

Лиам разворачивается на каблуках, но я кричу ему когда он переступает порог.

— Вот и все, Деверо. Делай, что говорит твоя младшая сестра.

Беван бормочет что-то себе под нос, что отчетливо звучит как «Помоги мне, Иисус», но я не спускаю глаз с Лиама. Его плечи поднимаются, когда он выравнивает дыхание, прежде чем исчезнуть из виду, не сказав больше ни слова.

— Почему ты настаиваешь на том, чтобы вывести его из себя? — Подсказывает Беван, прижимая мне спину ватным тампоном, смоченным в Деттоле.

— Это слишком просто.

— Вы оба невыносимы. Две шовинистические свиньи с одной фермы.

Вокруг нас воцаряется тишина, и я вспоминаю Доннака и пулевое отверстие в его бедре. Он сказал, что Сирша застрелила его, но что еще произошло? Она в безопасности? Нашел ли ее Айдон до того, как случилось что-то невообразимое? Черт возьми, мне нужно знать, что с ней все в порядке.

— Могу я одолжить твой ”Ровер"?

Беван заглядывает мне через плечо.

— У тебя сотрясение мозга? Ты едва стоишь, Ри. Ты ни за что не сможешь вести машину.

— Мне нужно найти Сиршу и убедиться, что с ней все в порядке.

Ее глаза закрываются, а дыхание становится громче, глубже, прежде чем, наконец, она издает тяжелый вздох.

— Что случилось? Скажи мне, и я смогу тебе помочь.

— Ее не было со мной, Бев. Я ушел от нее этим утром и пообещал вернуться. Я сказал Айдону принести ей все ее вещи. Она, наверное, с ним. По крайней мере, я, черт возьми, надеюсь, что это так.

— Айдон был здесь этим утром. Я отдала ему все ее вещи, но с тех пор, как он ушел, я ничего о нем не слышала. Я несколько раз пыталась дозвониться до него, но он не берет трубку. Сирша тоже.

— Дерьмо.

Она на мгновение замолкает. Затем ее льдисто-голубой взгляд ловит мой.

— Пожалуйста, расскажи мне, что случилось, Роуэн. Кто сделал это с тобой? И почему ты так беспокоишься о Сирше, если ее не было с тобой?

— Это долгая история, Би.

Она хочет поспорить со мной. Я вижу это по жесткому разрезу ее глаз, но она не настаивает по какой-то причине.

— За все годы, что я тебя знаю, у тебя никогда не было такого взгляда в глазах.

Я прикусываю нижнюю губу.

— Какого взгляда? — Я прикусываю нижнюю губу.

— Страх, Роуэн. Ты выглядишь чертовски напуганным.

Она права. Впервые за долгое время я теряю контроль над своими эмоциями. Зная, чего хочет от меня мой отец и что это значит для девушки, которой принадлежит мое черное сердце … Не вру, это пугает меня до чертиков. Хорошего исхода не предвидится. Я не буду делать то, чего хочет Габриэль, даже если это означает, что я потеряю Сиршу в процессе.

Ранее мой отец спросил меня, как далеко я готов зайти. В то время я не ответил, я не мог. Потому что правда ошеломила меня.

Врывается Лиам, неохотно держа в руках аптечку первой помощи, за которой его послала Беван. И как бы сильно это ни пробирало меня до глубины души, я знаю, что мне нужно сделать.

Как далеко я готов зайти? Ради нее, так далеко, как это, блядь, потребуется.

Демон под моей кожей ведет войну с ангелом на моем плече, и вскоре он задыхается от гордости, которую вынужден проглотить. Не сводя глаз с Лиама, я заставляю слова слететь с моего упрямого языка.

— Мне нужна твоя помощь.