Танец первой жены

Глава 4

Один сюрприз уже был.

Чего-то подобного я не переживу.

Машина подъехала к дому.

Азамат и Руфина постарались: украсили ворота розовыми шарами и повесили надпись «Добро пожаловать домой!»

С бабушкой и дедушкой тебе, малышка, повезло.

Автоматические ворота отползают в сторону, пропуская машину.

Эмир открыл дверь, помог мне выйти, а потом заботливо вынул Лейлу из автолюльки.

– Мелкая такая, – улыбнулся он. – Айза была побольше.

– Тебе так кажется.

На секунду показалось, что все хорошо, что наш недавний разговор случился в параллельной реальности. Нет никакой Мадины, никакой надвигающейся свадьбы. Есть только мы.

Крыльцо тоже украсили, сделали арку пышную арку из розовых и белых шаров.

Эмир взял мою сумку и захлопнул дверь машины.

В доме пахло чем-то вкусным.

Руфина успела наготовить угощения для гостей. Как только уложу малышку в кроватку, спущусь и помогу ей накрыть на стол.

Когда мы поднялись по лестнице, Эмир повернул не в ту сторону.

– Ты куда? – удивилась я.

– В вашу комнату, – спокойно ответил он.

– В какую еще нашу комнату?

– Там где будете жить вы с Лейлой.

Я споткнулась и схватилась за стену, чтоб не упасть.

До меня никак не доходило то, что он пытался донести.

В нашей спальне уже стояла крошечная плетеная люлька для малышки. Планировалось, что она будет спать с нами в одной комнате. Так было, когда у нас появилась Айза. Мы отселили ее в отдельную комнату только тогда, когда ей исполнилось два.

А теперь Эмир выселял меня из спальни вместе с ребенком. Да еще и селил не в соседнюю комнату, а в другое крыло дома, где располагались гостевые.

Он отворил дверь, показывая то, как обустроил наш быт.

Я усмехнулась. Он просто перенес люльку в гостевую. На этом подготовка комнаты для нас закончилась. А еще он перенес все мои вещи из нашей спальни и просто свалил их в кучу на кровати.

Сердце сжалось, когда я увидела наши фотографии в рамках, которые он снял со стены спальни. Теперь они лежали на письменном столе.

Он проследил за моим взглядом.

– Повесишь сама, по твоему вкусу.

Эмир прошел в комнату и уложил Лейлу в люльку.

– Раскрой ее, а то ей жарко, – сказал он.

– Ты отселил нас, потому что боишься, что Лейла будет тебе мешать спать?

– В ту спальню въедет Мадина.

Я вцепилась в спинку кровати, чтобы не упасть.

– Разве ты не купишь ей отдельный дом?

– Она будет жить здесь. По крайней мере, в первое время. Нужно, чтобы все видели, что семья ее приняла. Тогда ее будут воспринимать как мою жену.

Дыхание перехватило. Теперь мне придется делить с чужой женщиной не только моего мужчину, но и дом.

– А как же Айза?

Комната старшей дочери была смежной с нашей спальней. Я не хотела ее оставлять там, без присмотра.

– Ее комната теперь рядом с твоей. Я все предусмотрел.

Облегчение, которое я испытала, сменилось злостью:

– Да, ты все предусмотрел. Выкинул нас, как надоевшие вещи, с глаз долой. Это действительно сюрприз. Я такого от тебя не ожидала.

– Не драматизируй. Здесь вам будет лучше.

По щекам текли обжигающие слезы.

Хотелось выть, кричать, вцепиться ему в лицо и выцарапать глаза, но я стиснула челюсти и отвернулась к окну.

– Перестань разводить сырость. Вытри слезы и поправь макияж. Внизу ждут гости. И при них ты должна улыбаться или хотя бы делать вид, что тебя все устраивает.

– А если меня не устраивает?

– Я полюбил другую женщину. Так бывает, Амира. Ты была первой — у меня до тебя никого не было. И ты останешься в моей жизни: как мать моих детей, как дом, куда я возвращаюсь головой. Но сердце… С Мадиной я впервые понял, что значит любить так, что воздух выбивает из легких.

– А что делать мне? Если ты для меня все. Если ты мой воздух, мое сердце, мое дыхание?

– Если ты это и вправду чувствуешь, ты поймешь меня и будешь желать мне счастья.

Стол накрыли в гостиной. Богатый, как принято в семье Махмудовых. К тому моменту, как мы с Эмиром спустились, свекровь успела справиться без моей помощи. Может, тетушки ей помогли.

Слишком надолго я застряла наверху, сначала выслушивая горькие слова Эмира, а потом приводя себя в порядок, чтобы никто не заподозрил, что я плакала.

Мы вошли в гостиную плечо к плечу, на моих губах застыла как приклеенная улыбка. Я надеялась, что она хотя бы кажется естественной. Я же ощущала ее как напряжение мышц, удерживающих уголки губ вверху.

Сев за стол, я положила перед собой радионяню. Как только малышка проснется, я побегу к ней. И надеюсь, больше не спущусь к гостям.

Я пробежала глазами по столу. На белой скатерти – бульон в серебряных супницах. На больших блюдах с сине-золотой каймой горкой отварная баранина, вокруг мяса – галнаш. В розетках соус – густая простокваша с чесноком и перцем. Блестящий от топленого масла чепалгаш с творогом, запеченная баранина с розмарином, груши на ножках в тягучем сиропе. В пузатых графинах – напитки.

Мужчины сидели ближе к дверям: Азамат – во главе, рядом Расул, с другой стороны от свекра пустовал стул для Эмира. У стены разместились двоюродные братья. Женщины заняли места ближе к кухне. Руфина села так, чтобы можно было выходить из-за стола никому не мешая. Ее окружали тетушки в разноцветных платках. Молоденькие племянницы подносили гостям пиалы с чаем.

– Ну, слава Богу, дома, – сказал Азамат, поднимая пиалу, – девочка здорова, мать здорова. Пусть Лейла растет послушной и счастливой.

– Амин, – хором отозвались женщины.

Тетя Фатима, родная сестра Азамата, положила мне в тарелку кусок мяса, не спрашивая:

– Ешь, дорогая, тебе силы нужны. Тебе дитя кормить. Бледная такая, как полотно. Много будешь кушать, быстрее восстановишься.

– Я хорошо себя чувствую, не переживайте, – отозвалась я.

– Эмир у нас ювелир. Доченьки такие красавицы, – защебетала тетя Сакина. Настолько дальняя родственница, что никто даже не знал, кем она точно приходится Азамату. Однако ни одно семейное событие без ее участия не проходило.

– Эмир, сынок, – тетя Залина, двоюродная сестра Руфины, чиркнула взглядом по моему лицу и улыбнулась слишком сладко, – ты сегодня как князь. Две девочки – украшение дому. А там, глядишь, Мадина тебе долгожданного сына подарит, и будет полный комплект, – она опустила ресницы.

Руфина сдержанно кивнула, разливая чай.

– Пейте, пейте. И ешьте, разговоры потом говорить будете, – метнула взгляд в сторону Залины.

В летучем гуле слов зазвучали пожелания.

– Пусть у Лейлы будут легкие руки, – сказала тетя Фатима. – Чтобы хлеб с них выходил мягкий как пух.

– И пусть муж ее будет такой же щедрый и добрый как Эмир, – добавила Сакина, – Как тебе повезло с ним, Амира. Не всем так везет.

Сакина улыбнулась, но ее улыбка вызвала глухое раздражение. Я тоже думала, что мне повезло с Эмиром. Но все очень круто изменилось. Пиалу пришлось держать двумя руками, чтобы случайно не выронить, если кто-то еще из тетушек скажет что-то подобное. Эмира, казалось, вообще не заботило то, о чем говорили за столом, он резал баранину уверенными движениями – нож скользил, как по маслу. Так же легко он резал мое сердце полчаса назад. Только без ножа. Словами.

– А я вот слышала, – тетя Залина наклонилась ближе, ее серьги звякнули, – что у молодых нынче принято после никаха отправляться в в путешествие, чтобы душой и телом отдохнуть, – она подняла полный любопытства взгляд на Эмира. – Сакина говорила, в Стамбул собираетесь или Каппадокию? Каппадокия – вообще чудо. Там шары такие, мама дорогая, какая красота!

Путешествие, значит? Об этом я тоже ничего не знала. И видимо, ставить меня в известность Эмир и не собирался.

Когда я выходила за него замуж, не было никакого свадебного путешествия, даже на курорты Краснодарского края. А тут Турция. Теперь у Эмира бизнес идет в гору. Достаток позволяет.

Противный голосок зависти тут же напомнил, что за пять лет, которые наша семья далеко не бедствовала, мы с Эмиром никуда из города не выбирались.

– Посмотрим, – сказал Эмир, – мы еще выбираем.

– Езжайте в Каппадокию, – понизив голос до громкого шепота и прикрыв рот рукой, сказала Залина.

Все рассмеялись.

– Слушай, – Фатима ткнула локтем Сакину. – Мадина же твоя дальняя родственница. Эмир нас с ней не знакомил. Расскажи хоть нам, что за девушка.

– Двоюродная сестра ее матери – жена брата моего покойного мужа, – с готовностью отозвалась тетя Сакина, поправив платок. – Хорошо знаю их семью. Род у нее чистый: дед молился, отец трудился, женщины – как нитка к нитке. Там лишних слов не любят. Сама девочка приличная, тихая. В родне у них женщины трудолюбивые, дом ведут аккуратно. И – что важно – уважают старших.

– Вот это главное, – кивнула Фатима. – Уважение – это фундамент семьи. Остальное приложится.

– Эмир, сынок, – Сакина поймала его взгляд, – ты молодец, что все по правилам делаешь. Можешь себе позволить – значит, Бог дал. Два дома на мужских плечах – крепче род.

– Младший брат старшего обогнал, – вставил с усмешкой старший сын Залины Магомед. – Пока Расул перебирает невест, Эмир норму за двоих выполнил.

– Оставь, – сухо сказал Азамат, не глядя на сына, – у каждого свой срок.

Расул ни усмехнулся, ни поморщился. Только положил нож, вытер пальцы салфеткой и посмотрел на Магомеда так, что тот заерзал на стуле.

– Амира, милая, – Залина развернулась ко мне всем корпусом, улыбаясь до тошноты приторно, – тебе теперь мудрость нужна. Новая жена – это ведь тоже твоя родня. Ты старшая – примешь ее по-хозяйски, покажешь, где что лежит, расскажешь, как все в семье заведено.

– Рецепт чепалгаша ей передай, – подперла щеку Сакина, – у тебя вкусный такой получается. Нигде вкуснее не ела. И… ну, вы же как сестры теперь будете, помогай ей. Молодой сложно сначала: новая семья, чужие стены. Ты поддержи, она к тебе тянуться будет, не отталкивай ее. Тебя ведь тоже Руфина всему учила. Пришла в дом, ничего не умея.

– Память у тебя, Сакина, как у утки, – не выдержала Руфина. – Амира сразу хозяйственная была. Жила с малых лет с бабушкой, весь дом на ней был.

– Да-да-да, – закивала Залина. – Вот теперь новую жену всему научит. Ты, Амира, будь добрее и терпимее к девочке, серьги ей жемчужные свои подари, пусть она знает, что ты не соперница ей, а старшая подруга.

Каждое «поддержи», «передай», «дай» было подобно новому камню, взваленному на мои плечи. И скинуть эту ношу я не могла. Сделаю так – опозорю семью. Все что мне оставалось – молчать, кивать и улыбаться.

– Эмир правильно делает, – довольно подытожила Сакина. – Не прячется, не таится. Решил вторую жену взять, так это не возбраняется, главное по справедливости. Что одной, то и другой, никого не обделять ни подарками, ни вниманием. Две жены как два крыла. Быстрее Эмир достигнет высот, как сокол воспарит.

– А ты, Амира, не горячись в душе, раз так случилось, значит, Всевышнему так угодно, прими со смирением и мудростью, – Залина накрыла мою руку своей прохладной ладонью. – Мужчины – они как вода, твоя задача – русло держать. Погода в доме от тебя зависит. Скажешь Мадине доброе слово – она тебе потом жизнь облегчит. Будете вдвоем разделять заботы. И ночь, и день легче станут.

Я посмотрела на ее тонкие ухоженные пальцы, унизанные золотыми перстнями, и осторожно выскользнула из-под этой ладони.

– Спасибо, тетя, – сказала ровно. – У нас все будет так, как должно.

– Вот, слышали? – оживилась Сакина. – Умница. Такая невестка – золото. Эмир, береги.

– Берегу, – сказал он быстро, почти рефлекторно.

– Везучие вы люди, – Сакина метнула взгляд сначала на Руфину, а потом на Азамата. – Одна невестка – золото. И вторая ничем не уступит. И умница, и красавица. И никакой косметики, говорит, сон и вода – вот и весь секрет. Амира, ты у нее подробней узнай, тебе надо. Бледная какая-то и синяки под глазами.

– Она родила несколько дней назад, – произнес Расул, который, казалось, вообще не слушал бабью трескотню. – А у Мадины свой салон красоты. Так может, не только в воде и сне дело?

Тетка Сакина поджала губы.

– Женить тебя надо, Расул, – невпопад сказала она, а тот усмехнулся.

Радионяня вдруг тонко пискнула, заморгав зеленой лампочкой.

– Простите, – сказала я, поднимаясь, – Лейла проснулась.

– Я схожу, – Руфина подскочила с места. – А ты отдыхай, дочка.

– Я сама, мам.

Я была рада вырваться отсюда, с праздничного ужина, в честь рождения моей дочери, который превратился в обсуждение будущей жены моего мужа.