— Я не хочу пока об этом говорить, — ответил он, не оборачиваясь.
А я смотрела на его широкую спину, подперев голову руками.
— Ты раньше умел разговаривать со мной. Теперь тебе будто не хочется, — заметила равнодушно.
— Мне хочется. Но я забыл, как это делать.
Я усмехнулась и отвела взгляд.
— Зачем ты выключил мой мобильный? — Я привстала и потянулась через стол к аппарату.
— Не включай, — приказал он. — Не стоит портить утро.
— Что случилось? — напряглась я. — Это из-за моих вчерашних слов?
— Ты много всего говорила.
Он обернулся с тарелкой и направился к столу.
— Ты разве не придал значения ни единому слову? — усмехнулась я, пытаясь поймать его взгляд.
А он поставил передо мной тарелку с потрясающего вида завтраком — поджаренный хлеб, красная рыба, зелень и яйцо пашот. Идеально.
— Какая тебе разница, придал я твоим словам значение или нет? — поинтересовался он холодно. — Если только ты не манипулировала ими….
Он отвернулся и направился к печке.
— Ты — чудовище, Север, — бросила я ему в спину. — Холодный монстр! Тебе вообще плевать!
Он резко вскинул руки и схватился за столешницу, сгорбившись. И я сжалась, замирая.
— Мне не плевать, — выдавил он. — Я тебя прекрасно услышал. Ты хочешь развода. Больше, чем жить.
— И кто тут манипулирует?
— Согласен, — он медленно выпрямился и вернулся за стол со своей тарелкой. — Мы оба — мастера манипуляции.
— Звучит так себе. — Я подалась вперед, складывая локти на столе. — Север, но ведь ты со мной несчастен.…
— Это ты со мной несчастна.
— А ты? — терпеливо повторила я, но не сдержала сарказма. — Это, по твоему, счастье?
Он сцепил зубы и сжал пальцы на краях тарелки.
— Ты пытаешься поговорить? — И он вскинул на меня взгляд. — С какой частью меня?
И его глаза блеснули жёлтым, а я выпрямилась. Ну, да. Со зверем разговор бесполезен.
— Да, я подумала, что ты захочешь вспомнить, как разговаривать со мной.
— Давай поедим. Кофе остывает.
— Оно и к лучшему! — вспылила я. — Скоро оно выплеснется, судя по динамике нашего утра!
— Сделай паузу. — Его голос лязгнул металлом. — Поешь. Просто. Возьми. Чёртову паузу.
Я сделала глубокий вдох и пододвинула к себе кофе.
— Ладно. Как дела у тебя на работе?
— Ничего нового, — выдавил он.
— Ничего нового, — повторила неприязненно я. — Нам не о чем говорить, Север.
— Не говори, раз не о чем.
Бесполезно спорить. Я отвернулась к выходу в оранжерею и расслаблено откинулась на спинку стула.
Красивая у него оранжерея. Зимний сад за стеклянной стеной создавал впечатление тропического леса. Сейчас там все залито солнечным светом. Но иногда там шел искусственный дождь. Север любил всем управлять и командовать, поэтому в его доме погода менялась по его приказу. Захотел дождь — и тот пошел. Солнце он делать там тоже мог, просто включая дополнительное освещение…. но оно ему, как правило, не было нужно.
Нередко он валялся там у пруда спиной на голой плитке, положив руку на глаза. Наверное, настолько уставал…. Когда я видела его там, меня заполняло жалостью.
— Спасибо, — отодвинула я пустую тарелку и повернулась к нему. — Достаточная пауза? Можно узнать, что случилось?
Он к еде не притронулся. Задумчиво глядел на меня, наверное, все время, пока я завтракала. И это тоже бесило. Каждый раз хотелось вскричать, какого чёрта так смотреть, если нечего сказать? Терпеть не могла эти его звериные повадки.
— Маргариту ночью убили.
Его слова будто скользнули по пузырю моего мира и исчезли в желобе, прямо как в его оранжерее исчезает отработанная вода в специальных отверстиях. Могло показаться, что они меня не задели...
— Что? — просипела я.
— Маргариту убили сегодня ночью, — повторил он, не спуская с меня взгляда. — Мне звонил отец. Твоя клиентка мертва.
— Этого не может быть.… — С губ сорвался смешок. — Мы же.… Это какая-то ошибка! Твой отец, должно быть, ошибся!
Но внутри всё замерло и замерзло. Это солнечное утро показалось картонной декорацией, за которой — холодный серо-бетонный бесчувственный мир.
— Её мужа уже взяли под стражу….
— Он уже не её муж! — вскричала я, поднимаясь.
Только ноги не слушались. Я прошлась туда-сюда, запустив пальцы в волосы. Доходило медленно. Нет, не доходило вовсе! Я не могла в это поверить.