Танец первой жены

Глава 31

Бабушка Зайнаб жила в дальнем ауле за сто с лишним километров от нашего города. Айза не понимала, зачем ей куда-то ехать, плакала по подружкам в садике, потом устроила истерику, что ей не дают попрощаться с папой.

И плевать она хотела на историю про страшную и опасную болезнь.

Азамат отвозил нас ранним утром. Заря только занялась.

Он установил люльку для Лейлы на заднее сидение, закрепил ее ремнем безопасности.

Расул помог спустить наши многочисленные сумки до машины и разместить их в багажнике, а теперь стоял у крыльца и смотрел на нас.

Руфина копалась в своем пакете, проверяла, взяла ли она с собой гостинец – пирожки и конфеты для Зайнаб. Убедившись, что все на месте, села на переднее сидение.

Айза все еще терла заплаканные глаза и с надеждой смотрела на входную дверь, ждала, что папа с ней попрощается.

Я мельком взглянула на окно в нашей спальне, и мне показалось, что качнулась занавеска. Я задержала взгляд. Тонкий тюль едва заметно дернулся.

Смотри, Эмир, любуйся на то, что ты разрушил.

Расул не подошел ближе, просто кивнул со своего места:

– В добрый путь!

Но стоял до тех пор, пока машина не выехала за ворота. Айза обернулась и махала Расулу.

Азамат вел осторожно. Дороги зимой коварны.

Я прижалась лбом к холодному стеклу, глядя на дома, выплывающие из тумана.

Сначала мы вырвались из долины: многоэтажки сменились редкими домиками на склонах. Айза, утомленная истерикой, прильнула ко мне, поглаживая плюшевого зайку.

– Папа... почему он не вышел? Почему не проводил меня? – спрашивала меня уже в который раз и получала тот же ответ.

–Он болеет, солнышко. Как только поправится, вы обязательно увидитесь.

Лейла спала в люльке, посапывая и держа кулачок у рта.

Руфина молча сидела впереди, только иногда вздыхала, глядя в окно.

Тихо урча, машина карабкалась по первому серпантину. Справа обрыв. Внизу чернела река, скованная льдом.

До аула мы ехали почти два с половиной часа. По горным дорогам торопиться нельзя.

Домик бабушки Зайнаб был маленьким и неказистым. Деревянный забор почернел от времени и покосился. Видимо, поправить его было некому. Азамат стукнул ладонью по рулю. Сигнал получился громкий и нервный.

Никто не вышел из дома.

– Уснула она там, что ли?

Он снова ударил по клаксону. И только тогда дверь отворилась.

Эту родственницу Азамата я не видела даже на фотографиях и представляла ее себе милой, доброй старушкой, но одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что это не так.

Она была одета во все черное, и лицо ее напоминало застывшую восковую маску.

Да и оглядывала она нас неприветливо, когда мы все высыпали из машины.

Айза спряталась за мою спину.

– Это жера-баба? – дергая меня за подол, спросила она.

– Нет, это бабушка Зайнаб.

– С разводом не затягивайте, мне еще их три месяца идды терпеть. Будьте спокойны, никто не усомнится в ее чистоте. У меня не забалуешь, – голос звучал глухо, как из бочки.

От ее слов по спине пробежал холодок. Не на такой прием я рассчитывала.

Азамат открыл багажник и подхватил самые тяжелые сумки, Руфина и я взяли сумки полегче.

– А набрали сколько! Вы на год тут собрались оставаться, не иначе? – проворчала старуха.

Айза жалась ко мне, стараясь спрятаться от ее цепких глаз.

Зайнаб отворила дверь перед Азаматом, пропустила нас в дом, потом вошла сама, указала на дверь.

– Там их комната.

Комнатка была маленькая, совсем крошечная. Узкая кровать, раскладное кресло, стол да шкаф, – вот и все что сюда вместилось. И места осталось – не развернуться. Даже возникли сомнения – встанет ли здесь люлька Лейлы.

Мы поставили сумки, загородив почти весь проход, и вышли из дома. Айза побежала за мной, хотя я просила ее остаться. Дочь испугалась находиться здесь одна.

Я достала Лейлу из автолюльки. Она все же проснулась и заплакала. Азамат достал из багажника сложенную колыбельку, потащил ее во двор.

– Еще и орет, – прокомментировала плач Зайнаб. – Где были мои мозги, когда я соглашалась на это испытание!

Я окончательно поняла, что просто мне здесь не будет.

Зайнаб не предложила гостям даже чаю, поторопилась выпроводить Азамата и Руфину.

– Нечего рассиживаться, ехать далеко.

Свекры тепло попрощались со мной.

– Она не столь страшна, как кажется. Не бойся, дочка, – сказал негромко Азамат. – С ней я могу быть спокоен за тебя и твою репутацию. Зная, у кого ты, никто и слова дурного о тебе сказать не посмеет.